Из рыболовных принадлежностей найдены только крючки с бородкой и без нее.
Раскопки в Кенте зафиксировали следы ремесленной деятельности. На селище открыт куполовидный железоплавильный горн с фрагментами сопел. Место кузницы с большими клещами и другим инвентарем обнаружено на селище у подножия холма. Технологический анализ изделий из Кенте показал высокий уровень кузнечного мастерства — кузнецы были знакомы с ковкой, сваркой, цементацией, закалкой и другими приемами термической обработки железа и стали (Anteins A., 1957, 100 lpp.). Кроме клещей, были найдены зубила и напильники.
На селище исследованы очаги бронзолитейщиков-ювелиров, а также найдены тигли, льячки, литейные формы, зубила, напильники. Ремесленники применяли литье, ковку, гравировку, штамповку, пайку, сверление, клепку и полировку металлов.
Вся керамика Кенте изготавливалась без применения гончарного круга, но иногда с вращаемой деревянной подставкой. Основная форма сосудов — слабопрофилированные горшки с рельефным бортиком в верхней трети. Реже встречаются усеченно-конические невысокие сосуды с таким же бортиком сверху и у днища. Многие сосуды делались с шероховатой поверхностью.
Торговые связи не были развиты. Импортные изделия немногочисленны (янтарь, стеклянные бусы с Ближнего Востока).
Касаясь вопроса об этнической принадлежности населения Кенте, А.Я. Стубавс высказывает предположение о том, что оно было смешанным, латгальско-земгальско-ливским. Формы большей части древностей и керамика принадлежат к характерным для латгалов и земгалов. Отдельные вещи могут быть отнесены к прибалтийско-финским (например, железный выпуклый браслет, втульчатые наконечники копий).
Во второй половине I тысячелетия н. э. на территории Видземе распространяются грунтовые могильники. По своему строению, обрядности и погребальному инвентарю эти памятники идентичны латгальским и, очевидно, оставлены латгалами, продвинувшимися на север в области расселения прибалтийских финнов. Погребальными памятниками прибалтийско-финского населения северо-западной и центральной Видземе в предшествующее время (первая половина I тысячелетия н. э.) были каменные могильники, напоминающие синхронные кладбища эстов. Вопрос о том, продолжали ли хоронить умерших в видземских каменных могильниках во второй половине I тысячелетия н. э., как это было на территории Эстонии или на севере Курземе, не решен.
Недостаточность археологических материалов для решения этнической ситуации в западной Видземе во второй половине I тысячелетия н. э. позволяет исследователям строить различные предположения. Одна группа ученых высказывает мысль о том, что во второй половине I тысячелетия н. э. в Видземе имело место расселение балтоязычного населения, в процессе которого прибалтийско-финское население было частично вытеснено с прежних мест своего обитания, а частично оказалось ассимилированным пришельцами. Другие исследователи считают, что прибалтийско-финское и латгальское население в западной Видземе в рассматриваемое время жило чересполосно, в процессе продвижения латгальских этнических элементов сохранялись «островки» прибалтийско-финского населения, а в других местах образовалось смешанное в этническом отношении население. К этому вопросу придется обратиться вновь в связи с рассмотрением проблемы этногенеза ливов.
В X в. в западной Видземе складывается своеобразная и яркая культура ливов (табл. VIII). Количество археологического материала с этого времени резко возрастает. Весьма многочисленные материалы получены в бассейне нижнего течения Даугавы — регионе, где по сведениям «Хроники Ливонии» проживали даугавские ливы.
Погребальными памятниками даугавских ливов являются преимущественно грунтовые могильники. В них преобладают трупоположения с ориентацией головой на север (с отклонениями на северо-запад или северо-восток). В западной части территории даугавских ливов встречаются и трупосожжения. В могильниках нередко обнаруживаются каменные кладки, а в некоторых могилах вместе с человеком хоронилась собака. Кроме грунтовых могильников, на территории даугавских ливов известны и курганные захоронения.
Одним из характерных грунтовых могильников даугавских ливов является Саласпилс Лаукскола, расположенный на правом берегу Даугавы в 21 км выше Риги. Занимает могильник площадь около 6 га. Еще в 1936 и 1937 гг. здесь было исследовано 23 захоронения. В 1967–1975 гг. под руководством А.Э. Зарини в могильнике вскрыто еще 439 погребений.
Основная часть захоронений — трупоположения, совершенные в могильных ямах размерами 0,7–1,0×0,4–0,6 м и глубиной 0,8–1,2 м. Умершие ориентированы головами на северо-запад, детские погребения — на юго-восток. В заполнениях ям зафиксированы угольки, дно иногда посыпали белым песком. Над некоторыми захоронениями или вокруг них делались каменные кладки, что считается традицией погребений финского происхождения. Рядом со многими погребениями найдены скелеты собак. В отдельных погребениях с трупоположениями выявлены остатки гробов, выдолбленных из деревянных колод, некоторые из них выкрашены в белый цвет.
Захоронения по обряду трупосожжения на разных участках могильника составляли от 10 до 50 %. Кремация умерших совершалась на стороне. Остатки трупосожжения помещались на могильнике в гнездообразных ямах глубиной 30–50 см. Небольшая часть трупосожжений по расположению инвентаря, ориентации и глубине залегания аналогична трупоположениям.
Рядом с могилами, как по обряду кремации, так и ингумации, находились ритуальные кострища. В них обнаружены обломки глиняных сосудов и фрагменты предметов, иногда встречаются обломки костей лошади. В кострище около погребения 161 найдены обугленные зерна злаковых растений.
В северной части могильника раскопками выявлено несколько курганных захоронений. Насыпи имели диаметр 7-10 м и содержали по одному погребению по обряду трупоположения того же типа, что и грунтовые.
Характерным комплексом украшений ливской женщины являются две овальные (черепаховидные) фибулы (табл. IX, 13), соединенные нагрудными цепочками, шейные гривны, ожерелья из разноцветных стеклянных бус, бронзовые браслеты и перстни, железный нож в окованных бронзой орнаментированных ножнах.
В состав могильного инвентаря мужчин входят предметы вооружения (копья, топоры, шпоры, изредка мечи) и бытовые вещи (табл. V, 1, 2, 17).
В могильные ямы как мужских, так и женских трупоположений ставили глиняные горшки, очевидно с пищей. В ряде погребений (около 10 %) встречены монеты (западноевропейские денарии, арабские дирхемы, византийские монеты, персидские драхмы).
Выделяются богатые погребения, свидетельствующие об имущественной и социальной дифференциации населения. Среди них можно назвать из могильника Лаукскола следующие мужские захоронения: 105, где найдены меч, окованный бронзой питьевой рог, копье, кресало и нож; 286 (наконечник копья; окованный бронзой кожаный пояс, к которому привешены нож и короткий однолезвийный меч в кожаных ножнах, украшенных бронзой; две подковообразные застежки; пять браслетов; три перстня); 331, принадлежащее мальчику, где найдены копье, оковка питьевого рога, окованный бронзой кожаный пояс, нож в кожаных ножнах, остатки кафтана, украшенного бронзовыми колечками, четыре браслета; 359 (трупосожжение), сопровождавшееся двумя копьями, двумя мечами, один из которых однолезвийный в окованных бронзой ножнах, топором, ножом, двумя фибулами, двумя браслетами, разновесами от весов, расческой и ключом; 482, в котором найдены меч с серебряной инкрустированной рукояткой, копье с серебряной инкрустацией, пояс, окованный бронзой.
Среди женских захоронений, содержащих большое количество украшений, можно отметить погребение 120, где найдены две шейные гривны, три ожерелья из различных стеклянных бус и монет, к которым прикреплено нагрудное украшение, состоящее из двух овальных фибул, цепедержателей и девяти рядов цепочек с подвесками, нож в бронзовых ножнах, шесть серебряных и бронзовых браслетов, 10 перстней и орнаментированная бронзой виллайне. В погребении 480 найдены две шейные гривны, ожерелье из бус и раковин каури, нагрудное украшение, состоящее из двух фибул и шести рядов цепочек с прикрепленными к ним четырьмя подвесками в виде стилизованных фигурок животных, три ключа, янтарная подвеска и амулет (медвежий зуб), четыре браслета, 11 перстней, коробка с иголками. Здесь же обнаружено наплечное покрывало и обмотки ног, украшенные бронзой.
При исследовании могильника зафиксировано несколько символических погребений, не содержащих останков умерших, но с характерным мужским инвентарем.
Инвентарь из могильника Саласпилс Лаукскола характеризует широкие культурные и торговые связи даугавских ливов с западными и восточными землями. Стеклянные бусы, арабские дирхемы, раковины каури свидетельствуют о восточных торговых связях. Из славянских земель завезены некоторые стеклянные и серебряные бусы, писанка и др. Из Скандинавии происходят фибулы с зооморфным орнаментом, коробковидные фибулы, копья из узорчатой и дамасцированной стали. Но чаще встречаются изделия, изготовленные соседними племенами или находящимися под их влиянием — латгалами, земгалами, куршами; особенно тесные связи выявляются с курземскими ливами.
Аналогичные могильники ливов с богатым инвентарем исследованы и в ряде других мест нижнего течения Даугавы. Таковы, в частности, грунтовые могильники, названные ранее, Вампениеши и Рауши на о-ве Доле, Зарини, Липшенский, Наринский и др.
Важным памятником является Айзкраукльский грунтовой могильник. Материалы его раскопок показывают, что до середины XI в. здесь была распространена ориентировка погребенных, характерная для латгалов (мужчины — головой на восток, женщины — головой на запад). Вместе с тем среди погребений первой половины XI в. нередко встречается ориентация головой на север. С середины XI в. характерная для ливов меридиональная ориентация умерших становится господствующей, и тогда же получают распространение украшения, весьма характерные для ливской культуры.