— Я сказал вам все, что помнил. Слово в слово воспроизвести разговор я не в состоянии.
— Вы уверены?
— Дайте мне подумать.
Кое о чем Митч хотел умолчать. Он смотрел на Черные Глаза, понимая, что Лок его подозревает.
— Да, вот еще: он сказал, что увидел мое имя в газете, прочитал, что меня недавно приняли. Вот все. Я не упустил ничего. Разговор был совсем коротким.
— Постарайтесь еще припомнить, — продолжал настаивать Лок.
— Я спросил, не хочет ли он глоток холодного чая. Он отказался.
Магнитофон выключили, напряжение компаньонов, казалось, чуть спало. Лок подошел к окну.
— Митч, у нас были проблемы с ФБР, равно как и с Национальным налоговым управлением. Это тянется уже на протяжении нескольких лет. Кое-кого из наших клиентов можно назвать птицами высокого полета. Это состоятельные люди, которые зарабатывают миллионы, тратят миллионы и платят минимальные налоги, а то и вовсе не платят. Они готовы платить тысячи долларов нам, с тем чтобы мы помогали им на законных основаниях избегать уплаты налогов. Наша фирма зарекомендовала себя как очень энергичная, и мы не против рискнуть, когда клиент поручает нам это. Я говорю сейчас о весьма хитроумных и изощренных бизнесменах, которые понимают, что такое риск. Такие люди высоко оценивают нашу изобретательность и находчивость. Кое-какие наши уловки и прикрытия вызывают сомнения в Национальном налоговом управлении, и вот уже на протяжении двадцати лет мы выигрываем предъявленные по этим спорным поводам судебные иски. Мы не нравимся чиновникам, а они не нравятся нам. Отдельные наши клиенты не всегда придерживаются высших этических норм, поэтому случается, к ним начинает проявлять интерес ФБР. А последние три года ФБР тревожило и нас. Тарранс — возомнивший о себе новичок. Он здесь меньше года, а надоел всем хуже колючки в ботинке. Вы больше не будете с ним разговаривать. Очень может быть, ваша вчерашняя беседа записывалась. Он опасен, в высшей степени опасен. Это нечестная игра, и скоро вы сами убедитесь в том, что большинство в ФБР ведут нечестную игру.
— Много наших клиентов были осуждены?
— Ни один. И мы выигрывали все иски налогового управления.
— А Ходж и Козински?
— Хороший вопрос, — вступил Оливер Ламберт. — Точно мы так и не знаем, что там произошло. Поначалу нам представлялось, что это несчастный случай, теперь же мы в этом не уверены. В катере с Марти и Джо был и местный житель — инструктор по подводному плаванию и моторист. Как нам сообщили местные власти, он был связным звеном в цепочке по доставке наркотиков с Ямайки, и взрыв предназначался ему. Безусловно, он тоже погиб.
— Не думаю, что мы когда-нибудь узнаем правду, — добавил Ройс Макнайт. — Там не очень-то квалифицированные полицейские. Мы предпочли оказать помощь семьям. Для нас в настоящий момент это несчастный случай. Честно говоря, мы плохо представляем себе всю ситуацию.
— Никому обо всем этом ни слова, — проинструктировал Митча Лок. — Держитесь подальше от Тарранса, а если он сам установит с вами контакт, сразу же дайте нам знать об этом. Вам все понятно?
— Да, сэр.
— Ни слова даже жене, — добавил Эйвери.
Митч кивнул головой.
Лицо Ламберта вновь приняло выражение отеческой доброты, он улыбался и крутил очки.
— Митч, мы знаем, что это может напугать, но мы уже привыкли к этому. Предоставь нам этим заниматься. Верь нам. Мы не боимся мистера Тарранса, ФБР, налогового управления или кого-то еще, так как мы не совершали никаких преступлений. Энтони Бендини создал нашу фирму благодаря своим способностям, неустанному тяжелому труду и высочайшим моральным качествам. Все это наследие он передал в наши руки. Да, некоторые наши клиенты не святые, но никогда еще юристы не читали поучений своим клиентам. Мы бы не хотели, чтобы ты переживал из-за всего этого. Просто держись подальше от этого человека — он весьма, весьма опасен. Если дать ему повод, он совсем обнаглеет и сядет на голову.
Лок наставил на Митча свой кривой палец.
— Дальнейший контакт с Таррансом поставит под угрозу ваше будущее в фирме.
— Понимаю.
— Он понимает, — поддержал его Эйвери. Лок посмотрел на Толара.
— Вот все, что мы хотели сказать тебе, Митч, — заключил Ламберт. — Будь осторожен.
Митч с Ламаром вышли из кабинета и направились к лестнице.
— Позвони Де Вашеру, — сказал Лок Ламберту, уже державшему в руке трубку.
Не прошло и двух минут, как оба пожилых джентльмена, пройдя мимо охранника за железной дверью, вошли в кабинет Де Вашера.
— Ты слушал?
— Конечно, я слушал, Нат. Я слышал каждое его слово. Вы здорово обработали парня. Я думаю, он перепуган, он будет бежать от Тарранса со всех ног.
— Как быть с Лазаревым?
— Я должен буду поставить его в известность. Он — босс. Не можем же мы притворяться, что ничего не произошло.
— Что они предпримут?
— Ничего серьезного. Понаблюдаем за Макдиром круглосуточно, поставим на прослушивание все его телефоны. И будем ждать. Первого шага сам он не сделает. Это дело Тарранса. Тарранс найдет его снова, и на этот-то раз мы будем в курсе событий. Старайтесь, чтобы он уходил отсюда как можно позже. Когда он будет покидать рабочее место, дайте нам знать. По правде говоря, не думаю, что все так уж плохо.
— Почему они остановили свой выбор на Макдире? — задал вопрос Лок.
— Наверное, отрабатывают новую стратегию. Вы же помните, Козински и Ходж сами к ним пришли. Возможно, они сказали им больше, чем мы думаем, я не знаю. Может, они считают, что Макдир быстрее с ними сойдется, потому что он только что с университетской скамьи и полон юношеского идеализма. И высокой морали, как наш столь этичный Олли. Это было неплохо, Олли, это было здорово.
— Заткнись, Де Вашер.
Улыбка исчезла с лица Де Вашера, он прикусил нижнюю губу. Но ничего. Бросил взгляд на Лока.
— Вы знаете, что будет следующим шагом, не так ли? Если Тарранс начнет активничать, этот идиот Лазарев в один прекрасный день вызовет меня и прикажет убрать его. Заставить его замолчать. Забить в бочку и швырнуть ее в залив. А когда это будет сделано, все вы, почтенные господа, оформите себе ранние пенсии и рванете из страны.
— Лазарев не прикажет убрать агента ФБР.
— О, конечно, это будет дурацким поступком, но Лазарев и есть дурак. Он слишком беспокоится о положении дел здесь. Он все время звонит и задает всякие вопросы. Я даю на них всякие ответы. Иногда он выслушивает их, иногда начинает сыпать ругательствами, иногда говорит, что должен побеседовать с правлением. Но если он скажет мне покончить с Таррансом, мы покончим с Таррансом.
— От этого у меня начинает ныть в желудке, — сказал Ламберт.
— Хочешь прихворнуть, Олли. Если твой юноша в ботиночках от Гуччи подружится с Таррансом и начнет говорить, ты получишь нечто гораздо более худшее, чем боль в желудке. В общем, я предлагаю вам, парни, заваливать Макдира работой так, чтобы у него не оставалось времени на мысли о Таррансе.
— Боже, Де Вашер, он работает по двадцать часов в сутки. В первый же день он вспыхнул как порох, но все еще продолжает гореть.
— Не выпускайте его из виду. Прикажите Ламару Куину сойтись с ним еще ближе, так, чтобы если у Макдира созреет что-нибудь в голове, ему было бы перед кем облегчить душу.
— Неплохая мысль, — заметил Лок и повернулся к Олли. — Давай-ка хорошенько поговорим с Куином. Он дружен с Макдиром и, может, станет еще дружнее.
— Смотрите, парни, — продолжал Де Вашер, — Макдир сейчас напуган. Он не будет ничего предпринимать. Если Тарранс найдет его снова, Макдир поступит так же, как и сегодня. Он побежит прямо к Ламару Куину. Он показал нам сегодня, кому он доверяет.
— А жене он не проговорился ночью? — спросил Лок.
— Сейчас мы прослушиваем записи. Это займет примерно час. Мы напихали по городу столько «жучков», что требуется шесть компьютеров, чтобы найти хоть что-то.
Стоя у окна в кабинете Ламара, Митч тщательно выбирал слова. Говорил он совсем немного. А если Тарранс был прав? Если все записывается?
— Тебе стало лучше? — спросил его Ламар.
— Да, по-моему. В этом есть логика.
— Это было и раньше, Лок так и сказал.
— К кому подходили до меня?
— Не помню. Где-то три или четыре года назад.
— Но ты не помнишь к кому?
— Нет. Почему тебе это так важно?
— Просто мне хотелось бы знать. Не могу понять, почему они выбрали меня, нового здесь человека, единственного из сорока юристов, который знает о фирме и ее клиентах меньше всех. Почему меня?
— Не знаю, Митч. Слушай, почему бы тебе не сделать так, как советовал Лок? Забудь обо всем и беги от этого Тарранса. Ты не обязан с ним разговаривать, пока тебя не вынудят к этому в официальном порядке. Скажешь ему, чтобы убирался, если он подвернется тебе где-то еще раз. Он опасен.
— Пожалуй. Думаю, ты прав. — Митч выдавил из себя улыбку и направился к двери. — Приглашение на завтрашний ужин не отменяется?
— Ну что ты. Кэй хочет приготовить мясо в гриле, а есть его мы будем у бассейна. Приходите попозже, скажем, около половины восьмого.
— До встречи.
12
Охранник выкликнул его имя, обыскал и провел в значительное по размерам помещение, разделенное на две половины рядом небольших кабинок, занятых говорящими и шепчущими сквозь толстую и частую металлическую решетку посетителями.
— Номер четырнадцать, — палец указывал на одну из кабинок.
Митч прошел вовнутрь и сел. Через минуту по ту сторону перегородки показался Рэй; он подошел и уселся напротив брата. Если бы не шрам на лбу и морщинки вокруг глаз, они с Митчем могли бы сойти за близнецов. Оба одинакового роста — шести футов двух дюймов, одинакового веса — ста восьмидесяти фунтов, у обоих светлые каштановые волосы, голубые глаза, высокие скулы и прямоугольные подбородки. Братьям не раз приходилось слышать, что в их жилах течет и индейская кровь, но за долгие годы работы их предков в угольных шахтах темный оттенок кожи сошел на нет.