ычном кабачке в центре Питера – и ни одной собаке не было до нас дела. Ты сам все оплатил?
– Да, разбогатеешь, отдашь, – расхохотался Ёситада.
Друзья остановились возле автомобиля.
– А машину тебе самому водить можно? Или положены шофер и красная ковровая дорожка?
– Машина спортивная. Я просто в тренде.
– Я, между прочим, тоже не нищий, вообще-то… О, кстати, мне надо же бабло в йены перевести, у меня вот и карта ваша есть… – Сандер захлопал себя по карманам и вдруг ошарашенно вытаращил глаза. – Оп-па… а где бумажник?.. – Он еще раз проверил все карманы. – Нету… в задний карман штанов засовывал, точно помню… сперли, что ли?
– О-о… – Ёситада нахмурился и задумался. – Похоже на то… Когда ты рюкзак свой забирал с ленты – вокруг тебя какой-то отаку крутился.
– Отаку?..
– Ну да. Пацан в жилетке с кучей значков. И прическа такая… анимешная, когда волосы во все стороны.
– Хм… не видел никакого отаку. Ёситада, у вас что, реально воруют?!
– Ну… – Ёситада смущенно опустил глаза. – Обычно нет, то есть редко и не посреди токийского международного аэропорта. Надо сообщить в полицию – они проверят записи с камер и… – Он внезапно вскинулся и замахал руками. – Так вот же он! Вон он, отаку!
Сандер посмотрел в сторону, в которую указывал Ёситада, и сначала не разглядел ничего, кроме причудливых теней, которые отбрасывали деревья аллеи. Но тут одна из них шевельнулась, и он отчетливо увидел «отаку». И правда, пацан был едва ли не с ног до головы увешан значками, а на голове красовалась яркая, то ли красная, то ли оранжевая повязка. Сандер неодобрительно дернул плечом. Это слепым надо быть, чтобы сразу такого не заметить. И решительно пошел к пацану.
– Эй! – окликнул он. – Стой!
Мальчишка остановился, обернулся и внезапно припустил что есть мочи.
– Во я дура-ак, – протянул Сандер и рванул за ним. И тут же понял, куда так мчится воришка – вон к тому припаркованному мотоциклу, рядом с которым буквально мгновение назад неспешно курил другой парень – в черном блестящем шлеме. Как только мальчишка побежал, тот немедленно выплюнул сигарету и вскочил в седло.
«Вот черт, не успею», – с досадой подумал Сандер, замедляясь, а отаку с разбегу вскочил в седло сзади своего подельника и мотоцикл рванул с места, едва не встав на дыбы.
– Вот уроды! – в сердцах воскликнул Сандер.
– Догоним! – внезапно услышал он крик Ёситады. И, ни на миг не раздумывая, помчался обратно к машине.
– Наперерез! – завопил он, когда они сдали назад.
– Ну нет, – Ёситада выкрутил руль и вдавил педаль газа, – мне не нужны заголовки «В аварии с участием наследника Токугава погибли двое школьников». Я же сказал: догоним.
– И что делать будем? Ехать рядом и уговаривать, что красть нехорошо?
– Они на выезде остановятся в любом случае – там их и возьмем.
Ёситада прибавил газу, и они едва не коснулись бампером заднего крыла мотоцикла. Сандер высунул из окна телефон, нажал запись и завопил:
– Эти люди украли последнее у бедного русского туриста! Они – позор Японии! Сейчас мы догоним их и восстановим справедливость. Не забывайте ставить лайки!
Внезапно мотоцикл резко свернул в сторону, поднялся на одно колесо, взлетел на бортик ограждения и помчался прямо по траве вверх по склону. Пара секунд – и он уже скрылся в тоннеле под взлетной полосой.
Ёситада сбросил скорость и с досадой стукнул кулаком по рулю.
– Не парься! Зато я это снял, – рассмеялся Сандер.
– Угу, – Ёситада стиснул зубы, – извини, пожалуйста, я не ожидал такого. Это же полное безумие.
– Ага, парни конченые, ты прав был. Запросто могли в нас вписаться. Пусть подавится, крысеныш.
– Блокируй карты. Ты с телефона свои российские сможешь? Документы еще восстанавливать. Ну что за… Я звоню в полицию – может, их успеют задержать.
– А-а-а, – отмахнулся Сандер и сунул руку в карман куртки. – Забей. Все карты тут. А документы в кармане рюкзака. Я в бумажнике только нал ношу. Ну и всякую фигню вроде визиток. Жалко просто: отец подарил, и дорогой, зараза. И карта там.
– Какая карта?
– Русского острова, на удачу… а, ладно. Зато хорошее начало, а?
– Отличное, – хмыкнул Ёситада, – надо выпить. – И он свернул на главную дорогу.
Когда Сандеру было тринадцать, отцу кто-то порекомендовал бехеровку: якобы она хорошо идет при всяких проблемах с пищеварением. Но отцу она не пошла, и литровая бутылка оказалась в баре вместе с «женским» вином, на случай прихода маминых подруг, и водкой, которую по выходным употреблял перед едой отец. Водка постоянно заменялась новой, а вот про бехеровку, по всей видимости, давно и прочно забыли. И поэтому Сандер был уверен, что никто и не заметит, если он иногда будет отливать из огромной бутылки буквально пару крышечек. Настойка приятно обжигала горло, и по телу разливалось тепло, а самое главное – Сандер себя чувствовал совсем взрослым.
…Ровно до того, пока отец не пожелал угостить пришедших в гости и не пьющих вина дам. В бутылке к этому времени оставалось чуть больше половины – и спать бы Сандеру неделю стоя, если бы мама, быстро сообразив, что к чему, не «созналась»: это она пила настойку вечером «от головы». Ураган благополучно пролетел мимо, а Сандер навсегда полюбил этот эксклюзивный чешский напиток.
– Она вот так запросто здесь продается?! – восхитился Сандер, взяв в руки зеленую бутыль, заботливо поставленную на специальный поднос официантом. – И ты не забыл!
– Тебя послушать, так Япония – это какая-то задница мира. Если бехеровка продается в России и США, то что ей мешает продаваться в Японии? И ты все же не рассказал, что именно за дело ты думаешь открыть здесь.
– Я? – Сандер отодвинул пустую тарелку из-под еды, подтянул поближе блюдо с закусками и наполнил стопку.
Ёситада с задумчивым видом накладывал в свой стакан с виски лед из хрустального ведерка.
– Я собираюсь открыть тут школу боевых искусств. Под названием «Русский медведь».
– Что?.. – Ёситада от неожиданности разжал щипцы, и кубик льда плюхнулся в стакан, разбрызгав по сторонам содержимое.
– Школу. Боевых искусств. Русский национальный кулачный бой. Понимаешь, у нас издревле деревнями ходили стенка на стенку.
– Скажи, что ты пошутил…
– Когда это я шутил? – Сандер нагнулся над столом и вытянул вперед руку:
– Гляди, – он загнул один палец, – во-первых – экзотика, у вас такого нет. Второе – вы, японцы, обожаете иностранщину, – он загнул второй палец. – И третье! – Сандер выставил вперед средний палец. – Здесь никто не знает, как это должно выглядеть реально! – Он рассмеялся и убрал руку.
– А кто будет тренером?
– Я, конечно, ну поначалу. А если пойдет – выпишу из России парочку бывших вэдэвэшников покрупнее. Да должно пойти.
Ёситада усмехнулся и покачал головой. И поднял стакан:
– За встречу. И пусть у нас все получится! Кампай!
– Кампай! – подхватил Сандер и залпом проглотил настойку.
– И ладно, со мной все понятно, по ходу дела разберусь. Ты. Ты мне хотел что-то рассказать. Про духов предков. А я расскажу про призрака, которого видел я.
Ёситада поднял руку и выставил ее ладонью вперед.
– Это… понимаешь, просто так не расскажешь. Я и сам, если честно, даже и не знаю, что думать. Я тут с одним человеком встретился… И мне еще самому надо все как следует переварить. Кроме того, скажи-ка мне, что ты вообще знаешь о нашей истории?
– Хм… – Сандер почесал нос и внезапно вскочил. – Я – демон седьмого неба! Я – Ода Нобунага! – завопил он и изобразил одной рукой над головой что-то вроде нимба, а другой – развевающийся сзади плащ.
– Понятно, – закивал Ёситада, – «Самурайские войны» или «Сёгун»?
– Обижаешь! Это для детей. «Сэнгоку Басара».
– Это «Сёгун» для детей? Да я до сих пор не весь прошел!
– Потому что это не твое, мой дорогой друг. Занимайся своей экономикой и не пытайся понять высокодуховное.
– Это «Басара» – высокодуховное? Ну да.
– Да ты не играл.
– Я видел скрины, мне хватило. И м-да, в качестве информации об истории Смутных времен – мягко скажем, не самый подходящий источник.
– А что не так? Ода Нобунага пытался захватить Японию, убил своего вассала Акэти Мицухидэ, его потом убил Датэ Масамунэ, потом пришел Тоётоми Хидэёси, и его убил Токугава Иэясу. Верхом на роботе. А Исида Мицунари хотел отомстить, и у него был еще друг такой противный, на подносе…
– Са-андер!.. – Ёситада прикрыл лицо рукой. Плечи его содрогались в беззвучном хохоте.
– А что?! – Сандер возмущенно вскинулся, потом тоже расхохотался, сел и плеснул себе еще. – …Ну, у меня так получилось, что я могу сделать?
– Эх… ну, например, почитать хотя бы основное. И, да, именно про Смутное время. До эпохи Эдо. Это то время, когда появился и пришел к власти наш род. Тогда, я думаю, ты поможешь мне разобраться в одном непростом… хм, семейном вопросе.
– Ага… так все-таки? У вас объявился призрак предка?
– Вроде того. Все, давай об этом потом. Я не хочу сейчас ни о чем думать, сегодня я хочу просто повеселиться и отдохнуть.
– О, кстати, – Сандер взял с блюда креветку и повертел ее между пальцами, – меня отвезут домой? Я же понятия не имею, где снятая тобой квартира.
– Конечно. Нас заберут и отвезут. Я же сказал: снял недалеко от своей. Черт. Лед весь растаял… – Ёситада скорчил недовольную гримасу и нажал кнопку под столом.
Две головы, одна в черном шлеме, другая в алой повязке, склонились в гробовом молчании над распахнутым портмоне. Яркий свет фонаря хорошо освещал его содержимое и побелевшие кончики пальцев, сжимавших коричневую мягкую кожу.
– Дерьмо, – медленно проговорил хозяин той головы, что была в повязке.
– Не выражайся. – Парень в шлеме выпрямился, вытянул сигарету из слегка смятой пачки зубами и принялся шарить по карманам в поисках зажигалки.
– Давно ты моя мама? Ты посмотри! – Мальчишка поднял портмоне повыше и потряс. – Что это? А? Это похоже на баксы? «Это точно американец! У них полно бабла!» А? Кто это сказал? Это что? Из какой страны вообще?!