нице.
Через полчаса бешеной гонки я влетела в Ольгин подъезд и вскоре уже звонила в ее дверь.
— Кто? — сонно поинтересовалась она.
— Полина, — нетерпеливо ответила я, дверь распахнулась, и Ольга, вытаращив глаза, пробормотала:
— О господи. — Я вошла, она захлопнула дверь и трагически зашептала:
— Ты что, опять из больницы?
— Почему? — испугалась я.
— Потому что в халате. Нормальные люди… Да что случилось-то?
— Рассказывать долго. Мне надо умыться, а ты приготовь какие-нибудь шмотки.
— У меня их, конечно, много… было до встречи с тобой, но если ты каждый раз… ладно, иди в ванную.
Я поспешно умылась, тут появилась Ольга с ворохом одежды.
— Держи.
— Спасибо. Мне очень неловко сообщать тебе об этом, но я потеряла ключ от квартиры твоей тетки.
— Ерунда. У меня есть пара про запас. Один заберешь ты, а второй я отнесу в мастерскую, чтоб дубликаты сделали. Штук пять хватит, как думаешь?
— Вполне.
— Может, расскажешь, в чем дело?
— Мелех жив.
— Да? Это хорошо или плохо?
— Там что-то затевается.
— И что?
— Я тебе позвоню, — закончив одеваться, пообещала я.
— И все расскажешь?
— Непременно.
Я направилась к входной двери, и тут дверь комнаты распахнулась и очам моим предстал Игорек в полотенце, обмотанном вокруг бедер, и с заспанной физиономией.
— Что за шум? — зевая, осведомился он, а я рванула к двери. Игорек, конечно, не мог не обратить на меня внимание, сонливость его улетучилась, и он заорал:
— Стой! Куда? Ты откуда?
— Оттуда, — кивнула я, не особенно заботясь о направлении, и накинулась на Ольгу:
— Ты где его подцепила?
— Гошу? — растерялась она. — Чего его цеплять, он живет напротив. Вы знакомы?
— Еще бы. Форменный бандит твой Гоша. Это он за мной охотится.
— Да ты что? — ахнула Ольга, затем вытолкала меня за дверь, захлопнула ее и заорала:
— Беги, Полинка, я его задержу!
Я кубарем скатилась по лестнице, выскочила на улицу и преодолела две трамвайные остановки, прежде чем вполне резонно подумала: «Белая горячка. Вместо того чтоб бежать сломя голову, надо было с Гошей поговорить, уж он-то, поди, знает, что за дела вокруг творятся. А стал бы скрытничать, могла бы пистолетом пригрозить». Тут мысли мои переключились на Ольгу, и я всерьез забеспокоилась за нее и заметалась возле остановки, не зная — то ли к ней вернуться, то ли милицию вызывать. По соседству как раз открыли киоск «Роспечати», я купила карточку, рассудив, что для начала не худо бы позвонить. Ольга сразу же сняла трубку.
— Ты где? — спросила тревожно.
— На Красносельской. У тебя как дела?
— Нормально.
— Гоша ушел?
— Убежал как ошпаренный.
— Ты с ним поосторожней, он…
— Ну чуди. Я его сто лет знаю, третий раз замуж зовет. Думаю, надо соглашаться.
— Даже и не знаю, что тебе сказать на это, — растерялась я.
— Гоша хороший парень, туповат малость, но счастью это не помеха.
— Ты ему про квартиру тетки не проболталась?
— Конечно, нет. Его дела мне по фигу. Я за тебя переживаю. Так что будь спокойна. Расскажи, что случилось-то?
— Карточки не хватит.
— Тогда дуй к тетке и позвони оттуда. Я предупрежу, что приду на работу попозже. А хочешь, я к тебе приеду?
— Нет. Вдруг твой Гоша за тобой следит?
— Говорю, убежал как ошпаренный. Я у него вечером взяла сотовый, отключила и спрятала, чтоб не доставали. Он как тебя увидел, умом чуть не тронулся. Поди, начальство-то ищет, а он… в общем, сильно расстроился парень.
— И все же я на твоем месте особо ему доверять бы не стала.
— Я подумаю. Вообще-то я замуж не тороплюсь, чего-то не завидно…
— Все. Жди звонка, — отрезала я, зная Ольгину способность болтать по телефону не менее часа. Конечно, хорошо, что она не ждет пакостей от своего Гоши, но беспокойство мое не проходило. Как все в жизни перепуталось… Мало в городе парней, нате вам, Ольгин жених один из супостатов. Несправедливо это, вот что.
В печали и тревоге я вошла в квартиру Ольгиной тетки и начала прикидывать, что сделать в первую очередь: принять ванну или завалиться спать? Чтобы думалось легче, я выпила чаю, косясь на телефон. Болтать с Ольгой не хотелось, и я не торопилась звонить, Но и Ольга не звонила, что было все-таки странно. Я прошла в ванную, включила воду и начала бродить по квартире, размышляя, отчего на душе у меня так тревожно. Сама душа по этому поводу молчала, так что оставалось лишь догадываться.
Раздался телефонный звонок. Я схватила трубку и с облегчением услышала Ольгин голос.
— Полина, — позвала она, — как дела?
— Нормально.
— Ага, — вяло согласилась Ольга и повесила трубку. Чудеса. Я уж было собралась паниковать по-настоящему, но, вспомнив про Ольгин авантюризм и невероятное любопытство, решила, что она на всех парах мчится сюда, чертыхнулась, набрала ее номер с намерением отговорить Ольгу от этой затеи, но ответить мне не пожелали. «Точно, ко мне понеслась», — подумала я.
Через десять минут в дверь позвонили, я головой покачала, изумляясь Ольгиной оперативности. Должно быть, перед тем как мне звонить, она уже вызвала такси. Поспешила к двери, открыла ее и увидела блондина, то есть Феликса. Он стоял, привалясь к стене, и беспечно улыбался.
— Здравствуй, солнышко, — сказал он ласково, а я схватила его за рукав, втащила в прихожую, захлопнула дверь и произнесла:
— Вот ты-то мне и нужен.
— Ты мне тоже, — кивнул он, — до зарезу.
— Отлично. Идем чай пить.
— Мне бы лучше водки.
— Да где ж я ее возьму? Короче, так: Мелех жив.
— Кто бы сомневался, — отозвался Феликс презрительно, это было даже обидно. Я ему такую новость, а он…
— Ты знал? — нахмурилась я.
— Пока я не увижу труп этой крысы…
— Увидишь, то есть я очень на это рассчитываю, потому что хочу проводить его в последний путь. Ты даже не представляешь… Конечно, я знала, что он сволочь, но не до такой же степени. Впрочем, удивляться тут нечему…
— Может, ты мне объяснишь, что к чему?
— Конечно. Ой, я про воду забыла. — Я кинулась в ванную и вовремя — еще полминуты, и вода бы полилась через края. Я нашла ковш и стала ее вычерпывать, за этим меня и застал Феликс, заглянув в ванную.
— У тебя очень насыщенная жизнь, — не к месту заметил он.
— Нормальная… была до встречи с вами. Слушай, что если я приму ванну? Я сегодня ночью так намерзлась… и побегать пришлось. А ты возьми стул и садись возле двери с той стороны, а я буду говорить погромче. Идет?
— Зачем же с той стороны… — начал он, но я сурово одернула:
— Что ты дурака валяешь?
Он демонстративно подхватил стул из кухни и устроился возле двери в ванную, а я, заперев ее на хлипкую задвижку, опустилась в горячую воду.
— Господи, какое блаженство… Ты меня слышишь? — крикнула я.
— Ты это мне или господу? — отозвался Феликс.
— Тебе.
— Я слышу хорошо.
— Ага. Значит, так. Мелех — последняя сволочь и жулик. Так меня подставил… чтоб ему… короче, он жив-здоров и, подозреваю, в сговоре с Павлом. Хотя пудрил мне мозги: мол, тот деньги с него требует, миллион баксов. Прикинь? Но потом я посмотрела-посмотрела, и стало ясно: они валяют дурака. И Мелех у них за главного. Хотя, может, за главного все-таки Павел. Мелех им очень дорог. Когда я его подстрелила, они здорово расстроились и дали мне возможность сбежать.
— Ты стреляла в Мелеха?
— Угу. Тебе что, его жалко?
— Нисколько.
— Обидно, что не убила. Я стреляю не очень хорошо, то есть за всю жизнь всего три раза.
— И все три раза в Мелеха?
— Нет. В него один. Второй так, пугнуть хотела, а третий нечаянно получилось.
— Полина, а ты своих предков хорошо знаешь?
— В каком смысле?
— Ну, деда, бабку, как у них со здоровьем?
— Отлично. Тебе бы такое здоровье. Будешь гадости болтать, я тебе вообще ни слова не скажу. Понял?
— Солнышко, ты не могла бы рассказать мне свою историю с момента нашего последнего свидания. И поподробнее. А эмоции можешь опустить.
— Хорошо, — согласилась я и взялась за подробное изложение. Когда рассказ подошел к тому месту, где я пробиралась партизанскими тропами к подруге, я вдруг вспомнила об Ольге, и не просто вспомнила. Страшная догадка родилась в моем мозгу. Я пробкой вылетела из воды, набросила халат, схватила пистолет, который спрятала под ванной, и распахнула дверь. — Как ты меня нашел? — рявкнула я. Феликс закатил глаза и тяжко вздохнул. — Кончай придуриваться, отвечай.
— Подруга сказала.
— Как ты о ней узнал?
— Вы же вместе работали. Я заглянул на всякий случай, и так удачно получилось.
— Что ты с ней сделал? — взвыла я.
— Привязал к стулу. Попросил позвонить тебе, чтоб удостовериться, что ты здесь, и напрасно сюда не кататься. Перерезал телефонный провод, чтоб подруга перезвонить не могла, вот и все.
— Где она сейчас?
— Полагаю, все еще на стуле.
— Боже мой, — простонала я, — бедная Ольга… я тебе не верю. Уж я-то знаю, как мерзко ты можешь себя вести. Вы с Мелехом два сапога пара.
— Солнышко, убери пушку от моей рожи, меня это нервирует. К тому же ты сегодня уже выстрелила случайно…
— Набери Ольгин номер.
— Зачем, если я перерезал провод?
— Тогда поехали к ней, я хочу убедиться…
— Хорошо, — легко согласился Феликс. — Ты в халате поедешь?
— Переоденусь.
— Поосторожнее с оружием. Дом, в котором держали Мелеха, сможешь найти?
— Смогу. Только после того, как буду убеждена, что Ольга жива и здорова.
— Что с ней сделается?
— Не знаю. У тебя скверные привычки, — вздохнула я, заметив, что он опять грызет лезвие"
— Это фокус, — обиделся Феликс, — просто ловкость языка. Оделась?
— Не совсем. Зачем тебе этот дом? Туда наверняка поехал Лев Кириллович.
— Кто такой Лев Кириллович? А-а… охрана Мелеха.
— Конечно. Я же вынуждена была рассказать им.