Таким образом, в действиях Фридерика II явно видно желание и удовлетворить европейских соседей, и не слишком обидеть могущественного и нужного союзника в лице московского царя арестом его «отамана и начального воинского человека».
Впрочем, король еще до ареста Роде уже счел необходимым написать Грозному, что вынужден будет арестовать Роде и привлечь его к судебной ответственности за морские грабежи в проливах,[10] тем более, что Роде, вопреки заключенному между Москвой и Польшей перемирию, продолжает свою деятельность и, по мнению короля, делает это не с согласия царя, а по своевольству, причем нападает не только на польские, но и на датские суда.
Занятый ливонскими делами и внутренней борьбой с боярами, Иван Грозный только 31 августа 1571 г. ответил датскому королю:
«…в грамоте своей писал к нам, что приходят на твои морские проливы нашего царского величества московские воинские люди, Карстен Роде с товарищи, и твоих людей грабят и животы их емлют, и обиды им чинят многие, и нам бы, того смотря, вперед делати не велети (т. е. запретить). И то делалось тем обычаем: бил челом нашему царскому величеству наш корабленник Карстен Род о том, которые заморские торговые люди почали приезжать к нашего царского величества городов пристанищам, к Ругодиву (Нарве) и к иным местам и на тех людей учали приходити войною на кораблях разбойным обычаем воинские люди недруга нашего литовского короля и непослушника нашего свейского короля люди и корабли их начали разбивати, и товары грабити, и изо многих земель в наше государства дорогу торговым людям затворили: И мы по челобитью того корабленника, Карстеня Рода, и для того, чтобы из заморских городов торговым людям в наше государство дорога не затворялась, пожаловали дали ему свою жаловальную грамоту, чтобы ему на тех мирских воинских людей, которые разбивают торговых людей, а в наше государство ни с которыми товары их не пропускают, войной на тех приходити велели, а торговым людям, которые заморские торговые люди учнут ездити со всякими товары в наше государство, дорогу морским путем очищати. А на твои морские проливы и на твоих людей тому корабленнику Карстеню Роду приходити не велели».
Повидимому, Грозный, и помимо письма датского короля, знал, что его «корабленник» не только старался «в наше государство дорогу морским путем очищати», но и самовольно хозяйничал в проливах. Однако, понимая трудность положения Роде, оттесненного поляками и шведами из Балтийского моря в проливы, царь все же пытался заступиться за своего «отамана».
«А ты б, приятель наш, — пишет дальше царь, — тех разбойников (т. е. польских и шведских каперов, действующих в проливах) у себя держати не велел, которые в наше государство с товары не пропуская, дорогу затворяют. А буде тот Карстен Род тех разбойников и в твоих пристанищах (порта) наедет (настигнет) и он в том неповинен. А мы про то велим, сыскав, тебе ведомо учинить, а ему в твои пристанища приезжать не велим».
Таким образом, Иван IV не допускал мысли, что датский король предпримет какие-либо репрессии против Роде. Между тем через несколько дней после отправления королевского письма к царю, Карстен Роде был арестован и под конвоем отправлен в упомянутый королевский замок Галь. Суда были конфискованы, а товарищи были выданы шведскому королю.
Повидимому, Фридерику II было чрезвычайно важно показать, что он выполнил требования штеттинского съезда, где его засыпали упреками за поддержку «московского морского разбоя»; вместе с тем, не имея ничего против Роде, который в свое время был его же собственным капером, Фридерик II стремился лишь убрать подальше эту беспокойную фигуру. Как бы то ни было, продержав некоторое время Роде в Гале, король переселил его в 1573 г. в Копенгаген, предложив выкупить себя на свободу за тысячу талеров.
Удалось ли Роде выкупиться окончательно на свободу — неизвестно.
Во всяком случае еще в 1576 году, во время пребывания в Москве датского посольства во главе с Павлом Вернике, Грозный, вспоминая о своем «корабленнике» Роде, как о человеке, находящемся в заточении, упрекал датского короля:
«Преж того лет с пять или боле послали мы на море немчина Карстеня Рода на шести кораблях с воинскими немецкими людьми для разбойников польских и литовских людей, которые разбивали из Гданска (Данцига) на море наших гостей. И тот немчин, Карстен Род, на море тех разбойников польских и литовских громил: 22 корабля со своими людьми поймал да и приехал к дацкого Фридерика короля пристанищу к Борнгольму[11] и тут его съехали (застигли) свейского короля многие люди на многих кораблях в перемирное время. И те корабли, которые он поймал, да и наши корабли, в которых он на море пошел со всякими товары и снарядом, у него поймали, а цена тем кораблям и товару 500 000 ефимков.[12] И тот немчин, Карстен Род, надеючись на наше с Фридериком королем докончанье (соглашение) с остаточными воинскими людьми от свейских людей убежал в Копногав (Копенгаген) к Фридерику королю. И Фридерик король велел его, поймав, посадить в тюрьму, да и по ся мест его держит в заточении. А товарищей его воинских людей, которые с ним приехали, отослали к непослушнику нашему свейскому королю. И мы тому всему поудивились…»
Из этого видно, что Грозный был полностью осведомлен обо всем, что касалось самого Роде, его товарищей, их деятельности за время каперства и размерах убытка, нанесенного ликвидацией каперской флотилии. Знал также Грозный и о выкупе, назначенном королем, и хотя по договорной грамоте царь обязывался выкупить своего «корабленника», но, повидимому, сама мысль о выкупе Роде у своего же союзника и «приятеля» казалась настолько дикой, что вопрос этот и не подымался.
Во всяком случае это — последний документ, где упоминается имя Карстена Роде, первого русского «адмирала» на Балтийском море.
Итак, имеющийся материал, хотя далеко не полный, все же в основном обрисовывает чрезвычайно любопытную попытку Московского государства XVI века завести на Балтийском море, хотя и наемную, морскую силу с целью экономического воздействия на противников.
Каперство флотилии Роде вызывает чрезвычайные опасения прибалтийских держав, совершенно правильно видевших в московских каперах зачатки русской морской силы.
Имея задачей борьбу на торговых путях Польши, Роде не мог пользоваться Нарвой в качестве базы из-за ее отдаленности от района операций. Уже для вооружения первого своего судна Роде вынужден был избрать для базирования Аренсбург, в дальнейшем он базируется на отдаленный Борнгольм и Датские проливы. Совершенно иной была бы картина, если бы Ивану IV удалось добыть, как намечалось, Ревель и Ригу. Неудача захвата Ревеля имела решающее значение для судьбы каперского флота.
При необходимости базирования на иностранные порты в условиях чрезвычайно сложной и меняющейся политической обстановки московские каперы неизбежно должны были чувствовать себя «висящими в воздухе». Союз, а вернее благожелательные отношения, с Данией, конечно, ни в коей мере не давали Роде твердой уверенности в обеспеченном убежище. Опыт базирования на Борнгольм показал всю рискованность нахождения «в гостях», а дальнейшая судьба флотилии в Датских проливах и самого Роде при «вынужденном вероломстве» датского короля с достаточной ясностью подтвердили невозможность крейсерских операций без оборудованных и обеспеченных баз.
Нет сомнения, что сам Роде, типичный корсар своего времени, в надежде на престиж царя, с одной стороны, а с другой — в стремлении к скорейшей наживе, расширял свои полномочия и не слишком был разборчив в погоне за добычей. Его нападения на датские суда, если эти факты действительно были, говорят за то, что он сам подрубал единственный сук, на котором сидел и он сам, и его флотилия. Впрочем, вернее было бы предположить, что даже при самом осторожном образе действий в проливах, он рано или поздно был бы отдан в жертву общему требованию прибалтийских конкурентов, видевших во флотилий Роде первые, но серьезные зачатки утверждения России на Балтийском море, выход на которое стоял главной задачей всей Ливонской войны.
С. Моисеев. Замечательные победы русского флота
За свою многолетнюю историю русский флот одержал немало блестящих побед над врагами.
Он мужественно сражался против сильнейших флотов, не считаясь с числом кораблей неприятеля. В этих боях русский флот завоевал неувядаемую славу. Вряд ли найдется другой флот, у которого было бы столько побед, одержанных благодаря доблести, геройству и мужеству личного состава.
Достаточно сказать, что из двадцати трех крупнейших сражений, бывших на протяжении двухсот лет, русские моряки двадцать раз вышли победителями. В этих сражениях на стороне противника участвовало 815 судов различных классов против 588 русских кораблей. Неприятель в этих боях потерял 206 кораблей, а русские — только 3, захватив в плен 75 судов противника. Неприятелю, удалось пленить только один русский корабль. В личном составе русского флота потери были в несколько раз меньше, чем у врагов. Вот примеры:
Гангут. 7 августа (27 июля) 1714 года
Завоевывая выход к морю и создавая флот, Петр I готовился к тому, чтобы померяться силами с могущественным шведским флотом.
К началу 1714 года в составе русского флота уже числилось 16 кораблей и 8 фрегатов с общим числом свыше 1000 орудии. Кроме того была многочисленная гребная флотилия.
В это именно время Петр писал Меньшикову: «теперь, дай бог милость, пытаться можно».
И первая «попытка» Петра дала ему блестящую победу.
7 августа (27 июля) произошел у Гангутского мыса бой. Пять часов продолжалось сражение. Русские дрались с исключительной храбростью; под огнем пушек противника они взбирались на вражеские корабли. Шведы тоже сражались отчаянно. Но победа все же осталась на стороне русских.
Шведская эскадра в составе 10 кораблей была взята в плен вместе с командующим контр-адмиралом Эреншельдом. В плен попало 589 шведов, кроме того они потеряли 360 человек убитыми. Потери русских — 124 человека убитыми.
Вся Россия праздновала первую победу своего молодого флота.
Эзель. 4 июня (24 мая) 1719 года
4 июня 1719 года ревельская эскадра под командой капитана Наума Сенявина обнаружила в полночь западнее острова Эзель шведскую эскадру в составе трех судов и на рассвете атаковала ее двумя кораблями.
Флагманский корабль Сенявина «Портсмут» бился с командорским кораблем шведов с 5 до 9 часов утра. У «Портсмута» были сбиты паруса. Шведский корабль стал уходить. Неприятельский фрегат и бригантина пытались атаковать «Портсмут», но тот стрелял картечью так искусно, что фрегат тотчас же сдался в плен. Через несколько минут сдалась и бригантина. Два других корабля Сенявина догнали шведский корабль, сбили у него стеньги и принудили к сдаче.
Это была первая действительно морская победа, или, по словам Петра I, «добрый почин российского флота».
Она была одержана под руководством первого русского капитана флота Наума Сенявина исключительно благодаря искусному маневрированию и блестящим действиям артиллерии.
В этом сражении русские потеряли 9 убитых и 9 раненых. У шведов было убито 50 человек, ранено 14, взято в плен 387.
Гренгам. 7 августа (27 июля) 1720 года
Ровно через шесть лет после Гангута русские моряки одержали еще одну блестящую победу над шведским флотом.
6 августа у островов Фрисберг русская галерная флотилия обнаружила один шведский корабль, 4 фрегата и 9 более мелких судов.
Русская флотилия состояла из 52 галер и 14 лодок.
На военном совете 7 августа было решено перейти на якорную стоянку у острова Гренгам и, переждав ветер, атаковать неприятеля. Как только русские суда стали подходить к Гренгаму, шведская эскадра снялась с якоря и под всеми парусами пошла навстречу.
Галеры Голицына начали отступать, так как принять бой в открытом море было невыгодно.
Увлекшись преследованием русских, шведские суда зашли в узкий проход, где парусным кораблям было трудно маневрировать. Воспользовавшись этим, русские галеры бросились в атаку.
Два неприятельских фрегата сели на мель. Их взяли на абордаж, другие два были захвачены галерами в море.
Русские одержали полную победу. В плен попало 4 фрегата, на шведских судах было 103 убитых и 407 человек захвачено в плен. Потери русских были значительно меньше.
Чесма. 7 июля (26 июня) 1770 года
В конце 1768 года Турция объявила войну России. Война продолжалась до 1774 года. Во время нее русский флот под начальством Орлова нанес жестокое поражение турецкому флоту при Чесме.
5 июля 1770 года в сражении при Хиосе русским удалось заблокировать турецкие суда в Чесменской бухте. Во время боя каждая сторона потеряла по одному флагманскому кораблю.
На следующий день Орлов собрал военный совет, который решил уничтожить турецкий флот брандерами.
Вечером под прикрытием 4 линейных кораблей, 2 фрегатов и бомбардирского корабля «Гром» брандеры приблизились к бухте. В полночь был дан сигнал атаки. Трем брандерам не удалось выполнить задачу. Только лейтенант Ильин, подойдя к турецкому кораблю, сцепился с ним и зажег свой брандер. Огонь перекинулся на турецкий корабль, и вскоре запылал весь неприятельский флот.
Утром 7 июля от всего могущественного турецкого флота остались лишь обугленные обломки. Турки потеряли до 10 000 человек. Потери русских были крайне незначительны. Русские кроме уничтоженных турецких кораблей захватили еще один корабль, несколько галер и 30 орудий.
Патрас. 8 ноября (28 октября) 1772 года
5 ноября 1772 года русская эскадра в составе 2 кораблей, 2 фрегатов и 3 мелких судов под командой капитана 1 ранга Коняева подошла к Патрасскому заливу (Греческий архипелаг). Здесь были обнаружены 9 турецких фрегатов и 16 шебек. На следующий день во время боя один неприятельский фрегат и 2 шебеки сели на мель.
Утром 8 ноября 5 русских судов открыли ожесточенную стрельбу по стоявшим около берега турецким судам. Одно из них загорелось.
Для вывода и поджога других судов было послано на баркасах несколько русских моряков. Но вывести суда не удалось, так как они стояли на мели. Лейтенант Мекензи, взойдя со своей командой на покинутый турками фрегат, открыл огонь по неприятелю из его же собственных пушек.
Русские моряки зажгли некоторые из турецких судов. Пламя быстро перекинулось на остальные и вскоре распространилось по всей линий.
Всего было сожжено 8 фрегатов и 8 шебек. Русские корабли почти не имели повреждений. Личный состав потерял только 1 убитым и 6 ранеными.
Очаков. 29 (18) июня 1788 года
В 1787 году Турция, побуждаемая западноевропейскими державами, снова объявила России войну.
Черноморский флот принял активное участие в военных операциях.
За несколько дней до сражения, 29 июня, командующий турецким флотом капудан-паша Эски Гассан напомнил всему личному составу приказ турецкого султана:
— Истребить в Лимане русский флот!
Однако командующий русской гребной флотилией решил предупредить турок. В ночь на 28 июня флотилия снялась с якоря и смело напала на врага. Бой продолжался 4 часа. Турецкие корабли отступили под защиту береговых батарей, потеряв 2 судна.
В 11 часов вечера неприятель, пользуясь ночной темнотой, пытался уйти из Лимана. Остановленная огнем батарей, построенных Суворовым на Кинбурнской косе, турецкая эскадра скучилась, и большинство неприятельских судов село на мель. Русская флотилия окружила суда, стоявшие на мели. Сражение продолжалось 41/2 часа. В этот день у турок были сожжены и потоплены 6 кораблей, 2 фрегата и 4 более мелких судна. За два дня турки потеряли до 6000 человек; взято в плен 1763 человека. Потери русских — 18 убитыми и 67 ранеными.
Фидониси. 14 (3) июля 1788 года
14 (3) июля 1788 года у острова Фидониси русский флот снова встретился с неприятелем. Нерешительный и осторожный командующий Севастопольской эскадрой адмирал Войнович чрезвычайно нервничал перед сражением.
«Если подойдет к тебе капитан-паша, сожги, батюшка, проклятого. Надобно поработать теперича и отделаться на один конец», — умолял он своего младшего флагмана Ушакова, отличавшегося храбростью и мужеством.
14 июля на рассвете турки решили атаковать эскадру Войновича. Весь флот противника спускался на авангард Ушакова, который быстро разгадал неприятельский маневр.
Ушаков приказал двум фрегатам прибавить парусов и обойти с ветра голову турецкой колонны, а сам с остальными судами авангарда устремился на турок. За ним последовала вся эскадра. Началось общее сражение. Каждый корабль Ушакова сражался с 3―4 турецкими, причиняя своим сильным и метким огнем огромные повреждения противнику.
После трехчасового боя потрепанные турецкие суда постепенно стали отходить за линию боя. Наконец, вышел из строя флагманский корабль, после чего началось общее бегство турецких судов.
Фактически руководил боем всей эскадры младший флагман Ушаков. Благодаря своим выдающимся способностям флотоводца, умелым распоряжениям и искусному руководству он одержал блестящую победу.
Гогланд. 17 (6) июля 1788 года
Шведский король Густав III решил возвратить все утерянные Швецией земли и стал энергично готовиться к войне с Россией.
Требования, предъявленные Швецией к России, были невыполнимы:
Россия должна уступить Швеции всю территорию Финляндии, приобретенную в результате завоеваний Петра I и Елизаветы, а Турции уступить Крым; возвратить весь свой флот в Кронштадт; предоставить Швеции возможность занимать Финляндию своими вооруженными силами.
Шведский король был так уверен в превосходстве своего флота, с помощью которого он собирался немедленно захватить Петербург, что поражение русской эскадры казалось ему бесспорным.
10 июля 1788 года была объявлена война, а через неделю произошло первое морское сражение.
Наскоро подготовленный и слабо организованный русский флот благодаря доблести личного состава блестяще отразил нападение сильнейшего противника. Первое же сражение изменило судьбу всей кампании и спасло Петербург.
В Гогландском сражении принимали участие 16 шведских кораблей и 7 фрегатов и 17 русских кораблей. После пятичасового ожесточенного боя, во время которого оба флота понесли большие потери в личном составе, каждая сторона взяла в плен по одному кораблю. На захваченном шведском корабле «Принц Густав» попал в плен начальник авангарда. Шведские суда были вынуждены отступить к Свеаборгу. За русским флотом осталось обладание морем. План занятия Петербурга сорвался.
Очаков. 10 ноября (30 октября) 1788 года
Осада крепости Очаков в 1788 году является одним из ярких примеров совместных действий армии и флота. Большую роль в осаде сыграла Очаковская флотилия.
Начальником парусной эскадры и речной флотилии, стоявшей в Лимане, был контр-адмирал Мордвинов.
2 ноября Мордвинов получил приказ, в котором говорилось, что неприятель «становится дерзновеннее, ежели его оставлять в покое. Всемерно нужно его беспокоить и ставить в положение оборонительное; основываясь на сем правиле, извольте при всяком удобном случае приказать делать поиски или самым делом или оказательствами».
10 ноября, когда обстановка сложилась благоприятно, Мордвинов напал на турецкие суда. В тот же день он доносил: «Имею честь донести: все 23 неприятельских судна, находящиеся при Очакове, от выстрелов наших потоплены».
Эта блестящая победа еще раз показала превосходство русского флота над турецким. 17 декабря крепость сдалась.
Ревель. 13 (2) мая 1790 года
Русская эскадра в составе 10 кораблей и 5 фрегатов под командой адмирала Чичагова стояла на Ревельском рейде. 13 мая около 5 часов утра из-за Наргена стал показываться неприятельский флот в составе 30 судов (22 корабля, 4 фрегата и 4 мелких судна).
В 10 часов русский адмирал поднял сигнал: «Приготовиться к бою». Шведские корабли стали проходить перед линией русских судов, словно на параде. Залпы их не достигли цели.
В 12-м часу 64-пушечный шведский корабль «Принц Карл» подошел на близкое расстояние к линии русских кораблей. Засыпанный ядрами, он в несколько минут лишился почти всех парусов. После десятиминутного сражения корабль сдался в плен.
Попавший на камни другой шведский корабль был сожжен. Потери шведов составили 670 человек.
Русский флот потерял 8 убитыми и 16 ранеными.
Выборг. 3 июля (22 июня) 1790 года
Выборгская победа русского флота принадлежит к числу наиболее замечательных побед, одержанных над могущественным в то время шведским флотом.
В этом сражении участвовало 164 шведских судна (21 корабль, 8 фрегатов, 25 галер и 110 канонерских лодок). Русский флот имел только 49 судов (29 кораблей и 20 фрегатов).
После многочисленных отдельных столкновений, во время которых шведы понесли большие потери в судовом и личном составе, частям шведского флота все же удалось прорвать линию русских судов и уйти в море. Нерешительность Чичагова привела к тому, что уже сдавшиеся шведские суда стали вновь поднимать флаги и пытались бежать. Только благодаря личной инициативе командующего отрядом Кроуна, врезавшегося со своими судами в ряды шведского флота, неприятелю не удалось осуществить свое намерение.
В этом сражении шведы потеряли 16 судов потопленными и 26 попавшими в плен. Русский флот потерь в судовом составе не имел.
Керчь. 19 (8) июля 1790 года
Весной 1790 года турецкое командование намеревалось сделать высадку на берега Крыма. Командующий Черноморской эскадрой контр-адмирал Ушаков решил воспрепятствовать десанту и произвел внушительную демонстрацию у анатолийского побережья, уничтожив 12 турецких судов и захватив 6 призов.
Получив сведения об этой демонстрации, командующий турецким флотом вышел с эскадрой из 54 судов к берегам Кавказа.
Ушаков занял своими судами позицию в Керченском проливе. 19 июля утром турецкий флот показался на виду русской эскадры. Зная, что турки ведут упорный бой только до тех пор, пока сражаются их флагманские корабли, Ушаков направил против этих кораблей свои первые сокрушительные удары.
Картечь рвала паруса и снасти на неприятельских кораблях и засыпала палубы обломками мачт и рей. Турки пытались сделать поворот, но, попав под еще более жестокий огонь русских кораблей, начали поспешно отступать.
Русский флот имел только 33 судна против 54 турецких. На русских судах было всего 29 убитых и 68 раненых. «Турки же были совершенно разбиты. На судах их находилось большое количество десантного войска, и артиллерия наша производила между ними величайшие опустошения».
Гаджибей. 8―9 сентября (28―29 августа) 1790 года
Эскадра Ушакова вышла в море на соединение с другими кораблями.
Турецкий флот в составе 45 судов находился между Гаджибеем и Тендрой. Командующий турецким флотом не ожидал появления русской эскадры.
Обнаружив 8 сентября неприятеля, Ушаков, не теряя времени на перестроение в боевую линию, напал на него в походном порядке трех колонн. Два дня продолжалось сражение.
Русские моряки проявили в этом бою исключительную находчивость. Так, фрегат «Амвросий Медиоланский» под командованием капитана 2 ранга Нелединского ночью оказался в середине неприятельского флота. Так как флаги не были еще подняты, то турки считали его своим судном. Нелединский, обнаружив утром, что находится среди неприятеля, пустился на хитрость: он снялся с якоря вместе с другими турецкими судами, но не поднимал русского флага. Следуя некоторое время в составе турецкого флота, он стал постепенно отставать. Вскоре «Амвросий Медиоланский» присоединился к своему флоту.
В этом бою лучший турецкий корабль «Капитание» взлетел на воздух, другой корабль — «Мелеки-бахри» — сдался. Адмирал Саит-бей был взят в плен. Преследуя турок, русские захватили еще три малых судна и взяли в плен 733 человека. Один турецкий корабль затонул в море со всем личным составом. Эскадра Ушакова потеряла всего 21 человек убитыми и 25 ранеными.
Калиакрия. 11 августа (31 июля) 1791 года
Несмотря на ряд понесенных поражений на море, Турция все еще надеялась победить русский флот.
В кампанию 1791 года морскими силами Турции командовал алжирский паша Саит-Али. Он славился необыкновенной храбростью и дал обещание султану привести в Константинополь Ушакова, закованного в цепи.
Получив сведения, что турецкий флот направился в Черное море, Ушаков вышел на его поиски. Неприятельские суда стояли у мыса Калиакрия. Команды судов веселились на берегу.
Вдруг на горизонте показался русский флот. Пройдя походным строем под выстрелами турецких батарей в проход между берегом и турецким флотом, русские моряки атаковали противника.
Турецкий флот имел двойное превосходство в крупных судах. Турки спешили построить боевую линию, но это им не удалось. Часть команды не успела даже попасть на суда и осталась на берегу.
Ушаков, прорезав своими кораблями линию турецких судов, вошел в середину, открыв огонь с обоих бортов. Весь турецкий флот сбился в кучу. Со всех сторон его окружали русские суда, и каждый выстрел производил жестокие разрушения и наносил сильный урон в личном составе. Бой продолжался три с половиной часа и окончился полным поражением турецкого флота.
Только остаткам алжирской эскадры удалось добраться до Константинополя. Русская эскадра потеряла всего 17 человек убитыми и 28 ранеными.
Афон. 1 июля (19 июня) 1807 года
1 июля 1807 года 10 русских кораблей под командой вице-адмирала Дм. Сенявина сблизились с турецким флотом, состоявшим из 10 кораблей, 5 фрегатов, 2 шлюпов и 2 бригов. Против 1196 турецких орудий русские могли выставить только 754. Турки открыли непрерывный огонь по русским кораблям. Головной корабль русских «Рафаил», выдержав огонь всего турецкого флота, начал отвечать только после того, как подошел на близкое расстояние к турецким судам.
Начался ожесточенный бой. Корабль «Скорый» с честью выдержал неравный поединок с 5 турецкими судами и отбил картечным и ружейным огнем попытку турок свалиться на абордаж. Сражение продолжалось 4 часа и закончилось полной победой русской эскадры. Был взят в плен турецкий корабль «Сед-эль-Бахр». В Афонском сражении турки дралась отчаянно. Корабль капудан-паши имел до 500 убитых и раненых. Не меньшие потери понесли и другие турецкие суда.
Потери русских — 78 убитых и 187 раненых,
Наварин. 20 (8) октября 1827 года
6 июля 1827 года в Лондоне между Англией, Россией и Францией было подписано соглашение, по которому Турции предлагалось признать автономию Греции под верховным покровительством султана.
Султан предложения не принял. Державы прибегли к мерам воздействия, закончившимся разгромом турецко-египетского флота в Наваринской бухте.
20 октября в первом часу дня соединенные эскадры направились в Наваринскую бухту. Началось сражение. Турки дрались ожесточенно. Но уже в 6 часов вечера стало очевидным полное поражение турецкого флота.
Из всего турецкого флота осталось лишь 16 судов. Остальные 50 были уничтожены. Потери турок достигли 7000 человек.
Ни один корабль союзников не был потоплен. Русские потеряли 59 человек убитыми и 139 ранеными. В этом бою русские моряки проявили исключительное мужество и героизм.
Браилов. 9 июня (28 мая) 1828 года
Во время русско-турецкой войны 1828―1829 гг. отряд Дунайской гребной флотилии в составе 16 канонерских лодок, прорвавшись под артиллерийским огнем крепости Браилов, атаковал стоявшую в Мачинском рукаве турецкую флотилию из 23 судов.
После ожесточенного трехчасового боя неприятель был разбит.
Русские захватили 4 турецких шлюпа и 8 лодок. Два турецких судна погибли. Русская флотилия никаких потерь не понесла.
Синоп. 30 (18) ноября 1853 года
Вскоре после начала войны с Турцией русский флот под командой вице-адмирала Нахимова одержал блестящую победу.
Утром 29 ноября на корабле «Императрица Мария» состоялось совещание, на котором было решено атаковать турок.
В своем приказе Нахимов писал: «Россия ожидает славных подвигов от Черноморского флота. От нас зависит оправдать ожидания». И русские моряки в этом бою оправдали эти ожидания.
30 ноября русский флот в составе 6 кораблей и 2 фрегатов начал бой. Эскадра турок состояла из 7 фрегатов, 3 корветов и 4 других судов. Кроме того на берегу были расположены батареи, которые также приняли активное участие в сражении.
За исключением одного парохода, который прорвался во время боя через линию русского флота и, пользуясь преимуществом в ходе, благополучно избежал гибели, все турецкие корабли были уничтожены.
Турки в этом бою потеряли свыше 4000 человек, русские — 38 человек убитыми и 229 ранеными. Повреждения, полученные русскими кораблями, были исправлены в течение 36 часов.
Петропавловск. 1―5 сентября (20―24 августа) 1854 года
Отражение малочисленным гарнизоном г. Петропавловска совместно с двумя военными судами атак союзной англо-французской эскадры является блестящим примером героизма русских моряков.
1 сентября англо-французская эскадра, приблизившись к городу, начала бомбардировку.
Шесть часов продолжался бой. Русские стреляли исключительно метко. Неприятельские корабли получили серьезные повреждения. Попытка высадить десант также не имела успеха.
В этом бою потери защитников Петропавловска выразились в 6 убитых и 13 раненых.
Три дня союзники исправляли свои повреждения. Утром 5 сентября неприятель вновь стал готовиться к высадке десанта. Принудив русские батареи к молчанию, англо-французы высадились на берег.
С русского фрегата «Аврора» на помощь защитникам позиций были посланы две группы моряков. Но враг все наступал. Командир фрегата капитан 2 ранга Изыльметьев вызвал третью группу и, обращаясь к личному составу, сказал:
— Ваша задача — сбить неприятеля с горы. Помните, что русские молодецки ходят в штыки!
Моряки обошли гору с тыла и с криком «ура» бросились в атаку.
Десант был отбит. Из 676 человек англичан и французов, высадившихся на берег, немногие добрались до своих кораблей.
Потери русских составили 31 убитыми и 65 ранеными.