Валентин вздохнул, окинув нас печальным взглядом, и ушел. Парень выглядел уставшим, все-таки смену отработал. Хотя надо отдать ему должное, он был трезвее нас обоих, вместе взятых. Оставшись вдвоем, мы принялись трепаться дальше. И несмотря на сбивчивость речей, нам удавалось прекрасно понимать друг друга.
—Что это у тебя на руке?— облокотившись на стол и подавшись вперед, спросила я, едва не стукнувшись головой о лоб собеседника.
—Ожоги,— гордо сообщил Эдик.— Мы с пацанами смотрели видак. Там эти все восточные единоборства и прочее. Ну, так вот,— он многозначительно помолчал, собираясь с силами для дальнейшего рассказа.— Герои себя прижигают раскаленным железом. Мне так любопытно стало, действительно они боли не чувствуют или это только в кино так?
—И?..— затаив дыхание, прошептала я, усиленно концентрируя взгляд на парне.
—Я зажег газ, накалил вилку и припечатал ее к руке. Главное, чтобы металл был раскален до красна, тогда боли, и правда, нет,— с азартом пояснил Эдуард.
—А эти шрамы откуда?— удивленно хлопая ресницами, указала я на двух братьев близнецов того, о котором рассказывал собеседник.
—Это я пацанам потом показывал,— небрежно бросил он.— Хочешь, и тебе покажу?— схватив со стола вилку, предложил Эдик.
—Спасибо, не надо,— я тряхнула головой, потому что у вилки, которую держал в руках собеседник, почему-то вместо четырех стало восемь зубцов и… две ручки.
—Жаль, что пива нет,— щелкнув дверью полупустого холодильника, пробормотал парень уныло.— Сейчас бы пивчика попить.
Я покосилась на висящие на стене часы. Было около половины пятого утра. Валя давно уже спал, а мы по-прежнему сидели за столом.
—Ну, так сходи,— проговорила я, рассматривая свой пустой стакан.
—Верно,— Эдуард попытался встать, но тело его абсолютно не слушалось, угрожающе накренившись на бок, как тонущее судно. С горем пополам, парень удержал равновесие и грустно пробормотал.— Вряд ли дойду.
—А куда идти-то?— я размяла руки, проверяя их способность слушаться меня.
—За домом ларек.
—Я сбегаю, а ты посиди пока.
—Не!— отрицательно помотав отяжелевшей головой, сказал Эдик.— Ты, Маринка, хороший парень, но одну я тебя на улицу не пущу.
—Я — не Маринка,— поднимаясь и идя по стеночке к входной двери, сообщила я.— Меня зовут Катя. И еще одно маленькое уточнение: я не парень.
—Значит, классная девчонка,— опуская голову на поверхность стола, поправился он.
—Сейчас вернусь,— с трудом попадая в рукава огромной куртки, сообщила я, открывая замок.— Не забудь меня впустить, а то придется ночевать на пороге.
Ларек я нашла на удивление быстро, проскользнув в дырку между домами, ширина которой едва позволяла пройти там человеку. Купив четыре бутылки «Балтики», я гордо двинулась в обратный путь, непроизвольно петляя, так как ноги упорно отказывались идти прямо. Но это было только начало!
Пролезть обратно между углов двух девятиэтажных зданий я, увы, не смогла. В голове сей факт, совершенно, не укладывался, ведь я только что здесь проходила. Но тупому упрямству пьяного человека можно было позавидовать. Решив, что во всем виновата проклятая куртка, я ее начала стягивать, поставив на землю пиво. Взяв в руки свою верхнюю одежду, я вновь подняла бутылки и, прижав все это к груди, кинулась атаковать узкий проход. Опять не получилось! В затуманенных алкоголем мозгах начали возникать сумасшедшие версии о неожиданном подземном толчке, который случился, пока я была у ларька. И теперь из-за этого толчка дома сдвинулись. Но несмотря на весомость своей невероятной теории, я решила во что бы то ни стало пройти именно в этом месте. Сняв Валин свитер и оставшись в белом бюстгальтере на тоненьких бретельках, я все-таки прорвалась сквозь пресловутую дырку. Сложив аккуратно свое барахло на вытянутой руке, я сгребла бутылки в кучу и двинулась к подъезду Эдика.
Возле самой двери, я столкнулась с нервно курящим одну за другой сигареты, Валентином. Увидев меня, парень обомлел. Его лицо вытянулось, а глаза откровенно вылезли на лоб. Он осторожно взял пиво, потом открыл дверь и пропустил меня вперед, не проронив при этом ни слова. Я не совсем поняла, что он здесь делает, и решила его об этом спросить, медленно поворачиваясь к нему лицом.
—Ты же, вроде, спал?— с усилием выговаривая слова, пробормотал мой отказывающийся повиноваться язык.
Собеседник скользнул взглядом по мне и застрял на груди, которую он изучал минуты три, с каждой секундой становясь все мрачнее.
—И давно ты в таком виде разгуливаешь?— наконец, процедил он.
—Что?— я опустила взор на свое тело.— А, это… Мы просто с Эдичком хотели пивчика попить.
—Для данного мероприятия нужно устраивать стриптиз?— Валя злился, это слышалось в его голосе.
—Не,— я криво усмехнулась,— мне в дырку было не пролезть в куртке.
—И в свитере?
—И в нем тоже,— решив, что слово «свитер» мне выговорить не удастся, ответила я проще.— А ты хочешь пивчика?
Он практически на себе дотащил меня до квартиры Эдуарда, вместе с грудой одежды, которую я держала в руках. Как выяснилось, Эдик уже дрых «без задних ног» с краю огромного, раздвигающегося вперед дивана. Пива мне давать Валентин упорно отказывался, настаивая на том, что завтра оно понадобится гораздо больше. Я же, в свою очередь, ни в какую не хотела надевать свитер, так как в нем мне было почему-то жарко. Во всяком случае, так я решила. После весьма продолжительных препираний в кухне, собеседник все-таки уговорил меня лечь спать. Войдя в комнату, я гордо завалилась по середине расстеленного дивана, задумчиво уставившись в потолок. Парень лег рядом, укрывая меня одеялом. Мимо пролетала не очень приличная мысль, которую я сдуру поймала и озвучила:
—Спать между двух мужчин — это очень возбуждает.
Валентин среагировал мгновенно, резко подняв мое немного заторможенное тело, и сделал рокировку. Теперь я очутилась с краю, а он на моем месте. Мне хотелось возмутиться данным поступком, но вместо этого я лишь обиженно хмыкнула и… провалилась в тяжелый пустой сон.
Очнулась я, как ни странно, самая первая. То, что предстало моим бедным глазам, ужаснуло. Я лежала в брюках и бюстгальтере рядом с двумя мужиками, причем моя нога была бесцеремонно закинута на бедро спящего Валентина. Да! Так напилась я впервые в жизни. То, где рассталась со свитером, я обрывками припоминала, кажется, это случилось на улице при штурме дырки между домами. Что касается происходящего после этого, я, увы, не знала ничего. Как меня угораздило в таком виде завалиться спать? Да еще и в компании с парнями! А если я по пьяни вела себя не прилично?
Румянец залил мои щеки и я принялась осторожно отодвигаться от Вали, ища глазами злосчастный свитер, которого, как назло, нигде не было. Голова трещала, отдаваясь громким звоном разбитого стекла в висках при каждом неосторожном движении. Во рту все пересохло, безумно хотелось пить. Я попыталась встать, прикрываясь краем одеяла, и случайно разбудила своего соседа. Он моментально очнулся и уставился на меня. Встретившись с его глазами, я покраснела окончательно. Заметив мое состояние, он как-то странно улыбнулся.
—Похмелье мучает?— спросил парень, хитро щурясь.
—Да,— честно призналась я, рассеянно оглядываясь по сторонам в поисках все того же пресловутого свитера.— А где моя одежда?
—Ты разве не помнишь?— он недоверчиво приподнял свою густую бровь.
—Нет,— опуская глаза, прошептала я.— А что тут было?
—Сначала ты разделась на улице, а потом бросила все свои вещи в прихожей, наотрез отказавшись надевать на себя что-либо.
—А потом?— не решаясь поднять на собеседника взор, тихо спросила я.
—А потом ты завалилась спать, сказав, что тебя возбуждает, когда мужчин двое.
Теперь, помимо лица, запылали еще и мои уши. Я не знала, куда деться от стыда. Хотелось провалиться сквозь землю, причем немедленно.
—И все?— с надеждой пролепетала я.
—Нет,— он приподнял мой подбородок, заглядывая в глаза. В его зрачках плясали лукавые огоньки, а губы весело улыбались.— Еще ты приставала ко мне всю ночь. Разве ты забыла?
—Я приставала?!— этот возглас разбудил Эдуарда, который что-то недовольно промямлил и снова задремал.— Не может быть!
—Может,— он усмехнулся, проведя кончиком указательного пальца по моему обнаженному плечу.— И целовала ты меня тоже. Причем так сладко, что я не смог устоять и ответил на поцелуй.
Мне стало дурно. Мало того, что состояние, как у побитой собаки, так еще и новости одна другой краше. Смотреть на собеседника я больше спокойно не могла, лицо горело алым пламенем, а совесть грызла поедом, пеняя мне на то, какая я бесстыжая.
—Извини, я не хотела,— пробубнили мои губы робко.— Пожалуйста, давай об этом забудем.
—Как пожелаешь…— смеясь, ответил Валя.
Он поднялся с постели и принес мне одежду, что было с его стороны очень мило. А когда в моей руке оказался стакан холодного пива, я окончательно уверовала в истинно благородную сущность спасателя. Очнувшийся, наконец, Эдик тоже получил от друга бутылочку, что привело его в откровенный восторг, так как чувствовал он себя не многим лучше, чем я. Мы, как два калеки, были не в состоянии сползти с дивана, а Валечка легко фланировал по квартире, будучи совершенно трезвым и вполне здоровым. Но сколько ни лежи, а день начинать надо. Тем паче, он обещает быть очень насыщенным.
Простившись с Эдуардом, который пообещал заняться моим вопросом, мы отправились ко мне домой, чтобы я могла переодеться и забрать свои лекции перед походом на экзамен. У Валентина сегодня был выходной, и он любезно согласился сопровождать меня, сказав, что сейчас мне одной лучше не оставаться. Всё время пути я сидела молча, изучая пол в вагоне метро. Спутник не пытался меня вызвать на разговор, решив, вероятно, что я хочу немного побродить в дебрях собственных мыслей. Вот я и бродила, вновь и вновь прокручивая события недавней пьянки.
«Неужели я, правда, к нему приставала?— краска в очередной раз за сегодняшнее утро залила мне щеки, и они запылали как стоп-сигнал новенького светофора.