ура. Такова была лэди Лора Стэндишъ, и Финіасъ Финнъ былъ невѣренъ самому себѣ и своему собственному мнѣнію о лэди Лорѣ, когда описывалъ ее въ унизительныхъ выраженіяхъ Мэри Флудъ Джонсъ. Но хотя онъ говорилъ о лэди Лорѣ въ унизительныхъ выраженіяхъ, онъ говорилъ о ней такимъ образомъ, чтобы заставить миссъ Флудъ Джонсъ понять, что онъ много думалъ о лэди Лорѣ.
Рано въ воскресенье отправился онъ на Портманскій скверъ, чтобы узнать, не найдетъ ли сочувствія тамъ. До-сихъ-поръ онъ не находилъ сочувствія нигдѣ. Все было такъ страшно сухо и жестко, и до-сихъ-поръ онъ не собралъ еще плодовъ, которыхъ ожидалъ найти. Правда, что до-сихъ-поръ онъ еще не бывалъ съ друзьями, кромѣ клубныхъ пріятелей и тѣхъ, которые были вмѣстѣ съ нимъ въ Палатѣ — а можетъ быть въ клубѣ были люди завидовавшіе его счастью, а члены Парламента не приписывали этому никакой важности, потому что занимали свои мѣста уже нѣсколько лѣтъ. Теперь ему хотѣлось найти друга, который, какъ онъ надѣялся, могъ сочувствовать, и вотъ для чего отправился онъ на Портманскій сквэръ утромъ въ воскресенье въ половинѣ третьяго. Да, лэди Лора была въ гостиной. Это сказалъ ему швейцаръ, но швейцаръ очевидно думалъ, что ему помѣшали обѣдать прежде времени. Финіасъ вовсе не заботился о швейцарѣ. Если лэди Лора будетъ съ нимъ неласкова, онъ никогда болѣе не будетъ безпокоить этого швейцара. Въ эту минуту онъ былъ особенно огорченъ, потому что другъ, котораго онъ цѣнилъ, юристъ, съ которымъ онъ занимался послѣдніе три года, цѣлое утро доказывалъ ему, что онъ просто раззорился.
— Когда я услыхалъ объ этомъ, разумѣется я подумалъ, что вы получили наслѣдство, сказалъ мистеръ Ло.
— Я не получалъ наслѣдства, отвѣчалъ Финіасъ: — и никогда не получу.
Ло очень широко раскрылъ глаза, очень грустно покачалъ головой и засвисталъ.
— Какъ я рада, что вы пришли, мистеръ Финнъ! сказала лэди Лора, встрѣчая Финіаса па половинѣ дороги черезъ всю большую комнату.
— Благодарю, сказалъ онъ, взявъ ее за руку.
— Я такъ и думала, что можетъ быть вамъ удастся увидѣться со мною, пока здѣсь еще не будетъ никого.
— Сказать по правдѣ, я самъ этого желалъ, хотя не знаю почему.
— Я могу сказать вамъ, почему вы этого желали, мистеръ Финнъ. Но оставимъ это. Сядемте. Я очень рада, что вамъ удалось — очень рада. Вы знаете, я всегда говорила вамъ, что никогда не буду о васъ имѣть высокаго мнѣнія, если по-крайней-мѣрѣ вы не попытаетесь.
— Поэтому-то я и попытался.
— И успѣли. Люди малодушные, знаете, никогда не сдѣлаютъ ничего хорошаго. Я думаю, что мущина обязанъ проложить себѣ дорогу въ Парламентъ — то-есть, если онъ намѣренъ быть чѣмъ-нибудь. Разумѣется, не всякій можетъ попасть туда въ двадцать-пять лѣтъ.
— Всѣ друзья мои говорятъ, что я раззорился.
— Нѣтъ, я этого не говорю, сказала лэди Лора.
— А вы стоите всѣхъ остальныхъ. Такъ утѣшительно услышать ласковое слово!
— Вы ни отъ кого не услышите здѣсь неласковыхъ словъ. Папа скажетъ вамъ ласковыя слова лучше, чѣмъ я, потому что имъ придастъ вѣсъ благоразуміе его преклонныхъ лѣтъ. Я слышала отъ него разъ двадцать, что чѣмъ раньше человѣкъ вступаетъ въ Парламентъ, тѣмъ лучше. Такъ многому надо научиться.
— Но вашъ отецъ говоритъ о богатыхъ людяхъ.
— Совсѣмъ нѣтъ — о младшихъ братьяхъ, объ адвокатахъ, о людяхъ, которые должны проложить себѣ дорогу, какъ вы. Позвольте — можете вы обѣдать здѣсь въ середу? Гостей у насъ не будетъ, но папа хочетъ пожать руку вамъ; а къ вамъ, законодателямъ Нижней Палаты, доступъ свободнѣе по средамъ чѣмъ въ другіе дни.
— Я буду очень радъ, отвѣчалъ Финіасъ, чувствуя однако, что онъ не ожидалъ большого сочувствія отъ лорда Брентфорда.
— Мистеръ Кеннеди обѣдаетъ здѣсь — вы знаете мистера Кеннеди изъ Лофлинтера — и мы пригласимъ вашего друга мистера Фицджибона; больше не будетъ никого. А поймать Баррингтона Ирля въ такое время рѣшительно невозможно.
— Но возвращаясь къ моему раззоренію, началъ Финіасъ послѣ нѣкотораго молчанія.
— Не думайте о непріятномъ.
— Вы не должны предполагать, что я этого боюсь. Я хотѣлъ сказать, что есть обстоятельства хуже раззоренія — или по-крайней-мѣрѣ вѣроятности раззоренія. Предположимъ даже, что мнѣ придется эмигрировать и лишиться всего — что за бѣда! Я одинокъ и могу дѣлать съ своимъ собственнымъ состояніемъ что я хочу. Нельсонъ долженъ былъ выбирать между Уэстминстерскимъ Аббатствомъ или пэрствомъ, а я между парламентскимъ успѣхомъ или лишеніемъ всего.
— Вы не лишитесь ничего, мистеръ Финнъ. Я ручаюсь вамъ.
— Когда такъ, я спасенъ.
Въ эту минуту дверь комнаты отворилась и какой-то человѣкъ бистро вошелъ, сдѣлалъ нѣсколько шаговъ и тотчасъ воротился, захлопнувъ за собою дверь. Это былъ мущина съ густыми, короткими, рыжими волосами и съ большой рыжей бородой. Лицо его было очень красно — и Финіасу показалось, что были красны даже его глаза. Въ наружности этого человѣка что-то поразило его почти до ужаса — наружность эта показалась ему почти свирѣпою.
Наступило минутное молчаніе послѣ того, какъ захлопнулась дверь, а потомъ лэди Лора сказала:
— Это мой братъ Чильтернъ. Кажется, вы еще не встрѣчались съ нимъ?
Глава V. Мистеръ и Мистриссъ Ло
Страшное появленіе рыжаго лорда Чильтерна разстроило на минуту счастье Финіаса, слушавшаго ласковую лесть лэди Лоры, и хотя лордъ Чильтернъ исчезъ такъ же скоро, какъ явился, радость Финіаса уже не возвращалась. Лэди Лора сказала нѣсколько словъ о братѣ, а Финіасъ отвѣчалъ, что ему никогда не случалось видѣть лорда Чильтерна. Потомъ наступило неловкое молчаніе и почти тотчасъ вошло нѣсколько человѣкъ. Поздоровавшись съ двумя, тремя знакомыми, между которыми находилась старшая сестра Лоренса Фицджибона, Финіасъ простился и вышелъ на сквэръ.
— Миссъ Фицджибонъ будетъ обѣдать у насъ въ середу, сказала лэди Лора. — Она говоритъ, что не ручается за брата, но привезетъ его, если можетъ.
— Мнѣ сказали, что и вы теперь членъ Парламента, сказала Миссъ Фицджибонъ. — Мнѣ кажется, теперь всѣ засѣдаютъ въ Парламентѣ. Маѣ хотѣлось бы знать кого-нибудь, кто не былъ бы ВЪ Парламентѣ, тогда можетъ быть и я собралась бы замужъ.
Но Финіасъ заботился очень мало о томѣ, что миссъ Фицджибонъ говорила ему. Всѣ знали Аспазію Фицджибонъ и всѣ знавшіе ее привыкли переносить жесткость ея шутокъ и горечь ея замѣчаній. Она была старая дѣва, лѣтъ сорока, очень дурная собой, которая, примирившись съ своимъ старымъ дѣвствомъ, Хотѣла пользоваться тѣми жалкими преимуществами, которыя ея положеніе давало ей. Послѣдніе годы значительное состояніе досталось ей, тысячѣ двадцать-пять, досталось неожиданно. Теперь только у ней одной ВЪ семьѣ были деньги. Она жила совершенно одна, въ маленькомъ домикѣ, въ одной изъ самыхъ маленькихъ улицъ въ Мэй-Фэрѣ, бывала вездѣ одна и прямо высказывала свои мысли обо всемъ. Она была искренно предана своему брату Лоренсу — такъ предана, что готова была рѣшиться для него на все — кромѣ того, что не дала бы ему денегъ взаймы.
Но Финіасъ, выйдя на сквэръ, не думалъ ничего объ Аспазіи Фицджибонъ. Онъ ходилъ къ лэди Лорѣ Стэндишъ за сочувствіемъ и это сочувствіе она оказала ему въ полной мѣрѣ. Она понимала его и его стремленія, если ихъ не понималъ никто другой. Она радовалась его торжеству и сказала ему, что ожидаетъ его успѣха. и какимъ восхитительнымъ языкомъ скакала она это! «Малодушное сердце никогда не пріобрѣтетъ себѣ любви прекрасной женщины». Почти такимъ образомъ, хотя не совсѣмъ такимъ, поощряла она его. Онъ зналъ хорошо, что она не имѣла въ мысляхъ никакого другого значенія кромѣ того, которое выражали ея слова. Онъ ни на одну минуту не приписывалъ имъ ничего другого. Но не можетъ ли онъ заимствовать изъ этихъ словъ другой урокъ? Онъ часто говорилъ себѣ, что онъ не былъ влюбленъ въ лэди Лору Стэндишъ, но почему же онъ не могъ сказать себѣ теперь, что въ нее влюбленъ? Разумѣется, ему предстоятъ затрудненія. Но преодолѣвать затрудненія не составляетъ ли цѣль его жизни? Не преодолѣлъ ли онъ уже одного такого же большого затрудненія и зачѣмъ ему бояться этого другого? Малодушное сердце никогда не пріобрѣтетъ любви прекрасной дамы! А любовь этой прекрасной дамы — въ эту минуту онъ готовъ былъ поклясться, что она прекрасна — уже была на половину пріобрѣтена. Она не могла бы такъ горячо пожимать его руку, такъ проницательно смотрѣть ему въ лицо, еслибъ не чувствовала къ нему нѣчто болѣе обыкновенной дружбы.
Онъ шелъ теперь къ Регентскому Парку. Онъ хотѣлъ посмотрѣть звѣрей въ Зоологическомъ Саду и рѣшить свой будущій образъ жизни въ этомъ восхитительномъ воскресномъ уединеніи. Ему необходимо было рѣшить очень многое. Если онъ вознамѣрится просить лэди Лору Стэндишъ сдѣлаться его женой, когда будетъ онъ ее просить и какимъ образомъ долженъ предложить ей жить? Онъ не могъ откладывать своего предложенія, такъ какъ онъ зналъ, что у ней будетъ много жениховъ. Онъ не могъ надѣяться, чтобъ она ждала его, если онъ не сдѣлаетъ ей признанія. А между тѣмъ онъ не могъ просить ее раздѣлить съ нимъ содержаніе, получаемое имъ отъ отца. Имѣла ли она большое состояніе, или небольшое, или вовсе не имѣла никакого состоянія, онъ рѣшительно не зналъ. Ему было извѣстно, что графа тревожила расточительность его сына и что отъ этого происходили нѣкоторыя денежныя затрудненія.
Но его величайшимъ желаніемъ было содержать жену собвенными трудами. Теперь онъ не могъ это сдѣлать, если ему не будутъ платить за эти парламентскіе труды. Счастливые господа, составляющіе «правительство», получаютъ жалованье. Да, для него открыто казначейство и онъ долженъ рѣшиться занять мѣсто тамъ. Онъ растолкуетъ это лэди Лорѣ, а потомъ сдѣлаетъ ей предложеніе. Правда, что теперь мѣста въ казначействѣ занимаютъ его политическіе оппоненты, по все на свѣтѣ смертно, а консервативная партія въ Англіи особенно подвержена смертности. Это правда, что онъ не можетъ даже занять мѣсто въ казначествѣ съ тысячью фунтовъ жалованья, не имѣя дѣла съ лофшэнскими избирателями, но если сдѣлаетъ что-нибудь, что придастъ извѣстность его имени, покажетъ, что онъ человѣкъ съ надеждою па успѣхъ, лофшэнскіе избиратели, уже разъ не дѣлавшіе никакихъ затрудненій, навѣрно не поступятъ съ нимъ жестоко, когда онъ во второй разъ покажется между ними. Лордъ Тулла былъ его другъ, и потомъ онъ вспомнилъ, что лэди Лора была въ родствѣ со всѣми значительными вигами. Онъ зналъ, что она троюродная сестра Мильдмэя, который уже много лѣтъ былъ предводителемъ виговъ, и четвероюродная сестра Баррингтона Ирля. Послѣдній президентъ совѣта, герцогъ Сент-Бенгэй, и лордъ Брентфордъ были женаты на родныхъ сестрахъ, и вся родня Сент-Бенгэевъ, Мильдмэевъ и Брентфордовъ была въ дальнемъ родствѣ съ родней Паллизеровъ, наслѣдникъ и глава которыхъ, Плантадженетъ Паллизеръ, непремѣнно будетъ главнымъ казначеемъ при новой перемѣнѣ мѣстъ. Просто какъ возможность вступить въ оффиціальную жизнь, ничего не могло быть успѣшнѣе брака съ лэди Лорой. Конечно, онъ и не подумалъ бы этого только по этой причинѣ. Нѣтъ, онъ подумалъ объ этомъ только потому, что любилъ ее, по чистой совѣсти, потому что онъ любилъ ее. Онъ клялся въ этомъ разъ десять, къ своему собственному успокоенію. Но любя ее такъ, какъ онъ ее любилъ, и рѣшивъ, что несмотря на всѣ затру