ующая молния заставила его рухнуть сначала на колени, а затем с грохотом упасть лицом на невысокий кусок скалы, выпирающий из песка.
- Дурак, - презрительно поморщившись, процедила сквозь зубы ведьма, и приглашающим жестом предложила жрице подойти к Нове и оказать ей необходимую помощь, если в этом еще был какой-то смысл.
Троекратно активированное «лечение» привело Нову в чувство, но этим жрица добилась лишь того, что Нова стала интенсивно стонать и харкать кровью. Ранения от плазмогана отличались своей смертоносностью. Они выжигали крупные сквозные отверстия, как в телах людей, так и в крепкой броне боевых роботов. Небожителя Башни, Слепня, Звероморфа или некролича можно было свалить только такой пушкой. Сквозные раны, полученные Новой, были смертельны и, несмотря на еще несколько раз активированное лечение, её вспыхнувший на короткое время надеждой взгляд, стал стекленеть и вскоре застыл, провалившись куда –то внутрь. Она умерла на руках Немезиды, так толком ей и не рассказав, что такое они должны были передать господину Алексу, чтобы он остановил уничтожение этого мира.
Ведьма не трогала жрицу, занимаясь в это время двухметровым гигантом.
- Дурак, - второй раз констатировала она, проверив его пульс и дыхание.
Здоровяк оказался мертв. Магесса смогла достать его, дважды поразив крохотную цель. Все-таки годы непрерывных осад столицы Амбера выработали в Немезиде стойкую привычку поражать самое уязвимое место цели и быстро, не раздумывая, на секунду выглянув в бойницу, чтобы не поймать в голову болт арбалетчика. Эти навыки позволили ей повторить трюк дважды, ведь и до цели было всего двадцать шагов, а не пятьдесят, как до стрелков армии, осаждавшей город.
Дальнейший разговор с ведьмой, которую Немезида заочно считала одним из главных своих врагов, удивил её так же сильно, как и сцена мирного разговора Новы и её двухметрового, заклятого врага.
- Я лично с тобой не знакома, - сказала она, присаживаясь на одиноко стоящий посреди пляжа стул с высокой спинкой и снимая свою огромную, остроконечную шляпу, - но эта упертая Уна, грозилась, что если я тебя убью, господин Алекс мне этого не простит и сотрет меня и всех, кто к этому причастен в порошок. Это правда?
Немезида неопределенно кивнула головой. Уже пять лет прошло, а он так и не появился. Жив ли он вообще? Но Нова вела её к западному побережью с полной уверенностью, что он точно жив. Удовлетворившись даже таким невнятным ответом, ведьма продолжила:
- В таком случае, я не хочу рисковать своей жизнью, как и жизнями своих любимых внучек. Мне незачем убивать тебя и Уну, если вы навсегда покинете Элинар и отправитесь на поиски вашего могущественного защитника. У меня были претензии только к Инессе Амберской, уж не знаю, чем она вас купила, но раз её уже нет в живых, то и враждовать нам не из-за чего. Я отпущу вас, тебя и несносную Уну, если вы пообещаете передать вашему господину Алексу моё сообщение. Хотя не так. Оно даже не моё. Его просила передать Адель и Виконта. Согласна на мои условия?
Немезида молчала, так как поддерживала план Новы по поиску господина Алекса, не как что-то реальное. Просто вместе спастись от бушующей в Элинаре войны было легче и им это почти удалось, но Миранда оказалась хитрее. Вот и всё. Уйти с Уной из Элинара? Конечно, она согласна! Её здесь ничего не держит, но можно ли верить ведьме на слово?
Оказалось, можно. Суденышко было небольшим, однопарусным, старым, латанным-перелатанным, что казалось, не выдержит даже тихого, долгого плаванья. Отчаливать также пришлось под покровом ночи, так как «чужаки» могли потопить судно, заметив его днем у побережья, но во всем остальном ведьма, сдержала своё слово.
Уну доставили на это крохотное судно, где команда, кроме двух пассажиров, состояла всего из трех человек, за час до отправки. Миранда не казнила товарищей господина Алекса своими руками, а предоставила это сделать беспощадным «чужакам» и стихии. Самоубийственное лавирование быстрого судна, направляющегося к южному архипелагу, между неповоротливых кораблей чужаков, продлившееся три недели и сопровождавшееся двумя штормами, началось этой же ночью.
Часть 20 Не судите и не судимы будете
Утреннее собрание руководителей секты «Кулак справедливости» обсуждало те же проблемы, что стояли на повестке дня еще в начале прошлого года. Секта медленно, но верно скатывалась в полную нищету, а все из-за огромного количества людей, нуждающихся в пропитании, одежде и заботе, но не приносящих секте никакой прибыли.
Остро ситуация назревала еще в прошлом году, но новый глава Чу Хень, тративший огромные средства на пилюли стимулирующие выработку Ян, не желал ничего слушать. Он требовал увеличивать количество пленных женщин, утверждая, что это приведет к резкому скачку силы мастеров и захвату власти во дворце, а затем и всей Империи, но обещанного им чуда не произошло.
Усилиями всех мастеров и учеников секты, собирающих лечебные травы, валящих лес, охотящихся на хищников и продающих в столице плоды своего труда, удалось довести до орихалка лишь главу Чу Хеня. Он слил в столичный павильон алхимиков просто огромные средства, а достигнув желаемого орихалкового ранга, извлек все сбережения секты и ценные предметы сокровищницы и укатил в столицу по одному ему известным делам, наказав подчиненным довести всех старших учеников до боевых мастеров к концу года.
Легко сказать, но без полноценного пропитания, даже самый талантливый воспитнанник не добьется ничего и упадет без сил. А в секте помимо трех сотен учеников находилось еще сорок младших и старших боевых мастеров, около трехсот пленниц без детей и еще двадцать с тремя и более детьми. Первые опыты с парной культивацией были полны ошибок. Старшим мастерам пришлось взять беременных девиц в законные жены. Парная культивация без защитных средств приводила к обильному выделению необъяснимо откуда берущихся потоков Ян и Инь, но приводило к обильному потомству. Осознав, что добром такая практика не кончится, женщин стали отделять от мужчин и обоих на это время удерживать в колодках иначе гарантированный приплод через девять месяцев.
Всю эту толпу учеников, женщин и детей нужно было кормить, и с большим трудом наполняемые закрома стремительно опустошались. После выходки главы пополнить их было уже не на что. В прошлые месяцы выходом из положения стало возвращение в деревни части пленниц. За них взяли с селян рис, но жители долины так бедны, что много не потребуешь. Продажа на столичном аукционе всех хранившихся в сокровищнице древних свитков и запасов трав из алхимической лаборатории также проблемы не решало, а лишь отсрочивало неизбежное. Зимой секта будет голодать.
Посланный в столицу, чтобы разыскать главу Чу Хеня старейшина вернулся с неутешительными новостями. Глава оббивал пороги дворца, пытаясь пробиться сквозь его окружение советников на прием императора. Туда он спустил все самые ценные предметы старого главы, и похоже, как секта будет решать проблемы с пропитанием, его не волновало. Единственным выходом было нарушение требований главы и роспуск пленниц. И даже так, секту ждала очень сложная зима. А тут еще селяне везут в обмен своих родственников похищенных ими путников. Всё это могло плохо кончиться. Старейшины и старшие наставники ломали голову, и тут решение пришло само. И не простое, а с легендарным рангом и угрожающе потирая кулаки.
Решить судьбу секты «Кулак справедливости» оказалось для меня сложной задачей. И сложность состояла не только в том, что для того, чтобы кого-то судить и тем более карать, нужно обладать железной уверенностью в своей правоте, но и в том, что в глубине души я понимал и даже частично разделял их обстоятельства. Они начали свозить к себе селянок из долины от бессилия перед Чу Хенем, желая эту силу поскорее обрести. Вначале действовали исключительно по приказу нового главы, но дальше это просто стало нормой. Обыденностью. Насилие порождают слабые духом, а еще более слабые духом ему потворствуют.
А ведь секту организовал очень хороший человек, который был по складу характера чем-то похож на Яо Шеня. Нищий, беспризорник, которого пожалел и взрастил странствующий старец-даос, к закату своей долгой и полной странствий жизни оставшийся в полном одиночестве и пришедший к пониманию, что бессмертия ему не достигнуть, но он может спасти одну молодую жизнь. Он вложил оставшиеся годы жизни в своего юного подопечного, взращивая его силу и духовные качества в балансе, чтобы не сотворить чудовище, в которые превращались некоторые балованные боевые мастера, вырастающие в богатых семьях и получающих всё без усилий. Такие пользуются своей силой для развлечения и самоутверждения.
Старый глава секты был другим. Он вырастил поколение прекрасных воспитанников, которые разошлись по миру и сами стали главами собственных кланов и сект пути бессмертия. Под закат жизни, он решил помочь бедным жителям долины, принимая их детей в ученики, и оказалось, что скромные и почтительные при нем, многие ученики были грубыми и жестокими вне его зрения. Он выгнал разочаровавших его воспитанников, но стоило старому мастеру умереть, как один из его сильнейших учеников с целой бандой вернулся в секту и, подавляя всех своим высоким рангом, без сопротивления занял пост нового главы. Этим воспитанником старого мастера, жаждущим всем доказать, что учитель выгнал его несправедливо, оказался тот самый Чу Хень.
Он смог каким-то образом, находясь в изгнании, из руин древних или из сокровищницы богатого клана столицы, раздобыть духовное сокровище, вознесшее его к вершине власти в организации, состоящей почти из трех сотен человек. Он соблазнил всех младших мастеров, старших и младших учеников быстрым достижением могущества с помощью парной культивации и, желая власти не только в секте и прилегающей долине, но и во всей Империи Сун, начал упорно пробиваться во дворец.
Так или иначе, лишившийся из-за меня орихалкового ранга Чу Хеня в итог е своего добился. Его увезли во дворец. Стал ли он советником умирающего императора или уже давно казнен первым советником за измену, неизвестно, а секта, которую он использовал, как личный ресурс, с тремя десятками слабых мастеров на середине духовных врат и тремя сотнями младших мастеров, осталась.