м ещё не знаю, кто я?
А тут ещё и эта девчонка свалилась мне на голову, как капризный бонус. И вроде бы помогает — но вместе с этим требует внимания, заботы, а главное — чтобы я не оказался «как все». В итоге по ощущениям — будто только выбрался из огня и тут же угодил в полымя.
— Ну, тогда пошли, покажу, что тут есть, — бодро сказала она и вскочила с лавки.
Движение получилось неожиданно резким, и её короткие кожаные шорты задрались ещё выше — казалось бы, куда уж. Я, сам не понимая зачем, машинально скосил взгляд… и, конечно, уставился туда, куда не следовало. Горячая волна предательски разлилась где-то внизу живота. Я тут же отвёл глаза, мысленно выругавшись на себя за этот рефлекс.
Ну вот. Только начал разбираться в том, что со мной происходит — где я, кто такой Куратор, что за циклы — а теперь ещё и это. Новая жизнь, новые испытания… и, судя по всему, новые сложности.
Я резко свернул вбок и едва не врезался в коренастого… гнома? Тот сидел развалившись на соседней лавке и точил не то топор, не то короткий тесак. С таким выражением лица, будто сейчас будет кого-то шинковать. И, судя по его взгляду, вполне возможно — меня.
— Чего уставился?
Я отпрянул и бросил взгляд на Эльку. Та уже стояла чуть впереди, глядя куда-то вдаль, явно ожидая меня.
— Подъём, — сказала она. — Сначала столовая. Одно из моих любимых мест.
— Столовая? — переспросил я, немного удивлённый.
Инстинктивно прислушался к себе. Есть не хотелось. И пить, вроде бы, тоже. Вспомнилась зона инициации — может, тут те же фокусы с голодом и жаждой? Тогда зачем вообще столовая?
Ладно. Всё равно нужно понять, как тут всё устроено. А потом — уже идти к этому загадочному Куратору.
Мы двинулись прочь от центральной площади. Внутри неё всё ещё толпились игроки, сновавшие по своим делам. Кто-то торопился, кто-то медленно бродил, кто-то что-то обсуждал на ходу. Все были разные — как по внешности, так и по экипировке. Некоторые эффекты снаряжения мигали особенно ярко — почти как вспышки в воздухе. Но я старался не отвлекаться, только краем глаза ловил самое интересное. В основном же смотрел вперёд — туда, куда вела меня моя неожиданная проводница.
Мы покинули площадь и вышли на широкую аллею. Вдоль неё тянулись клумбы с какими-то сверкающими цветами и парящие светлячки между ветвями деревьев, а на горизонте высились две мрачные серые башни.
— Нам сюда, — сказала Элька.
Я повернулся на её голос. Она стояла, кокетливо опершись на одну ногу, и тонким пальцем указывала в сторону узкого прохода между двумя старыми, обветшалыми домами. Там, в глубине, доносились шум и аромат чего-то… жареного?
Она шмыгнула в узкий проход, скрывшись в тени между домами, и я поспешил за ней, пригибаясь, будто опасался удариться головой. Проход снаружи казался узким и тесным, но стоило шагнуть внутрь — как всё резко изменилось. Тонкий коридор расширился, стены расступились, и мы оказались в переплетении зелени, света и тени, будто шагнули в другой мир.
Сквозь листву начали проступать здания с распахнутыми створками. Деревянные фасады, разномастные вывески, пыль в воздухе, болтающиеся веревки и мягкое тёплое свечение изнутри — всё словно дышало своей жизнью, как часть какого-то странного, но настоящего мира. Казалось, стоит шагнуть внутрь — и тебя сразу втянет в чужую, давно идущую историю.
Мы вошли внутрь и меня сразу оглушил шум. Перед нами открылся огромный зал, полный деревянных столов, гама, смеха и запахов. Воздух вибрировал от голосов. Где-то гремела посуда, кто-то стукнул кулаком по столу, раздался чьё-то хриплое пение.
Бар. Это был не просто зал или столовая, как говорила Элька — это был самый настоящий бар. Не тот, что нарисован в старых RPG играх, а живой, шумный, грязноватый и невероятно атмосферный. За стойкой мелькала фигура бармена, кто-то наливал себе из кувшина, кто-то спорил, размахивая ложкой, а в углу, кажется, кто-то уже уснул лицом в тарелке.
— Ну вот, — сказала Элька, оборачиваясь ко мне с довольной улыбкой. — Говорила же, моё любимое место.
К нам подошла, виляя бёдрами, небольшая гномка — с подносом в одной руке и полотенцем, перекинутым через плечо. Глаза прищурены, губы в тонкой усмешке.
— Свободный столик для парочки? — спросила она, остановившись рядом и глядя поверх очков.
— Мы… — начал было я, но Элька моментально меня перебила:
— Да! — радостно воскликнула она, чуть не подпрыгнув на месте.
— За мной влюбленные.
Я замер, моргнув. Влюбленные?!
— Мы не влюбл… — попытался было я возразить, уже чувствуя, как щеки начинают предательски краснеть, но Элька резко шикнула на меня и глянула так строго, что я замолчал. Вид у неё был такой, будто сейчас даст локтем под рёбра, если я ещё слово скажу.
Мы пробирались сквозь шумные компании разношёрстного народа, двигаясь всё дальше вглубь зала. Казалось, он просто не имел конца — одна за другой открывались новые секции, столы, скамьи, закутки. Гул стоял постоянный, прерываемый только смехом, стуком кружек и громкими восклицаниями.
В конце концов мы подошли к одному из столов у стены и уселись прямо у мутного окна. За стеклом виднелись алые цветы, разросшиеся вдоль узкой клумбы, словно специально посаженные, чтобы разбавлять серость улицы. Свет снаружи был мягкий, рассеянный — и всё это создавало ощущение уюта, хоть и странного.На столе стояла тонкая стеклянная ваза с одиночным, но невероятно красивым цветком — глубокого фиолетового оттенка, почти светящегося изнутри. Его лепестки слегка шевелились от слабого сквозняка, будто дышали. Эта деталь казалась неуместной и волшебной одновременно, как случайная красота в месте, где её не ждёшь.
— Это мне, — с фальшивой серьёзностью сказала Элька, выхватила цветок принюхалась и сделала вид, будто хочет чмокнуть меня в щёку.
Я моментально отпрянул, как от змеи. Она лишь рассмеялась, весело и звонко, привлекая внимание соседей.
— Перестань. Тут так принято.
— Целоваться при первой встрече? — пробормотал я, ошарашенный.
— Да нет, — усмехнулась она. — Это ж Трапезная Арка и Арис. Видишь вон? — Она кивнула в сторону пыльного портрета, висевшего чуть в тени. На нем были изображены двое. Мужчина-гном сидел на простом деревянном стуле, слегка наклонившись вперёд, словно вслушиваясь в неуловимые мысли или глядя сквозь время куда-то вдаль. Рядом стояла женщина — гномиха, но с чертами, которые сразу бросались в глаза: слишком утончённые, почти человеческие. Она легко положила руку ему на плечо, и в этом простом жесте было всё — забота, ожидание, какая-то тихая, выдержанная близость.
— Говорят, каждый из них пришёл сюда после своего цикла — измотанный, разбитый, на грани. Просто зашли, перевести дух… И вот тут, за этим самым столом, впервые увидели друг друга. С тех пор больше не расставались. Никто уже точно не помнит, как эта трапезная стала «их», но с тех пор повелось: если пара садится у окна — всё, считай, официально влюблённые. Тут это считается знаком. Традицией.
— А если не пара?
— Всё равно считается, — подмигнула Элька. — Местные заморочки. Говорят, если посидишь за этим столом с кем-то — Арк может одобрить, а Ариса тут же начнёт строить свадебные планы.
— Странные тут, конечно, порядки. У нас так не принято, — пробормотал я, всё ещё вглядываясь в мутное окно и обдумывая глупую легенду про Арка и Арису.
— А ты откуда? — вдруг спросила Элька.
Вопрос застал меня врасплох. Я не ожидал, что это прозвучит так просто. В голове сразу закрутилось: как ответить? Все мы тут, по сути, пришлые. Только вот…
— Москва, — сказал я наконец.
— А год какой?
— Что?
— Всё время забываю, что ты новенький. Держишься уверенно, будто не впервые здесь, — она поставила цветок обратно в вазу и посмотрела на меня с вызовом. — Мы тут все, конечно, пришлые… только не из одной эпохи, понимаешь. Арк и Ариса, говорят, вообще из времён викингов. Представляешь?
Она замерла на секунду, словно дожидаясь, пока до меня дойдёт смысл сказанного. Я слегка нахмурился — сперва по инерции, не до конца осознав, что именно прозвучало. И только потом, с легким внутренним щелчком, пазл начал складываться.
Мои глаза медленно расширялись от удивления, пока я переваривал услышанное. Она явно наслаждалась моей реакцией — следила пристально, с лёгкой насмешкой в уголке губ. Ведь и правда, мне даже в голову не пришло такое: ну да, разные города, страны, даже континенты — это понятно. Но чтобы люди приходили из разных времён?..
— Я… с двухтысячи… — попытался промямлить я одними губами.
— Ясно. А я — с тридцатых, — спокойно бросила она, перебивая мой ответ, будто знала, что я скажу.
— Тысяча девятьсот тридцатых?
— Каких? Нет. Две тысячи сто тридцать пятый. Вторая война в Солнечной системе только что закончилась. По идее — мы победили. Но я, правда, не знаю, как всё сложилось — меня выдернуло сюда прямо с финального боя у Плутона. Там такое началось, и… короче, запустилась инициация.
— Инициация?
— Ну, та самая — «Инициация». Всё как у всех в петле времени. День туда, день сюда. Пока не пройдёшь — не выберешься. У кого-то два дня, у кого-то неделя, у меня один день по кругу вертелся. Пока не получилось. А потом — хлоп, и я тут.
— Петля времени? — переспросил я, недоверчиво.
— Ага. Замкнутое время, — кивнула она. — Говорят, если доберёшься до Последней Башни, то есть шанс вернуться назад. Живи себе, как раньше, будто ничего не было. Только… я лично таких не знаю. Никого. Она замялась, потёрла край вазы и добавила: — Слухи и только, что шанс есть. А из всех, кого я встречала — никто туда не добрался. Да и вообще, если бы кто-то сунулся хоть близко, тут бы уже весь сектор гудел. Тут ведь есть «Доска почета», — она скривилась, словно лимон укусила, — на ней список самых «крутых». Вот если бы кто-то реально пошёл в Последнюю — он бы там точно засветился.
Я молчал. В голове шумело от количества полученной информации. Слишком много, слишком быстро. И всё — как удар молотом. Оказалось, что инициация, которую я прошёл… была не просто испытанием, а петлёй времени? Та странная дежавю, те повторяющиеся сцены, казавшиеся сном — всё это было настоящим, просто замкнутым, повторяющимся временем?