— Вы знаете, что я васъ люблю.
— Я очень жалѣю объ этомъ — очень жалѣю. Я могу только надѣяться, что въ этомъ виновата не я.
— Вы не хотите постараться полюбить меня?
— Нѣтъ — зачѣмъ мнѣ стараться? Еслибъ нужно было стараться о чемъ-нибудь, то я скорѣе постаралась бы не полюбить васъ. Для чего я буду стараться дѣлать то, что не понравится никому изъ близкихъ мнѣ? Я сознаю, что вы имѣли право сдѣлать мнѣ предложеніе — и говорю вамъ откровенно, что оно было бы не напрасно, еслибъ я любила васъ. Но я скажу вамъ также откровенно, что этотъ бракъ не поправился бы тѣмъ, кому я обязана стараться угождать.
Онъ помолчалъ съ минуту, прежде чѣмъ заговорилъ.
— Я подожду, сказалъ онъ: — и опять къ вамъ обращусь.
— Что я могу сказать на это? Не дразните меня, чтобы я не принуждена была поступить съ вами невѣжливо. Лэди Лора такъ привязана къ вамъ, и мистеръ Кеннеди, и лордъ Брентфордъ — и я могу даже сказать, что и я сама, я не желаю, чтобы что-нибудь испортило нашу добрую дружбу. Мистеръ Финнъ, скажите, что вы приняли это за мой окончательный отвѣтъ, и я протяну вамъ руку.
— Протяните, сказалъ онъ.
Она подала ему руку, онъ поцѣловалъ ее и пожалъ.
— Я подожду и опять приду къ вамъ, сказалъ онъ: — непремѣнно приду.
Тутъ онъ повернулся и ушелъ. На углу сквэра онъ увидалъ экипажъ лэди Лори, но не остановился говорить съ нею. Она также увидала его.
— Итакъ у васъ былъ здѣсь гость? сказала лэди Лора Вайолетъ.
— Да — меня поймали въ ловушку.
— Бѣдная мышка! Что же, кошка васъ съѣла?
— Кажется, по-своему. Есть кошки, которыя съѣдаютъ мышей не играя съ ними — и есть другія кошки, которыя прежде поиграютъ съ мышью, а потомъ ее съѣдятъ — и опять есть такія кошки, которыя только играютъ съ мышью, а не ѣдятъ. Мистеръ Финнъ кошка въ послѣднемъ родѣ и позабавился немножко.
— Вы несправедливы къ нему.
— Не думаю, Лора. Я не говорю, чтобы ему не было пріятно жениться на мнѣ. Но если прочесть въ его душѣ, онъ будетъ смотрѣть па это небольшое происшествіе какъ на одно изъ прошлыхъ удовольствій — а не огорченій его жизни.
Глава XLVII. Билль Мильдмэя
Намъ необходимо воротиться нѣсколько назадъ и сказать читателю, что Финіасъ Финнъ былъ опять избранъ депутатомъ отъ Луфтона послѣ своего назначенія въ казначейство. Въ Луфтонѣ было нѣсколько хлопотъ и болѣе издержекъ, чѣмъ въ первый разъ. Квинту съ Слайдъ ѣздилъ-таки туда и мистеръ Веллумъ предложилъ его въ кандидаты. Веллумъ, будучи ученымъ юристомъ и враждебенъ къ интересамъ благороднаго владѣльца Сольсби, надѣлалъ нѣсколько хлопотъ нашему герою. Слайдъ получилъ только три голоса. Это конечно было дурнымъ вознагражденіемъ за издержки, понесенныя Слайдомъ, но за то это доставило ему случай сказать рѣчь, каждое слово которой было передано въ «Знамени», и еслибы эта рѣчь была такъ сказана какъ она появилась въ печати, то Слайдъ былъ дѣйствительно одаренъ ораторскимъ краснорѣчіемъ. Многіе изъ читавшихъ эту рѣчь на столбцахъ «Знамени» не знали, сколько фразъ Слайдъ имѣлъ возможности поправить въ печати. Въ этой рѣчи были очень сильные отзывы противъ нашего героя, и хотя оратора такъ ошикали и закидали грязью въ Луфтонѣ, что словъ его почти нельзя было слышать, — что онъ не могъ даже сказать и десятой части своей рѣчи, все-таки эта рѣчь нѣсколько раздосадовала Финіаса. Для чего Финіасъ читалъ ее? Но кто же не прочтетъ брани противъ себя въ печати?
Въ своей напечатанной рѣчи Слайдъ объявлялъ, что онъ и не думаетъ быть избраннымъ въ депутаты. Онъ зналъ слишкомъ хорошо, какимъ образомъ управляется этотъ городокъ и какіе рабы избиратели. Какъ они стонутъ подъ тиранствомъ, отъ котораго до-сихъ-поръ освободиться не могли! Разумѣется, былъ выбранъ тотъ, кого назначилъ графъ, его лакей, какъ можно назвать этого господина. Графъ можетъ приказать имъ выбрать изъ своихъ лакеевъ кого захочетъ. Всякій служившій знатному человѣку, каковы бы ни были его услуги, назывался лакеемъ въ «Знамени». Эта рѣчь была вообще очень колкая. Финіасъ Финнъ сначала думалъ, что онъ обязанъ отколотить Квинтуса Слайда, по когда Монкъ сказалъ ему, что эти вещи дѣлаются всегда, онъ утѣшился.
Въ парламентѣ шла рѣчь о томъ, отъ какихъ ничтожныхъ мѣстечекъ отнять право имѣть депутатовъ въ нижней палатѣ. Тёрнбёлль особенно нападалъ на вліяніе, которое имѣютъ знатные землевладѣльцы на избирательство депутатовъ, и Финіасъ, хотя не любилъ Тёрнбёлля, находилъ, что онъ въ этомъ правъ. Онъ говорилъ съ Монкомъ, какъ бы прося его позволенія отказаться отъ своей должности и подать голосъ противъ Мильдмэя. Монкъ разсердился на него, сказавъ, что его совѣсть была изъ того тревожнаго и безпокойнаго сорта, который и безполезенъ и не мужественъ.
— Мы всѣ знаемъ, сказалъ Монкъ: — и никто не знаетъ лучше мистера Мильдмэя, что мы не можемъ оправдать избирательна такого мѣстечка какъ Луфтонъ теоріей нашего парламентскаго представительства — не можемъ также оправдать то обстоятельство, что Гёнтингдонширъ посылаетъ столько же депутатовъ, какъ Ист-Райдинъ. Сдѣлки должны быть и вы должны положиться на другихъ, которые изучили это дѣло подробнѣе васъ, чтобы сказать, какъ далеко сдѣлка должна доходить въ настоящую минуту. Повѣрьте мнѣ, Финнъ, если хотите быть полезнымъ, вы должны покориться въ этихъ вещахъ тѣмъ, съ кѣмъ вы дѣйствуете заодно.
Финіасу нечего было отвѣчать на это, но онъ былъ несчастливъ. Можетъ быть, онъ былъ еще несчастнѣе отъ увѣренности, что Мильдмэй будетъ побитъ. Въ эти дни Ло очень его огорчалъ. Ло сильно возставалъ противъ такихъ избирательныхъ мѣстъ, какъ Луфтонъ, а къ Бёнсу онъ не ходилъ, но къ несчастью для него, Бёнсъ поймалъ его разъ на улицѣ я не пощадилъ его.
— Слайдъ немножко налгалъ на васъ намедни въ «Знамени», мистеръ Финнъ. Слишкомъ ужъ напалъ, какъ я ему сказалъ.
Мистеръ Слайдъ можетъ нападать на меня сколько хочетъ, Бёнсъ.
— Разумѣется, печать свободна, слава Богу! Но къ чему ораторствовать противъ графскаго мѣстечка, когда оно навѣрно не устоитъ? Разумѣется, оно не устоитъ, мистеръ Финнъ.
— Я самъ такъ думаю.
— Такъ и слѣдуетъ. Мнѣ говорятъ, что это все мистеръ Мильдмэй старается ихъ удержать. Онъ очень старъ и потому мы ему простимъ. Но онъ долженъ выйти въ отставку, мистеръ Финнъ.
— Мы скоро это узнаемъ, мистеръ Бёнсъ.
— Если вы не получите другого мѣста, мистеръ Финнъ, вы навѣрно воротитесь въ Линкольн-Иннъ. Надѣюсь, что это будетъ. Это гораздо лучше, чѣмъ быть депутатомъ отъ Луфтона, мистеръ Финнъ — и Бёнсъ ушелъ.
Тёрнбёлль добился своего и Луфтонъ былъ осужденъ. Луфтонъ и шесть другихъ смертельныхъ грѣховъ были преданы проклятію, и на слѣдующій же вечеръ первый министръ объявилъ въ парламентѣ, что онъ уже подалъ отставку ея величеству, а ея величество милостиво приняла ее. Онъ былъ очень старъ и чувствовалъ, что настало время для него наслаждаться тѣмъ отдыхомъ, который, онъ думалъ, можетъ быть заслужилъ. Ея величество послала за мистеромъ Грешэмомъ, а мистеръ Грешэмъ уже видѣлъ ея величество. Мистеръ Грешэмъ и его другіе друзья, хотя они не соглашаются съ тѣмъ пунктомъ, который поддерживаютъ соединенныя усилія его оппонентовъ, были моложе его и постараются для страны и для ея величества провести этотъ билль. Разумѣется, тогда парламентъ будетъ распущенъ и будущее министерство будетъ зависѣть отъ выбора страны. Изъ всего этого было понятно, что Грешэмъ долженъ довести билль до конца, сколько бы ни было голосовъ противъ него, и что новый министръ иностранныхъ дѣлъ долженъ быть выбранъ. Финіасъ также понялъ, что онъ лишился мѣста депутата отъ Луфтона. Отъ Луфтона уже никогда не будетъ депутата.
— На мѣстѣ мистера Мильдмэя я совсѣмъ бросилъ бы билль, говорилъ послѣ лордъ Брентфордъ: — но разумѣется не мое дѣло вмѣшиваться.
Сессію продлили послѣ этого на два мѣсяца.
— Никогда я этого не перенесу, говорилъ Рэтлеръ Финну въ одинъ ужасно жаркій вечеръ, сидя на скамьѣ позади министровъ: — никогда. Не думаю, чтобы такая трудная сессія была извѣстна когда-либо прежде. Подумайте, каково держать людей въ августѣ, когда термометръ показываетъ 81 градусъ по Фаренгейту, а рѣка воняетъ.
Рэтлеръ однако не умеръ.
Въ послѣдній день сезона Лоренсъ Фицджибонъ подалъ въ отставку. До Финіаса дошли слухи о причинѣ этого, но настоящую причину ему не сказали; говорили, будто лордъ Кентрипъ настоялъ на этомъ, и Лоренсъ понадобился именно въ то время, когда къ несчастью его не случилось. Это однако было покрыто какою-то таинственностью, но таинственность была не такъ удивительна, какъ торжество Финіаса, когда Грешэмъ предложилъ ему это мѣсто.
— Но у меня не будетъ мѣста депутата, сказалъ Финіасъ.
— Завтра у насъ ни у кого не будетъ мѣстъ, сказалъ Грешэмъ.
— И мнѣ будетъ трудно найти мѣсто депутата.
— Выборы начнутся не прежде ноября и вы должны позаботиться. И мистеръ Монкъ и лордъ Брентфордъ, кажется, думаютъ, что вы будете въ палатѣ.
Такимъ образомъ сессія кончилась.
Глава XLVIII. Герцогъ
Въ половинѣ сентября собралось большое общество въ пріорствѣ Мачингъ, деревенскомъ замкѣ, принадлежащемъ Плантадженету Паллизеру. Мужчинъ конечно выбрали относительно ихъ политическихъ чувствъ и положенія — потому что въ домѣ не было ни одного гостя, который бы давалъ голосъ за Тёрнбёлля, ни жены, ни дочери, ни сестры. Финіаса пригласили, и когда онъ пріѣхалъ въ Мачингъ, онъ нашелъ тамъ половину министерства. Кеннеди тамъ не было, не было и лэди Лоры. Монкъ былъ тамъ, и герцогъ съ герцогинею, и Грешэмъ, и лордъ Трифтъ, тамъ были также мистриссъ Максъ-Гёслеръ и мистриссъ Бонтинъ — мистеръ Бонтинъ уѣхалъ куда-то; Вайолетъ Эффингамъ ждали черезъ два дня, а лорда Чильтерна въ концѣ недѣли. Лэди Гленкора воспользовалась первымъ удобнымъ случаемъ сообщить это извѣстіе Финіасу очень скоро послѣ его пріѣзда; а Финіасъ, смотря на ея глаза и ротъ, когда она говорила, вполнѣ увѣрился, что лэди Гленкора знала исторію дуэли.
— Я буду очень радъ увидѣть его, сказалъ Финіасъ.