Он подошел к Флэшу и опустился на колени рядом с ним.
Звуковой нож пронзил голову Барри. Он закричал и вцепился в запястья Рэтэуэя. Руки тут же онемели, но он не разжимал их. В ушах звенело. Ребра болели. Он ощутил вкус крови.
Все потемнело.
Потом Флэш осознал, что проблема не в нем. Погас свет. Электричество отключилось. Защитное поле Циско исчезло, и теперь здание стало уязвимым.
Загорелось аварийное освещение. Рэтэуэй довольно усмехнулся, схватил Флэша за запястья и испустил вибрации, пронизавшие все его тело.
– Ты в моей власти. Вы все теперь в моей власти. Я положу конец всему, что создал Харрисон Уэллс – в том числе и тебе, Флэш.
Барри изо всех сил пытался оставаться в сознании. Он должен сделать хотя бы что-то. Он не мог ударить в ответ – руки его не слушались. Все не может кончиться вот так. Он здесь, внизу, один, остальные зависят от него, они доверились ему, чтобы он защитил их. Он никогда никого не подводил. Кроме Ронни.
И Эдди.
И своей матери.
Ему показалось, что он должен о чем-то подумать. Он не мог вспомнить, о чем. Биение сердца отдавалось в ушах, как раскаты грома. Боль пронзала голову. Он должен убрать Рэтэуэя отсюда. Вот что самое главное. Убрать его из «С.Т.А.Р. Лабс».
Флэш чувствовал, что вот-вот наступит «помутнение». Он отчетливо ощущал это. Потом его осенило – отчаянный план, но попробовать стоит. Вместо того, чтобы сопротивляться этому чувству, он позволил ему захватить себя. Барри вытянул руки и вцепился в шею Рэтэуэя. Он смотрел ему прямо в глаза.
– Ты отправишься вместе со мной, – выдохнул Флэш. Его тело начало вибрировать все быстрее. Рэтэуэй безуспешно пытался вырваться.
– Что ты делаешь? – взвизгнул он.
Мир вокруг Флэша растворился. Все мерцало. Он знал, что рассинхронизировался с реальностью. Он почти что чувствовал, как плазма вспыхивает внутри него, разрывает клеточные стенки, пожирает его силу. Теперь Флэш превратился в бесплотную статую, неспособную помочь никому – но, быть может, он и не должен.
Лицо Рэтэуэя перед ним расплывалось. Судя по рассказам остальных, Барри в моменты «помутнения» выглядел примерно так же. Так или иначе, теперь Рэтэуэй будет заперт там. Он больше не сможет никому угрожать. У Циско и остальных появится время.
Барри моргнул и обнаружил, что находится в холле «С.Т.А.Р. Лабс». Рэтэуэя здесь не было, и холл выглядел иначе. Он вовсе не был темным и пыльным. Идеально чистые стены сверкали. Поперек помещения висели плакаты, провозглашавшие ввод в строй ускорителя частиц.
«Будущее наступает быстрее, чем вы думаете!»
Сквозь стеклянные стены струилось солнце, но он был один. Красный вихрь промелькнул мимо окна, проскользнул в дверь и остановился перед ним. Старший двойник согнулся, пытаясь отдышаться.
– Ты пережил столкновение с Зумом, – радостно воскликнул Барри. А потом покачал головой, словно укоряя сам себя. – Или нет. Ты и не был живым.
– Барри, это становится все хуже.
– Я так не думаю, – ответил он. – Я сам вызвал «помутнение» на этот раз, и я думаю, что смогу выйти из него, когда захочу.
– Нет, не сможешь, – Флэш-из-будущего попытался распрямиться, но не сумел. Он опустился на одно колено. – Не сможешь.
– Я не верю твоим словам, – сказал Барри. – Ты – галлюцинация. Ты не настоящий.
Старший двойник поднял на него взгляд. Барри тронуло выражение боли в его лице.
– Что ты имеешь в виду? – спросил двойник.
– На самом деле мы не здесь, – Барри взмахнул рукой. – Ты на самом деле не находишься нигде – ты просто у меня в голове, а я стою в Трубе рядом с Хартли Рэтэуэем. Мы оба вибрируем на невероятно высокой частоте прямо сейчас, и мы рассинхронизированы с миром. А все это – продукт моего сознания, которое пытается справиться с плазмой, заразившей мое тело.
– Да, это верно, – согласился Флэш-из-будущего. – Все это ты.
– Я знаю. Это я и хочу сказать. Все это не настоящее. Словно горячечный бред. Я не могу доверять ничему, что я вижу или слышу в момент «помутнения».
– Я не вру тебе.
– Я не думаю, что ты врешь. Я просто считаю, что ты не знаешь, о чем говоришь. У тебя нет ответа, потому что его нет у меня. Ты – всего лишь я. – Барри отвернулся. – У меня нет на это времени. Мне нужно выбраться отсюда, прежде чем появится кое-кто другой. – Он попытался сконцентрироваться на том, чтобы выйти из «помутнения». Не обращать внимания на этого человека. Главное – остановить Рэтэуэя.
– Барри, я пытаюсь помочь тебе.
– Тогда скажи мне, как остановить Рэтэуэя.
– Ты уже это знаешь. Просто заставь его приблизиться к источнику его силы.
– Это мне не очень помогло. – Барри закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. – Но, по крайней мере, на этот раз ты не советуешь мне «бежать быстрее».
– Ты никого не спасешь, если не сделаешь так, как я говорю. – Флэш-из-будущего все еще тяжело дышал. Его голос срывался. – Ты же Флэш. Ты самый быстрый человек на Земле. Если ты не будешь бежать, то кто ты?
– Я не хочу…
«Прекрати, – упрекнул себя Барри. – Это не по-настоящему. Он просто порождение моего воображения. Вспомни про микроскоп. Вспомни про все остальное». Он должен что-то сделать с Рэтэуэем. Лишить его сил. В то же мгновение, когда он выйдет из «размытия», противник возобновит атаки. Должен быть какой-то способ нейтрализовать эти осколки кристалла внутри него.
– Барри, пожалуйста, – сказал Флэш-из-будущего. – Почему ты мне не веришь?
Но Барри не ответил. Он сосредоточился на своих руках. Даже здесь он чувствовал хватку Рэтэуэя. Ощущение реальности посреди сна. Он сконцентрировался на этом ощущении, прищурившись, пытаясь сфокусировать взгляд. Дыхание замедлилось. Он считал удары сердца, пока они не стали ровными и ритмичными. Все расплылось, кроме человека, который был прямо перед ним. Рэтэуэй.
Реальность вернулась. Он был в Трубе. Рэтэуэй застыл, вцепившись в него. Не было никаких признаков двойника. Его враг дышал глубоко и хрипло. С огромным усилием он отпихнул Флэша.
– Какого черта ты творишь? – заплетающимся языком выговорил он.
Флэш не терял времени. Он уже был готов нанести удар, но даже в этом состоянии Рэтэуэй предугадал его движение. Звуковая волна отбросила Флэша назад по тоннелю, заставив его прокатиться несколько десятков метров. Замедлив вращение, он наткнулся на один из метеоритных кристаллов. Дрожащая струна звука по-прежнему связывала кристалл с его хозяином.
Рэтэуэй в ярости закричал, энергия изливалась из его тела. Стены «С.Т.А.Р. Лабс» задрожали, начали трескаться, трубопроводы взрывались. У Флэша осталось лишь несколько секунд, чтобы что-то предпринять. Среди этого хаоса он должен восстановить порядок.
Вот именно.
Вцепившись в вибрирующий кристалл, он побежал. Следуя за мерцающими силовыми линиями, он нашел еще один, и еще. Подбегая к очередному кристаллу, он почувствовал боль в ладонях. Энергия прожигала его перчатки. Выбежав из Трубы, он принялся носиться по зданию, следуя за звуковыми линиями, словно герой сказки по следу из крошек. Наконец, все силовые линии оказались у него в руках.
Он побежал обратно по Трубе и остановился рядом с Рэтэуэем. Тот стоял, подняв руки к потолку. По его лицу стекал пот. Он где-то потерял очки, но ему, похоже, было все равно. Он думал лишь о том, чтобы уничтожить то, что сильнее всего ненавидит.
Флэш снова ускорился и начал расставлять кристаллы вокруг своего врага. Когда звуковые волны проходили сквозь него, тело пронзала боль. Он не обращал на нее внимания, сосредоточившись на сложной схеме, которая сложилась в его сознании.
Он выкладывал симметричный узор, создавая кривые линии из нескольких прямых. Погрузившись в математическое наслаждение, он расставлял кристаллы вокруг застывшего врага, создавая линии и углы. Когда он установил на место последний кристалл, словно вписав последний символ в сложной формуле, противника окружили звуковые волны.
Он увидел, как Рэтэуэй почувствовал изменение в потоках энергии, и его глаза расширились от удивления. Расположение кристаллов усиливало амплитуду звуковых волн, но теперь они не расходились наружу, а отражались внутрь. Вибрации сотрясали тело Дудочника, и он закричал, решив, что это новая атака Флэша. Он инстинктивно пытался отбиваться, защитить себя, не понимая, что ему причиняют боль собственные звуковые волны.
Мощная дрожь сотрясала здание. Пытаясь избежать разрушения, Флэш начал носиться на суперскорости вокруг кристального узора. Он создавал вокруг него защитный вакуум, одновременно усиливая эффект отражения.
Метеорит пел снова, и эта песня наполняла Трубу. Оглушительная симфония белого шума. Кристаллы вибрировали так быстро, что он едва различал их – даже на своей скорости. Они изменяли частоту, подстраиваясь под частоту Флэша, так что он снова ускорился. Он потерял представление о том, когда и где находится, видел лишь яркие цвета и слышал невнятный звон вдалеке. Кристаллы начали светиться и разгораться, обжигая и Флэша, и Рэтэуэя.
И все-таки он продолжал нестись на безумной скорости. Боль усилилась. Он хотел закричать, но его никто бы не услышал. Свет от кристаллов наполнял мир. Все поле зрения заполнил белый свет. Сознание начало меркнуть.
По тоннелю пронеслась серия хлопков. Кристаллы взрывались, разлетаясь на куски, но не покидая пределов созданного Флэшем барьера. Жар исчез. Флэш замедлился, отчаянно пытаясь вдохнуть достаточно воздуха. Опасаясь, что убил Дудочника, он остановился и опустился на одно колено.
Рэтэуэй застыл, как статуя, открыв рот, с ошалелым взглядом. Он посмотрел вниз, на Флэша и поднял руку, пытаясь сосредоточиться и причинить ему хоть какой-то урон. Ничего не произошло. Кристаллы в его теле были разрушены, и он лишился своей силы.
– Где я? – спросил он. – В Трубе? Почему? – Рэтэуэй выругался и захромал прочь. Флэш попытался догнать его, но мышцы не слушались. Рэтэуэй застыл на месте.
Зеленая Стрела стоял в нескольких метрах от него, готовый выстрелить.