Через долю секунды крепления заскрипели под весом чудовища и конструкция обвалилась.
Существо с мокрым хлюпом рухнуло на пол, и Волков инстинктивно попятился. В тот же миг из вентиляции послышался визг — нечеловеческий и леденящий душу. Шум ударов по металлу быстро нарастал, и спустя мгновенье в блок проникла ещё одна тварь. Она плюхнулась на первую, не дав ей подняться.
Тишина накрыла помещение удушающим саваном. Оба создания замерли, уставившись на Александра пустыми глазницами, заполненными пульсирующей синевой, похожей скорее на плотный дым. Хоть глаз у них и не было, детектив почему-то чувствовал их «взгляды».
Они начали вставать, а Волков, тем временем, упёрся задницей в стол для вскрытия и мельком посмотрел на инструменты: скальпели, костные щипцы, ножи с зазубренными лезвиями и прочие многочисленные да вполне известные ему приспособления. Его пальцы тут же сжали рукоять хирургической пилы — довольно тяжёлой и липкой из-за засохшей крови.
— Давайте, мрази… — с надрывом прорычал Александр, оскалившись.
Чудовища не торопились, словно изучали детектива, а может даже и обдумывали дальнейшие действия. В какой-то момент первая мерзость направилась к Волкову. Её движения казались слишком плавными, будто кости внутри уже превратились в желе. Из разорванной грудной клетки сочилась густая тёмно-синяя субстанция, хаотично стекающая по коже.
Александр напрягся, сжимая импровизированное оружие, но прежде чем монстр успел сделать следующий шаг, второй внезапно взревел, мощным ударом отшвырнул сородича и бросился на детектива. Волков увернулся от жутких когтей в последний миг и взмахнул рукой — стальные зубья впились в плоть бочины, вспарывая её с невероятной лёгкостью.
Тёмно-синяя жижа хлынула на пол, заливая всё вокруг. Существо взвыло. Не из-за боли, а от ярости. Его косая пасть громко щёлкнула, расширяясь явно под напором мутации. Александр не дал ему опомниться. Схватил со стола небольшой костный молот и со всей силы впечатал инструмент в голову создания.
Раздался глухой хруст — на лицо детектива брызнула кровь.
Височная часть черепа твари провалилась внутрь. Глазница неестественно сузилась, а челюсть повисла, но не оторвалась. Чудовище рухнуло на колени, беспорядочно шевеля руками. Волков, в свою очередь, дёрнул орудие на себя — с мокрым чавканьем оно выскочило из размозжённой головы, выдирая клочья кожи и костную ткань.
Когда Александр переключил внимание на первую образину, та как раз успела подняться и кинулась прямо к нему.
— Погнали! — заорал детектив, крепко сжимая хирургическую пилу и молот.
Мгновенье спустя Волков едва уклонился — когти прожгли воздух у самого виска. Он вонзил режущий инструмент в живот монстра, протащил лезвие вверх, рассекая плоть, и получил солидный толчок, от которого чуть не завалился на стол и выронил оба орудия.
Существо встрепенулось. Его движения стали резче. Оно было на грани, но не сдавалось.
Александр приметил массивный костолом — стальную дубину с утяжелённым набалдашником, предназначенную для дробления тазовых костей — схватил инструмент и в тот же миг создание рвануло к нему, разбрызгивая отвратную слизь.
Удар пришёлся точно в темя. Череп твари треснул, подобно скорлупе — с приглушённым, сочным хрустом. Шея чудовища жутко вывернулась, голова откинулась влево, и на мгновение детектив увидел, как пульсирующая синева в мерзких глазницах погасла. Монстр застыл, затем беззвучно упал, заливая пол гнилостной жижей, а Волков сделал глубокий вдох и вытер нечто липкое с подбородка.
Вокруг стояла мёртвая тишина. Только капли чего-то вязкого периодами срывались с вентиляции.
Потом Александра поразило одно странное обстоятельство — он не чувствовал усталости. Два трупа, не пытающихся в очередной раз встать, и ни дрожащих ладоней, ни горящих мышц, ни дичайшей одышки.
Размышления о словах Охотника касательно возможных изменений в организме прервал нечеловеческий вой за дверью. Последовал удар — металлическое полотно заскрипело, словно в него впечатали таран. Ещё один мощный натиск вынудил раму чуть искривиться. Что-то явно важное тут же вылетело из креплений.
— Да вы, блять, издеваетесь… — прошептал детектив, сжимая окровавленный костолом.
Третий и более сильный напор сорвал дверь с петель. Она рухнула внутрь, подняв облако пыли. В проёме показалась невероятно раздутая фигура. Нагая туша, покрытая синюшными прожилками, выглядела очень жутко — нижняя челюсть была растянута и срощена с кожей на уровне груди.
Чудовище расшерепило пасть, усеянную несколькими рядами клыков, протяжно застонало и вошло в блок. Тогда-то Волков и заметил отсутствующие части эпидермиса на лице, да глаза — или скорее их подобие. Не мутные, не вытекшие. Бионические. Стеклянные линзы, болтающиеся в пустых глазницах. Они сверкали в полумраке, как два крошечных экрана.
Александр сразу ощутил некую незримую связь — в сознании возник мимолётный, яркий образ старухи, рвущей кожу на своей роже.
— Сводница? — удивился детектив и почувствовал лёгкое покалывание в височном разъёме, перерастающее в раздражающий зуд.
Тварь застыла, будто поняла обращение. Её отвратная морда скукожилась в немом оскале.
Волков поджал губы и отрицательно покачал головой, осмысливая весь абсурд происходящего. Затем выдавил глупую ухмылку, сдерживая нервоз изо всех сил.
— Ладно, бабуль… Сейчас разберёмся… — негромко произнёс Александр, смачно плюнул и присмотрелся. — Ну, и огромные же у тебя, блять, зубища…
Чудище вздрогнуло, изрыгая мерзкую слизь, и сделало шаг навстречу.
Санитар, сбежавший от Волкова, нёсся с немыслимой скоростью. Не разбирая пути, врезаясь плечами в углы стен, спотыкаясь о брошенные каталки. Его сердце колотилось так яростно, что казалось, вот-вот разорвёт грудную клетку. В ушах стоял оглушительный гул, в котором невозможно было понять — это кровь бешено пульсирует в висках или те самые существа уже близко. Их жуткие вопли сливались в один тошнотворный хор.
— Дверь, — мелькали мысли Игоря. — Любая крепкая дверь. Новая. Недавно установленная.
Мужчина увидел, наконец, нужную и ввалился в блок для хранения трупов — немного тесный из-за учебных стеллажей с реактивами. Воздух был густым, пропитанным чем-то затхлым, словно здесь месяцами не работала вентиляция.
— На кой чёрт я взял смену… — процедил он, щёлкнув по замку-фиксатору. — Именно сегодня…
Условную тишину дополняли капающие звуки и скрип лопастей из соседнего помещения. Санитар зажмурился и стиснул зубы, пытаясь не сойти с ума от каждого шороха или глухого скрежета вдали. Мгновенье спустя последовал удар. Дверь дрогнула, и пыль посыпалась с косяка. Следующие три напора вынудили металлическое полотно прогнуться.
— Нет… — Игорь выпучил глаза и попятился. — Нет, нет, нет…
Мужчина зацепил спиной стеллаж, опрокинув банки и колбы. Стекло разбилось, и в ноздри сразу же ворвался едкий запах химии, но санитар лишь чуть сморщился, не спуская взгляда с единственного выхода.
Пятый удар оказался самым мощным — дверь сорвалась с петель и распахнулась. В проём заскочило четыре худые фигуры. Они застряли на миг, вопя и брыкаясь, а затем — когда один из монстров рухнул — остальные моментально кинулись на жертву.
Игорь пронзительно закричал и отпрыгнул, повалив ближайший стеллаж. Ёмкости разбились — шипящая жидкость брызнула на пол, но их это не остановило. Чудища набросились на бедолагу со всех сторон. Когти впились в плечи, живот и руки. Острые зубы сомкнулись на горле. Дичайшая боль. Невыносимая. Режущая. Санитар издал булькающие звуки в тщетной попытке вырваться — тело уже не слушалось. Последнее, что он увидел… Как другие создания забегают в блок и начинают рвать его плоть.
Когда от несчастного остались только кровавые ошмётки, мерзкие твари внезапно замерли, будто улавливая незримый сигнал. Потом разом вздрогнули и разбежались. Большая часть — прочь из помещения, некоторые — к ячейкам с мертвецами.
Металлические ручки заскрипели и камеры хранения усопших поочерёдно открылись. Трупы внутри ещё не двигались, но это было лишь вопросом времени.
Ведь заражение неизбежно набирало обороты, а Воплощение Уныния становилось всё сильнее.
Глава 5
Чуть ранее
Войдя в морг через служебный вход, Охотник не удивился отсутствию людей.
— Видимо, началось, — негромко произнёс он.
Сама диапауза подразумевала состояние физиологического торможения — обмен веществ замедлен, а формообразовательные процессы остановлены. В случае с Воплощениями Грехов, особенно с их осколками и крошечными отголосками, данный термин расшифровывался иначе. Они ещё не достигли уровня планетарной угрозы, но для Нижнего Города уже представляли значительную опасность и она копилась, как гной в ране, ожидая подходящего момента, чтобы прорваться наружу.
Чужестранец хмыкнул, достал компас из потайного кармана и поднёс его к губам. Металл устройства был холодным. Алексей прикрыл глаза и выдохнул. Воздух, покинувший лёгкие, являлся заряженным щепоткой вневременной аномалии, некогда вытянутой прямиком из детектива. С частичкой той самой субстанции, в которой хранились обрывки информации о загадочных созданиях и поразительная энергия, подпитывающая, как Стукова, так и его приспособления.
Компас мгновенно поглотил это — подобно живой сущности. Стрелка, совсем недавно метавшаяся, словно загнанный зверь, вдруг замерла, указывая вглубь одного из коридоров. В тот же миг у височного разъёма Охотника проступила тонкая кривоватая линия. Она вздрогнула, будто под кожей шевельнулся жуткий паразит, и исчезла, растворившись без следа. Чужестранец поморщился — не из-за боли, а от ощущения инородного воздействия.
Долю секунды спустя стрелка компаса слегка изогнулась вниз, намекая на подземные уровни. Впрочем, Алексей знал об их существовании благодаря информации, полученной от администрации Сектора 7.