По инициативе главкома было предпринято плавание к Северному полюсу. Горшков гарантировал удачу плавания атомной подводной лодки подо льдами. Такое плавание осуществила лодка «Ленинский комсомол» под командованием Л.М. Жильцова, всплывшая в полынье вблизи полюса. 29 сентября 1963 года подводная лодка капитана 2-го ранга Ю.А. Сысоева всплыла точно на полюсе. В феврале 1966 года целый отряд атомных подводных лодок отправился в кругосветное плавание и благополучно вернулся[824]. Все эти плавания проходили по инициативе главкома.
Особую тревогу главкома вызвала операция «Анадырь», породившая Карибский кризис. Осенью 1962 года, чтобы создать противовес американским ракетам в Турции, которые могли за 10 минут достичь Москвы, было принято решение разместить на Кубе ракеты средней дальности и тем создать угрозу территории США. 18 октября большая часть запланированных к переброске сил уже была на Кубе. Флоту предстояло обеспечить операцию на море. В группировку входили ракетные корабли и катера, подводные лодки. В этот период Горшков перестал ночевать дома и требовал сообщать ему в любое время суток об изменениях в районе Карибского моря. Причины для беспокойства существовали, так как после 15 октября американцы обнаружили в море вблизи берегов США советские подводные лодки и выслали для их поиска более 200 кораблей и 200 самолетов. А советские подводники были вынуждены всплывать, так как температура на борту поднималась до 60 градусов и двигатели отказывали. Всплывшие подлодки шли в сопровождении американских кораблей и не всегда имели возможность оторваться от них. А подводники 24 октября получили приказ топить американские корабли, если те будут обыскивать советские суда. В ночь на 27 октября главком не спал, ожидая вторжения американцев на Кубу. Только 28 октября, после того как была достигнута договоренность между США и СССР и принято большинство советских условий, поступил приказ расформировать Группу советских войск на Кубе и вывести средства доставки ядерного оружия[825].
Карибский кризис показал, что советский флот почти не имеет кораблей для действия в океане на больших расстояниях. После того как у власти Л.И. Брежнев сменил Хрущева, Горшкову стало проще получать средства на постройку современных надводных кораблей и для обучения моряков в учениях и дальних походах.
В 1964 году на учениях «Циклон» в отдаленных районах Тихого океана советские корабли впервые применили ракетное оружие. На разборе учений С.Г. Горшков отметил, что силы флота должны обнаружить и уничтожить неприятельские ракетные подводные лодки ранее, чем те произведут залп. Для этого необходимо нести боевую службу так, чтобы знать районы крейсерства подводных лодок противника и организовать поиск и слежение за ними. Другой важнейшей целью главком считал возможно более быстрое уничтожение неприятельских авианосных ударных группировок (АУГ) с помощью ударных группировок, наносящих ракетно-ядерные удары, и атомных подводных лодок. Для этого следовало до начала боевых действий знать расположение АУГ и подводным лодкам следовать за ними. Кроме того, флот должен был быть готов к высадке десантов в самом начале войны, после первых ядерных ударов по сухопутным целям[826]. Можно заметить, что отечественный флот в период командования С.Г. Горшкова в основном и развивали в соответствующих направлениях.
Техника в плаваниях чаще всего выдерживала. Более слабым звеном оказались люди. Для эксплуатации современных кораблей требовался повышенный уровень знаний. Чтобы избежать доучивания специалистов на кораблях, в высших военно-морских училищах по пятилетней программе начали впервые готовить моряков одновременно по командной и инженерной должности. Разговоры Горшкова с вернувшимися из длительных плаваний моряками сделали актуальными проблемы морально-психологической подготовки экипажей и мер для борьбы со стрессами в походах.
Круг вопросов, которыми занимался Горшков, был весьма широк. Адмирал флота Н.Д. Сергеев рассказывал: «Трудно охватить все вопросы, которые приходилось решать Главкому Военно-Морского флота. Много внимания он уделял центральному аппарату, в частности Главному штабу – основному органу управления силами флота, всему сложному комплексу флотского организма, включающему такие рода войск, как морская авиация, береговые ракетно-артиллерийские войска, морская пехота, а также учебным заведениям, Военно-морской академии. А сколько сил, энергии отдано модернизации и ремонту кораблей, капитальному строительству, быту и здоровью личного состава…»[827]
Главком, находясь в Москве, наблюдал за передвижениями и действиями кораблей в различных районах Мирового океана и принимал решения. Нередко в своих решениях опытный моряк и организатор, наряду с научным подходом, проявлял интуицию. Он и сам нередко выходил в море.
Со временем технические, экономические и политические возможности позволили развивать и крупные корабли (авианосные, ракетоносные) по оригинальным проектам, вытекающим из особенностей отечественной доктрины. Все больше флот становился сбалансированным. Увеличение числа авианесущих кораблей и десантных судов, противолодочных сил наряду с сохранением большого подводного флота и ударной авиации вызывало заметную тревогу НАТО.
Создание авианесущих кораблей, которым занимался С.Г. Горшков, вновь вызвало комплекс проблем в их эксплуатации. Потребовались принципиально новые самолеты. Летчиков приходилось готовить заново. Главком рекомендовал отбирать пилотов, способных изучать новую технику в непривычных условиях движущегося корабля с качающейся взлетной площадкой. Однажды он говорил командующему авиацией ВМФ: «Нужно отбирать самых смелых. Только человек беззаветной храбрости может поднять самолет с ходящей ходуном палубы и, не надеясь ни на какие запасные аэродромы, уйти в синюю даль океана, вступить в бой, победить, а потом, отыскав свой корабль, опустить свою крылатую машину точно в круг посадочной площадки…»[828]
Совершенствование средств навигации, связи, управления и других технических средств, развитие отношений со многими странами мира позволили увеличить число дальних плаваний боевых кораблей, не теряя управления ими. Наиболее распространенными явились визиты дружбы в порты стран Европы, Азии, Африки и Америки. Не располагавшему базами за рубежом Советскому ВМФ пришлось создать систему подвижного базирования из вспомогательных судов, сопровождавших корабли в плаваниях. Появление в иностранных портах советских кораблей, отличавшихся чистотой и порядком, создавало у жителей других стран представление отличное от того, которое предлагали средства массовой информации.
Особое значение имела помощь Советского военно-морского флота другим странам. Помощь жертвам урагана на острове Маврикий, расчистка гавани Читтагонга (Бангладеш) в 1972 году от затопленных судов, разминирование Суэцкого канала в 1974 году явились не только проверкой умения советских моряков действовать в трудных условиях, но и свидетельством дружбы СССР к этим странам.
Неоднократно главком ВМФ СССР проводил учения с флотами стран Варшавского договора, что позволяло готовиться к возможным столкновениям с флотами НАТО: «Север» (1968), «Братство по оружию», «Одра – Ныса», «Щит-72» и другие, проходившие на Балтике и Черном море. Наиболее широкие масштабы имели учения «Океан» весной 1970 года, в ходе которых главнокомандующий управлял согласованно эскадрами, действовавшими в различных районах Мирового океана (в Атлантике и на Средиземном море)[829]. Это потребовало новых подходов к управлению.
В центре внимания Горшкова были люди, ибо именно они создавали корабли, вооружение и технику и управляли ими. Потому главком интересовался условиями жизни и быта личного состава, умел вести беседы с офицерами и матросами, использовал полученные в ходе разговоров с моряками предложения. Когда матрос, вернувшийся из дальнего похода, посетовал на редко приходившую почту, адмирал флота Советского Союза отдал указания обеспечивать уходящих в плавание книгами, музыкальными инструментами, кинофильмами. Узнав о героическом поведении подводника, 20 суток поддерживавшего мужество подчиненных в трудных условиях, Горшков добился награждения его орденом[830].
Как-то флотоводец прочел в еженедельнике «Тайм» о том, что ВМФ СССР стал далеко действующим, одним из новейших и прекрасно оснащенных. Во многом это означало заслугу самого С.Г. Горшкова.
Горшков, страстью которого была военно-морская история, излагал свои представления о роли флота на печатных страницах. В 1977 году в Москве вышла книга «Военно-морской флот». Затем сначала в «Морском сборнике», а затем и отдельной книгой под названием «Морская мощь государства» (М., 1979) вышел основной труд главкома ВМФ о месте флота в современном мире и задачах по поддержанию морской силы на уровне достаточном для ее безопасности. С гордостью говоря о победах русского флота, Горшков писал о традициях отечественного флота, развивавшихся издревле, и выдвинул мысль об особом складе характера русских моряков, которые сделали невероятное, доведя армаду разномастных кораблей до Цусимы.
Поддерживая старые традиции, на флоте создавали новые ритуалы: воинские почести у «координат боевой славы», на местах, где героически погибали советские корабли, название новых кораблей именами героев – советских и русских флотоводцев, а также именами героических кораблей[831].
В 1980 году в Москве вышла книга Горшкова «На страже Отчизны», в 1982 году в Риге – «Проблемы изучения и освоения Мирового океана», в 1996 году в Санкт-Петербурге – «Во флотском строю». Уже после смерти флагмана опубликовали его книгу «На южном приморском фланге. Осень 1941 – весна 1944 г.» (Воениздат, 1989), в которой моряк на основе архивных материалов и собственных воспоминаний восстановил действия армии и флота у берегов Черного и Азовского морей.