«ЛОРА КЕННЕДИ.»
— Это по-крайней-мѣрѣ справедливо, сказала она, когда Финіасъ прочелъ письмо.
— Разумѣется, справедливо, отвѣчалъ Финiасъ: — кремѣ того, мнѣ кажется, что онъ никогда не сердился на меня я не завидовалъ тому, что мои дѣла идутъ хорошо. Это кажется нелѣпо.
— Для нѣкоторыхъ людей ничего нѣтъ нелѣпаго. Я помню, какъ вы говорили мнѣ, что онъ слабъ, жалокъ, ничтоженъ. Я помню, вы говорили мнѣ это прежде чѣмъ мнѣ пришло въ голову, что онъ можетъ сдѣлаться моимъ мужемъ. Я жалѣю, зачѣмъ я не повѣрила, когда вы говорили мнѣ это. Я не погубила бы себя. Вотъ все, что я хотѣла вамъ сказать. Послѣ того, что случилось между нами, мнѣ не хотѣлось, чтобы вы услыхали, какъ я разошлась съ мужемъ, отъ кого нибудь другого, а не отъ меня. Теперь я пойду отыскивать папа; не ходите со мною. Я предпочитаю быть одна.
Онъ остался одинъ, смотря па текущую рѣку. Что было бы съ ними обоими, еслибъ лэди Лора приняла его предложеніе три года тому назадъ, когда она согласилась соединить свою судьбу съ судьбою Кеннеди, а ему отказала? Онъ услыхалъ звуки музыки изъ дома и вспомнилъ, что онъ пріѣхалъ сюда съ единственною цѣлью видѣть Вайолетъ Эффингамъ. Онъ зналъ, что встрѣтится съ лэди Лорой, и намѣревался нарушить то молчаніе, которое она наложила на него, и опятъ простъ ее помочь ему — умолять ее ради ихъ старой дружбы сказать ему, имѣетъ ли онъ еще возможность на успѣхъ. Не въ свиданіи, которое сейчасъ произошло, ему невозможно было сказать пи слова о себѣ или о Вайолетъ. При великомъ огорченіи лэди Лоры, онъ не могъ говорить съ нею ни о чемъ другомъ, кромѣ ея собственнаго несчастья. Но тѣмъ не менѣе, когда она говорила ему о своемъ горѣ, о своемъ сожалѣній, что не послушала его, когда онъ съ презрѣніемъ говорилъ о Кеннеди, онъ все думалъ о Вайолетъ Эффингамъ. Кеннеди ошибся въ томъ, когда обвинялъ жену свою, что Финіасъ ея любовникъ. Финіасъ скоро преодолѣлъ это чувство и самъ никогда не сожалѣлъ о замужествѣ лэди Лоры.
Онъ стоялъ у воды нѣсколько минутъ, давъ лэди Лорѣ время уйти, а потомъ пошелъ къ дому. Было около девяти часовъ и хотя нѣкоторые прохаживались еще по саду, вся толпа была въ комнатахъ. Музыканты стояли на галереяхъ, такъ что музыка могла служить для танцующихъ въ саду и въ домѣ; но танцующіе нашли доски пріятнѣе луга, и праздникъ герцога на открытомъ воздухѣ сдѣлался просто баломъ, съ тѣмъ преимуществомъ, что танцующіе могли гулять по лугу въ промежуткахъ танцевъ. Финіасъ увидалъ, что Вайолетъ Эффингамъ танцуетъ съ лордомъ Фауномъ. Онъ терпѣливо выждалъ время и наконецъ нашелъ случай. «Будетъ танцовать она съ нимъ?» Она объявила, что не намѣрена болѣе танцовать, и обѣщала быть готовой ѣхать домой съ лордомъ Брентфордомъ до десяти часовъ.
— Я дала слово не оставаться послѣ десяти, сказала она смѣясь.
Тутъ она взяла его подъ руку и они вмѣстѣ вышли на террасу.
— Вы слышали? спросила она почти шепотомъ.
— Да, сказалъ онъ: — я слышалъ, слышалъ все.
— Не ужасно ли это?
— Я боюсь, что она ничего лучше не можетъ сдѣлать. Она никогда не была съ нимъ счастлива.
— Но быть обвиняемой такимъ образомъ своимъ мужемъ! сказала Вайолетъ. — Этому съ трудомъ можно вѣрить въ нынѣшнее время. А она послѣдняя изъ всѣхъ женщинъ на свѣтѣ заслуживаетъ такого обвиненія.
— Самая послѣдняя, сказалъ Финіасъ, чувствуя, что ему не легко говорить объ этомъ предметѣ.
— Не могу понять, на кого онъ намекалъ, сказала Вайолетъ.
Тутъ Финіасъ понялъ, что Вайолетъ слышала не все, но все таки ему было очень трудно говорить.
— Это результатъ необузданнаго характера, сказалъ онъ.
— Но мужчина обыкновенно не старается обезславить себя отъ того, что онъ въ бѣшенствѣ. А этотъ человѣкъ въ бѣшенству неспособенъ. Должно быть, онъ одаренъ тѣмъ мрачнымъ настроеніемъ духа, въ которомъ любовь ведетъ къ ревности. Она никогда не воротится къ нему.
— Этого нельзя сказать. Во многихъ отношеніяхъ ей было бы лучше воротиться, сказалъ Финіасъ.
— Она никогда къ нему не воротится, отвѣтила Вайолетъ: — никогда. Неужели вы посовѣтовали бы ей это?
— Какъ могу я сказать? Если спрашиваютъ совѣта, то слѣдуетъ подумать прежде чѣмъ посовѣтуешь.
— Я не воротилась бы! Какъ! — Быть обвиненной въ этомъ! Какъ мужъ и жена могутъ жить вмѣстѣ послѣ такихъ словъ? Бѣдная Лора! какой ужасный конецъ для всѣхъ ея высокихъ надеждъ! Вамъ жаль ее?
Они теперь отошли довольно далеко отъ дома, и Финіасъ не могъ не подумать, что судьба была очень милостива къ нему, давъ ему такой удобный случай. Она опиралась на его руку, они были одни и она говорила съ нимъ со всею фамильярностью прежней дружбы.
— Желалъ бы я знать, могу ли я перемѣнить предметъ разговора и спросить о васъ самихъ?
— О чемъ спросить? сказала она рѣзко.
— Я слышалъ…
— Что вы слышали?
— Только то… что вы теперь не въ такомъ положеніи, въ какомъ находились шесть мѣсяцевъ тому назадъ. Ваша свадьба была тогда назначена въ іюнѣ.
— Это было перемѣнено съ-тѣхъ-поръ, сказала она.
— Да — я знаю это. Миссъ Эффингамъ, вы не разсердитесь на меня, если я скажу, что когда я это услыхалъ, нѣчто въ родѣ надежды — нѣтъ, я не долженъ называть это надеждой — нѣчто старавшееся принять видъ надежды вернулось въ мое сердце, и съ того времени это былъ единственный предметъ, о которомъ я могъ думать.
— Лордъ Чильтернъ другъ вашъ, мистеръ Финнъ?
— Другъ, и не думаю, чтобы я когда-нибудь былъ невѣренъ моей дружбѣ къ нему.
— Онъ говоритъ, что ни одинъ человѣкъ никогда не имѣлъ болѣе вѣрнаго друга. Позвольте мнѣ сказать вамъ какъ его другу одно — что я никогда не скажу никому другому — а вамъ, я знаю, могу это сказать. Вы джентльмэнъ и моего довѣрія не нарушите.
— Я такъ думаю.
— Я знаю это, потому что вы джентльмэнъ. Я сказала лорду Чильтерну прошлой осенью, что я люблю его, и я его любила. Я никогда не скажу того же другому человѣку, то, что мы теперь находимся съ нимъ не въ прежнихъ нѣжныхъ отношеніяхъ — которыя прежде существовали — не можетъ сдѣлать никакой разницы въ этомъ отношеніи. Женщина не можетъ переносить своего сердца отъ одного къ другому. Случились такія вещи, которыя заставили меня почувствовать, что я можетъ быть ошиблась… сказавъ, что я буду его женой. Но я это сказала, и теперь не могу отдать себя другому. Вотъ лордъ Брентфордъ, пойдемте къ нему.
Лордъ Брентфордъ шелъ подъ руку съ лэди Лорой и былъ очень мраченъ, раздумывая, какимъ образомъ онъ можетъ отмстить человѣку, оскорбившему его дочь. Онъ мало обратилъ вниманія на Финіаса, но обѣ дамы простились съ Финіасомъ.
— Прощайте, лэди Лора, сказалъ Финіасъ, стоя съ шляпою въ рукѣ: — прощайте, миссъ Эффингамъ.
Онъ остался одинъ — совсѣмъ одинъ. Не лучше ли бы было для него провалиться сквозь землю или броситься въ рѣку, чтобъ разомъ покончить все? Или не лучше ли для него создать для себя спокойную рѣку жизни, далеко отъ Лондона, отъ политики, отъ лордовъ, титулованныхъ дамъ, модныхъ сквэровъ, вечеровъ, даваемыхъ герцогами, и разочарованій, свойственныхъ мелкому человѣку, старающемуся проложить себѣ дорогу между знатными людьми? Въ душѣ этого молодого человѣка часто возникала мысль, что въ его положеніи есть что-то фальшивое — что его жизнь не прочна и что онъ впослѣдствіи подвергнется той погибели, которая всегда случается раньше или позже съ предметами ложными; и теперь онъ бродилъ одинъ по саду лэди Гленкоры. Это чувство было очень сильно въ его груди и лишило его совершенно почета и славы считать себя въ числѣ гостей герцога Омаіума.
Глава LXV. Министръ въ Киллало
Финіасъ не бросился въ рѣку изъ сада герцога и былъ готовъ отправиться въ Ирландію съ Монкомъ въ концѣ первой недѣли августа. Заключеніе этой сессіи въ Лондонѣ конечно было не счастливымъ періодомъ въ его жизни. Вайолетъ говорила съ нимъ такимъ образомъ, что онъ не могъ не вѣрить ей. Она не сказала ему, помирится она съ лордомъ Чильтерномъ или нѣтъ, но она убѣдила его, что онъ не можетъ занять мѣсто лорда Чильтерна.
— Женщина не можетъ передавать своего сердца, сказала она.
Финіасу было хорошо извѣстно, что многія женщины передаютъ свои сердца, но онъ обратился къ этой женщинѣ слишкомъ скоро послѣ разрыва ея любви; онъ слишкомъ поспѣшно предложилъ ей эту передачу сердца, и наказаніемъ за это безразсудство будетъ невозможность успѣха для него. А между тѣмъ какъ онъ могъ ждать, чувствуя, что миссъ Эффингамь, если она хоть сколько-нибудь похожа на другихъ дѣвушекъ, извѣстныхъ ему, можетъ дать слово другому жениху прежде чѣмъ онъ вернется на слѣдующую весну? Но она совсѣмъ не похожа на другихъ дѣвушекъ. Онъ зналъ это теперь и раскаявался въ своей опрометчивости.
Но онъ былъ готовъ для Монка 7 августа и они отправились вмѣстѣ. Черезъ двадцать часовъ прибыли они изъ Лондона въ Киллало. Они много разговаривали дорогой. Монкъ почти рѣшился оставить министерство.
— Грустно мнѣ признаться, говорилъ онъ: — но мой старый соперникъ Тёрнбёлль правъ. Человѣкъ, начинающій политическую жизнь, какъ я началъ свою, не годится для министерства. Я готовъ думать, что министры должны также пріучаться къ своему ремеслу, какъ башмачники или свѣчники. Я сомнѣваюсь, можно ли сдѣлать хорошаго слугу для публики изъ человѣка только потому, что его слушаетъ нижняя палата.
— Стало быть, вы хотите сказать, возразилъ Финіасъ: — что мы съ начала до конца совсѣмъ ошибочно устроиваемъ все?
— Я говорю совсѣмъ не то. Взгляните на людей, которые были предводителями партій послѣ того, какъ образовался нашъ настоящій образъ правленія — съ того дня, начиная съ Уальполя, и вы увидите, что люди принесшіе дѣйствительную пользу вовсе не были публицистами.
— Неужели намъ никогда не выбраться изъ старой колеи?
— Зачѣмъ, когда эта колея хороша? Тѣ, которые были искусными министрами, какъ напримѣръ лордъ Брокъ, де-Террье, Мильдмэй, заняли правительственныя мѣста прямо со школьной скамьи. Грешэмъ вступилъ въ министерство, когда ему еще не было двадцати-восьми лѣтъ. Герцогъ Сент-Бёнгей служилъ въ министерствѣ съ двадцати-трехъ лѣтъ, и вы, къ счастью, сдѣлали то же.