– Колян, ты чего? – выпучил он глаза. – С порога… Спиртом… Охренел совсем?
– А зачем пил? – хитро прищурился лаборант.
Следователь задумался, не находя ответа на простейший вопрос.
– Тебя переклинило. – охотно пояснил Коля, принимая стакан обратно. – Такое бывает. Знаешь, я даже статистику веду. Как какое-нибудь странное тело привозят, так людей начинает клинить. То лаборантов, то сторожа, то ментов. Ходят как куклы, пока им шило в пасть не вольешь. А бывает и хуже.
Следователь ощутил черезмерность дозы – в голове начинало шуметь, мир приобретал оттенок потешности.
– Хуже? – языком управлять становилось сложно.
– Ну. Ваську, моего сменщика, помнишь?
– Видел на прошлой неделе.
– Так с ним вообще был прикол. – Лаборант усмехнулся. – Закончил Вася смену, а я его жду возле морга, мы с ним созванивались насчет побухать. Вываливает он и кричит, мол, привет, Колюня, ща я переоденусь и выйду. Я закурил, жду. Вдруг слышу, заднее окошко, со стороны холодильника, бац и вдребезги. Ну, думаю, нифига себе! Типа «кино и немцы», окна бьют. – Он поставил бутылочку на место и пошел в лаборантскую. – Короче, забегаю я в морг, а там Вася сидит на жопе, глаза по пять копеек, окно разбито и, прикинь, одного жмурика нет!
– Ну вы и молодцы набираться… – усмехнулся Терентьев. – От вас уже мертвяки бегают.
– Да хватит тебе прикалываться! – обиделся Коля. – Я сухой был, как говно на морозе. Так не в этом прикол! Угадай, какими словами меня встретил Васек?
Следователь вопросительно поднял брови. Пол под ногами уже ощутимо качался.
– А! Интересно? – самодовольно заключил лаборант. – Он мне говорит, мол, привет Колюня. Прикинь! А мы виделись три минуты назад.
– Горячка белая, одна штука. – поставил диагноз Терентьев.
– Да хрен там! Он как пошел мне втирать! Типа вломились в дверь мужики в черных масках, отоварили Васю и сперли жмурика. Через окно вытянули. В дверь вломились, ты понял? А я как раз у той самой двери курил. Мало того, он даже не помнил, что я ему звонил! Короче, несколько часов у него из памяти вышибло, а вместо этого в башке всякий бред.
Он посмотрел на следователя и безнадежно махнул рукой.
– Не хочешь, не верь. Только я говорю, последние года три такое часто бывает. Мне и в других моргах похожее видеть приходилось.
– И что, жмурика так и не нашли? – ради приличия поинтересовался следователь.
– Нет. Хотя знаешь, мы его не сильно искали. Бомжара неопознанный. Кому он нафиг нужен? Обуза одна. Мы потом выдрали лист из журнала и вписали оставшихся заново. А этого словно и не было.
– Жулики. – безразлично буркнул Терентьев. – Небось таким же способом продаете трупаков разводчикам, которые из них делают древнеегипетские мумии для коллекционеров?
– Не пойман, не вор. – съехал с темы Коля.
– Поймаю, поздно будет. Давай материалы по вчерашнему психу, да я поеду. Блин, на работу после такой дозы лучше не появляться. Надо придумать отмазочку.
– Жулик. – съязвил лаборант.
– Иди ты… – пьяно ответил следователь.
Колюня фыркнул и вынес папку с результатами вскрытия.
Терентьев взял, слегка покачиваясь вышел из морга и с наслаждением вдохнул свежий воздух без запаха формалина.
Недалеко от крыльца нетерпеливо переминалась с ноги на ногу симпатичная девушка в кожаных брюках и легком свитере. Увидев следователя с папкой в руке, она целенаправлено подошла к нему.
– Давай. – протянула руку за папкой.
– Мы знакомы? – заинтересованно улыбнулся Терентьев.
Папку он рефлекторно отвел за спину.
Девушка замерла, в глазах мелькнуло непонимание. Следователь улыбнулся шире и пьяненько оглядел незнакомку с ног до груди, останаливаясь взглядом на заинтересовавших местах.
– Нажрался… – медленно выговорила она и попятилась. – Вот черт…
Терентьев замер в совершенном непонимании. И вдруг девушка бросилась на него, как кошка.
Даже после приличной дозы спирта рефлексы сработали на удивление четко – следователь отшатнулся, пропустив иглу мимо тела и ударил открытой ладонью девушку в грудь. Она коротко вскрикнула и упала на спину, но тут же по-кошачьему извернулась и рванула в сторону. Сначала на четвереньках, потом с низкого старта в бег.
Терентьев не раздумывая бросился за ней. Однако на бегу незнакомка чувствовала себя гораздо лучше, чем в рукопашной. Она перебежала дорогу, едва не попав под машину, и юркнула в арку проходного двора. Следователь поддал жару.
На него засигналили, взвизгнули тормоза.
– Псих ненормальный! – крикнула через окошко машины молодая водительница. – Ментов на тебя нет!
Влетев во двор, Терентьев понял, что отстал серьезно. Пришлось собрать все силы и надбавить еще. Девушка перепрыгнула через песочницу детского городка, выскочила на другую улицу и, пробежав метров десять, свернула в проулок.
Следователь за ней.
Но не успел он перебежать дорогу, как прямо возле него остановилась черная «Волга» с синей мигалкой на магните..
– Садитесь! – через окно крикнул водитель.
– Давай в проулок! – скомандовал Терентьев, запрыгнув на переднее сиденье. – Вовремя ты!
Завизжала резина на старте и машина снарядом влетела в узкое пространство проулка. Заднее колесо гулко подпрыгнуло на бордюре. Водитель ругнулся, едва не задев крылом мусорные контейнеры, в небо взыилась целая стая откормленных голубей.
– Вот она! – привстал с сиденья следователь.
Девушка бежала изо всех сил, прижав к уху мобильник, но расстояние сокращалось стремительно. Она бросила трубку запазуху и метнулась куда-то вбок, скрывшись из виду.
– Черт… – водитель все же вписался в очередной контейнер.
Мусор из перевернутого бака лавиной догнал машину.
– Стой! – выкрикнул следователь.
«Волгу» занесло юзом и она стала, порыкивая мотором на холостых оборотах.
– Где эта бегунья?! – Терентьев выскочил из машины.
– А хрен ее знает… – водитель виновато пожал плечами. – Чертова мусорка…
Следователь осмотрелся. От неопрятной лужи шла короткая цепочка следов к измазанной мелом двери подвальчика.
– Туда! – радостно закричал Терентьев и всем телом навалился на дверь.
Та отлетела, как от удара пушечного ядра. Но через пыльные стекла подвальчика пробивалось достаточно света, чтобы понять – внутри никого нет. У стены подвальчика обрывалась цепочка мокрых следов.
Водитель вбежал следом.
– По моему я перебрал… – с трудом отдышался Терентьев. – Ты что-нибудь понимаешь? Куда она могла деться?
– Нет, хоть и трезвый. – водитель присел на корточки и потрогал следы. – Вот так дела! То кровь замерзает, то следы у стены кончаются… По-моему мне в отпуск пора.
От толкнул несколько раз кирпичную стену. Но было ясно – она не шевельнется.
– И мне пора… – уныло вздохнул Терентьев. – Надо вызывать экспертов.
Группа приехала только через час – эксперт с помощником. Они, без лишних предисловий, принялись лихо окучивать дверь с помощью порошков, кисточек и ультрафиолетовых ламп.
– «Пальчики» четкие и совсем свежие. – прокомментировал помощник.
– Сфотографируйте. – кивнул Терентьев. – И напишите мне хоть что-нибудь внятное про эти следы.
5.
Инна вышла на балкон и чиркнула зажигалкой. Подкурила. Тревога неясная и от того гнетущая давила не сердце. Инна вздохнула.
От неба на крышу стекала влажная прохлада, наверно ночью опять соберутся тучи. Сигаретный дым остывал и медленно струился вниз, к ароматным листьям лип в палисаднике. Отражения в стеклах отливали цветом остывающего заката – темный обрез домов на фоне светлого неба. Тягучее лето затопило город по самые крыши. Теплое, ароматное, терпкое и пронизанное неиссякающим солнцем, будто прекрасно приготовленное вино. Белое, с золотистым оттенком. И тут же захотелось вина, медленно отпивать из бокала и прислушиваться к густому запаху лип.
Инна присела на корточки и глянула сквозь прутья во двор. Крики резвящейся детворы весело метались между стенами, мальчишки играли в войнушку, отстреливаясь из-за деревьев, а девчонки собрались в кучку и громко выкрикивали считалочку:
Наступает месяц май,
По проспекту шел трамвай,
В нем сидел слепой Бабай.
Кто увидел – убегай!
После этого выкрика они, как стая воробьев, бросились врассыпную, а девчушка с завязанными глазами пробовала поймать их на слух.
Чуть дальше одноногий старик возился с мотором старенького «Запорожца», перехватывая костыль то одной, то другой рукой.
Инна уговаривала себя не бояться, потому что на балконе у Сергея явно ничего не грозит, но страх из моральной категории превратился в физическую. И умиротворенную картину неторопливого летнего вечера портили неприятные спазмы под ложечкой.
Трель дверного звонка заставила вздрогнуть.
Инна швырнула сигарету и на цыпочках прошла в прихожую и посмотрела в глазок.
– Это я! – отозвался из-за двери Сергей.
Она повернула ручку замка и впустила его в прохладу прихожей.
– Наконец-то… – воскликнула Инна.
– Представляешь? Какая-то кутерьма. Только началась съемка, появляется тот Иван, который должен был работать сегодня. Оказывается он ехал с дачи и попал в пробку. Прорвало канализацию, «Москвичи» позастревали в воде, и он никак не мог выбраться из затора. Ну тем лучше. – Сергей хитро улыбнулся и повесил пакет на вешалку. – Зато я тебе кое-что принес.
Инна даже не успела предположить, что лежит в непрозрачном пакете, когда Сергей достал за горлышко зеленоватую бутылку вина.
– Белое, сухое. – прочел он на этикетке..
– С золотистым оттенком. – добавила она и посмотрела Сергею в глаза.
– Точно. – он разулся и отнес бутылку на кухню. – «Крымский эдельвейс». Хочешь?
– Ты не поверишь, но перед твоим приходом я стояла на балконе и думала, что лето похоже на белое сухое вино. И что я устала от страха и хочу випить.
Сергей поднял крышку сковороды и втянул носом ароматный пар.