Шейх Абд-уль Вахид… Казалось бы европейцу надо потратить всю жизнь, чтобы прижиться в столь отличной исламской среде. Что же говорить о обретении в этой среде авторитета, причем в той сфере, которая традиционно считалась делом самих исламских учителей! Но Рене Генон и здесь делает невозможное. Отвергнув Запад, заклеймив современный мир, оставив в Европе мощное ядро духовного сопротивления — традиционалистское движение — он становится классиком исламского эзотеризма. Признанным на самом Востоке.
Когда в 1979 году фундаменталисты Ислама поднимутся на духовное эсхатогологическое восстание против прозападного марионеточного шаха, то вместе с цитатами Хамейни и Али Шариати они будут выкрикивать лозунги из Рене Генона — “Смерть современному миру”, “Смерть Америке, большому шайтану”, “Да здравствует Великое Возвращение!”
Ислам бывает разный. Боевой. революционный, пламенный и духовный, изысканный и мистический. Это ислам шиитский, суфийский, иранский… Это ислам Сохраварди и Ибн Араби, Табризи.
“Если ты не любил и ты не знаешь любви
Иди и ешь солому, потому что ты — осел”
Это ислам Дажала-ад-Дина Руми. Это ислам Рене Генона. Шейха Абд-уль Вахид Яхья.
Есть и иной ислам. Модернизированный, прозападный, невежественный, агрессивный. Это ислам ваххабитов, саудовцев. Агрессивных факихов суннизма, отрицающих тайные и чистые стороны этой традиции, конформирующие с современным миром, торгующих нефтью и безжалостно подавляющих традиционалистские восстания в своих собственных странах.
Для такого ислама Генон остался чужаком, экстравагантным европейцем, в худшем случае еретиком…
Почему он сделал такой выбор? Сам Генон считал это сугубо личным делом, никому не советуя повторять его собственный путь. Важен принцип Традиция против современной цивилизации, Восток против Запада, сакральное против профанического, Золотой Век, Вечное Присутствие Принципа против века Железного, против вырождения, либерализма, экономики как судьбы, против отступления и деградации.
Христианство — подлинная традиция, утверждал Генон. Но его западная ветвь, католичество, уже довольно давно утратило свое глубинное, духовное измерение, пошла на компромисс с антихристовым духом современности. Подлинное христианство на Западе трудно найти. Его почти не осталось. Запад обречен.
Только старцы Афона, восточное Православие сохраняют в неприкосновенности свет подлинной Христовой Веры.
Многие ученики Генона последовали за ним в ислам, несмотря на то, что он сам отнюдь к этому не призывал. Некоторые попытались отыскать следы подлинного Христианства в католичестве. Некоторые приняли Православие.
Этот православный выбор традиционалистов логичен. Христианство понятно Западному человеку, но в католицизме оно неполно, искажено. Обращение к православию — это и верность Христу и выбор Востока против Запада. Самое непротиворечивое и логичное действие. Лишь наличие в России формально атеистического режима помешала тому, что бы последователи Генона обратились к Русской Церкви в поисках основы своей духовной борьбы против современности…
Все в Традиции имеет смысл. Каждая деталь — символ. Каждое высказывание многоуровневая истина. В отличие от обычных текстов и действий слова и дела Традиции имеют магическое, преображающее значение. Музыка — священна, театральное представление — есть мистерия. Искусство — сакрально. Даже быт людей освящен до малейших деталей авторитетом Духа. Как далеки мы сегодня от этого! Мы низводим до нашего убого уровня великие откровения Религии, пытаясь интерпретировать их нашими жалкими мозгами, самоуверенно считая, что имеем полное право выносить суждения о вопросах Духа! Рене Генон показывает, что даже в тогда когда современный человек задумается о религии. Рассуждает о ней, он остается бесконечно далек от ее подлинной сути. Яд современного мира пропитывать все наше сознание, всю нашу душу. Ни одна область современной жизни и в том числе религия — не является исключением из этого правила. Генон беспощаден в своем приговоре — религия не индивидуальное дело, не вопрос личного выбора. Это объективная истина, не терпящая компромиссов и не совместимая с общество и цивилизацией, в основе которых лежат совсем иные, отнюдь нерелигиозные представления — жажда наживы, рыночный психоз стяжательства, индивидуализм, уравнение гения и идиота перед безличной машиной закона… Та религия, которая смиряется с ролью морального института. Вынесенного на обочину общества — уже не религия. Истинная религия не совместима с современным миром. Альтернативна ему. А если кто-то настаивает на религиозности и разделяет основные постулаты современной цивилизации — тот фарисей, лицемер, член Лаодикийской церкви о которой говорят страшные слова апокалипсиса
“И ангелу Лаодикийской Церкви напиши: так говорит Аминь, свидетель верный и истинный, начало создания Божия;
Знаю дела твои; ты не холоден и не горяч; о, если бы ты был холоден или горяч! Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих.”
“Стоит ли удивляться в такой ситуации тому, что мы не видим ни малейших признаков традиционного духа? Да и как в подобных условиях он мог бы сохраниться?” — пишет Генон, обличая современное состояние большинства религиозных институтов современности. Да. Фрагменты полноценной Традиции, действительно, присутствуют в религиозном учении, но кто еще способен их адекватно понять? Осознать? Расшифровать?
Все это подобно кофру с сокровищами. Ключи от которого утеряны. Ценность сокровищ не подлежит сомнению, но невозможность ими воспользоваться делает ситуацию двусмысленной и противоречивой.
Самое главное, самое важное в Традиции утрачено, сокрыто, удалено… Именно такая утрата тайного зерна и сделала возможным современное вырождение. Если бы с духовными учениями все было бы в порядке, то нынешний порядок вещей — индивидуализм, либерализм, атеизм, рыночное общество, доминация социального эгоизма и уравнения — был бы просто не возможен.
Все это делает невероятно трудной, почти невозможной задачу последних паладинов Традиции, тамплиеров Великой Стены, обреченных на неравную борьбу с полчищами Гогов и Магогов — хотите знать как выглядят эти апокалиптические чудовища? Взгляните в зеркало… Невозможной, но необходимой, неизбежной…
Никаких иллюзий — задержать падение в бездну не сможет ничто и никто. Даже Восток. С ним следует быть солидарным, следует отстаивать все последние рубежи, но надеяться не приходиться мы стоим в плотную к роковой черте.
Так утверждает Рене Генон, прокурор современного мира. Приговор жесток. Впереди страшный Суд. Кризис на греческом и означает Суд.
Но не надо расстраиваться, Рене Генон свою книгу “Царство количества и знаки времени” завершает такими словами:
“Противоположность, противостояние принадлежат к относительной реальности, когда мы выходим за ее границы. В мир Абсолютного, то остается лишь то, что есть, что не может не быть и не может быть ничем иным, кроме того, что оно есть. И если посмотреть в суть вещей. можно сказать, что “Конец Света” никогда не является и никогда не может являться ничем иным кроме как “Концом Иллюзии”.
Так говорит Рене Генон. “Свидетель верный и истинный”. Свидетель Традиции.
FINIS MUNDI № 2ЮЛИУС ЭВОЛА — ВОЛШЕБНЫЙ ПУТЬ ИНТЕНСИВНОСТИ
"Современная цивилизация Запада нуждается в кардинальном перевороте, без которого она рано или поздно обречена на гибель.
Эта цивилизация извратила всякий разумный порядок вещей.
Она превратилась в царство количества, материи, денег, машин, в котором больше нет воздуха, свободы, света.
Запад забыл о смысле приказания и повиновения.
Он забыл о смысле действия и размышления, о смысле иерархии, духовного авторитета, божественного присутствия."
Нет, это не тексты Рене Генона, критика современной цивилизации номер 1. Генон выражался спокойнее, отвлеченнее, академичнее. Это слова, открывающие книгу его итальянского сподвижника Юлиуса Эволы. Генон был персоной жреческого типа, для него мысль была намного выше действия, а бесстрастная истина привлекательнее стихии борьбы и сопротивления. Эвола воплощает в себе именно воинский. Кшатрийский дух. Там, где у Генона констатация, — у Эволы — призыв, где у Генона утверждение, у Эволы — политическое действие, у Генона — разоблачение, у Эволы — идейная и физическая битва.
И тем не менее они очень близки друг другу духовно. Начав с переводов Генона на итальянский, Эвола постепенно стал величиной, почти равной Генону в традиционалистской среде. А так как страстные, исполненные могучей воли и глубоких знаний тексты и жесты Эволы затрагивали большее количество мятежных сердец западной элиты, то имя Эволы стало быть может еще более известным, нежели имя его гениального учителя Рене Генона.
Юлиуса Эволу часто называют "последним кшатрием". Кшатриями называли в Индии касту воинов и королей. Странный персонаж, в самый разгар циничного двадцатого века, он жил, мыслил и действолвал так, как если бы на дворе стояла благословенная эпоха блистательного, магического, жестокого и парадоксального, духовного и воинственного Средневековья…
Барон Юлиус Эвола родился в Риме 15 мая 1898 года в семье итальянских аристократов. В автобиографической книге "Путь киновари" Эвола рассказывал о своей юности:
"Я почти ничем не обязан ни среде, ни образованию, ни моей семье. В значительной степени я воспитывался на отрицании преобладающей на Западе традиции — католицизма, на отрицании актуальной цивилизации, этого материалистического и демократического современного мира, на отрицании общей культуры и расхожего образа мышления того народа, к которому я принадлежал, т. е. итальянцев, и на отрицании семейной среды. Если все это и повлияло на меня. То только в негативном смысле: все это вызывало у меня глубочайший внутренний протест".