— Не делай этого, — предостерег ее Флинкс.
Она посмотрела на него:
— Господин Коерлис сказал, что тебя можно не опасаться. Да и вид у тебя не слишком… страшный.
Присев на корточки, она раскрыла горловину мешка над Пип. Псевдорептилия зашипела и плюнула ядом. Струя ударила в лицевой щиток, женщина вздрогнула.
Коерлис нахмурился:
— С тобой все в порядке, Айми? Яд не попал на кожу?
— Н-нет, — запинаясь, ответила она. — Джек-Джакс, мне нехорошо. Может, поручишь это дело кому-нибудь другому?
— Если яд не попал на кожу, то опасаться нечего. Все другие заняты. Давай, засунь его в мешок.
— Л-ладно. Вроде мне полегчало.
Она снова взяла мешок и в конце концов загнала туда летучего змея. Пип сопротивлялась геройски, но сверхпрочное волокно, из которого был сплетен мешок, не поддавался воздействию яда. Айми выпрямилась и затянула горловину мешка.
— Готово!
Коерлис снял шлем вместе с лицевым щитком. При таких жаре и влажности ношение этого головного убора было пыткой, но свою задачу он выполнил как надо. Спутники Коерлиса тоже обнажили головы и повесили шлемы на пояса.
Возясь со своим шлемом, Коерлис заметил, что Флинкс не сводит с него глаз.
— Особое стекло. Уж не думаешь ли ты, что урок на Самстеде ничему меня не научил? — Флинкс не ответил, и Коерлис спросил у женщины: — Айми, ты гарантируешь безопасность?
— Минутку. — Она осторожно засунула мешок с карликовым драконом в другой, из плотной ткани. — Вот теперь все в порядке.
Как будто мало ему было неприятностей, в затылке Флинкса запульсировала боль.
— Ты не можешь отобрать ее у меня! Она со мной с самого моего детства!
На Коерлиса его слова не произвели ни малейшего впечатления:
— Но теперь-то ты взрослый, не так ли? Кроме того, очень скоро для тебя все это вообще перестанет иметь значение. — Хотя летучий змей был здесь единственным существом, внушающим ему страх, Коерлис все время целился в грудь Флинкса.
— Ты не можешь убить меня. Я непременно должен сделать одно дело. Это важно для всех — для меня, для тебя, для всего Содружества.
— Ничего важного ни для кого ты уже не сделаешь, — твердо пообещал Коерлис. — Да и вообще, важно только то, что важно для меня.
Флинкс даже не пытался спорить. Разве можно объяснить значение его сна такому человеку, как Джек-Джакс Коерлис? Если уж на то пошло, разве можно объяснить это вообще кому бы то ни было?
— Ладно, тогда кончай поскорее. — Он пошел по ветке.
— Куда ты торопишься? — на лице Коерлиса появилась ухмылка. — Думаешь, я забыл, что ты сюда пришел не один?
Флинкс вонзил в него такой яростный взгляд, что Коерлис стушевался и шагнул назад.
— Ты же сказал, что не причинишь им вреда. Почему бы тебе просто не отпустить мальчика и не позволить им всем уйти?
— Когда я сочту нужным. — Коерлис подошел к краю ветки и, опустившись на четвереньки, попытался заглянуть в дупло.
Флинкс напрягся.
— Эй, вы, там! А ну вылезайте, сейчас же!
Что мог сделать Флинкс? Лишь беспомощно смотреть, как вылезла Кисс, а за ней Тил. Коерлис бесстрастно разглядывал их.
— Ты милашка. — Его взгляд обежал Тил с головы до ног. — Вот только ноги у тебя, как у обезьяны.
Флинкс стиснул зубы, но Тил никак не откликнулась. Она не чувствовала себя оскорбленной, поскольку понятия не имела, кто такие обезьяны и каковы особенности их анатомии. А если бы и знала, подумал Флинкс, то, возможно, сочла бы себя польщенной.
— Ну, все, ты увидел их. А теперь отпусти. Пожалуйста.
Не обращая на него внимания, точно Флинкс уже покойник, Коерлис медленно обошел вокруг Тил и Кисс.
— Очень мило. Значит, тут водятся туземцы. Айми, что скажешь на этот счет?
Она пожала плечами:
— Если верить картам, тут вообще нет никакой планеты, а она есть. Почему бы не быть и туземцам?
— Неплохая планетка. — Стоя на краю ветки, Коерлис оглядывал раскинувшуюся внизу долину. — Небезопасна для жизни, но с коммерческой точки зрения перспективна. Огромные запасы экзотической древесины, гигантский фармацевтический потенциал, неизвестные животные и кто знает что еще. Стоит снарядить полноценную экспедицию.
Тил повернулась к Флинксу:
— О чем толкует этот злой небесный человек?
— Он из тех, кому мало просто гостить в чужом мире. Для полного счастья ему надо этим миром завладеть.
Она нахмурилась:
— Никто не может завладеть этим миром. Он принадлежит всем, точно так же, как все принадлежат ему.
— Некоторые небесные люди придерживаются другого мнения.
— Попытайся завладеть миром, и он убьет тебя, — уверенно заявила она.
Коерлис прислушался к разговору.
— Кое-кого из моих помощников он уже убил. — Это было сказано таким тоном, словно речь шла не о людях, а о дорогих роботах. — Но я-то жив-здоров, и остальные помощники тоже. Мы получили хороший урок. Начиная с этого момента мы здесь хозяева. — Он упер снизу палец в подбородок Тил, заставил ее поднять голову. — Понимая, однако, что самоуверенные часто умирают молодыми, я поручаю тебе отвести нас обратно. Покажешь, чего следует остерегаться.
— Но ты отпустишь их, когда вернешься к шаттлу?
Флинксу понадобилась вся его воля, чтобы не броситься на Коерлиса, который осмелился прикоснуться к Тил. В отличие от Флинкса, сама Тил переносила внимание незнакомца стоически.
— Почему бы и нет? Ты же знаешь, я не убиваю ради забавы. Для этого мне требуется серьезная причина. — Коерлис кивнул на Двелла: — Он мне не нужен. И она тоже, — перевел он взгляд на Кисс, стоящую с круглыми от страха глазами у ног матери.
— Здесь пока никакие законы не действуют, — рассуждал он вслух. — Как первооткрыватель этого мира — хотя, не исключено, я всего лишь открыл его заново, — я сочиню правила его эксплуатации, как только он будет должным образом зарегистрирован и станет моей собственностью.
— Кого ты пытаешься обмануть? — спокойно возразил Флинкс. — Ты знаешь не хуже меня, что если кто и имеет тут какие-то права, то лишь эти люди.
По-видимому, исчерпав на сегодня свой лимит снисходительности, Коерлис больше не улыбался:
— Всегда найдется способ уладить подобную проблему. Там шепнешь доброе словечко, тут сунешь взятку — к любому бюрократу можно подобрать ключик. Речь идет о целой планете, не забывай. — Его глаза возбужденно заблестели. — Кстати, у меня появилась идея. Я, пожалуй, прихвачу эту женщину и детей с собой. Пускай антропологи мозги себе вывихнут, выясняя, откуда они тут взялись.
— Этих людей нельзя увезти отсюда. Их жизнь очень сильно зависит от родной окружающей среды.
— Ну вот, теперь ты заговорил как антрополог. — Коерлис усмехнулся. — Надо же, столько талантов в таком несимпатичном теле!
Ты даже не догадываешься, сколько их на самом деле, подумал Флинкс, страстно мечтая, чтобы пробудился его Дар.
— Уверен, детям понравится на космическом корабле. И их матери тоже. — Коерлис покосился на Тил. — У нас для нее найдется уйма развлечений. Чего стоят, к примеру, одни лишь продукты современной технологии Содружества. Тем более что я лично ей их продемонстрирую.
— Уж конечно, она не устоит перед твоим обаянием, — поддел его Флинкс.
— Можешь не сомневаться. Я ведь и правда душка — когда получаю то, чего хочу.
У Флинкса продолжало нарастать давление в затылке. Если ситуация не изменится к лучшему, что-то непременно произойдет. Что именно, он не знал и даже не догадывался. Необычные способности выручали его и раньше, сначала на Мотыльке, а потом на Длинном Тоннеле. Каждый раз это дорого ему обходилось; в частности, он терял контроль над своими действиями. Флинкс предпочел бы разрешить нынешнюю ситуацию без таких крайностей, но даже отдаленно не представлял себе, как это сделать.
Терпение, сказал он себе. Коерлис не говорил, что собирается убить его прямо сейчас. Может быть, удастся его уговорить, чтобы отпустил Тил и детей. Тогда не страшно будет потерять контроль над своими сверхспособностями — невинные не пострадают.
Эх, если бы на свободе была Пип… Давно уже карликовый дракон не оказывался таким беспомощным.
Как бы то ни было, прежде чем действовать, необходимо получше разобраться в ситуации.
— А со мной что будет?
Ответ Коерлиса был вполне предсказуем:
— Вот тебя-то мы с собой и не возьмем. Я еще не решил, то ли убить тебя прямо сейчас, то ли растянуть это удовольствие. Соблазнительна и мысль оставить тебя на растерзание местной флоре и фауне. По части способов убийства они гораздо изобретательнее меня. С другой стороны, тебя могут выручить туземцы. И когда появится первая экспедиция, ты будешь разгуливать тут на свободе, пусть даже в перьях и набедренной повязке. А вдруг явится пресса и попросит у тебя интервью? — Он задумался. — Может, перерезать тебе ахиллесово сухожилие? Тогда ты не сможешь ни ходить, ни лазать, и долго здесь не протянешь.
— Мы не пойдем с тобой, — внезапно заявила Тил.
Флинкс бросил на нее предостерегающий взгляд, но она продолжала тем же тоном: — Ты не вернешься к своему шаттлу. Лес не допустит этого.
— Да что там, справимся как-нибудь. Должен признаться, по пути сюда у нас была пара несчастных случаев, но зато уцелевшие сделали для себя выводы. А поскольку ты будешь нашим проводником, я просто уверен, что все закончится благополучно.
Тил медленно покачала головой:
— Это совершенно не важно. Вы не знаете, что тут можно делать и чего делать нельзя. Вы не умеете смотреть и слушать, не чувствуете, когда необходимо затаить дыхание. Вы не умеете эмфедить. Вы невежи, каким был и Флинкс, когда мы встретились с ним несколько дней назад. Но хуже всего то, что вы слишком самонадеянны.
Здесь самонадеянность убивает человека быстрее, чем невежество.
— Вот почему я и хочу, чтобы ты по пути давала нам полезные советы. — Коерлис взмахнул пистолетом. — Учти, в твоих интересах, чтобы мы уцелели.
— Я же сказала — это совершенно не важно, — безо всякого вызова, очень спокойно ответила Тил. — Что в моих силах? Только предостерегать вас об опасности, только исправлять ваши ошибки. Однако изменить вас я не в состоянии, а ведь именно это решает все. Вы умрете, даже не успев понять, что вас убило. Между прочим, один из вас уже обречен.