– Получилось? – неуверенно осведомился богатырь. И в следующий миг черепаха с оглушительным скрежетом завалилась на спину, поднимая тучи пыли и крошева и погребая под собой храброго богатыря, который не успел убраться, потому что снова ослеп.
Яга только тихо ахнула, а Злата, которая снова обрела человеческий облик, с тревогой посмотрела на груду обломков, из которых медленно вытекала сияющая лазурная жидкость, образовывая небольшой пруд, да не простой, а волшебный. Больше механическое чудовище опасности не представляло, даже если его собрать по частям.
Неожиданно одна из бронированных панелей зашевелилась (очевидно, там когда-то был люк) и отодвинулась в сторону. Затем из недр сломанной жестянки показался, ругаясь, чумазый изобретатель в драном халате. Он чуть не плакал от ярости и досады.
– Разрушили! – причитал в отчаянии Анариф, в бессильной мольбе вскидывая руки к небу, как будто там его мог кто-то пожалеть и прислать помощь. – Всё разрушили! Варвары! Ну, ничего! Ещё поквитаемся!
Он погрозил беглецам кулаком (правда, противники даже не смотрели в его сторону), потянул за рычаг, и внутри кабины распрямилась пружина, вытолкнув изобретателя наружу. Потом учёный дёрнул за кольцо, закреплённое на рюкзаке, и за спиной его развернулись два металлических крыла. Анариф поднялся в воздух, намереваясь улететь. Герои хотели было кинуться за ним в погоню, но куда им угнаться за летательным аппаратом... Впрочем, этого и не потребовалось. Что-то внутри механизма заискрило, заскрежетало. Анариф сделал в воздухе несколько неловких кульбитов, чем немало удивил спутников богатыря, потом взмыл в воздух и, войдя в крутое пике, рухнул прямо в волшебное озерцо – только круги по воде пошли. А воды озера из небесно-голубых стали темнеть и темнеть, пока не сделались угольно-чёрными. Теперь волшебное озеро добра стало средоточием зла, и никто к отравленной воде подходить не стремился.
– У него всегда были проблемы с воздухоплаванием... – заключил Мелёха, припомнив недавнее признание горе-изобретателя. И почему-то Анарифа никому не было жаль.
Самое время было праздновать победу... Но где же Финист? Злата не сдавалась. Рискуя сама провалиться под обломки, она упорно искала среди гнутых и оплавленных металлических пластин богатыря – живого или мёртвого. Вот где пригодилось звериное чутьё! Она просто не могла оставить своего спасителя в беде и сбежать, как сделала бы раньше. Что это было – простая благодарность или что-то более серьёзное, – сейчас было не так уж важно.
Уже совсем отчаявшись, девушка наткнулась на Финиста, лежавшего без движения. Злата не понимала, был он без сознания или погиб. Склонилась над ним, прислушиваясь: дышит ли. Потом беспомощно оглянулась в поисках помощи. Это и заметили остальные.
– Славный был богатырь... – всхлипнул Джамал, опустив голову. Мелёха потупился: он сознавал, что сам приложил руку к случившейся трагедии. Ведь не пойди он на поводу у Анарифа, всё могло бы иначе обернуться! Яга крепилась-крепилась, но потом уткнулась в шею верблюда и разрыдалась, чем ещё сильнее расстроила Джамала.
Крупные слёзы закапали из глаз Златы прямо на лицо богатыря, оставляя на нём сияющие дорожки... Но что это? Лицо Финиста вдруг начало светиться само по себе, всё ярче и ярче. Богатырь сделал глубокий вдох и закашлялся.
– Не дождётесь! – проворчал Финист, открывая глаза. – Не окончена ещё былина про славного Финиста!
Богатырь улыбнулся. Что тут началось! Все ликовали, бросились обнимать «возрождённого из пепла» спутника, да так крепко, что едва не задушили. Финист изумлённо повертел головой, потом взглянул на свои руки, какое-то время ошарашенно молчал, а потом недоверчиво произнёс:
– Я снова вижу! Я прозрел!
– Чудеса! – подивилась Яга, в умилении сложив руки на груди и восторженно качая головой.
Но богатырь тут же вернул её с небес на землю. Он окинул спутницу поражённым взглядом и со всей своей богатырской непосредственностью спросил:
– Яга, что с тобой?
Волшебница отвернулась. Она снова готова была расплакаться, но теперь уже не от радости. Умеет же, зараза, комплименты говорить!
– Истинная красота внутри, и её не спрячешь, – Джамал всегда умел находить добрые и утешительные слова. Этого у него было не отнять. Волшебница одарила его тёплой благодарной улыбкой. А Финист обратился к Злате.
– Идём со мной, я переверну весь мир, но найду колдуна, что снимет с тебя проклятье! И забудем навек облик этого зверя.
Девица в ответ лишь грустно головой покачала.
– Зверь – и есть мой облик истинный. А проклятье – облик человеческий. Чтоб завлекала красна-девица богатырей на погибель верную, – она отступила на шаг и произнесла с искренней горечью:
– Прощай, Финист.
– Ну, раз так... прощай, – с болью в голосе вздохнул богатырь. Впервые в жизни победа его совершенно не радовала. И впервые в жизни он вовсе не стремился все подвиги приписывать себе. В глубине души он наконец поверил, что один в поле – действительно не воин. Но огорчать друзей не хотелось, поэтому он изо всех сил старался держать себя в руках.
Финист ещё раз взглянул на Злату, потом – на спутников. Все молчали, но в глазах читалось одобрение. Ему даже показалось, что Яга ему хитро подмигивает – дерзай, мол, молодец. Он снова посмотрел на Злату – та смущённо улыбалась. Он в очередной раз отметил про себя, какая же она красавица. Не зря же имя такое носит. Злата значит «золотая». И золото это – совсем не металл, а совсем другое сокровище. Эх, была – не была!
Финист поймал девушку за руку, притянул к себе и поцеловал. Вспыхнул яркий свет... и вот на месте красавицы снова стояло чудище. Правда, теперь оно не стремилось никого растерзать, а лишь смерило богатыря долгим тоскливым взглядом и, прежде чем он успел что-то предпринять, скрылось среди скал – только его и видели.
Яга не стала досматривать, чем закончится мелодрама: её сейчас беспокоил совсем другой вопрос. Она со вздохом направилась к руинам и принялась в них копаться. Конечно, после такого черепахоапокалепсиса едва ли хрупкое стекло уцелело бы... но вдруг?
И тут что-то сверкнуло среди обломков, заискрилось на солнце. Неужто повезло? Волшебница просунула руку, пошарила... и сердце радостно забилось. Она осторожно вытащила находку, всё ещё не веря своей удаче. Разжав пальцы, увидела светящийся флакончик. Тот самый!
– Это же эликсир! – воскликнула она радостно и, скрестив пальцы на удачу, опрокинула в себя содержимое пузырька. – Авось, повезёт, – однако прошла минута, другая, третья, а ничего не изменилось. – Тьфу ты, – разочарованно выругалась Яга, – и тут обманул! Компот из груши.
Долго ли коротко шли герои – уже и со счёта сбились, сколько дней (туда-то не по своей воле добирались и время толком не считали), и вот впереди уже замаячили дымки, а затем и крыши родного Белогорья. Все дружно вздохнули, Яга, Мелёха и Финист – с радостным облегчением, Джамал – с восхищением. Ему прежде не приходилось видеть ни берёз, ни ёлок, – вообще ничего, что в пустыне не встречается. Но вопросы он пока задавать не спешил, а гордо вышагивал рядом со своей зазнобой, красуясь ярким арабским платком, под которым скрывалось «боевое ранение». Залечить его не получилось, да Джамал и не стремился: он собирался в самое ближайшее время избавиться от этого тела и обрести другое, более подходящее его уму-разуму.
– Что за невидаль?! – восхищённо всплеснул руками крестьянин, указывая пальцем на верблюда. – Конь горбатый!
– Сам ты горбатый! – обиделся корабль пустыни. – Я – Джамал.
– Глядите! Он ещё и говорящий! – дрожащим голосом пролепетал крестьянин, тыча пальцем в диковинку. Остальные жители в изумлении замерли, а верблюд гордо прошествовал мимо. Что толку обращать внимание на тёмных людей, которые обычного верблюда ни разу не видели?
И вот на площади показались богатырь с приятелем. Толпа зашумела, заволновалась, и герой тут же оказался в плотном кольце. С разных сторон понеслись хвалебные выкрики:
– Славься, Финист! Славься, победитель чудищ заморских!
– А вы откуда знаете? – недоверчиво нахмурился Финист. Ведь они только что вернулись, ещё никому не успели ни единой былины спеть!
– Молва вперёд богатыря по земле шагает! – пояснил крестьянин.
– Качай его! – воскликнула его жена.
Жители Белогорья плотным кольцом обступили своего героя, оттеснив его спутников, и уже собирались подхватить на руки. Финист немного растерянно и виновато покосился на друзей – вдруг куда-нибудь пропадут, а он без них теперь – никуда. А потом жестом остановил соседей.
– То не меня качать надо, а вот эту дружину славную! – запротестовал он, указывая на спутников. Отбившись от настойчивых поклонников, он подошёл к Яге, Мелёхе и Джамалу и каждого крепко обнял. – Если б не они, сложил бы я буйну голову в краях заморских! – с искренней благодарностью признался он. А потом добавил с гордостью:
– Правду у нас говорят: «Один в поле не воин».
Толпа тут же перестала шуметь и недоумённо замолчала. Крестьяне обменивались непонимающими взглядами и мялись, пока один из них не произнёс удивлённо:
– Чё-то не пойму, кого качать-то? Лосиху горбатую?
Финист перестал глупо улыбаться, нахмурился, а потом, осознав неловкость, махнул рукой.
– Ладно, меня качайте.
Народ снова радостно обступил Финиста, подхватил на руки и принялся подбрасывать в воздух так высоко, что можно облако с неба ухватить. Яга и Мелёха счастливо улыбались. Прежнего недовольства и дурного нрава как не бывало. Теперь они точно в одиночку за околицу – ни ногой.
Впрочем, не все дела ещё были завершены. Волшебница покосилась на верблюда, что-то прикинула в уме и засеменила к своей избушке...
Ягу долгое время никто не видел: та заперлась у себя и корпела у окошка над волшебными книгами – искала нужное заклинание. Джамал, который в избушку не помещался, вынужден был топтаться снаружи. Впрочем, он не был против: вокруг столько всего интересного и необычного! Сама избушка чего стоила!