– Ты такая красивая сегодня, – сказал он, когда мы встретились. – И всегда красивая.
Я растерянно улыбнулась. С такой нежностью мне говорили это впервые. Но расслабляться было не время, я обещала себе: никаких парней, только учёба. Чтобы больше не плакать и поступить туда, куда мечтала. А это не свидание, мы просто идём на пляж. Чтобы я искупалась в море без беляшей и надувных фламинго.
Дикий пляж, о котором говорил Саша, оказался не очень далеко. Мы прошли по уже знакомой набережной, спустились к большому городскому пляжу и, ловко его обогнув, оказались на тропинке под автомобильным мостом.
– Там, где заканчивается эта тропинка, и есть дикий пляж, – сказал Саша.
– Заметно! Тут ведь почти нет людей, магазинчиков с магнитами и кукурузы! – засмеялась я. – Хотя кукурузу я вообще-то люблю.
Наконец мы подошли к каменистому спуску на пляж, я с недоверием осмотрела его:
– Это, по-твоему, неопасно?
– Если боишься, можешь дать мне руку, – ответил Саша.
– Надеюсь, я не пожалею, что ввязалась в это…
Преодолев спуск, мы вышли на пустынный берег. Теперь я могла поднять глаза и взглянуть на море. Здесь, вдали от суматохи туристического городка, оно казалось необычайно красивым. Тёмно-бирюзовые волны с приятным шумом разбивались о тяжёлые скалистые камни, медовыми каплями разливался в волнах свет закатного солнца, ловко пробираясь сквозь большие облака, окутывающие море со всех сторон почти до самого горизонта. Природа создала здесь совершенное сочетание цветов и звуков, перед которым даже я не могла устоять.
Мне хотелось дышать в одном ритме с волнами, чувствуя брызги на оголённых щиколотках, и наслаждаться этим удивительным абрикосовым закатом. А может быть, ещё искупаться?
Я сбросила платье и побежала к морю. Саша последовал за мной. Мы плавали, стараясь преодолеть волну, как маленькие дети, брызгались и смеялись, соревновались, кто быстрее доплывёт до берега, и снова ныряли в воду. Я впервые чувствовала, что влюбляюсь. По-настоящему влюбляюсь в море.
Потом мы вышли на берег, и Саша предложил разрезать дыню. Она оказалась спелой и очень вкусной. Укутавшись в полотенце, я с большим удовольствием ела каждую дольку.
Саша тем временем вытащил из чехла красивую акустическую гитару фирмы Yamaha и пробовал настроить её на слух.
– А я не умею так, всегда приходится пользоваться приложением, – сказала я, продолжая уплетать дыню.
– Ты играешь на гитаре?
– Да, я люблю петь, поэтому всегда хотела научиться играть на каком-нибудь инструменте. Гитара показалась мне самым простым из них, чтобы и себе аккомпанировать, и в компании петь.
– С удовольствием бы послушал, как ты поёшь. Гитара уже настроена.
Я вытерла руки салфетками и глубоко выдохнула, взяв в руки инструмент. Волнение захлестнуло сильнее морских волн, в голове вертелась только одна песня.
– Может быть, ты хочешь что-то конкретное услышать? – спросила я.
– Пой, что первое придёт в голову.
А пришла мне только она. Песня Даши Суворовой «Просто любить», которую я особенно любила играть, когда оставалась дома одна. Зажав пальцами струны, взяла знакомые аккорды и дрожащим голосом запела:
«Звезда по имени солнце» меня называл.
Ночами слушали группу «Кино».
Осталась я в твоём сердце,
Пускай друг от друга теперь далеко…[1]
Саша смотрел на меня, не отрываясь. И мне показалось на миг, что всё это неправда, это происходит не со мной, так красиво в жизни не бывает.
– Ты очень здорово поёшь, – сказал Саша тихо, когда моя ладонь в завершение коснулась струн.
– Спасибо, теперь твоя очередь, – ответила я, облегчённо выдохнув.
Он взял гитару и начал негромко наигрывать разные мелодии, в основном иностранных песен. Мы продолжали болтать, глядя то на море, то друг на друга.
– Когда ты уезжаешь? – спросил он.
– Сразу после бала, как настоящая золушка, – сказала я, улыбаясь. – Родители обещали приехать, чтобы посмотреть, как я танцую. Но надолго они не задержатся. У мамы вечно дела, да и мне в колледж надо.
– Ты бы хотела посвятить итальянскому всю жизнь?
– Если честно, не знаю… я так давно им занимаюсь, что уже не представляю себя кем-то ещё, кроме переводчика. Хотя поддерживает меня в этом только мама и… – я осеклась. – А папа всегда хотел, чтобы я получила творческую профессию. Он верит, что дочь художника просто не может не любить творчество. А я люблю петь, танцевать, рисовать, но это всё скорее хобби. Хотя здесь я, кажется, открыла для себя новое увлечение. После того как взялась шить платье для бала, в перерывах от учёбы я только и делаю, что рисую эскизы женских платьев. У меня над столом уже целая круизная коллекция висит, которую я бы с удовольствием сама купила. Или попробовала бы сшить. Бабушка говорит, что мне это хорошо даётся. И ведь удивительно, неужели меня вдохновляет море?
– А ты говорила, что не любишь его.
– Да. А оно, кажется, открывает меня заново. Такой, какой я себя раньше не знала.
– Я рядом с тобой себя тоже не узнаю, – сказал Саша.
Я не знала, что ответить. Боялась, сопротивлялась и берегла своё разбитое сердце. Чуть больше недели – и я уеду. И мы почти наверняка никогда не встретимся, так что не стоит портить этот замечательный вечер.
– Я провожу тебя, уже темнеет, – добавил он и стал складывать гитару.
Мы шли молча, задумавшись каждый о своём. Вопрос о том, хотела бы я посвятить всю жизнь итальянскому, не давал покоя. Столько лет я занималась им, потому что школа была с уклоном, потому что поддержала мама, потому что нам говорили, что переводчики хорошо зарабатывают, потому что в этот колледж я хотела пойти вместе с Танькой и Владиком. Я рисовала наше будущее в самых ярких красках. Но Таня вряд ли сдаст экзамен и, конечно, легко выберет другой колледж, она с этим не заморачивается. А с Владиком у нас всё кончено. Тогда зачем мне этот колледж? Да в этом списке даже не было «потому что я сама хотела»! Но неопределённость выбора пугала ещё сильнее.
Чему бы я хотела посвятить свою жизнь? На этот вопрос очень сложно ответить, когда тебе едва исполнилось шестнадцать. Конечно, можно потом пойти учиться ещё куда-то, пройти курсы и всё такое. Но я хотела хотя бы попытаться понять, что я люблю так же сильно, как Саша любит море.
– Спасибо тебе за такой вечер, – сказала я, подходя к дому.
– Спасибо, что дала ему шанс. Я рад, что тебе понравилось.
– Да, верно. Что ж, увидимся на репетиции.
Бабушка встретила меня на пороге, держа в руках изящную фарфоровую чашку и тарелочку с пирожным.
– Ну как, ты хоть немного его полюбила? – спросила она.
Я покраснела, сразу подумав о Саше. Но быстро спохватилась, поняв, что бабушка имела в виду море, конечно.
– Да, полюбила, – ответила я, улыбаясь. Я старалась не смотреть на бабушку, но чувствовала, как она внимательно глядит на меня. Наконец я подняла голову, и мы обе весело рассмеялись.
– Ну и хорошо, – сказала она, прихлёбывая чай. – Давай за стол, я сделала такие вкусные пирожные! А завтра закончим работу над платьем, бал уже совсем скоро.
Глава 6
Владик звонил мне каждый вечер, я больше не брала трубку. И, в конце концов, отключила звук для всех уведомлений от него.
Но вместо того чтобы сосредоточиться на уроках итальянского, я всё чаще рассматривала эскизы над столом и думала, что не хочу уезжать. Мне хотелось, чтобы эти каникулы продолжались. Чтобы я выбирала ткани, кроила и шила. Снова чувствовала губами солёный вкус моря. Любовалась закатом на диком пляже. Слушала рассказы Саши, невольно представляя себя их героиней. Пила с бабушкой чай на прохладной веранде и ждала прихода осени, которая случится здесь нескоро.
Я глубоко вздохнула и закрыла учебник. Не в силах больше бороться с собой, пошла в гостиную, где уже собирались маленькие леди. Сегодня нас ждала финальная примерка платьев.
Мы с замиранием сердца надевали свои наряды и спешили к зеркалу. Увидев себя в отражении, я не поверила глазам. Платье вышло даже лучше, чем я представляла. Я очень гордилась тем, что смогла его сшить благодаря урокам бабушки, и улыбалась, думая, какой красивой буду там, на набережной, когда заиграет музыка и мы начнём с Сашей танцевать вальс.
– Очень хорошо, – сказала бабушка, подходя сзади. – Но я бы добавила небольшую деталь.
Она аккуратно приподняла верхние пряди моих волос и перевязала их бантом из тонкой батистовой ленты.
– Как красиво, – сказали почти хором девочки и заулыбались.
– У меня и для вас есть подарки, мои юные леди, вы так старались и так внимательно слушали все уроки, что я просто не могла вас не наградить.
– Спасибо, – сказала я бабушке, крепко обнимая её.
Платья девочек мне тоже очень понравились, они были несложными в крое, но хорошо подошли каждой из них по цвету и фасону. Эти пышные юбочки, аккуратные рукава и милые воротнички смотрелись удивительно нежно и красиво. Бабушка одобрительно закивала.
– Вы превратили мою гостиную в настоящий сад! – сказала она радостно.
Мы все засмеялись. Потом бабушка подошла к каждой из девочек и вручила подарки. Среди них были не только ленты для волос, но и небольшие флакончики духов, отрезы тканей для новых нарядов, пухлые томики стихов о любви, фарфоровые чашки и ещё много всего.
Это был настоящий выпускной школы маленьких леди. И он понравился мне гораздо больше, чем собственный. После подарков и благодарностей мы сели за стол, чтобы отпраздновать наш элегантный выпуск малиновым тортом и чаем. Девочки обсуждали предстоящий учебный год, и я снова погрузилась в мысли о колледже.
– Ах да, – сказала вдруг бабушка. – Я ведь не отдала ещё один подарок.
Она достала из шкатулки красивый розовый конверт, перевязанный шёлковой лентой, и вручила его мне.