в Невской гавани. Со стороны большевиков по Красной Горке вели огонь линкоры «Петропавловск» (выпустил 568 — 305-мм снарядов) и «Андрей Первозванный» (170 — 305-мм снарядов), крейсер «Олег», эсминцы и форт «Риф». Гидросамолеты красных сбросили на форт почти полтонны бомб, семь тысяч стрел и тонны листовок. Пальба велась два дня — к вечеру 15 июня Красная Горка перестала отвечать на обстрел. Ночью в форт Красная Горка вошла разведка красных. Форт был пуст, мятежники разбежались. Позже советские историки будут рассказывать байки о многочисленных взрывах и пожарах в форту, о больших потерях мятежников и т. п. Пожар в действительности был — сгорел жилой городок вблизи форта. Ни одно же из орудий форта не потеряло боеспособности, разве что у некоторых орудий мятежники сняли важные детали замков. Мятежники по эффективности стрельбы не уступали большевикам: ни одно красное судно не получило попаданий. Пострадали от огня форта Красная Горка лишь несколько кронштадтских обывателей, вышедших на набережные Купеческой и Средней гаваней поглядеть на представление.
С военной точки зрения наиболее неприятным последствием мятежа для большевиков стал выход из строя 305-мм орудий линкора «Петропавловск», совершенно расстрелянных в ходе «представления».
Англичане и финны могли помочь мятежникам, но не захотели. Лишь командор Эгар, начальник базы торпедных катеров в Териоки, решил атаковать красный флот. Впоследствии (15 февраля 1928 г.) он утверждал, что запросил Лондон на предмет нападения на красные суда и получил ответ, что его дело — только заброска шпионов в Петроград. Эгар якобы решил действовать на свой страх и риск[25].
17 июня крейсер «Олег» стоял на якоре у Толбухина маяка под охраной двух эсминцев и двух сторожевых судов. Катер Эгара подошел почти в упор к крейсеру и выпустил торпеду. Крейсер затонул. Как неслась служба у красных военморов, легко понять из того, что ни на крейсере, ни на охранявших его судах никто не заметил при дневном свете и отличной видимости подходящий катер. После взрыва был открыт беспорядочный огонь по «английской подводной лодке», которая привиделась военморам.
18 июня над Кронштадтом летали английские или финские аэропланы. Какие именно — в документе не сказано, видимо, не сумели определить национальность. Во всяком случае, они базировались в Финляндии.
20 июня советские самолеты произвели разведывательные полеты над островами Сескар, Биоркэ и над материковой Финляндией. У финского берега были обнаружены два судна, на которые с самолетов сбросили две пудовые бомбы.
22 июня неприятельские гидропланы бомбардировали Кронштадт. Потерь и повреждений кораблей не было.
29 июня форт Красная Горка открыл огонь из 305/52-мм орудий по неприятельскому транспорту. Транспорт был поврежден и стал уходить к финскому берегу, но вскоре взорвался и затонул. Установить причину его гибели (от огня батареи или от взрыва мины) не удалось.
В конце июня — начале июля английский флот был усилен крейсерами «Дели», «Даная», «Дентлесс» и «Каледан», а также базой гидросамолетов «Виндинтив» (12 машин). 30 июня в Биоркэ прибыло семь торпедных катеров, и еще один затонул при буксировке в Балтийском море.
В июле 1919 г. почти ежедневно неприятельские самолеты летали над Кронштадтом, но бомбили сравнительно редко. Советские самолеты в свою очередь летали над островами восточной части Финского залива и над финским побережьем, бомбили все встреченные суда, правда, без особого успеха.
С 1 августа начались ежедневные бомбардировки Кронштадта самолетами, базировавшимися на финской территории. В ответ 6 августа четыре советских бомбардировщика в сопровождении двух истребителей были отправлены на бомбежку аэродрома близ Биоркэ. Из-за интенсивного зенитного огня три бомбардировщика вернулись, не выполнив задания, и лишь один сбросил бомбы на ангары.
Во время бомбардировки Кронштадта 13 августа произошел большой пожар на складах леса, а также сгорело здание таможни.
В ночь с 17 на 18 августа английские торпедные катера атаковали корабли Балтийского флота в Кронштадтской гавани. Пять катеров вышли из Биоркэ и два катера — из Териоки. Они встретились в районе форта Ино, а оттуда пошли Северным фарватером к Кронштадту. Чтобы отвлечь внимание большевиков, в 3 ч. 45 мин. 18 августа над Кронштадтом появились английские гидросамолеты, сбросившие 100-фунтовые бомбы и открывшие огонь из пулеметов. Тем не менее в 4 ч. 20 мин. стоявший на Малом Кронштадтском рейде сторожевой эсминец «Гавриил», отстреливавшийся от атаковавших его гидросамолетов, заметил два катера по направлению к Ораниенбауму около восточного знака Морского Канала и одновременно услышал сильный взрыв у стенки гавани (около металлического кранца), в месте расположения мастерских Балтийского завода. Как впоследствии выяснилось, взрыв произошел от торпеды, выпущенной одним из катеров в эсминец «Гавриил». Торпеда, пройдя мимо, взорвалась о стенку гавани. Открыв по катерам огонь, «Гавриил» первым же выстрелом потопил один из них вблизи восточного знака Морского Канала. Второй катер ушел к Военному углу стенки гавани.
Почти одновременно эсминец заметил два или три катера, шедшие с огромной скоростью от Военного угла вдоль стенки, по направлению ко входу в Среднюю гавань. Кроме того, он обнаружил катера, пытавшиеся прорваться из-за Военного угла гавани. Этих последних огнем своих пушек «Гавриил» отогнал обратно. По катерам, шедшим вдоль стенки, эсминец не стрелял, опасаясь своими снарядами попасть в суда, стоящие за стенкой в гавани. Два катера, войдя в Среднюю гавань, направились: один — к учебному судну «Память Азова», другой — к Рогатке Усть-Канала (вход к доку Петра I). Выпущенными торпедами первый катер взорвал «Память Азова», второй катер подорвал линкор «Андрей Первозванный». В то же время катера обстреливали из пулеметов суда у стенки гавани. При выходе из гавани оба катера в 4 ч. 25 мин. были потоплены огнем эсминца «Гавриил», причем от попавших снарядов они загорелись.
С «Гавриила» была спущена шлюпка, которая в два рейса подобрала девятерых англичан, трое из которых оказались офицерами. Остальные катера, не пытаясь больше прорваться из-за Военного угла гавани, ушли Северным фарватером.
Командор Эгар в своем докладе 15 февраля 1928 г. в Институте Королевских Соединенных Служб дает несколько другую интерпретацию событий.
«Катер № 1 — не обнаружив бона у ворот гавани, атаковал „Память Азова“. Было выпущено две торпеды, обе попали. Затем он отошел на свое место во внутренней гавани, ожидая других.
Катер № 2 — имея на борту командора Дебсона, прибыл веко-ре за ним и атаковал „Андрея Первозванного“. Достигнуто двойное попадание в носовую часть корабля.
Катер № 3 — должен был атаковать „Рюрик“, но не пришел. Произошел взрыв мотора в момент, когда он находился близ северной цепи фортов и позднее был взят на буксир одним из возвращавшихся с атаки катеров.
К этому времени внутренняя охрана опомнилась, форты, батареи и суда открыли беспорядочный огонь. Интересно отметить, что форт Меншиков, построенный для обстрела внутренней гавани на случай бунта, был в состоянии взять наши катера под анфиладный огонь во время прохождения ворот ими.
Катер № 4, проходя через ворота, потерял убитым командира капитан-лейтенанта Данрелль Рида. Второй по старшинству лейтенант Стикль немедленно бросился к штурвалу, овладел управлением и произвел атаку, выпустив две торпеды по „Петропавловску“ (обе попали).
Катер № 5 имел своей целью сухой док, но стреляющее приспособление у него было сбито при подходе к воротам, так что ему ничего не оставалось другого, как возвращаться по способности. Он это и сделал, подобрав по дороге беспомощный катер № 3 и отбуксировав его в безопасное место под тяжелым огнем фортов.
Когда катер № 6 приближался к гавани, он, к несчастью, столкнулся с возвращавшимся катером № 1. Личный состав обоих катеров был переведен на катер № 6, а катер № 1 был взорван.
Лейтенант Бремнер, будучи уже тяжело ранен, принял командование катером, командир и два матроса которого были убиты. Катер быстро наполнялся водой, но, несмотря на это и сильный огонь и освещение прожекторами, Бремнер выпустил две торпеды в сторожевой эсминец „Гавриил“, стоявший перед входом. К несчастью, обе торпеды прошли мимо.
Это было его второй атакой в эту ночь. Бремнер был ранен не менее 11 раз, но держался хорошо до самого конца, пока не загорелся бак с бензином. Катер пришлось покинуть, и он затонул. Под конец Бремнер был подобран и доставлен на „Гавриил“.
Катера, назначенные для атаки сторожевого эсминца, задержались из-за того, что пошли более длинной дорогой вокруг фортов. Увидев взрыв, происшедший на катере № 8, и ошибочно приняв его за взрыв торпеды по сторожевому эсминцу (взрыв был точно на этой линии), катер № 7 повернул по направлению к восточной гавани в соответствии с заранее намеченным планом, выпустив торпеды внутрь гавани по эсминцам, обеспечивая этим возможность обратного возвращения катеров.
Катер № 8 атаковал сторожевой эсминец „Гавриил“, но в момент произведения атаки он сам находился на мелком месте (глубина 10 футов). Мина взорвалась при ударе о грунт, и катер взлетел на воздух. Сторожевой эсминец выдержал три атаки, несмотря на то, что терпел потери от огня пулеметов наших катеров и аэропланов. Катер № 7, возвращаясь с атаки восточной гавани, сделал попытку подобрать оставшихся в живых из экипажей катеров № 1, 6 и 8, но это оказалось невозможным благодаря тяжелому огню, направленному против него.
Катера вернулись по тому же пути, по которому шли раньше, использовав дымовые завесы для прикрытия отступления. Они были освещены прожекторами и попали под огонь северных фортов. Английские самолеты, снизившись до высоты несколько метров, обстреляли из пулеметов прожекторные установки и их прислугу».
Один из потопленных «Гавриилом» катеров через несколько дней подняли. Повреждения «Андрея Первозванного» были впоследствии исправлены, а старый крейсер «Память Азова» вообще не имел никакого боевого значения. Но за английский налет наш флот заплатил немалую цену в Великой Отечественной войне. Кронштадтская «побудка» произвела огромное впечатление на многих малокомпетентных красных командиров. О безобразной охране Кронштадтской гавани быстро забыли, а вот быстроходные торпедные катера реданного типа были вознесены на пьедестал. В результате этого в 1930–1940-х годах в СССР по образцу английских катеров настроили сотни реданных катеров типа Ш-4 и Г-5, которые не могли идти ни в какое сравнение с большими германскими торпедными катерами ни по мореходности, ни по дальности действия, ни по торпедному, а особенно по артиллерийскому вооружению.