–Но это же работа на час, пока я всех обзвоню!
–Ну и что?
–Я собиралась домой – рабочий день уже закончен!
–А мне какое дело?
–Но ведь…
–Милая моя, ты будешь сидеть и звонить так, как я тебе сказала! А две твоих подруги тебе помогут и домой никто не пойдет!
–Это неслыханно!
–Если тебя что-то не устраивает, отправляйся работать дворником, а сюда утром даже не являйся! Мало того, что вы все целый день бездельничаете, дурака валяете и сидите у меня на голове, так еще, когда я прошу вас немного поработать, вместо дела я получаю в ответ какое-то жалкое куриное кудахтанье! Кажется, я сказала ясно, чего от вас жду? Вот и приступайте!
–А зачем это вам нужно? Вы же никуда не ходите!– высказалась вторая, более старшая и наглая.
–Еще пару вопросов и я точно скажу тебе – зачем! Чтобы поскорее тебя уволить, взять на твое место студентку, поручать в три раза больше работы и в три раза меньше ей платить. Еще вопросы есть?
Больше вопросов не было. Закрывая за собой дверь, я услышала, как кто-то из них прошептал отчетливо за моей спиной: «Как бы на твое место кого-то другого не взяли!»,– и потом добавила ругательство. Я только улыбнулась. Знали бы они, как я мечтаю поскорее избавиться от этого своего места! Как я мечтаю, чтобы это место больше не было моим!
Через час список был готов. Ровно час – ни минутой раньше, ни минутой позже. Редакторша, к которой я обратилась, хлопнула листок бумаги передо мною на стол. Я быстро пробежала его глазами.
–Это все?
–Абсолютно все! Видите, я даже отметила, кто придет, а кто нет! Сведения точные.
–Молодец. Большое спасибо. Вы все можете идти домой.
Редакторша хмыкнула и исчезла из комнаты со скоростью ветра. Я вторично прочитала список. Мне повезло. В списке, который я держала в руках, среди тех, кто приглашен и придет, значилась моя знакомая – главный редактор издания, в котором работал Сопиков.
5
Мы стояли в дорожной пробке, а мне казалось, что все мы медленно движемся в плотном тумане, хлопьями стелившемся над землей. Туман покрывает руки и волосы, крадет очертания человеческих тел, и ничего в нем не разглядеть, кроме жирных и скользких капель, тяжело оседающих на стекле автомобиля… Даже холод в этом тумане какой-то другой. Я не вижу своего лица. Мне не разглядеть его ни в зеркальце пудреницы, ни, тем более, в зеркале заднего вида. Но одно я знаю точно: оно не такое, как было раньше. Это измененное, чужое лицо.
Какое? Мне предстоит еще долго узнавать об этом. Возможно, даже искать в каких-то туманных лабиринтах. Но прежним оно не будет, и это, наверное, судьба… Впрочем, кроме меня еще никто не знает о том, что я поменяла лицо. Но когда я вхожу в красиво убранный зал дорогого ночного клуба, все взоры направлены в мою сторону. Меня не привыкли видеть в таких местах. Меня никто здесь не ждал. А, значит, реакция окружающих точно такая же, как если б я, действительно, вошла с чужим лицом или вообще без лица.
Сизые клочья дыма облаками плывут под потолком. Когда на тебя одновременно смотрит столько людей, ощущение приятное, ничего не скажешь, но… Но что-то в глубине меня противилось тому, чтобы это длилось долго. Бог словно услышал мои молитвы. Я была не настолько значительной особью, чтобы удерживать внимание так долго, поэтому вскоре я смогла спокойно двигаться через зал. Счастье еще, что времени хватило заехать домой переодеться. Если б не автомобильная пробка, я могла бы успеть к самому началу шоу… Может быть. А так, явилась намного позже начала, чтобы в темноте протискиваться между столиками. И вместо того, чтобы, как все нормальные люди, смотреть коллекцию, неистово глазеть по сторонам. На подиуме, наскоро сооруженном через танцпол, длинноногие тени двигались не в такт шумной музыке, демонстрируя блеклые разорванные тряпки вместо платьев, и, даже не морщась, ступали босыми пятками по металлическим пластинкам покрытия подиума, которые превращали почти в инквизиторскую пытку их нелепое дефиле. Молодой модельер (родственник одного известного члена правительства, а потому щедро получавший призы, награды и возможности) расхаживал между столиками с видом победителя, надменно здороваясь с окружающими.
Не миновал и меня. Увидев, что я сижу за столиком, он поспешил подлететь (наивный, рассчитывал, что я переквалифицировалась на телешоу про моду) и любезно поприветствовать. Глаза его округлились и стали похожи на две новенькие монетки. Мне захотелось сказать ему в лицо все, что я думаю об этих блеклых тряпках, уродливо свисавших с дистрофичных тел моделей, но в последнюю минуту сдержала себя. Какое мне дело до того, что претенциозный показ его коллекции – полная чушь, а самой коллекции не хватает вкуса, красоты, страсти, экспрессии… Звания и титулы, конечно, хорошая вещь, но в мире настоящего художника они значат не все… Даже если б я и сказала, он бы меня не услышал (с такими родственниками не принято слушать окружающих). И если уж в целом городе не нашлось порядочного журналиста, чтобы написать всю правду об этом нелепом зрелище, то что могу я одна? В глазах тех, кто сидит за этими столиками, я даже не журналист, а просто ведущая телевизионного шоу. Марионетка, не способная ни на что.
Дизайнер или модельер (почему-то каждый раз его называли по-разному) поспешил покинуть мое общество. Вздохнув с облегчением, я принялась осматриваться по сторонам. Та, кого я искала, сидела за столиком с известным артистом кино и директором крупной туристической фирмы, и отчаянно скучала в их обществе. Это было видно по тому, как широко она зевала, с риском вывернуть свою лошадиную челюсть. Лицо ее было недоуменным, словно она не понимала, зачем ее сюда пригласили. Но, очевидно, молодой выскочка решил использовать по максимуму все свои деньги и связи, чтобы собрать на показ коллекции как можно больше известных людей в разных областях, действуя по принципу – чем больше, тем лучше.
Отлично, моя «жертва» найдена. Подойти к ней я смогу только во время фуршета, так что придется ждать. Фуршет был накрыт в соседнем зале, и, когда все перешли туда, я не упустила ее из виду ни на миг. Улучив момент, когда, зажав в руке бокал с коньяком, дама осталась в гордом одиночестве, я двинулась к ней. Она стояла спиной, и, чтобы обратить на себя ее внимание, я легко толкнула ее в спину.
–Ах, извините, моя дорогая, это вы!
Лицо редакторши расплылось в любезной улыбке (ну, еще бы, я – работник телевидения), она поспешно подхватила меня под руку и увела в сторону от стола. Я заметила, что, судя по ее виду, этот бокал коньяка был далеко не первым…
–Я так удивленна, увидев вас здесь! Вы никогда не показываетесь на светских тусовках. Неужели изменили своим принципам? Или меняете профиль своего шоу?
–Можно сказать и так! Я действительно решила делать другую программу. Не ту, которой занимаюсь сейчас, а вторую. Это будет абсолютно новое шоу и в данный момент я подбираю для него материал!
–Неужели?– лицо редакторши выразило крайнюю степень заинтересованности,– Ах, как интересно! Расскажите подробнее, что же это будет за программа?
–О выдающихся людях. Может быть, одновременно о серьезных и развлекательных событиях. О женщинах, которые добились успеха на какой-нибудь мужской должности…
–Правда? Это очень интересно! Очень! Я с радостью могла бы вам помочь и в качестве участника, и…
–Кстати говоря, я действительно хотела предложить вам участие в какой-то из программ. Думаю, это будет очень интересно всем нашим зрителям…
–Я согласна! Согласна!– от восторга она чуть не хлопала в ладоши, и я поняла, что могу брать из нее любую информацию просто голыми руками. Конечно, мой способ был немного жестоким, но что поделаешь… На войне – как на войне. Тем более, что моя война пока партизанская. К тому же, я была уверена, что с ее предприимчивостью она не будет сильно страдать.
–Тогда мы специально встретимся и обговорим все подробности вашего участия. Но должна вас предупредить, что это будет не скоро. Возможно, через несколько месяцев. Одно могу сказать точно – это будет, когда я вернусь из отпуска.
–Вы собираетесь в отпуск?
–Да. В ближайшее время. Это будет небольшой творческий отпуск для разработки концепции новой программы,– тут я почти не лгала.
–И куда же вы поедете? Или останетесь в городе?
–Нет, конечно. Не останусь. Разве в этом городе можно нормально подумать или отдохнуть? Я уезжаю в замечательное место… Кстати, на это место меня навела ваша газета!
–Серьезно?
–Одна из моих редакторш наткнулась у вас на какую-то статью, где речь шла о замечательном туристском городке среди гор, со средневековым замком, лесом, каньоном, о котором рассказывают всякие ужасы… Городок N. Какие-то знакомые моей сотрудницы отдыхали в этом местечке и она долго рассказывала о том, как там замечательно! Какая прелесть этот замок! И лес, и горы! А воздух – по-настоящему целебный! И я решила поехать туда. Для отдыха места лучше не найти. Тем более, до N совсем не далеко ехать. Можно сказать, прекрасный курорт прямо под боком. Конечно, что я вам рассказываю, ведь все это вам известно лучше меня… Как вам повезло, что у вас в N есть свои корреспонденты и всегда можно туда поехать на денек-другой, совмещая отдых с делами… Тем более, если в N что-то интересное происходит, ваши корреспонденты сразу могут вызвать вас туда.
–Тут вы ошибаетесь, моя дорогая! Я никогда не была в N и не видела тех прелестей, которые вы так красочно описываете!
–Как это? А дела?
–Да никаких дел у нас там нет! И никаких корреспондентов – тем более! N– жуткая дыра, в которой абсолютно ничего не происходит! А зачем держать корреспондента в месте, где никогда ничего не случается! В тех краях у нас нет даже внештатников.
–Подождите! А мне кто-то сказал, что в N живет ваш собственный корреспондент!
–Я не знаю, кто сказал вам об этом, но тот человек ошибся. У нас никогда не было собкора в N.
–Даже внештатных информаторов, которые поставляют рассказы о разных событиях?