— Здравствуйте Эльмира, проходите, присаживайтесь на диван. Вам уже знакомы условия, которые выдвинул вам господин Шарипов?
— Кое-что, — ответила девушка, — его адвокат сказал, что его бос, хочет, чтобы меня наказали.
— Вы правы, господин Шарипов предлагает вам вытерпеть воспитательную порку, шестьдесят ударов широким ремнём по обнажённым ягодицам. После этого вы можете забыть о вашем вчерашнем приключении, вас устраивают такие условия?
— А кто, и где будет меня пороть?
— Высеку вас я, всё для этого есть в соседней комнате, если вы готовы, то подпишите бумагу, подтверждающую, что вы на это идёте добровольно, и, пожалуй, начнём.
Девушка поднялась с дивана, подошла к столу, бегло пробежав глазами лист бумаги с текстом, подписала его. Дама — психолог убрала бумагу в ящик стола, ключом открыла дверь в стене, возле стола, дверь была обшита теми же панелями что и стены и не бросалась в глаза. Жестом пригласила девушку следовать за ней, включила свет, ничего похожего на «пыточные застенки» Эля здесь тоже не обнаружила, всё также как и в первой комнате, мебели не было, только ширма в углу, да в центре комнаты кушетка-трансформер, разложенная на манер тупого, не равнобедренного треугольника.
— Очень рекомендую вам посетить уборную, она за ширмой, одежду можете повесить на вешалку там же.
— А мне всё снимать? Я бы не хотела… — Дама не стала ждать, пока девушка расскажет, чего бы она там не хотела, разу резко оборвала.
— Раздеваться обязательно, бюстгальтер можете оставить, и обувь по желанию, всё остальное на вешалку.
Эльмира решила не сопротивляться, а побыстрее закончить с этим неприятным делом, воспользовалась туалетом, разделась, оставшись в одном чёрном ливчике и туфлях на босу ногу, колготки тоже пришлось снять, вышла из-за ширмы.
— Проходи сюда, — дама указала на кушетку, ложись поудобнее, и не бойся, это не смертельно. Попка потом немножко поболит, и всего-то делов, зато потом умнее будешь, у тебя она вон какая хорошая (девушка обладала красивой попой со слегка широковатыми бёдрами, и округлыми, упругими ягодицами). Тебя уже пороли когда-нибудь?
— Нет, — ответила Эля засмущавшись, — это первый раз.
— Тогда, ложись на кушетку головой вниз, и не будем затягивать.
Уложив девушку на кушетку таким образом, что голова и ноги её были под наклоном к полу, а попа венчала вершину этого треугольника, дама зафиксировала её в таком положении, надев на руки кожаные браслеты, затем, пристегнув их карабинами к ножкам кушетки у изголовья. Широкими ремнями пристегнула спину и ноги на уровне, чуть выше коленок. Потом отошла в первую комнату своего кабинета, вернувшись от туда с широким, толстым куском ремня, стала сбоку кушетки, Эльмира не успела приготовиться, только услышала свист рассекаемого ремнём воздуха, затем смачный шлепок, и только тут до неё дошла боль… Сквозь боль ударов она слышала, голос дамы, один, два, три … девятнадцать, двадцать, и тут удары прекратились.
— Это была только первая серия, дорогуша, — успокоила дама-психолог всхлипывающую девушку, — Осталось ещё два раза по столько.
Попа нестерпимо горела от ударов, несмотря на то, что наносила их женщина, они оказались по-мужски сильными. Экзекуторша поменяла позицию, зайдя с другой стороны кушетки, и начала вторую серию. Звуки шлепков ритмично раздавались по комнате, перемешиваясь с вскриками, и всхлипываниями девушки и ровным, лишённым эмоций, счётом дисциплинаторши.
— Потерпи, осталось совсем чуть-чуть, всего двадцать ударов.
Финальная серия выбила из Эльмиры остатки самообладания, она, уже не сдерживаясь, плакала и кричала. Её попка вся раскраснелась под мастерскими ударами ремня, которые наносила опытная в этих вопросах дама. Прозвучал последний удар, ягодицы в последний раз дёрнулись, напрягаясь, стараясь тем самым противостоять боли, и в комнате воцарилась тишина. Дав полежать девушке ещё десять минут, чтобы успокоиться, дисциплинаторша отстегнула её от кушетки, сняв ремни и браслеты, потом обработав её попку специальным гелем, помогла подняться и повела за ширму, умываться, приводить себя в порядок.
— Ну, вот и всё, Эльмира, теперь вы можете идти, а я позвоню господину Шарипову, сообщу, что вы наказаны и он снимет свои претензии. До свидания, на улице вас уже ждёт оплаченное Ибрагимом Алишеровичем такси.
Девушка молча, не прощаясь, покинула злополучный кабинет «психолога» … в душе её кипела целая буря эмоций, в которых ей ещё только предстояло разобраться…
Жестокие игры
Я давно уже играю со своей женой в эти игры. Я знаю ее без малого пять лет, из них почти год мы женаты. И всегда ее больше всего возбуждала порка перед занятиями сексом.
А сегодня особенный день. Из клуба садомазохистов, где мы с ней давно состоим (собственно, там мы и познакомились) наконец-то прибыл мой заказ: передвижное устройство весом в пару центнеров, которое я по первому впечатлению сразу же окрестил дыбой. На самом же деле это вполне безобидное на вид приспособление, напоминающее гладильную доску, фиксирующуюся с помощью рычагов под любым углом и обитую мягкой тканью. В верхней ее части находился стальной ошейник, защелкивающийся на ключ. Поперек доски расположена еще одна, поменьше, на ее окончаниях были такие же, только поменьше, и закрывались они без ключа. Металл на их внутренних поверхностях был обложен мягкой резиной. Маленькие зажимы для рук могли перемещаться взад-вперед и фиксироваться в любом положении, что сулило большие перспективы в будущем. Внизу дыбы были неподвижные зажимы для ног.
Ребята из клуба помогли мне установить дыбу в нашей спальне, пожелали приятного вечера и ушли. Я остался один. Лариса пока не пришла. По всей видимости, она собиралась сегодня провиниться, чтобы дать мне повод наказать ее. Она и не знала, какой сюрприз ожидает ее дома, потому что заказ я сделал втайне от нее.
Пользуясь случаем, я проверил на собственных руках и ногах все зажимы и убедился, что они прекрасно работают. Чтобы придать нашей комнате романтично-мазохистский вид, я погасил верхний свет, включил оранжевый абажур и отрегулировал яркость, чтобы дыбу окутывал полумрак. Затем расстелил нашу огромную кровать, положил свежую простыню, а поверх одеяла бросил тонкий кожаный ремешок. Я не использовал его все лето: по уговору, в жаркие летние дни я обрабатывал только попку моей благоверной, поскольку она обожала щеголять в платьях с обнаженной спиной и открытыми плечами. Сейчас же на дворе был октябрь и, похоже, дожди зарядили надолго.
Но вот скрежет ключа в замке. Я взглянул на часы — почти полночь — и остался сидеть в спальне. Высокие каблучки торопливо процокали сначала к вешалке, потом на кухне, наконец по винтовой лестнице на второй этаж.
— Милый, ты дома?
Я молчал. Лариса прошла мимо двери в гостиную. Я осторожно вышел из спальни и осторожно прикрыл за собой дверь, но жена все равно услышала. Обернувшись, она бросилась мне на шею и крепко поцеловала.
— Привет!
Наши языки соприкоснулись, но я не дал поцелую зайти слишком далеко.
— Где ты была?
— В гостях.
— Не предупредив меня?
Лариса потупила свои прелестные глазки.
— Извини…
И это все? Маловато для хорошей порки, да еще на новой дыбе.
Думаю, сейчас самое время сделать небольшое лирическое отступление и рассказать о некоторых неписаных правилах, которых надлежит придерживаться в этом доме.
1. Наказания без вины не бывает (Глеб Жеглов, Место встречи изменить нельзя). Вина должна быть явной и бесспорной.
2. Степень наказания определяется степенью вины.
3. Степень вины определяется мною.
4. Лариса имеет право:
а. Отложить наказание на период от одного до семи дней;
б. Предложить заменить наказание потрясающим сексом с выполнением любого моего желания, не связанного с насилием и унижением;
в. Оказывать сопротивление перед поркой;
5. Я оставляю за собой право принять окончательное решение.
6. В рамках вышеуказанных правил я могу вносить небольшие изменения в процесс наказания.
7. Все, что происходит в этом доме, делается только с обоюдного согласия и никого, кроме нас, не касается. Ключевое слово, после произнесения которого игра прекращается — Дездемона.
8. Все эти правила теряют силу при явных доказательствах моей супружеской неверности.
Лариса явно сегодня была настроена поиграть, но не сумела достаточно провиниться, чтобы заслужить хорошую порку. В таком случае она начинала провоцировать меня. Я решил подыграть ей: в недостатке фантазии ее никак нельзя было обвинить.
— Не ходи в спальню, — сказал я ей как можно естественней, — Я схожу в душ, а потом мы зайдем туда вместе. Я приготовил тебе сюрприз.
— Как скажешь, милый, — проворковала Лариса, стягивая блузку. Под ней ничего не было. Хороши гости…
Горячие струи приятно обволокли мое тело. Я старался поддерживать хорошую форму, и приятно было лишний раз взглянуть на себя в зеркало. Я рассматривал себя словно со стороны — мощный безволосый торс с выпуклыми бицепсами, плоский живот, прямая спина — пока не почувствовал эрекцию. Мой предмет заслуженной гордости, достигающий в полной боевой готовность двадцать пять сантиметров в длину и почти пять в окружности, стал медленно распрямляться, и я начал думать о Ларисе. Она у меня просто конфетка. Многолетние занятия гимнастикой не прошли даром: ее тело обладает потрясающей гибкостью, и в первые месяцы нашего знакомства она просто сводила меня с ума в постели, принимая самые невероятные позы. У нее длинные пышные каштановые волосы, зеленовато-карие глаза, чувственный ротик с полными, капризно надутыми губками, сногсшибательная высокая грудь с немного асимметричными сосками, вызывающе торчащими в разные стороны, изящная спина с отлично развитыми мышцами, упругая попка и восхитительные длинные ножки. О, боже…
Я обхватил член рукой, прикрыл глаза, но минуты сладких грез не состоялись из-за хлынувшего на меня потока ледяной воды. От сильнейшего спазма у меня перехватило дыхание, и из горла вырвался только нечленораздельный хрип. Отдернув занавеску, я успел увидеть развевающиеся полы цветастого халата Ларисы. Его обладательница выскочила из ванной, захлопнув за собой дверь.