— Верю, — сказал он, — Ты что-то видел. Это что-то было реальным, почти настоящим. Но потом ты открыл глаза и увидел, что все осталось без изменений. Так?
— Я не уверен, что я вообще закрывал глаза, но в остальном — примерно так. У меня было ощущение, что я совершил прыжок во времени. Что побывал в будущем, и вернулся обратно. И когда я вернулся, Вано как раз сбирался поджечь этот костер. И знаешь, что он в этот момент сказал? «Хорошо гореть будет!» — и полез в карман за своим чертовым «Мальборо»!
— Так же, как было там? — уточнил Дима.
— В точности! И в точности также он поджег бумажку, торчавшую из под шпал. Меня трясло… Я бросился к нему и затоптал пламя. Вано обалдел настолько, что даже не пытался меня остановить, просто стоял и смотрел, как я топчу маленькие язычки пламени, и как затем расшвыриваю шпалы, ворошу эту чертову кучу.
— Хотел проверить, было ли то, что ты видел возможной реальностью?
— Да. Я не знал, что именно ищу, ведь я не видел, что тогда взорвалось. Но когда из под шпал и строительного мусора проглянул корпус газового баллона… Ну, такого, какие в деревенские газовые плиты вставляют… Я не знаю, как он туда попал, и не знаю, был ли полон. Если да, то резонный вопрос: какой идиот выкинул на помойку полный баллон с бутаном? Но, в общем-то, это все вторично. Главным было то, что все это действительно мне не привиделось! Что позволь я Вано поджечь эту кучу, и уже через несколько минут нас бы расшвыряло взрывом в разные стороны. То, что я видел, случилось бы и в нашей реальности!
— Действительно мистика… — задумчиво протянул Дима.
— Так ты мне веришь?
— А почему бы и нет. Верю. Странно все это, и вообще, я никогда еще ничего подобного не встречал, но… Верю. А остальные тебе поверили?
— То-то и но, что нет… — с неподдельной горечью ответил Гриша, — Может быть Катя и поверила, да и то не слишком-то. В общем, даже она вида не подала.
— Но ты же наглядно, прямо перед ними, вытащил этот баллон. Так?
— Так. Впечатление это произвело. У Лизы даже руки дрожали, когда я оклемался и стал пересказывать им то, что увидел. Катя была единственной, кто сказал, что я, возможно, спас им всем жизни. Представляешь, «возможно спас»! Кажется Вано решил, что я просто прикидываюсь, что ли… Мы с ним никогда большими друзьями не были, но, вроде как и причин для ссоры не было. А тут он, наверное, решил что я пытаюсь произвести впечатление на его Лизку.
— То есть? — спросил Дима, — Он что, решил что ты все это придумал?
— Этого он не сказал. Он сказал, что вероятнее всего, я увидел краешек баллона, торчащий из кучи, а все остальное — результат моего не в меру богатого воображения. И вообще, сказал, что ни один баллон не может так рвануть, чтобы… Ну, в общем, чтобы укокошить всех нас пятерых.
— Да вроде бы может… — с сомнением сказал Дима, — Сам я каждый день баллоны не взрываю, но представляется мне, что шарахнуть должно было неслабо.
— Вот и я ему сказал то же самое. Сказал, что видеть я его не мог по той простой причине, что баллон этот был глубоко, закопан под шпалами и прочим хламом. А он все свое гнет, что такого быть не может. Что подобные видения бывают только у героев каких-нибудь ужастиков, вроде «Пункта назначения».
— Точно! — воскликнул Дима, — А я то думаю, что мне вся эта история напоминает! — но поймав Гришин испепеляющий взгляд, пристыжено умолк, — Ну, в смысле, я не хочу сказать, что все это бывает только в кино. Я слышал о паре подобных случаев… Да и кино должно на чем-то основываться…
— Вот этот «Пункт назначения» меня и добил. Понимаешь, мы как раз той же компанией на третий «Пункт» и ходили. Девчонкам аналогия понравилась, и теория Вано была принята на веру. Что мне все это привиделось… Мол, глюки у меня, как у малыша, который чудовище под кроватью видит.
— Я бы их всех послал… — убежденно сказал Дима.
— А я и послал! Всех — очень далеко, а Вано — еще дальше. Он в ответ попер на меня, девчонки бросились нас успокаивать, но что толку? В общем, я плюнул на все и пошел домой. Сказал, что на свой гребаный пикник они могут идти и без меня, а я пойду домой, валокордин пить и от шизофрении лечиться…
— Короче, компания распалась. Это я понял… А ко мне-то ты зачем пришел? За советом?
— Да нужен-то мне твой совет, как медведю нос на жопе! Ты думаешь, это все? Это было только начало! Кстати, предки-то твои где? — вдруг спросил Гриша.
— Сейчас, наверное, уже на пути к даче. Они собирались сегодня сразу после работы на дачу поехать, даже домой не заходя.
— И что, до воскресенья не вернутся?
— Да.
— Счастливчик… — мечтательно протянул Гриша, — Выходные, один дома… Гульнуть можно…
— Денег нет!
— А, ну да… Ладно, это все не в тему. Слушай дальше. На том, что мы разошлись, ничего не закончилось. Наоборот, только началось… Было это часов в пять в понедельник. Наверное, как раз сутки прошли с того момента, как я этот чертов баллон из-под шпал откопал. У меня опять видение было…
— Видение? — переспросил Дима, — В смысле, опять…
— Да, опять, как тогда возле костра. Короткое, но такое же яркое и четкое.
Flashback
Вано гордо вышагивает по улице, попыхивая неизменным в компании «Marlboro», совершенно не интересуясь тем, что идущая с ним под руку Лиза недовольно морщится каждый раз, когда облачко табачного дыма опускается на ее лицо. Ярко светит майское солнце, в кронах тополей, расположившихся вдоль дороги, перекликаются птицы, не то споря о чем-то, не то намекая противоположной половине на то, что пора бы подумать о продолжении рода.
Вано и Лиза идут под руку, занимая практически всю ширину узенького тротуара, в результате чего Вано время от времени врезается плечом в очередного прохожего. Те, кто покрепче и посерьезнее, бросают ему вслед неприятные эпитеты, желая ему всех земных благ и множества сексуальных удовольствий. Тех, что помладше и похилее облаивает сам Вано, посылая им в спину точно такие же эпитеты и пожелания, ибо на большее ни у него, ни у встречных прохожих фантазии не хватает.
Слева от него простирается четырехполосная дорога. Назвать ее транспортной магистралью не поворачивается язык, но в то же время движение на ней достаточно оживленное. Дальнобойщики, транзитом следующие через Медянск, давно уже привыкли срезать здесь путь, проносясь по окраине города и выбираясь на трассу до Новосибирска…
Все происходит слишком быстро, чтобы успеть среагировать. Впрочем, ни у Вано, ни у Лизы реагировать и мысли нет. Подчиняясь одному из сильнейших инстинктов, любопытству, они даже и не думают укрыться от опасности, хотя бы просто потому, что опасности этой не видят. Они просто стоят и любуются стремительно развивающейся автокатастрофой.
Огромная фура «Reno», вдруг делает короткий финт в сторону, вылетая на встречную полосу…
— Смотри! — восклицает Вано, толкая задумавшуюся о чем-то Лизу локтем в бок.
Навстречу фуре несется пятисотый «Мерс», не привыкший ни медленно ездить, ни уступать дорогу. Впрочем, последним принципом ему приходится поступиться, так как тягаться с грузовиком — это вам не «Запорожцу» бампер помять. Мерседес виляет в сторону, пытаясь уклониться о столкновения, и одновременно с ним то же делает и фура. Грузовик возвращается на свою полосу в то же время, когда «Мерседес» выезжает на встречную.
Они сталкиваются практически лоб в лоб… Капот «Мерседеса» сминает в гармошку. Во все стороны брызжет разбитое стекло… Удар страшен, и страшна скорость, которую приобретают стеклянные осколки разбитых фар и лобового стекла…
Лиза успевает подумать, что они стоят слишком близко к месту аварии, но опасается она лишь того, что может взорваться бензобак машины… Она хочет сказать об этом Вано, но в этот момент краем глаза видит, как он резко вскидывает руки вверх, тянется к лицу…
— Ты что? — спрашивает она, оборачиваясь к нему, но ее спутник уже заваливается на спину с торчащим в правом глазу длинным стеклянным осколком. Второй глаз все еще открыт, и Лиза видит, как в нем угасает жизнь. Будто искорка в ночи, покинувшая костер…
Затылок Вано звучно ударяется об асфальт.
Лиза истошно визжит.
Раскатисто взрывается бак «Мерседеса», радостно ревет огонь, охвативший машину.
Прижимая руку к рассеченному лбу зычно матерится водитель «Мерса», успевший выбраться из машины за секунду до взрыва.
Тополя больше не шелестят. Птицы больше не поют. Они чувствуют, как рядом прошла Смерть, и потому молчат, боясь привлечь к себе ее внимание. Умолкает и Лиза, почувствовав на себе чей-то холодный, пронзительный взгляд.
Now
— Он умер? — спросил Дима, чувствуя, как на по спине побежали мурашки, — Умер именно так, как ты видел, да?
— Да… И примерно в то же время.
— Откуда ты узнал?
— Лиза позвонила спустя несколько часов. Захлебывалась слезами, просила придти к ней и поговорить. Я ее спрашиваю, что случилось, а она в ответ только плачет. Мне и отвечать-то не нужно было, я и так все понял.
— Да… Ситуация…
— Это уж точно. Ситуация! Я тут же позвонил Кате и Маше, рассказал о случившемся. Сказал, что иду к Лизе, и что нам всем нужно встретиться.
— Они пришли?
— Пришли. Мы долго успокаивали Лизку, а потом, когда я рассказал о том, что видел, успокаивать ее пришлось по-новой. Но теперь-то они мне поверили! Я описал все, что видел. Все, подробно, в деталях, и Лизка подтвердила, что так все и было. В точности так! Она даже отчетливо помнила этот взгляд у себя между лопаток, как будто она была кроликом, позади которого притаился удав.
— Знаешь, что мне все это напоминает?… — задумчиво сказал Дима, но Гриша не дал ему закончить.
— Знаю! Этот чертов «Пункт назначения», мать его! Мы чудом избежали смерти, нарушили ее генеральный план, и теперь она будет охотиться за нами. Пока не уничтожит всех.
— Значит нужно не отходить друг от друга, постоянно прислушиваться к собственной интуиции, чтобы вовремя вмешаться, опять нарушить план смерти…