Т, – Я НА ФЕРМЕ. ВСТРЕЧА С КЛИЕНТОМ. ЗАК СО МНОЙ. У ФИНН СРОЧНОЕ ДЕЛО. НУЖНО ЗАЕХАТЬ К НЕЙ И ЗАКРЫТЬ ГАРАЖ. ЭЛЕКТРИЧЕСТВО ОТКЛЮЧЕНО. ПОДЪЕМНИК НЕ РАБОТАЕТ. ВОЗЬМИ С СОБОЙ ЭММИ. ТЕБЕ ПОНАДОБИТСЯ КТО-ТО ПОДХВАТИТЬ ДВЕРЬ, КОГДА ОНА НАЧНЕТ ПАДАТЬ. СПАСИБО. БУДУ ДОЛЖЕН.
Он написал записку тем утром, когда я встречалась с Сильвией. Тем самым утром, когда у меня отключили электричество и дверь гаража не закрылась.
…они с Эми по пути на обед заехали к тебе и закрыли гараж.
Не Эми. А Эмми.
– Его снимки… – прошептала я.
Ника оторвала взгляд от бумаг, которые она просматривала.
– Чьи снимки?
Я вскочила на ноги, упала на свое рабочее кресло и включила компьютер.
– Что такое? – спросила Ника, глядя на меня так, словно я сошла с ума.
– Одна из папок на телефоне Харриса была названа «Эмми». Я уверена.
Открыв браузер, я зашла в ту самую нетворкинговую группу Харриса. Кликнув по вкладке «Участники», я прокрутила список имен, пропустила аватарку с Терезой и остановилась на имени Эмми Р. Аватарка была пустая. Я кликнула по имени, но профиль тоже был пуст. Осталось только имя, все остальные данные были удалены. Ссылки на странички в других социальных сетях по факту никуда не вели. Все аккаунты были удалены или закрыты. Эмми Р. была призраком.
Должно быть, это она. Имя совпадало, и ее внешность походила на внешность других жертв Харриса. Логично, что они с Терезой состояли в одной нетворкинговой группе – они все делали вместе.
– Это она. Я уверена в этом, – сказала я. – Последний ее пост в группе был чуть меньше года назад. Примерно в то же самое время, когда, по словам детектива Энтони, женщина звонила в полицию, чтобы подать анонимную жалобу. – Передо мной медленно разворачивался сценарий. – Харриса убили двое. Что, если подозрения Ника относительно Терезы верны? Что, если Эмми с Терезой ждали Харриса у «Лаша»?
– Ты думаешь, они следили за ним?
– Скорее всего, им было известно, что он собирается туда на встречу. Они могли видеть, как мы с ним шли к моему минивэну. – В темноте они могли подумать, что это я шатаюсь. Под весом Харриса мы оба еле стояли на ногах. – Может, они решили, что я его следующая жертва. Тереза могла узнать мою машину и последовать за нами до моего дома. Может быть, она не собиралась его убивать. Может быть, они просто пытались его остановить. Но затем я ушла в дом, предоставив им отличную возможность.
Я показала Нике записку Стивена. Ее темные глаза сузились, когда она прочитала ее. Они уже знали, как закрыть дверь вручную. Потому что они уже делали это вместе.
Вероника побледнела.
– Неудивительно, что Тереза не хочет говорить Нику, где она была тем вечером. Ты правда думаешь, что Тереза и Эмми могли убить Харриса Миклера?
– Не знаю. Но Ник сказал, что все, что ему нужно, чтобы привлечь ее, – это мотив.
У Терезы были веские причины избавиться от Миклера. А я дала ей средства и возможность сделать это.
Но если я скажу Нику, что он был прав в своих подозрениях… Если я расскажу ему об Эмми или просто предоставлю достаточно информации, чтобы найти ее и самому установить связь, то, независимо от того, виновны или нет Тереза и Эмми, след из хлебных крошек приведет прямо ко мне в гараж.
Неожиданно мысль о том, что Ник может обнаружить связь Терезы с Феликсом, перестала казаться ужасной. Я выхватила визитную карточку Ника из сумочки.
– Что ты делаешь? – В голосе Вероники слышалась паника. – Ты не можешь рассказать об этом полиции!
– Я и не собираюсь, – ответила я, набивая сообщение. – Я обеспечиваю Терезе алиби.
Ника встала за моим плечом, глядя на тщательно сформулированную эсэмэску, которую я только что отправила: Я думаю у Терезы роман.
Глава 28
Мои пальцы зудели, когда я проходила мимо своего кабинета. После того как я описала сцену в гараже, я зашла в тупик. Я понятия не имела, что писать дальше, пока мы не узнали кое-что новое про Терезу, открыв тем самым дверь в новую главу. Такая сюжетная линия имела смысл. Все кусочки, кажется, собирались в единое целое. А у меня оставалось меньше месяца, чтобы закончить эту книгу и не скомпрометировать себя в процессе.
Даже если я изменю имена, Тереза и Эмми не могли быть убийцами в этой истории. Было бы глупо вести повествование слишком близко к правде. Нет, должен быть еще один поворот сюжета. Какой-нибудь не такой правдоподобный. Убийца должен быть гротескным, неким архетипическим злодеем, таким, что люди поверят, что я его выдумала, потому что они уже видели такого на экране телевизора или кино. И единственным человеком, кого я могла представить в этой роли, был реальный злодей, которого я планировала скормить детективу Энтони.
Феликс Жиров был практически неприкасаемым. Если верить Джорджии, он не провел ни дня за решеткой, хотя был виновен, как сам грех. Если Феликс почует, что под него копают, то, даже если он не участвовал в этом деле непосредственно, он сделает так, чтобы следствие зашло в тупик. Феликс был моим самым безопасным вариантом. И, возможно, единственным, способным уберечь меня и Терезу от тюрьмы.
Я села за стол и, открыв черновик книги, пролистала написанные ранее сцены: опытная киллерша получает задание убить проблемного мужа. Она собирает информацию про жертву, выслеживает его в баре, накачивает наркотиками и отвозит на свалку в заброшенный подземный гараж.
Я опустила голову на стол, коря себя за то, что отправила этот черновик своему агенту, не продумав его до конца. Все детали были слишком близки к истине. Но, возможно, мне удастся немного подправить его.
Я снова погрузилась в рукопись, разбирая написанное, внося тонкие изменения в персонажей и обстановку.
Проблемный муж – бухгалтер, работающий на высокопоставленного мафиози. Он очень богат, его жизнь застрахована на крупную сумму, которая, в случае чего, достанется его жене. Где-то между первой рюмкой и бокалом с наркотиком моя героиня понимает, что жена мафиози так и не перевела деньги на офшорный счет, как было оговорено. Но уже слишком поздно – шестеренки повернулись, и моя героиня загружает свою жертву в служебный фургон и везет его в подземный гараж, чтобы дать ему проспаться.
Киллерша выходит наружу, чтобы позвонить жене и сказать, что денег нет, значит, договоренности отменяются. Тем временем кто-то другой проскальзывает за ее спиной и, надев на оружие глушитель, всаживает мужу пулю между глаз. Решив найти и самостоятельно наказать того, кто, убив ее жертву, тем самым нагло подставил ее, киллерша ведет расследование, объединившись с ничего не подозревающим крутым красавчиком-детективом, чтобы быть на шаг впереди полиции и по ходу дела выследить сбежавшую жену.
«Да! – подумала я, барабаня костяшками пальцев по клавиатуре. – Да! Это может сработать!» Здесь не было ничего о горячих молодых барменах, которые учатся на юридическом, ни об агентах недвижимости, крадущих чужих мужей. Здесь не было сюжетной линии с вымогательством и непристойными фотографиями. Никаких упоминаний о битвах за опеку или о голодающих писательницах, совершающих сомнительные поступки, чтобы оплатить свои счета.
Пролетело несколько часов. Пальцы болели, голова еле соображала. Из кухни донеслись запахи – печеного хлеба, овощей на пару и маслянистой, покрытой розмарином кожицы жарящегося цыпленка. Ночь опустилась за окном под звон и бряканье столового серебра внизу, выдвигание стульчика Зака из-за стола и жужжание ручного пылесоса, когда Ника прибиралась после ужина. Никто не постучал в мою дверь. Три свежие главы были написаны, когда я подскочила от ярко высветившегося входящего вызова на мобильном телефоне.
На экране светился номер Стивена, и я подумывала не брать трубку.
– Алло, – сказала я, протирая глаза, чтобы посмотреть на время. Дети, скорее всего, уже легли спать. Я даже не поцеловала их на ночь.
– Привет, Финн. Это ничего, что я звоню? – Он нечетко произносил начало и конец слов, и это сгладило мое имя. Я подумала, сколько же он выпил, что мое имя не прозвучало из его уст как ругательство.
– А что?
– Просто хотел поговорить. – Голос звучал устало и даже немного разбито, и я возненавидела себя за мягкую точку в груди, которая все еще отзывалась болью в подобные моменты несмотря на все, что он сделал.
– Ты в порядке?
Я выключила монитор и сидела в темноте, слушая, как жидкость булькает в горлышке бутылки и как он тяжело сглатывает на том конце провода.
Он откашлялся. Сказал хриплым голосом:
– Я не знаю. Может быть. На самом деле, нет.
Тот факт, что он позвонил мне, а не своей невесте, говорил о многом и одновременно порождал множество новых вопросов.
Год назад мы жили все вместе, вчетвером под одной крышей. И надо же ему было уйти и все испортить!
– Что случилось?
– Тереза, – ответил он. – Боюсь, я совершил ошибку. – Я едва сдержалась, крепко сжав губы, чтобы не произнести пару резких словечек, которые рвались наружу. – Я был глуп, доверяя ей. Она что-то скрывает. Я не знаю точно что, но…
– Но что? – осторожно спросила я, боясь спугнуть его откровения. – Почему тебе кажется, что она что-то скрывает?
Он колебался. Сделал еще глоток и выругался сквозь зубы.
– Я нашел наличку в ее ящике с нижним бельем. Много налички, Финн. А еще на днях ее искал какой-то коп. Когда я спросил ее об этом, она встала в глухую оборону и отказалась разговаривать.
– Может быть, не о чем было разговаривать.
– Не знаю, Финн. У нее новый крупный клиент. Она все время с ним. Она говорит, что он только ищет недвижимость, но я видел этого парня, и он… – голос Стивена прервался.
– Привлекательный?
– Скорее отвратительный, – проворчал он. – Я немного поузнавал о нем, Финн. Он занимается какими-то сомнительными делишками. Что, если это он дал ей наличку? Что, если она планирует… – Он замолчал.
– Бросить тебя ради другого? – В тишине завыла сирена, и я услышала стерео: громко – за своим окном и тише – из своего телефона. – Ты сейчас где?