Я видел, как они проводили махинации со смертью, отворачивались от серьезных нарушений закона, и наказывали меня за преступления, которых я не совершал. Я допустил ошибки, и заплатил за них, но я подозреваю, что они не сдадуться, пока не запрут меня в аду.
Они не любят противников, а это первое слово, которое приходит на ум, когда они думают обо мне. На этот раз, я беру дело в свои руки. Блэйкли собирается прийти за своим ножом, и, когда это произойдет, я буду готов.
- Я хочу помочь, - сказала я немедленно. Я хотела схватить Нефилима, который был настолько глуп, чтобы ранить меня ножом. Блэйкли содействовал армии Нефилимов, но я её возглавляла. Пока я считала его действия серьёзно неуважительными, были некоторые, кто считал их предательскими. И я знала тот факт, что раса Нефилимов недоброжелательно смотрит на предателей.
Патч встретился со мной взглядом, безмолвно изучая меня, будто оценивая мои возможности пойти против Блэйкли. К моему глубокому удовлетворению, он кивнул.
- Хорошо, Ангел. Но всё по порядку. Футбольный матч закончился два часа назад, и твоя мама будет интересоваться, где ты. Пора отвезти тебя домой.
Огни во всём доме были погашены, но я знала, что моя мама не заснёт, пока я не буду дома. Я тихо постучала в её спальню, открыв дверь, прошептала в темноту:
- Я дома.
- Хорошо провела время? - спросила она, зевая.
- Команда сыграла очень хорошо, - сказала я уклончиво.
- Марси пришла домой несколько часов назад. Она сразу пошла к себе в комнату и закрыла за собой дверь, даже ничего не сказав. Она казалась... тихой. Может быть, даже расстроенной, - в её голосе был намёк на вопрос.
- Наверное ПМС, - наверное она делала всё что в её силах, чтобы не разразится в полноценном приступе паники. Мной уже овладевали раньше, и словами нельзя описать, какой осквернённой я себя чувствовала. Но я не особо сочувствовала. Если бы Марси сделала, как я сказала, ничего этого не произошло бы.
В своей спальне я сбросила одежду и ещё раз проверила свою рану. Электрический синий оттенок начал выцветать. Медленно, но тем не менее исчезает. Должно быть это хороший знак.
Я только залезла в кровать, как в дверь постучали. Марси открыла дверь и остановилась у входа.
- Я волнуюсь, - сказала она, и она действительно выглядела взволнованной.
Я жестом попросила её войти и закрыть дверь.
- Что там произошло? - спросила она, ее голос дрожал. Слезы наполнили ее глаза. - Каким образом у него получилось воспользоваться моим телом?
- Блэйкли завладел тобой.
- Как ты можешь быть такой спокойной? - она закричала вполголоса. - Он был внутри меня. Словно какой-то... паразит!
- Если бы ты дала мне схватить Блэйкли как мы договорились, этого бы не произошло, - как только я сказала это, я пожалела, что прозвучала так грубо. Марси совершила глупость, но кто я была такая, чтобы судить? Я внесла свою долю импульсивных решений. Поймав момент, она отреагировала. Она хотела знать, кто убил её отца, и кто мог винить её? Точно не я.
Я вздохнула.
- Прости, я не это имела в виду.
Но было слишком поздно. Она посмотрела на меня обиженным взглядом, и ушла.
15 глава.
Я ПРОСНУЛАСЬ ОТ ТРЯСКИ. ДАНТЕ СКЛОНИЛСЯ НАД МОЕЙ кроватью, его руки обхватили меня за плечи.
- Доброе утро, солнышко.
Я попыталась откатиться, но его руки удержали меня на месте.
- Сегодня суббота, - устало запротестовала я. Тренировка это хорошо, но я заслужила выходной.
- У меня есть для тебя сюрприз. Хороший.
- Единственный сюрприз, который я хочу, это ещё два часа сна.
В окно было видно, что небо всё ещё оставалось абсолютно тёмным, и я сомневалась, что часы ушли намного дальше, чем пять тридцать.
Он сбросил мое одеяло и я завизжала, схватившись за него вслепую.
- Ты сумасшедший!
- Милая пижама.
Я была одета в чёрную футболку, которую стащила из шкафа Патча, она едва достигала середины бедра.
Я одновременно дёрнула вниз футболку и простыни вверх.
- Хорошо, - смягчилась я обиженно. - Встретимся снаружи.
После натягивания одежды для пробежки и зашнуровывания кроссовок, я устало потащилась на улицу. Данте не было на подъездной дорожке, но я чувствовала его поблизости, вероятно в лесу на другой стороне улицы.
Действительно, Данте привёл друга. Только, судя по виду друга - два подбитых глаза, рассечённая губа, опухшая челюсть и одна, болезненная на вид, шишка у него на лбу - эти двое были в каких угодно, но точно не приятельских отношениях.
- Узнаёшь его? - Весело спросил Данте, придерживая избитого Нефилима за шиворот, чтобы я оценила.
Я подошла ближе, не зная в какую игру играет Данте.
- Нет. Он слишком избит. Это ты с ним сделал?
- Уверена, что это красивое лицо ничего не напоминает? - спросил Данте снова, дергая челюсть Нефилима из стороны в сторону, явно наслаждаясь. - Он трепался о тебе прошлой ночью. Хвастался, что серьезно избил тебя. Конечно, когда понял, что я интересуюсь. Я сказал ему, что он не делал таких вещей. А если и делал, позволь сказать, мне не нравяться подчиненные Нефилимы, неуважительно относящиеся к своим предводителям, особенно командиру армии Черной Руки, - весь беззаботный тон Данте исчез, и он посмотрел на избитого Нефилима с нескрываемым презрением.
- Это была шутка, - сказал Нефилим мрачно. - Думали мы увидим, насколько искренна она в продолжении взглядов Черной Руки. Она даже не родилась Нефилимом. Думали позволим ей испытать, против чего она...
- Ковбойская шляпа? - выпалила я вслух. Его лицо было слишком изуродовано, чтобы иметь какие-либо сходства с Нефилимом, который притащил меня в домик, привязал к столбу и угрожал мне, но его голос звучал знакомо. Он был определенно Ковбойской Шляпой. Шон Корбридж.
- Шутка? - Данте ядовито усмехнулся. - Если это считается шуткой в твоем мозге, может ты найдешь немного забавным то, что мы собираемся с тобой сделать.
Он так злобно ударил Ковбойскую Шляпу по голове, что тот упал на колени.
- Могу я поговорить с тобой? - спросила я Данте. - Наедине?
- Конечно, - он предупреждающе указал пальцем на Ковбойскую Шляпу. - Шевельнёшься - истечёшь кровью.
После того, как я была уверена, что мы оказались вне зоны слышимости Ковбойской Шляпы, я спросила:
- Что происходит?
- Прошлой ночью я был в Суме Дьявола, и один глупый клоун хвастался тем, что использовал тебя в роли его личной боксёрской груши. Сначала я думал, что ослышался. Но чем громче он говорил, тем больше я понимал, что он говорит правду, в любом случае, такова его история. Почему ты не сказала мне, что несколько наших солдат напали на тебя? - спросил Данте. Его тон не был злым. Возможно, обиженным, но не злым.
- Ты спрашиваешь меня, потому что беспокоишься о том, как это отразится на моём рейтинге или, потому что беспокоишься обо мне?
Данте покаал головой.
- Не говори так. Ты знаешь, я не думаю о твоих голосах. Правда, я перестал беспокоиться о них практически сразу. Я волнуюсь о тебе. Это ничтожество прикоснулся к тебе, и мне это не нравится. Больше ничего. Да, он должен проявить к тебе уважение, как к командиру армии, к которой, как он утверждает, принадлежит, но есть нечто большее. Он должен уважать тебя, потому что ты хороший человек, и это получается у тебя лучше всего, я говорю это. Я это вижу, и хочу, чтобы он тоже увидел.
Я чувствовала себя не комфортно из-за честности и близости. Особенно после поцелуя, когда он почти обманул меня. Его слова, казалось, вышли за рамки профессиональных, а именно такими и были наши отношения. Я хотела, чтобы они такими и оставались.
Я сказала:
- Я ценю всё то, что ты сказал, но требующий отмщения не собирается менять своё мнение. Он ненавидит меня. И многие Нефилимы тоже. Это могло бы быть хорошей возможностью показать им, что они ошибаются на мой счет. Я думаю, что мы должны позволить ему уйти и продолжать тренироваться.
Данте не выглядел сомневающимся. Во всяком случае его лицо осаждало разочарование и, возможно, нетерпение.
- Сострадание - не выход. Не сейчас. Это ничтожество, после, только сделает свое дело еще решительней, если ты позволишь ему так легко отделаться. Он пытается убедить людей, что ты не подходишь на роль лидера этой армии, и, если это легко сойдет ему с рук, то только подтвердит его точку зрения. Встряхни его. Заставь его подумать дважды прежде, чем снова трепать языком и прикасаться к тебе.
- Позволь ему уйти, - сказала я более твердо. Я не верила, что бы насилие победило насилие. Ни сейчас, ни когда-либо.
Данте открыл рот и его лицо слегка покраснело, но я оборвала его:
- Я не отступлюсь от этого. Он не причинял мне боль. Он отвёз меня в хижину, потому что боится, и он не знал, что еще делать. Все боятся.
Сейчас Хешван и наше будущее висит на волоске. То, что он сделал было неправильно, но я не могу направить это против него, пытаясь сделать что-то, что развеит его страхи. Опусти свои вилы и позволь ему уйти. Это мое мнение, Данте.
Данте медленно и неодобрительно выдохнул. Я знала, что он не был счастлив, но я верила, что приняла правильное решение. Я не хотела подливать масло в огонь разногласий больше, чем уже было. Если Нефилимы собирались пройти через это, то мы должны быть единым целым. Мы должны были быть готовы показать сострадание, уважение и вежливость, даже когда мы не сходились во взглядах.
- Так вот оно что? - спросил Данте, явно неудовлетворенный.
Я приложила руки ко рту, чтобы усилить свой голос:
- Вы свободны, - крикнула я Ковбойской Шляпе. - Я приношу свои извинения за неудобства.
Ковбойская Шляпа взглынул на нас, его рот приоткрылся в изумлении, но, не желая испытывать удачу, он удрал из леса, как если бы за ним гнались медведи.
- Так, - сказала я Данте. - Какие жестокие махинации ты запланировал для меня на сегодня ? Спринт марафон? Свернуть горы? Разделить моря?
Час спустя мышцы моих рук и ног дрожали от усталости. Данте заставил меня пройти через изнурительные гимнастические испытания: отжимания, подтягивания, приседания и "порхающие" удары. Мы уже выходили из леса, когда я резко подняла руку, поймав Данте на груди. Я подняла палец к губам, сигнализируя не издавать ни звука.