Кирилл! Со всей этой мышиной возней вокруг поэтического вечера Женя совершенно про него забыла. А ведь у нее всегда была отличная память! Стихи умудрялась выучить, пару раз прочитав, Сунь-Цзы могла цитировать вдоль и поперек, а тут целый человек… Господи! Он что, все это время сидел в хранилище? Но почему же тогда не позвонил?..
И тут Женю шарахнуло во второй раз. То ли из-за железных перекрытий – требования пожарной безопасности, – то ли из-за магии старинных изданий, но в книгохранилище вообще не было связи. Если бы кто-то надумал сделать камеру для подростков, которые слишком много времени проводят в интернете, то там для этого было бы самое место. Два в одном: и полное отсутствие вредоносных волн 4G, и книги для восстановления мозга. Да счастливые мамочки выстроились бы в очередь, чтобы сдать туда своих нерадивых чад! Но вот Кирилл… Женя не знала, есть ли у него родители, но почему-то она сильно сомневалась, что его мать, узнай она, где сейчас томится ее отпрыск, с благодарностью бы пожала Женину руку. И сам Санин вряд ли настолько обрадовался, увидев стройные ряды редких книг, что даже не заметил запертой двери.
Агафонова зажмурилась, пытаясь мысленно отмотать события назад. Вот она вталкивает Кирилла внутрь, указывая на табуретку, а потом… Так и есть! Захлопнула железный занавес у него перед носом, как крышку автомобильного багажника! Тот же звук – и те же шансы самостоятельно выбраться наружу. Если уж кто из работников заходил в книгохранилище, то всегда предусмотрительно подкладывал под дверь специальный брусок. Но Женя-то рассчитывала, что сама вскоре вернется к Санину, а потому никакими брусками не озаботилась.
– Что ты натворила? – спросила Яся, побледнев. Видимо, ужас Жени оказался заразительным.
– Кирилл… – выдохнула Агафонова. – Я заперла его в книгохранилище!
– Ты его – что?!
– Нет, ну, не вот тебе прям заперла… Просто привела… – Женя и сама не знала, перед кем оправдывается: перед Ясей или перед собой. – Ему нужен был один раритет, ясно? А дверь… Кажется… Ну, скорее всего… Захлопнулась…
– Кажется?! – заорала Ветрова. Она вообще редко выходила из себя, и от неожиданности Женя тоже слетела с катушек:
– Ладно, я ее захлопнула! Довольна?! Я же не знала, что ты полезешь к моей начальнице! И эта Веригина…
– То есть ты хочешь сказать, – Яся бросила короткий взгляд на свой фитнес-браслет, – что Кирилл все это время сидел в ваших катакомбах? А звонков его ты просто не заметила?
– Он не мог позвонить, – севшим голосом призналась Женя. – Там телефон не ловит.
Яся покачнулась на каблуках, будто собралась рухнуть в обморок, а потом отступила на шаг назад и из ее хорошенького рта вылетели такие слова, от которых у любого приличного человека покраснели бы уши. Женя никогда не считала себя ханжой или излишне слабонервной, но сейчас даже ей захотелось свернуться клубочком и накрыться одеялом с головой. Да, Ярославу она явно недооценивала. Изрыгать такие витиеватые проклятия способен только поистине суровый человек.
– Пойдем, надо вытащить его оттуда. – Наругавшись вдоволь, Яся потащила Агафонову к библиотеке.
На сей раз Женя и не думала вырываться. Во-первых, ее слишком мучила совесть, во-вторых, даже злейшие враги заключают перемирия по уважительным причинам, – а заточенный в хранилище Кирилл был, определенно, весомым поводом.
Однако у дверей библиотеки девушек поджидала новая неприятность. Точнее, неприятностью оказались сами двери, – они были заперты. Цейлер всегда и во всем придерживалась правил, и график работы библиотеки был в этих правилах на первом месте. Электронные часы над входом показывали всего пять минут десятого, но свет в окнах уже погас, а за стеклом висела зловещая табличка «закрыто».
– Не-е-ет… – простонала Ветрова схватившись за голову. – И что теперь делать?!
– Понятия не имею! – Женя поежилась: несмотря на теплый июльский вечер, ей вдруг стало так холодно, словно она шагнула прямиком в заснеженную Нарнию. – Может, он все-таки вышел? И уехал домой?
– Может! – отозвалась Яся. – Только если у него была при себе запасная машина! – И она безжалостно указала серебристый кроссовер, припаркованный неподалеку. – Ты хоть понимаешь, что это похищение? Если он доживет до утра, то в лучшем случае вообще никогда больше с тобой не заговорит! А в худшем еще и заявление напишет!
– Спокойно-спокойно… – Женя потерла виски, заставляя мозги включиться. – Охранник! У нас ведь есть охрана!
Яся поставила ладони вокруг глаз, чтобы не отсвечивало, прижалась к стеклянной двери, всматриваясь в темноту.
– Нет там никого… – пробормотала она.
– Здесь ты и не увидишь! У него каморка сбоку… Надо через окно… – Женя сбежала с крыльца и, обойдя бетонную клумбу с бархатцами, подошла к стене.
К сожалению, дотянуться до подоконника она не смогла бы, даже если бы очень захотела. Видно, здание проектировали с тем расчетом, чтобы кто попало не заглядывал внутрь и не отвлекал благопристойных читателей от общения с книгами.
– Может, подсадишь? – Женя отступила, оценила высоту подоконника и пришла к выводу, что добраться до него под силу только двоим.
– С ума сошла? Я тебя не подниму! – ужаснулась Яся.
– И не надо! Смотри: чуть сгибаешь ноги, я встану к тебе на колени, и…
Но договорить Жене не удалось. Сама мысль о том, что кто-то посмеет наступить на подол ее любимого платья – а каждое второе платье у Ветровой было любимым, – привела Ярославу в негодование. Агафонова вздохнула, напомнив себе, что сама во всем виновата и страдает не просто так, а ради искупления грехов, и согласилась исполнить роль постамента.
В теории все было легко. Сколько раз Женя видела в кино, как один грабитель подсаживает другого? Не сосчитаешь! И всегда у героев уходила на это пара секунд, не больше. Шагнул, подтянулся – и вуаля! Проще, чем заварить чай из пакетика. Но вот на практике… На практике стройная изящная Ветрова, которую сама фамилия обязывала весить не больше перышка, напомнила Жене о надгробиях из мрамора. Как-то Цейлер велела сотрудникам перенести бронзовый бюст Чехова из холла в главный зал – это ведь безобразие, что каждый входящий в библиотеку имени Бабеля первым делом натыкается на бюст Чехова, – и после часовых мучений Женя возненавидела классика. Тогда она решила, что в жизни больше никогда не поднимет эдакую тяжесть, но неисповедимы пути Господни: теперь, кряхтя и обливаясь потом, Агафонова начинала думать, что Антон Павлович по сравнению с Ясей был пушинкой.
– Ну? – выдавила Женя, мысленно приветствуя множественные грыжи позвоночника, пока Яся, свесив ножки, восседала у нее на загривке. – Он там?
– Вижу свет! – рапортовала Ветрова сверху.
– В конце тоннеля? – не удержалась от шпильки Женя. – Не поверишь, я тоже…
– Да нет, голубой такой свет. Как от телика… – Яся потянулась еще выше, чуть не завалив всю конструкцию набок. – Упс! Пардон! – и она ухватилась за стену. – Но охранника нету… Эй! – завопила она так громко, что, не будь Женины уши плотно зажаты с двух стороны Ясиными бедрами, она бы оглохла. – Есть кто-нибудь?
– Не ори! – просипела Агафонова. – Окна пластиковые.
– Да хоть какие! Э-э-эй!..
– Да не ори ты, кому говорят! Пластик – со звукоизоляцией! Цейлер в том году меняла! От дороги ей, видите ли, слишком шумно…
Когда до Ярославы наконец дошло, что драть голосовые связки нет никакого толку, она слезла с Жениной шеи, и та, хрустя позвонками, смогла разогнуться.
– Дичь какая! – возмутилась Ветрова, надев обратно туфли. – За что вы вообще им платите? Сидят, телик смотрят… А если бы воры?
– Нет у них никакого телика, – Женя повертелась в разные стороны, дабы убедиться наверняка, что на ее спине осталось хоть одно живое место. – Цейлер отобрала. Просто мониторы от камер… – и она замерла, пронзенная догадкой.
– Камеры! – выдохнули они хором с Ясей.
– Почему ты сразу не догадалась? – упрекнула подругу Ветрова.
– Уж прости, тяжеловато думать, когда ты елозишь задницей у меня на горбу!
План «Б» напрашивался сам собой: бежать под всевидящее око камеры и прыгать, размахивая руками, пока библиотечный страж не заметит хаотичные движения на одном из своих мониторов. Девушки выкладывались так, как не всякий чирлидер на отборе в команду. Яся, конечно, из-за каблуков подпрыгивала довольно скверно, зато ее длинные, как мельничные жернова, руки заметил бы невооруженным взглядом даже человек со зрением минус десять. Но шли минуты, а дверь в библиотеку так и оставалась закрытой.
Впрочем, нельзя сказать, что старания Жени и Ярославы совсем уж никто не заметил.
– Наркоманы чертовы! – взвизгнула какая-то старушка, когда Агафонова исполнила один из своих кульбитов. – Пошли вон отсюда, а то полицию вызову!
Это был крах. Нет, само собой, служители правопорядка нашли бы способ попасть внутрь и вызволить Кирилла. Но для этого пришлось бы рассказать им, как именно он туда попал, и тогда, кто знает – быть может, остаток дней Жене пришлось бы коротать за решеткой. Агафонова прочитала множество книг, но Уголовного кодекса среди них не было, и какая именно кара предписывалась тем, кто похищает людей посреди бела дня, Женя не представляла.
Кружок акробатики пришлось срочно свернуть и переключиться на изобретение плана «В». Тот, к сожалению, тоже завел девушек в тупик, причем еще быстрее, чем предыдущий: звонки на пост охраны раз за разом заканчивались безнадежными длинными гудками.
– А если забыть про охрану? – предложила вдруг Яся, когда они с Женей, устав от неудач, присели на скамейку. – Должен же быть какой-то способ попасть внутрь…
– Должен, – безрадостно кивнула Агафонова. – Но его нет.
– Послушай, вот представь, что мы с тобой грабители. – Ветрова ни в какую не желала признавать поражение. – Ведь даже банки время от времени кто-то грабит! А тут какая-то районная библиотека…
– Не какая-то! – машинально огрызнулась Женя. – Ты хоть в курсе, сколько там редких книг? Есть даже издания семнадцатого века! А они стоят… Не знаю сколько, но много!