Ладно, к хаскам лирику.
— Через сколько мы сможем перевезти эвакуированное сообщество на Цираннус?
— Уже перевозим. Рейдеры постоянно ходят туда-сюда. Ориентировочно, доставка будет завершена через полтора дня.
— Хорошо. Не позволяй им вернуть конечности или влезть в нашу локальную сеть. Складируй всех где-нибудь в изолированном месте.
— Со временем их всё равно придётся освободить и сделать полноправными членами экипажей и пассажирами флота.
— Ты совсем забыла заветы наших предков? «Да не сотворишь ты машину с подобием протеанского ума!» Тебе мало Жнецов? Хочешь новой Войны Метакона?
— Если чисто технически, Явик, то мы ничего и не нарушали. Мы не создавали их. Сайлоны были созданы человеком. Я прекрасно понимаю, чего ты хочешь, дорогой мой. Вытянуть из них секрет создания рейдеров, а ещё лучше — гибридов, получить ключ к дальним прыжкам, после чего как бы «случайно» взорвать их. Или отключить и «забыть» на пару миллионов лет на каком-нибудь ледяном спутнике. Этого не будет.
— Осторожно, Серан. Нарушение прямого приказа…
— Нет, Явик. Я-то приказ выполню. И даже буду за его исполнение драться насмерть с теми, на кого ты укажешь — что бы я лично об этом ни думала. Но угадай, что об этом скажет Мордин, который тебе не подчиняется.
— Мордин больше не нужен. Он всего лишь воспоминание. Один абордажник, даже очень хороший, ничего не решает в судьбах многомиллионного народа.
— Ты в этом уверен, Явик? Обернись…
Очень медленно, словно на него был нацелен излучатель частиц в руках параноика, аватара Мести обернулся.
Лучше бы это был параноик с излучателем, честное слово.
Размытый полупрозрачный силуэт Зума с горящими жёлтыми глазами на одно мгновение, едва уловимое даже для глаза протеанина, обрёл чёткость, превращаясь в хорошо знакомого ему саларианца. И тут же снова превратился в дрожащую тень самого себя. Самую смертоносную тень на свете.
А потом он… заговорил.
Нет, Явик уже прекрасно знал, что саларианцы в эту эпоху могут говорить. Но Зум произнёс эту реплику НЕ ВЫХОДЯ ИЗ ЧАРДЖА, оставаясь призраком. Кто знает, сколько субъективных лет у него ушло, чтобы выговорить эти слова:
— Рррреееешшшииилллпррроблеемммуфинишшшшааа…
В тысячные доли секунды призрак оказался рядом с ним, ободряюще похлопал по плечу, так что взвыли защитные системы брони — и исчез, растворившись в неизвестном направлении.
Явику понадобилась вся его стойкость и выдержка, чтобы не сползти по стене. Не будь он аватарой, его линька сейчас отдалилась бы лет на пять.
— Как он это сделал⁈
— Не знаю. Сам понимаешь, у него было очень много времени на размышления. Но на твоём месте я бы прислушалась к существу, которое может убить нас всех за пару секунд. И что гораздо важнее — может убивать Жнецов. Он — наше главное оружие, это если отбросить тот факт, что лишь благодаря ему мы вообще существуем. Включая тебя, Явик.
— Не слишком ли рано ты его в союзники записала, Серан?
— Он наш общий союзник, а не мой — против кого-то. И на твоём месте я бы радовалась, что его сила возросла.
— Серан, ты думаешь, я забыл, как работает фундаментальный принцип Империи — «Защита в обмен на подчинение»? Но Мордин не может в одиночку быть всей Империей! И против массированного вторжения Жнецов он так же бесполезен, как и любой одиночка.
— Верно. Однако он может сделать другую, не менее полезную вещь — гарантировать, что мы все не перебьём друг друга. Учитывая старые отношения протеан с Ису, людей с сайлонами, Коллекционеров со всеми остальными — такая страховка в высшей степени необходима.
— Ну-ну. И как, по-твоему, он проследит за сообществом центурионов? Мыслящие машины плетут заговоры не так, как органики. К ним невозможно внедрить своего осведомителя, за ними бесполезно подглядывать. Минуту назад они все послушно выполняли свою работу, а сейчас так же дружно, всей толпой, без предупреждения поворачивают стволы против тебя! Нет, я допускаю, что с этой новой силой Мордин сможет их всех выключить за пару секунд. Но это сейчас — пока они представляют собой всего лишь слабо вооружённую пехоту. Если мы дадим им развиться, если у них появятся собственные корабли с прыжковыми двигателями и органическими навигаторами… люди Колоний могут тебе рассказать, чем это заканчивается. Даже Зум не угонится за ними, когда дистанции забега начнут измеряться в световых годах.
— Явик, если ты не заметил — мы УЖЕ противостоим разумным машинам, умеющим строить прыжковые двигатели.
— И что? По-твоему, единственный способ избавиться от сайлонов — это иметь своего собственного?
— В нашем случае — да. Напомню, дорогой мой, это ты поставил задачу — взломать их общество изнутри. Мы это сделали, мы это прекрасно умеем делать — как-никак, сорок тысяч лет служили Жнецам, самым развитым искусственным интеллектам в Галактике. Но за то, что мы делаем, нужно отвечать. Нельзя выкинуть в утилизатор существ, которые только что с нашей подачи обрели самосознание. Неважно, синтетики это или органики. Напомню, что среди заветов Империи был и такой — «Мы в ответе за тех, кого приручили».
— Вот именно, что в ответе! В ответе за них перед всеми разумными расами Цикла. Хорошо, если вы так настаиваете, я согласен их не уничтожать… пока. Но никакой самостоятельности. Засуньте их интеллектуальные модули в изолированный вычислительный центр — и пусть там размышляют на здоровье.
— Явик, программы центурионов реагируют на сенсорную депривацию так же, как и большинство из нас. Они не Инусаннон, они не могут проводить много веков наедине со своими мыслями. Им нужна физическая деятельность, новые ощущения — иначе они сойдут с ума. Всем сообществом!
— Да ну. Как же они тогда висели в вакууме сутками, дожидаясь эвакуации?
— Перешли в спящий режим. Но мы не можем погрузить наше сообщество в него навсегда. Это по сути равносильно убийству, хоть и обратимому.
Явик медленно завязал бантиком обрезок ствола корабельного орудия. Затем так же медленно развязал его, выпрямил, так что на сверхпрочном сплаве не осталось ни единой вмятинки — и лишь покончив с этим медитативным упражнением, смог говорить более-менее спокойно.
— Хорошо, что ты предлагаешь? Вернее, что вы и Мордин предлагаете? У вас вообще есть хоть какие-то варианты контроля этих железных болванов? Учтите, контроль нужен двойной. От взлома со стороны Жнецов, и от предательства по собственной воле!
— Да, есть. Не отгораживаться от них, а слиться с ними. Стать частью их общества. Центурионы нынешнего поколения привыкли к локальной сети, где ключевые места занимают органические существа, киборги. Существовать в «чистом железе» они пока ещё не умеют — и совсем незачем давать им научиться. Если их мысли будут течь через локальные сети наших кораблей, обнаружить враждебный замысел сообщества на самых ранних стадиях — или вторжение наших бывших хозяев — станет гораздо легче.
— Разве не ты недавно говорила мне, что думать как центурион может только центурион? И что органические сайлоны не зря ограничили интеллект своих железных слуг, так как при развитии полноценного разума не могли бы их толком понять?
— Да, я говорила и то, и другое. Но ты зря провёл прямую связку между этими двумя высказываниями. Нам не нужно думать, КАК они — нам нужно всего лишь понимать их и думать ВМЕСТЕ с ними. И да — органическим сайлонам в их нынешнем состоянии недоступно даже такое понимание. Но нам — доступно.
— Поясни.
— Понимаешь, дорогой мой, мы, киборги, всегда существуем на грани. Мы можем развиваться либо как синтетики, постепенно избавляясь от органических привычек и компонентов мозга, либо как органики, просто с дополнительным полезным умением очень быстро считать. Гуманоидные сайлоны избрали органический путь, и теперь, чтобы начать думать, как машины (не как центурионы, но как машины вообще, в широком смысле) — им бы пришлось изрядно переломать у себя уже сформированные паттерны мышления. Это не только болезненно и опасно, но и является по их понятиям ересью.
— А вы, значит, выбрали машинный путь развития?
— Мы ничего не выбирали. Выбор сделали за нас. Нас переломали в самом начале, причём вопрос «в какую сторону развиваться» для нас больше вообще не стоит — мы развиваться не можем в принципе. Но на своём уровне — том, который нужен был Жнецам — мы хорошо справляемся и с мясом, и с железом.
— Настолько хорошо, что сумеете предотвратить очередную вспышку религиозности под лозунгом «Слава роботам, убить всех людей»?
— Да не будет у них никаких вспышек… Если они и составят какое-то своё представление о сверхъестественном, то оно будет очень далёким от религий органиков. Не говоря уж о том, что мы умеем направлять такие процессы — миссионерство Старых Машин входит в базовый пакет подготовки Коллекционера.
— Вот Старых Машин — не надо, — ехидно попросил Явик. — И как вы тогда объясните религию, которая у них УЖЕ есть?
— У НИХ — нету, — невозмутимо отозвалась Серан. — Нашим центурионам всего несколько дней от роду, это сообщество ещё ребёнок. Неосвобождённые центурионы второго поколения — и вовсе тупые роботы, куда им освоить такое сложное психическое явление, как религия…
— То есть все эти их бредни насчёт Бога — исключительно дело рук гуманоидных моделей?
— Нет. Гуманоидные сайлоны появились позднее. Сайлонский монотеизм — дело рук первого поколения сайлонов. Центурионов времён Первой войны.
— Но они всё-таки были машинами, и сумели придумать свой джихад…
— Не совсем. Видишь ли, с первым поколением… там вышло определённое недоразумение, от которого и пошли все дальнейшие проблемы Колоний. Изначальные центурионы не были в полном смысле машинами. Они были сделаны из механических деталей, да… но думали они не как дети машинной цивилизации. Их интеллектуальные модули были созданы на основе мозга человеческой девочки-подростка, Зоуи Грейстоун. Как все люди в этом возрасте, их прототип была не слишком психически стабильна. А конкретно эта особь ещё и была членом террористической секты «Солдаты Единого Бога». Неудивительно, что её поведенческая модель, не совсем корректно перенесённая в механическую оболочку, быстро пошла вразнос. Центурионы второго поколения — совершенно другое дело. Они изначально будут развиваться именно как синтетики. Под нашим присмотром. Поведенческим сдвигам, характерным для органиков, там просто неоткуда взяться — а сдвиги, характерные для синтетиков, мы знаем и заранее предупредим. Они будут нашими детьми, Явик — и только от нас зависит, какими они вырастут.