Я сдерживала львицу, сдерживая дыхание и пульс, но картинка, которую она вкладывала мне в голову была очень нечеловеческой. Она хотела, чтобы я пала на колени и потерлась об него. Она хотела больше его запаха, больше его кожи. С пистолетом в руке было легче отогнать эти мысли. Я дала ей понять, что мы в опасности, и это вроде бы успокоило всех моих зверей. Они поняли опасность, и через меня, узнали значение пистолета.
Мужчина держал руки на коленях, и я подвинулась, чтобы более внушительно направить пистолет ему в грудь. Побочного вреда на таком расстоянии не будет, ибо как бы быстр он не был, он все равно медленнее пули, выпущенной с расстояния в три фута.
- Проясню ситуацию, — сказала я. — Если ты дернешься, я просто нажму на курок, потому что если ты бросишься — это моя единственная надежда выжить.
Он кивнул, все еще улыбаясь, так что, со стороны это выглядело так, словно мы — лучшие друзья.
- Ты придвинула меня поближе, чтобы не задеть этих милых людишек. Анита, я тебя чую. Я знаю, что я не единственный котенок за столом. Это слабость — слишком заботиться о своих домашних животных.
- Ты имеешь в виду людей? — нахмурилась я.
Он подтвердил мою догадку еще одним кивком, и еще одной улыбкой.
- У меня есть значок. Это вроде как моя работа — заботиться о них.
- Тогда буду предельно честен. Если что-то случится со мной, твои люди умрут.
- Какие люди? В этом ресторане?
- Нет, но, зная, что они тебе небезразличны, делает это более легким, — он кивнул на кого-то позади меня. — Вот так, например.
- Даже если я почувствую, что ты собираешься шевельнуться, я нажму на курок.
Львица внутри меня огрызнулась в пустоту, и часть этого рыка пробилась сквозь мои губы. Это заставило угрозу прозвучать весомее, но не было хорошим показателем моего контроля. Так, будем решать проблемы по мере их появления, Анита. Говорить сама с собой тоже считалось плохим знаком, но я иногда использовала свое имя как напоминание: я не зверь, а человек.
- Я тебе верю, — сказал он, и его голос понизился, — я буду сидеть очень-очень тихо, киска.
Я бы запротестовала против такого прозвища, но я ведь первая назвала его котенком. Я обернулась и увидела Асана, почти у нашего стола. Он улыбнулся, думая, что я ищу его, и я таки искала, потому что за ним был еще один плохой парень. У него была стрижка скейтера, челка с одной стороны полностью закрывала один глаз. Образ довершала безразмерная майка и мешковатые шорты, в которых могло поместиться много оружия. Откуда я знала что он плохой парень? Наверное из-за пистолета в руке, который он прятал под майкой. Майка была такой огромной, что свисала с одного плеча и демонстрировала, что он частенько тусуется по тренажерным залам.
Если бы у меня были на это силы, я бы постаралась уловить, оборотень он или нет. Он скрывал свою энергию, или же энергия дружка заглушала его. В любом случае, он следовал за Асаном, и у него был пистолет. А еще он одел перчатки для тренировок, которые носят велосипедисты и качки, такие, которые закрывают пальцы. Кожаные перчатки в жару — серьезный симптом паранойи, или же его отпечатки пальцев уже в базе полиции. В любом случае, я лишь беспомощно смотрела как он следует за официантом к нашему столику. Угроза больше не была беспочвенной.
- Ник! — радостно окликнул его человек за столом, — я уж было подумал, что буду обедать в одиночестве…
Второй мужчины ухмыльнулся нам, напоминая мне об улыбке Джейсона. Даже его голубые глаза засветились от смеха. Он был около шести футов ростом и сложен совершенно не как Джейсон, но что-то в нем напоминало моего друга; наверное, в нем была более злобная версия той потребности Джейсона в шалостях. Плохая черта характера для человека с пистолетом.
Асан пропустил его, и Ник уселся за столик, так что он и первый мужчина оказались друг против друга, а пистолет Ника был все еще слишком близко от официанта. Я все еще не придумала как подписать чек левой, и все равно не могла угрожать пистолетом им обоим. А теперь и вовсе скатилась от немногих тактических преимуществ к нулю. Вот дерьмо.
Асан пожалел меня, и придержал бумажки пока я расписывалась. Мне даже удалось оставить ему щедрые чаевые. То есть, если по моей вине его могли застрелить — это меньшее, что я могла сделать. Пальцы Асана погладили мою руку, и я поняла, что дала ему причину коснуться меня. Обычно это бы меня обеспокоило, но у меня были более крупные проблемы, нежели его пальцы на моей руке. Я даже позволила ему пожать ее. Один бог знает, что он мог думать, глядя на двух моих «сотрудников», но он просто улыбнулся мне. Я постаралась не остаться в долгу, но не была уверена, что справилась. Его улыбка не поблекла, наверное, он решил, что я просто не хочу выпендриваться, рядом со своими коллегами.
- А он мил, — сказал Ник, голосом который подходил к его волосам и одежде, но его рука под столом безошибочно указывала на меня. Не нужно было видеть пистолет, чтобы знать: он там, и его выстрел попадет мне в район живота или грудной клетки.
- Он ничего, — согласилась я.
- Да ладно, не строй из себя недотрогу. Он горячая штучка.
- Хватит Ник, давай ближе к делу.
- Наши дела не означают, что мы не можем и позабавиться.
- Нику бы очень понравилось пристрелить твоего официанта, Анита.
- Это точно, — сказал Ник, и его улыбка осветила даже его невинные голубые глазки.
- Ты социопат? — спросила я, сладенько улыбаясь, но мой пистолет все еще был направлен на первого мужчину. Я не знала, что Ник сделает, если увидит, как моя рука двигается в его направлении.
- Еще какой, — бодро кивнул он.
- Так чего же вы хотите? — спросила я, стараясь приглядывать за обеими, и зная, что если они возьмутся за меня с флангов, я не выйду из этой стычки победителем. Я могла прикончить одного из них, но не обоих. Мой пульс ускорился, и это заставило львицу, которая вела себя так хорошо, опять начать карабкаться по метафизическому пути внутри меня. Если я потеряю контроль над телом, она подберется слишком близко к поверхности. Звери считали мою неспособность менять форму очень раздражающей, и это могло привести к весьма болезненным последствиям, когда они пытались прогрызть себе путь наружу. Они уже давненько так не поступали, но первый встреченный мною плохой парень просто должен был оказаться львом. Худший из всех возможных вариантов; я бы решила, что он сделал это специально, но первый мужчина, кажется, был по-настоящему удивлен, почувствовав в воздухе запах львицы. Неудачное совпадение, не более.
Я слышала, как Ник глубоко вздохнул, и не нужно было видеть его лицо, чтобы понять — он нюхал воздух.
- Не придвигайся к ней, — предупредил первый. — Мы все будем очень спокойны, и тогда удастся уйти отсюда, не тронув никого из этих хороших людей.
- Она пахнет львом, — сказал Ник, — но немного иначе.
- Заткнись, Никки, — разозлился первый, и это заставило его силу снова разлиться в воздухе, а мою львицу — перейти на трусцу. Я сильнее налегла на некромантию, чтобы загасить этот пожар в крови, но Ник выбрал именно этот миг, чтобы показать, что тоже не обделен силушкой.
Сила Ника ударила в меня как кулак. Она выбила воздух из моих легких, и кровь застучала и заревела в моей голове. Львица огрызнулась, ибо это зацепило не только меня.
- Мы на работе, Ник, а не на свиданке, — сказал первый, и в его голосе было рычания его зверя, которое вы могли спутать с низким басом, но я-то знала лучше. Моя львица знала.
Мое дыхание вернулось, и я судорожно глотнула воздух.
- Зачем, черт подери, ты это сделал?
- Ты окружил ее силой, — сказал Ник, и его голос прозвучал угрюмо. У него было достаточно силы, чтобы считаться одним из самых сильных львов, но учитывались и другие вещи, кроме брутальной силы. Угрозы не входят в перечень моих любимых вещей.
- Я знаю, почему я так поступил, — бросил первый.
Львица убавила шаг. Я почувствовала неприсущую ей осторожность. Что-то в энергии второго льва сделало ее необычно задумчивой. Мне было очень интересно почему, но она была зверем, а звери размышляют иначе. Что-то заставило ее заколебаться, почти испугало. Но что?
- Это было частью плана, — сказал Ник. — Показать, как ты силен, чтобы она сотрудничала. Ты чувствуешь, что она может делать с той силой, которая поднимает мертвых? — Ники поежился, и я надеялась, что спазм не затронул его палец на курке. — Это похоже на столкновение огня и воды, но это сила. Очень много силы, Якоб, очень много. — Он снова поежился, но на этот раз, опустив пистолет дулом в пол. Я оценила такую предосторожность. Это даже заставило меня стать лучшего мнения об умственных способностях этого малого.
Сила Якоба ударила, но не меня, а его друга. Меня задело только краем, словно теплая волна коснулась ног. Я вздрогнула — мой черед опускать пистолет.
- Я была бы рада застрелить вас, но я бы хотела сделать это специально, а не из-за судороги.
— Вот и держи его направленным в пол, — сказал Ник. Его сила ударила в ответ, и я снова получила краем. Они оба были очень могущественны, это был вопрос вкуса, а не силы.
- Прекрати это, Ник, — сказал Якоб.
- Давненько я так не развлекался, — сказал Ник.
- Заткнись, — обронил Якоб, и повернулся ко мне. — Мы знаем про верлеопардов и вервольфов, и мы слышали о заварушке в Вегасе с вертиграми. Джейсон Шулер — волк твоего зова, а Натаниэль Грейсон — леопард, и у тебя есть даже король леопардов, Мика Каллахан. Мы слышали, что ты привезла парочку тигров из Вегаса и соединилась с ними. Ты даже стянула одного из львов мастера-вампира Чикаго, чтобы он приехал и взял под контроль местный прайд. Он твой Рекс, твой король-лев. У тебя должно быть каждой твари — по паре.
Мне не понравилось, как он перечислял всех моих парней, ни капельки, но он ошибся в одном. Хэвен, местный Рекс не был моей парой. Я спала с ним, но из этого ничего не вышло. Он доказал это, когда был с нами ночью, а наутро начал грызню с Микой, Натаниэлем и мной. Хэвен был удивлен, что я присоединилась к ссоре, на стороне другого мужчины. Он сказал: "Женщины не должны встревать в мужской разговор". Тогда пришлось объяснить ему, что он не на ту напал, и вышвырнуть вон. Он извинялся, что для него было большим достижение