– Все отменяется! – крикнул Санин этому парню, но тот даже не обернулся, и только теперь Яся заметила в его ушах белые затычки наушников.
– Что это? – удивленно спросила Ветрова у Кирилла.
Она не разбиралась в тонкостях тимбилдинга и корпоративной этики, но что-то ей подсказывало: заваливать своих айтишников цветами Кирилл бы не стал.
– Неважно. – Санин, отчаявшись дозваться до парня из катафалка, замахал руками, чтобы привлечь его внимание.
Это сработало.
– Что, уже? – встрепенулся тот, вытащил наушник и громко свистнул.
– Нет… – только и успел простонать Кирилл, прежде чем его голос утонул в звуках гитары.
Со стороны бассейна к отелю шли музыканты. Целый ансамбль мариачи в широкополых мексиканских шляпах, черных костюмах с лампасами и огромными красными бантами на груди. Яся потеряла дар речи, как, впрочем, и все, кто ненароком оказался поблизости. Мариачи затянули знаменитую песню Антонио Бандераса из «Отчаянного», подступая все ближе и ближе к Кириллу, Жене и Ясе. Ветрова обожала эту музыку, но сейчас ее совершенно не тянуло пуститься в пляс: от шока конечности словно одеревенели. Да и Санин не выглядел воодушевленным: он стоял, опустив голову, и обреченно закрывал лицо ладонью.
Когда же прозвенели последние аккорды и отгремели радостные аплодисменты гостей отеля – еще бы им не радоваться: оплатили только проживание, а бонусом получили концерт живой музыки, – на главной аллее воцарилась тишина. Смолкли даже птицы, видно, не решались конкурировать с профессиональными певцами.
– Я хотел сделать тебе сюрприз… – едва слышно произнес Кирилл наконец, глядя себе под ноги. – Я давно… – Он замялся, собираясь с духом. – Я влюбился в тебя. Но я сам виноват. Слишком долго тянул. Так что я пойму, если ты сейчас пошлешь меня на фиг… Но если ты…
– Кто?! – хором прервали поток признаний Яся и Женя.
– В смысле – кто? – Кирилл поднял на них недоумевающий взгляд.
– К кому ты обращаешься? – Яся была уже на волосок от помешательства. Она и раньше-то с ума сходила от неизвестности, а весь этот сюр с музыкой и цветами подкосил ее окончательно. Мало того что она не ожидала от Санина подобного перформанса, так еще и не могла понять, ради кого он так расстарался!
– А разве непонятно? – опешил Кирилл, а потом сбежал вниз по ступеням, нагнулся, поднял самую большую корзину с лилиями и протянул ее Ветровой. – Там есть карточка…
Яся уже чувствовала, что от пыльцы и ядреного аромата свербит в носу, но все же сунула руку в самую гущу цветов и извлекла наружу маленькую золотистую открытку. Глаза дико слезились, и потому витиеватые буковки с вензелями сливались в кашу.
– Ты что, плачешь? – растерялся Санин.
– Нет! – Яся душераздирающе шмыгнула. – У бедя аллергия да лилии…
– Давай я. – Женя вытянула шею и заглянула в карточку Ясе через плечо. – «Ярослава, – прочитала она, – ты пойдешь со мной на свидание?»
Теперь уже Яся не понимала, одолела ли ее только аллергия или слезы подкатили еще и по другой причине.
– Пойду… – всхлипнула она.
– Господи, вот я дурак! – спохватился Санин и отобрал у нее корзину с лилиями. – Из всех цветов выбрал именно эти… Тебе принести таблетку?
– Отдай! – Яся на ощупь потянулась к своему подарку. – Оди прекрасды…
– Вообще-то она любит лаванду, – вмешалась Женя. Яся не видела ее лица, но по голосу слышала, что Агафонова улыбается. Но почему? Почему ее так веселит собственное поражение? Ведь, по идее, это ей полагается плакать в такой момент, и вовсе не от счастья!
– Прости… Я де хотела его отбивать… – пробормотала Яся, хватая воздух ртом: нос заложило основательно.
– Ты никого не отбивала! – вмешался Кирилл. – Я влюбился в тебя в тот самый день… Помнишь? Когда я чуть не умер из-за твоего торта? И я понятия не имел, что нравлюсь Жене… И что вы чуть не передрались…
– Да все нормально! – успокоила его Агафонова и сунула Ясе в руку упаковку бумажных платочков. – Я просто слишком люблю Сунь-Цзы.
– Кого? – переспросила Яся: ей уже начало казаться, что от приступа аллергии у нее отекли еще и барабанные перепонки. Высморкавшись, она вытерла слезы, и черты Жениного лица обрели четкость, благо лилии Кирилл все-таки отнес обратно в катафалк. – Когда ты успела влюбиться в китайца?
– Сунь-Цзы – великий стратег. Он еще «Искусство войны» написал… – Агафонова задумчиво вздохнула. – А я не поняла главного в его книге. «Государь не должен поднимать оружие из-за своего гнева; полководец не должен вступать в бой из-за своей злобы. Гнев может опять превратиться в радость, злоба может опять превратиться в веселье, но погибшее государство снова не возродится, мертвые снова не оживут…»
– Ты что, эту книгу наизусть выучила? – моргнула Яся. Нет, она знала, конечно, что Женя – фанатка игр в войнушку, но не до такой же степени!
– Почти, – улыбнулась Агафонова. – Пора бы почитать что-нибудь другое. Удачи вам на свидании! – Она махнула Кириллу и спустилась с крыльца. – Ах да… – и она вдруг обернулась. – С Аликом за меня попрощайся! Скажи, я буду скучать… Хотя знаешь? Нет! Ничего не говори.
И вот тут-то Ярослава наконец поняла все. Теперь, когда злость ушла, прихватив с собой глупые обиды, досаду и зависть, когда муть вопросов и ложных догадок осела, все стало очевидным и ясным, как божий день.
Ветрова прозрела, будто вместо таблетки от аллергии приняла зелье истины. Вот же слепая балда! И как она могла раньше с таким упорством не замечать, что творится у нее под носом?! Эти два дурака – ее младший братец и Женька – так сплотились в попытках ее разозлить, что втрескались друг в друга по уши! Да, не самая благодатная почва для романтики. Но ведь и на голом асфальте порой пробиваются к свету травинки!
Так вот почему Алик с утра был сам на себя не похож! А эти его рассуждения о благородстве? Сентенции в духе «любишь – отпусти»? Да он же сам влюбился, как чертов Ромео, запал на Женьку по самые свои растопыренные уши! И вместо того, чтобы признаться ей, этот олух царя небесного взял – и сбежал, уверенный, что она все еще бредит Кириллом. А Женя? Если бы не Алик, разве она бы отдала Санина без боя? Разве ушла бы, преспокойно пожелав им с Ясей счастья напоследок? Да плевать она хотела и на Кирилла, и на всю эту проклятую войнушку! Вот о чем она хотела поговорить там, в фойе!..
Теперь у Ярославы было два пути. Первый – повиснуть на шее Кирилла, зацеловать его до безумия, а потом выяснить, что же он приготовил на первое свидание. Ведь если мариачи и тонна цветов – это только начало, то что же будет дальше? И пусть Женя с Аликом разбираются сами! Скорее всего, до них тоже в какой-то момент дойдет, что они созданы друг для друга… Вопрос только, через сколько дней, недель или даже месяцев этот самый момент случится. Или же Яся могла пойти по второму пути: Кирилла отложить на потом, а прямо сейчас догнать Женю и вправить ей мозги, чего бы это ни стоило.
– Я, конечно, не спец, – ворвался в Ясины моральные метания Кирилл. – Но лучше бы тебе с ней поговорить.
Ветрова бросила на Санина благодарный взгляд. Ну до чего же ей с ним повезло! А ведь еще немного, и она уехала бы прочь и не увидела бы ни лилий, ни желтого катафалка, ни мариачи… И не услышала бы самых приятных слов в своей жизни! А еще говорят, что мужчины не умеют быть чуткими!
– Ты – лучший! – Яся благодарно прижалась к его губам, а потом, с трудом заставив себя оторваться, побежала за Агафоновой. – Жень! – Она обогнула корзины с лилиями, стараясь не дышать. – Подожди!
– А? – Женя остановилась в замешательстве.
– Алик собирался в Мячково. Может, ты еще успеешь его догнать? Где ваш домик?
– Тут такое дело… – Агафонова заметно смутилась. – Мы ночевали в лесу. В палатке…
Ярослава зажмурилась. Эти двое определенно стоили друг друга! Она не удивилась бы, даже если бы Женя с Аликом прорыли подкоп до гостиницы! Конечно, Ветрова могла бы спросить, почему нельзя было разместиться в нормальном номере и как им хватило совести наврать, будто их появление здесь – чистой воды совпадение, но Яся не стала этого делать. В конце концов, у нее и самой было рыльце в пушку.
– Тогда бежим на парковку! – скомандовала она. – Где Алик поставил байк?
– Постой… – Женя сцепила руки замком. – Я не уверена… В смысле… У нас на самом деле ничего нет… Мы тебя разыграли…
– Боже, да в курсе я! – не выдержала Яся. – Но для Алика это был не просто розыгрыш!
– Но он же уехал… И потом, у него заезд…
– Заезд у него был вчера! – перебила Ветрова. И почему люди бывают такими непонятливыми? Вон Женька: книги наизусть зачитывает, а элементарных вещей усвоить не может! – И он его уже пропустил из-за тебя! Угадай, много на свете девушек, из-за которых он бы отказался от заезда?
– А почему…
– Потому что не хотел мешать вам с Кириллом! – Яся закатила глаза. – Ты любишь моего брата или нет?! Хорош уже играть в «Санта-Барбару»!
Мгновение Женя таращилась на Ветрову, как ребенок – на слона в зоопарке, а потом сорвалась с места с такой скоростью, что Яся только диву далась. Даже она со своим солидным опытом в фитнесе с трудом поспевала за Агафоновой. Может, все это время в библиотеке был секретный спортзал, о котором Яся и не подозревала?
– Там! – бросила Женя на бегу. – За мусорными баками… Он не хотел, чтоб ты заметила…
О, ну это само собой! Вот же два партизана!..
Ругаясь про себя на Алика, Женьку и их дурацкие коварные планы, Яся вылетела вслед за Агафоновой на парковку – и как раз вовремя. Потому что в эту самую секунду до них донеслось рычание мотора, и они увидели, как Алик выруливает в сторону трассы.
– Али-и-ик! – завопила Женька со всей мочи.
Однако тот ее не услышал. Видно, мотоциклетный шлем защищал его не только от аварии, но и от посторонних звуков.
– Ладно… – обреченно выдохнула Агафонова. – Потом, в Москве…
Но Яся сдаваться не собиралась. Слишком много она успела натворить, и сейчас ей предоставился шанс хоть немного отстирать свою карму. В отличие от Жени она провела с Аликом не один год и знала немало способов привлечь внимание брата, не напрягая голосовые связки. Ничтоже сумняшеся, Ярослава сорвала с ноги туфлю и с размаху зашвырнула ее прямиком в спину Алика. Не зря же она прокачивала трицепсы в поте лица!