Думаешь, я не ты? Ждал, что новый Киран будет жить как-то правильно? Неужели я был настолько плох? Ты не меня не знаешь, а себя.
Я все еще внутри. Я никуда не уходил. Ты никогда меня не уничтожишь. Или же умереть придется нам обоим.
Так зачем корчить из себя святошу? Мир-то вокруг не добр. Ты будешь жить по белым законам, а он по черным. Старик, между прочим, с самого начала понимал о тебе правду, его не обманешь тупой рожей да чаем в постель. И тем не менее он тебя принял. Так прими же и ты себя.
Морфей что-то с нами сделал, и внутри одного человека появились два. Но это ты решаешь, когда выпустить меня. Тебе стоит просто захотеть.
Дай мне руку, Киран, и они получат по заслугам. Обещаю.
Тротуар под ногами превратился в стремительно убегающую полосу. Дома, люди, машины – все разлеталось в стороны, и Киран не отдавал себе отчета, что происходит вокруг, но знал точно, куда идет.
Внутри все стихло, как перед грозой. Не было ни одной мысли, только намерение. После того как Бартоша погрузили в машину скорой, у Кирана больше не осталось сомнений. Может, в их бар шел сейчас новый он, которому от гнева сорвало все тормоза. Может, старый Киран ожил и захотел оторваться. Это уже не важно, кто он сейчас.
Пивная пребывала в вечернем оживлении. Двое «плутонцев» сидели внутри, но Пчеловода с ними не было. Как и Норы. Последнее почему-то принесло облегчение, не хотелось, чтобы она видела все, что произойдет потом. Зато был Отто Граммель. Скотина продажная.
Киран вошел и сразу направился к их компании. Одним движением он выдрал из-за стола патлатого со шрамом. На крики и взгляды других было наплевать. Последовало три точных удара – в лицо, челюсть и солнечное сплетение. Другой «плутонец» попытался схватить его сзади, но Киран мгновенно избавился от его захвата, одновременно ударив головой в лицо, а ногой в голень. Тот скрючился и шатко осел на стол позади.
– Я зову полицию! – завизжал бармен и схватил трубку телефона.
Кто-то вяло окрикнул Кирана, но ввязываться никто не захотел. Люди повалили на улицу и глазели через окна. Следовало действовать быстро. Киран переключился на барахтающегося на полу патлатого и несколько раз приложил его головой об пол. Затем увидел его перемазанную зеленым и черным руку. Это их чернила.
– Ты думал, я это проглочу? – прошипел он ему в лицо, обдавая своим дыханием. – Ты напал на беззащитного старика и разгромил его магазин. Чтобы ты сдох после этого…
Киран врезал по его роже, удовлетворенно ощутив, как сминается нос.
– Ты знал уговор… – отплевываясь от крови, сказал «плутонец», уже не пытаясь сопротивляться.
Из-за спины донеслось шевеление. Второй снова попытался захватить его сзади, и на мгновение ему это удалось. Но Киран сразу же оценил его ошибку – тот попытался выполнить удушение только одним предплечьем и в итоге опять оказался сброшен и в этот раз вырублен надолго.
Бармен что-то бормотал в трубку, а вскоре и сам вылетел наружу. Без сомнений, полиция уже была в пути.
Коленом Киран вжал патлатого в пол и вдавил большие пальцы в точки над его глазами. В ответ раздался ор, и человек попытался вырваться, но Киран хорошо его зафиксировал.
– Где Пчеловод? – тихо спросил он. – Отвечай или без глаз останешься.
– У провала на датской границе. – Подонок уже не пытался юлить. – Ты там был с нами… Отпусти, мра-а-азь.
Опять послышалась приближающаяся сирена. Времени перебить этих подонков не оставалось. Из дальнего угла с испугом наблюдал Отто Граммель, нелепо застряв между столом и стеной из-за тучной комплекции. Киран подошел к нему и отправил одним ударом в нокаут. В следующую минуту выскочил наружу и пустился бежать по закоулкам между баров.
Никто его не поймает до тех пор, пока он не разберется с Пчеловодом.
Жить одной оказалось прикольно. В каком-то смысле Дагмар и так жила одна, так как никто ее особо не контролировал. Она уходила и приходила в пустой дом. Иногда, конечно, приходилось натыкаться на Сумире, но она была просто той самой соседкой, с которой лучше не здороваться. Быт же организовывала прислуга, и теперь, обживая унылую мотельную комнату, Дагмар нужно было сразу решать кучу вопросов. Например, как гладить одежду. Утюга здесь не было, да и уборку делали только за доплату.
Эрик помог с кое-какими вещами, но установил дневной бюджет, и если бы она его превысила, пришлось бы позорно возвращаться назад. Это и так маячило в будущем, но убраться на время из родного дома показалось хорошим решением для психики.
Место нашел Лекан, потому что она как пиявка прицепилась к нему на автобусной остановке. Дагмар надеялась, что он позовет ее к себе, но тот вместо этого стал звонить каким-то друзьям, и пришлось вселиться сюда. Правда, когда он увидел, куда они приехали, то сказал, что какой-то Муса – козел. Но даже так Дагмар все нравилось. А особенно сам Лекан, потому что не читал ей нотации, а просто решал проблемы, уже во второй раз.
Она была единственной постоянной гостьей в этом месте. Больше никому не взбредало в голову тут жить. Номера в основном заполнялись под вечер, и после семи Дагмар благоразумно не выходила. Во-первых, опасалась вездесущей матери, во-вторых, контингент сюда приходил сомнительный. Слышимость была отличная, и до нее постоянно доносились чьи-то пьяные разборки, а пару раз вызывали полицию. Но надо было осваивать эту пресловутую взрослую жизнь, и Дагмар даже отказалась от кафе, чтобы влезть в бюджет. Один раз в день заказывала еду, а перекусывала сыром и желатиновыми червяками. В остальное время училась. Задача окончить школу стала вопросом жизни и смерти. Иначе ей до конца жизни придется выслушивать указания отца, с кем общаться. В последний раз он прямым текстом сказал, чтобы Лекана в их доме больше не было, из-за чего и началась их ссора.
«И как только становятся такими, как он? – размышляла она. – Мы же с Эриком тоже выросли при деньгах – нравится нам это или нет, но почему-то не стали уродами… Или это врожденное? Или этим страдают только мужики на высших постах? Откуда берется вся эта мерзость?»
Лекана она, кстати, сама позвала на свидание. Сначала он не слишком понимал, что малолетке от него надо, но все же пришел. И они от души погуляли по Фледлунду. Под конец их встречи он, кажется, стал понимать, что к чему, и уже сам пригласил ее на какую-то выставку. Чтобы ей не идти по вечерним улицам одной, Лекан обещал зайти в мотель, и до встречи оставалось всего полчаса.
В номере на полную громкость играла Grimes. Дагмар, пританцовывая, щедро удабривала лицо тональным кремом и металась между несколькими нарядами. Нужно было срочно что-то решать, а тайм-менеджмент у нее, как обычно, был паршивый. В итоге, нацепив на себя рваные джинсы и кроп-топ, она принялась красить губы. В коридоре уже послышался звук подъехавшего лифта – тот всегда издавал дребезжащий звон, когда двери открывались. На часах было ровно шесть.
«Какого черта он такой пунктуальный?» – досадливо подумала она, выливая на себя полфлакона ванильных духов.
В дверь постучали.
– Иду! – заорала она.
Не глядя, Дагмар распахнула дверь, все еще перебирая что-то в косметичке, и только через минуту ощутила, что вошел не один, а двое. Она уставилась через плечо на двух здоровых незнакомых мужчин.
– А вы… к кому?
Меньше всего Лекана интересовала собственная личная жизнь, на нее просто не хватало времени. Постоянной девушки у него не было, а последние полгода он метался между домом, подработками и учебой. Но теперь Амари пришел в себя, и все стало как-то легче. Правда, недавно он всыпал ему в воду предпоследнюю дозу, и бег с препятствиями обещал возобновиться. Но уже почти скопились деньги еще на одну порцию, и на днях надо было опять дернуть Мусу…
По дороге, усыпанной цветами, также зашагала дочка Фергюсона, и Лекана вызвали на свидание, как на ковер. В его сообщения упала бескомпромиссная бомба с указанием времени и места. Почему-то он ожидал, что Дагмар предъявит что-то от отца, но она просто хотела погулять. Ушам не верилось. Постепенно Лекан отошел от своей извечной подозрительности и пригляделся к ней. Девчонка оказалась милая и с дурным чувством юмора. Конечно, он был старше ее, но раз уже все так сложилось, почему бы им для начала просто не потусоваться?
В общем, на вторую встречу он уже шел с воодушевлением. Правда, выставка в центральном холле Фледлунда была бесплатной, но Дагмар вроде не привередничала.
Лекану пришлось задержаться из-за дел, и он отбил ей сообщение. Прицепив велосипед на парковке, он поднялся на второй этаж мотеля, в очередной раз кляня Мусу, что тот на вопрос: «куда можно податься девушке?», отправил их в этот сутенерский притон. Дверь ее номера была открыта настежь, и доносилась музыка. Он замер на пороге и на всякий случай легонько постучал.
– Привет! – крикнул он. – Можно?
Никто не ответил. Свет в комнате был выключен. Из телефона на кровати играла какая-то ритмичная электроника, а сама Дагмар отсутствовала.
раздавалось из динамиков, а комнату прошил красный свет загоревшейся мотельной вывески, расположенной на уровне ее окна.
В атмосфере зависло что-то зловещее. Лекан сделал шаг назад, и под подошвой раздался треск. Это был раскрошившийся тюбик губной помады. Чуть поодаль лежала маленькая плюшевая сумка, из которой высыпалась и другая косметика.
Он судорожно включил свет, обошел весь номер, ванную, этаж. Затем спросил на ресепшене.
Говорят, Дагмар не выходила, но ее нигде не было. Видно, проделки Шинигами.
Что было дальше, Лекан даже не хотел вспоминать. После получаса глупого ожидания в номере он не выдержал и позвонил ее брату. Его номер сохранился в исходящих с первого дня их с Дагмар знакомства. Он знал, что у них хорошие отношения, а набирать ее расистского отца очень не хотелось.