– Не знаю… – Инна задумчиво развернула фольгу. – За три дня разве можно влюбиться? За это время можно затащить кого-то в постель. Но разве это имеет отношение к настоящему чувству?
– Имеет. А вообще, иди ты нафиг. Тоже мне «барышня тургеневская». – подковырнула Светка. – Гонишь всякую фигню. Влюбляются либо с первого раза, либо за деньги. Ешь эскимо, а то растает. Испачкаешься.
– За деньги не влюбляются… – сурово произнесла Инна.
По асфальтовым дорожкам прыгали пятна света и воробьи. Кот на них реагировал вяло, только лениво покачивал кончиком хвоста.
– Давай, рассказывай! Не томи! А то ведь лопнешь от избытка эмоций… – у Светки глаза так и сияли от любопытства. – Кто он? Где работает?
Инна откусила эскимо и задумчиво проводила взглядом малыша, гоняющего по скверику трехколесный велосипед.
– Этот Сергей совершенно необычный. – смущаясь, выговорила она мягким нежным голосом. – Хочешь скажу честно? Волшебный.
– Принц из сказки? – Светка растянула губы в ехидную улыбку.
– Представь себе – да. И зря ты прикалываешься!
Светка вздохнула:
– Я не прикалываюсь, я завидую. Я, может, сама о принце мечтаю… Хотела бы взглянуть на какого-нибудь мужика твоими глазами. Но как-то не получается. Или мне такие попадаются…
Она деловито лизнула эскимо и поправила фольгу обертки.
– Это потому, что ты их снимаешь, как шубу с вешалки. Говорю тебе – Сергей совершенно не вписывается в мой опыт общения с мужским полом. Ну прикинь, ни разу даже не намекнул, что я ему что-то должна. Хотя живу у него четвертый день.
– Да?! Прикольно. Может, у него серьезные намерения? – предположила Светка. – Прикольно. Обычно мужики один раз в кабак сводят и уже уверены, что им должны по уши. Или он гей?
– Никакой он не гей! – возмутилась Инна. – Я же говорю! И вообще он волшебный. Знаешь, как он двигается? Как кошка! И еще… – Инна оглянулась и понизила голос до шепота. – Я даже не знаю, чем он вообще занимается. Может быть, фотограф. У него куча фотографий, на которых просто снят город. Там, сям. Дома, мосты, кладбище, иногда люди. Переход на площади Труда, сфинксы на Ваське и ворота какого-то таксопарка. С разных ракурсов одно и тоже, только в разное время.
– По-моему он псих и занимается фигней. – разочарованно протянула Светка. – В Питере таких валом. Впрочем, вы с ним два сапога – пара. Хотя очки у него приличные… Ну и пусть псих. Выходи за него, пока есть возможность.
– Никакой он не псих! Он пишет стихи, читает по-японски и еще у него есть настоящий меч. Острый, как бритва. Где ты видела такого психа?
Светка пожала плечами:
– Именно это я и называю психом. Почему-то все сказочные принцы немного ненормальные. И как правило нищие. Я бы предпочла принца в белом открытом «мерсе», с домом, бассейном и сауной.
– Не бывает. – убежденно качнула головой Инна. – Большинство богатых людей – сволочи. Иначе как бы они стали такими богатыми? Заработать на открытый «мерс» и дом с бассейном, невозможно в принципе. Для этого обязательно надо кого-то убить.
– Да ладно тебе! – поморщилась Светка. – Люди поднимались на торговле, политике, шоу-бизнесе или рекламе. Для этого не надо никого убивать.
Инна вспыхнула:
– Ты все понимаешь до ужаса буквально. Убивать, это вовсе не значит впрямую душить, резать или стрелять. Можно быть политиком и развязать войну, заработав кучу денег на этом, а можно работать в рекламе и рекламировать отвратительные сигареты, от которых рак наступает после третьей затяжки. Даже в шоу-бизнесе можно убивать не только таланты или надежду, но и людей, устраивая истерию на концертах. Без этого миллион не заработать. Ладно. Ты конспекты принесла?
– На, прогульщица. – Светка достала из сумочки три толстых тетради. – Изучай.
Инна взяла тетрадку и открыла последние исписанные страницы. По широкой дорожке парка медленно профыркал милицейский «уазик».
– Блин… – она прикрыла тетрадкой лицо.
– Ты чего? Чего щемишься-то? – Светка посмотрела на подругу, как на сумасшедшую.
Инна прошипела, продолжая прятаться:
– Дурочка, меня же наверняка ищут! Еще не известно, что стало с папашей.
– А-а-а… – Светка довольно равнодушно позлорадствовала. – Я тебе говорила, что этим кончится. Он сам мечтал тебя трахнуть, но инстинкт запрещал. Вот и решил подложить корефану. Типичный инцест.
– Как это мерзко… – Инна непроизвольно закусила губу.
Эскимо совсем растаяло. Боясь испачкаться, она выбросила огрызок в траву. Кот тут же поднял голову, потянулся и лениво направился к случайному лакомству.
– На твоем месте я бы не щемилась, а постриглась бы и покрасилась. – деловито сказала Светка и выбросила пустую палочку от эскимо в урну. – Волосы накоротко и в красный цвет. Будет круто. Чем ярче, тем безопаснее. И шмотки унисекс. У тебя же хорошее лицо, фигура вполне нормальная. Чего ты ходишь, как клуша деревенская? Откуда у тебя этот дурацкий сарафан? С этими очками точно, как корове седло. Если бы я была ментом…
Светка выразительно поджала губы.
– Сергей купил. – с нежностью сообщила Инна и погладила легкую ткань. – Просто принес и все. А что, тебе не нравится?
– Точно чокнутый. – Светка придирчиво оглядела подругу. – Тебе нужны белые парусиновые брюки, не в облипку, но и чтоб не висели. Наверх лучше всего рубашку в клетку. Закатишь рукав, будет очень сексуально.
– Ты представляешь, на кого я буду похожа? Я такое никогда не носила!
– Что и требовалось доказать. Никто из знакомых тебя не узнает, а на фотографию ты и вовсе не будешь похожа. Дешево и сердито.
Инна упрямо помотала головой и поднялась с лавочки:
– Ладно, Светик, спасибо, что пришла. Ты извини. Мне пора. Я еще хочу заскочить кое-куда, а потом побегу к Сергею. Конспекты я просмотрю и завтра отдам – неохота отставать от программы. Ладно?
– Давай, подпольщица. Подумай насчет одежды-то. Хочешь, я принесу тебе что-нибудь. – Светка коротко чмокнула в щеку. – Беги, пока троллейбус…
Инна махнула рукой на прощание, бросила тетрадки в сумочку и побежала по дорожке в сторону остановки.
Она успела вскочить в заднюю дверь уже на ходу.
Очень хотелось найти парк, в котором молилась четыре дня назад. Утром она доехала до того места, где, как ей казалось, была та арка, из которой Сергей вывел ее на улицу, но там оказался обычный глухой дворик, заросший молодыми деревьями, сырой и неопрятный. Из дворика не было выхода – глухая стена. А за ней шелестела дорога, гудели троллейбусы и смеялись подростки. Еще в ней была совсем неглубокая ниша в виде арки, может для красоты, а может сто лет назад здесь действительно была арка, но потом ее заложили камнем из-за полной ненужности.
Глянув на часы, решила отложить до лучших времен. Надо еще успеть на Блошинку.
На всякий случай – вдруг мелькнет что-то знакомое – Инна внимательно разглядывала проплывающие за окном дворики. Они все были похожи один на другой и на тот, который она искала, но все-таки это было не то. Вдруг на одной из остановок Инна заметила щит «Их ищет милиция». Одно женское лицо показалось до удивления знакомым. Инна удивилась, но не сразу сообразила, что это ее фотография. А когда догадалась, провалилась в приступ страха. Поправила очки, украдкой оглянулась, не смотрит ли на нее кто-нибудь из пассажиров. Но все они заняты чем-то своим. Высохшая старуха копошилась в кошельке, две женщины оживленно беседовали, мальчишке с плеером было все равно…
В общем-то никому до нее не было дела.
Когда Инна подходила к дому Сергея, порыв ветра зашелестел теплыми кронами. Захотелось полететь и забыть все страхи. Она нырнула в сквозняк подъезда и торопливо побежала наверх. Еще издали девушка услышала, как скрипнула знакомая дверь. Она улыбнулась и побежала еще быстрее.
– Удачно сходила? – улыбнулся он ее сияющей улыбке.
– Да. Только замоталась до ужаса. Ты что, по шагам меня узнаешь?!
– Нет, по свету. – тихо рассмеялся Сергей. – На улице стало светлее, значит ты идешь.
– Вот дурачок… Разве можно так говорить? – Инна опустила пушистые ресницы, пряча счастье и смущение.
– Конечно. Если это так и есть…
– Все равно. Так не говорят. Так можно только чувствовать. А я тебе подарок купила. Смотри. – торопливо заговорила она, чтобы побороть смущение.
Инна достала из сумочки завернутую в целлофан статуэтку, изображающую сгорбленного узкоглазого старика с раздутыми от ветра одеждами.
– Ого! – Сергей бережно принял подарок. – Дядюшка Попутный Ветер.
– Ты же их собираешь, да?
– Какая ты умница! – Он хотел поцеловать ее в щеку, но не решился. – Где ты его взяла?
– На Блошинке. Один пьянчужка продал совсем за бесценок. Мне хотелось сделать тебе приятное. Глупо, да? Светка говорит, мужикам нельзя подарки делать. А мне хочется иногда подарить хорошему человеку что-нибудь. Ну хотя бы мелочь какую-то, но чтоб она его обрадовала. Я деревня, да?
– Нет… – Сергей покачал головой. – Ты не глупая. Это Светка твоя – дура набитая.
– Удивительно! – Инна скинула туфли и вошла в комнату. – Этот пьянчуга постоянно выносит какой-то антиквар. Но этого старика он пытался продать полгода. Наверное Дядюшка Попутный Ветер – для тебя.
– Наверное! Спасибо! – Сергей поставил старичка на полку стеллажа на самое видное место.
– А ты картины тоже любишь только японские? – как бы между прочим спросила она, окинув взглядом стены.
– Ну… Это просто подарки от разных людей.
– Тогда я тебе тоже одну принесла. Только это не картина. Так, из киоска «Союзпечати». Календарь. Если не хочешь, не вешай, мне на нем просто картинка очень понравилась. Светка говорит, что у меня вкуса нет. А мне нравится. Смотри.Только не смейся.
Инна вернулась в прихожую и достала из пакета свернутый в трубочку календарь. Развернула. На синем фоне северной ночи острыми льдинками сверкали звезды, а по заснеженному склону горы бежала стая волков. В гриве вожака, сильного, матерого, запутался ветер, и высоко наверху тоже был ветер – сдувал вихри снега с ледяного пика.