Матрос Петр Бобров, увидав, что снарядом был сбит стеньговый флаг, быстро принайтовил к стеньге другой и завел все фалы, выполнив это под огнем врага. Кругом рвались снаряды и осколками засыпало весь корабль. Смельчак остался невредим.
На броненосце «Пересвет» два раза заклинивались в орудиях снаряды. Комендор Давыдов выходил из батареи и под огнем врага спокойно работал разрядником.
В носовой башне того же броненосца «Пересвет» комендор Галатов и гальванер Темников, оставшись после попадания снаряда в башню не раненными, вдвоем продолжали стрелять, переведя башню на ручное действие.
Геройски держался в бою и командир «Пересвета» капитан 1 ранга Бойсман: тяжело раненный в плечо, живот и ногу, он в течение 20 часов не уходил с мостика, руководя боевыми действиями корабля, и только когда довел броненосец до Порт-Артура, съехал в госпиталь, где ему была произведена операция.
Бой шел на параллельных курсах с одинаковым успехом для обеих эскадр. В шестом часу огонь японцев был особенно интенсивен и велся главным образом по флагманскому броненосцу русских «Цесаревичу». Адмирал Витгефт наблюдал за боем с верхнего мостика. В это время в середине фок-мачты «Цесаревича» разорвался двенадцатидюймовый японский снаряд. Осколками снаряда были убиты: Витгефт, оба офицера штаба и несколько матросов, тяжело ранены начальник штаба и флаг-офицер. Немного спустя, в 5 часов 45 минут, второй японский снаряд попал в боевую рубку броненосца. Проникшими в рубку осколками был выведен из строя командир броненосца. Неуправляемый флагманский корабль начал описывать циркуляцию влево. Сигнала о том, что броненосец вышел из строя, подать было некому. Следовавшие за «Цесаревичем» «Ретвизан» и «Победа», не зная о случившемся на флагмане, решили, что адмирал маневрирует, и пошли вслед за ним, но скоро разобрались в обстановке и повернули на старый курс. «Цесаревич», описав циркуляцию, перерезал строй эскадры. Корабли сбились в кучу. Воспользовавшись этим, японцы усилили огонь и стали заходить в голову русской эскадры, намереваясь преградить ей дальнейший путь. Чтобы дать эскадре прийти в боевой порядок, командир броненосца «Ретвизан» капитан 1 ранга Щенснович в 6 часов 45 минут повернул на «Миказа» с целью его таранить. Японцы сосредоточили по атакующему броненосцу огонь всей своей эскадры, но из-за быстро менявшейся дистанции цель была неуловима для японских комендоров. Японцы перетрусили, стреляли наугад. Когда до кораблей врага осталось 15 кабельтовых, «Ретвизан» вдруг отвернул, — оказалось, что случайный осколок снаряда вывел из строя командира броненосца. Таранный удар не состоялся, но «Ретвизан», приняв на себя огонь врага, дал возможность привести в некоторый порядок порт-артурскую эскадру и нанес врагу потери. Адмирал Того доносил в Токио, что «Миказа» получил от «Ретвизана» серьезные повреждения.
Командир броненосца «Ретвизан» капитан 1 ранга Щенснович проявил подлинный героизм, он усвоил слова адмирала Макарова, что «никто не упрекнет командира, который смело бросился на неприятеля, хотя бы и без должного расчета. Такое действие обнаружит в командире главные качества, необходимые для успеха, а именно: смелость и решительность…»
Большая часть русской эскадры взяла курс на Порт-Артур. Японские броненосцы скрылись в море. Они были избиты и не могли преследовать русских. «Бой окончился, и смело можно сказать, что мы его не проиграли, несмотря на то, что адмирал Витгефт сделал все, чтобы быть разбитым», — писал капитан 2 ранга Лутонин.
«Прошлого не вернешь, можно только сожалеть, что один упрямый адмирал, сам давший себе характерную аттестацию „я не флотоводец“, загубил чудесную обученную эскадру. Когда перед выходом был совет флагманов и капитанов, командир „Севастополя“ спросил у Витгефта: „а как же бой будем вести?“ адмирал ответил: „как поведу, так и будет“. Ни плана, ни цели, ни разбора случайностей, — даже не условились, к кому переходит командование в случае смерти начальника. Вышли и ломились упрямо во Владивосток. Личный состав 1-й эскадры сделал все, чтобы победа была нашей».
Броненосцы «Победа», «Пересвет» и «Полтава» возвращались в Порт-Артур вместе. С 10 часов вечера начались безрезультатные атаки японских миноносцев, они отбивались огнем русских кораблей.
Из-за ошибки командира миноносца «Властный» в одну из атак чуть не погибла «Полтава». В 12 часу ночи миноносец «Властный» отстал на 11/2 кабельтова. В это время вблизи его появились два неизвестных миноносца. «Полтава» открыла по ним огонь, но «Властный», не разобравшись в обстановке, передал, что корабли свои. Когда «Полтава» перестала стрелять, один из «своих» миноносцев выпустил в нее торпеду. На броненосце тотчас же была дана команда «лево на борт», «полный назад», но торпеда все же попала в корабль и только по счастливой случайности не взорвалась. Две другие торпеды, выпущенные японским миноносцем, прошли под носом броненосца.
Японские миноносцы в ночных атаках на 11 августа огня русских совершенно не выдерживали. Торпеды пускали с чересчур дальних дистанций. Три броненосца за ночь отбили 32 атаки и благополучно вернулись в Порт-Артур. Остальные корабли шли по способности, часть их вернулась в свою базу, другая часть была вынуждена интернироваться в нейтральных портах.
О потерях в бою один из участников пишет:
«31 августа мы были готовы снова итти в бой, а „Миказа“ после 10 августа 8 месяцев чинился в Куре. Кто шел в плен, тот помнит, как 23 января 1905 г. мы все ее видели без кормовой башни».
По данным самих японцев их корабли в бою имели следующие повреждения и потери:
«Миказа» около 1 часа 36 минут получил попадание двумя двенадцатидюймовыми снарядами, попавшими в спардек. Была насквозь пронизана грот-мачта. Убито сразу 12 человек, ранено 5 человек, в том числе лейтенант Ичикава.
Около 3 часов 15 минут крейсер «Якумо» получил попадание снарядом. Убито 22 человека, среди них — инженер Мачида. О количестве раненых японцы не сообщали. Куда мог попасть снаряд, если сразу было убито 22 человека? Надо предполагать, что не только пострадали люди, но в сильной степени и корабль.
Во второй фазе боя «Миказа» получил до 20 попаданий. Снаряд, разорвавшийся близ кормовой башни, разбил двенадцатидюймовое орудие, ранены 18 человек, среди них принц Кироязу. В 6 часов 30 минут[13] снаряд разорвался на переднем мостике броненосца. Убито 7 человек, ранено 16 человек, в том числе командир «Миказа» Идзичи и два флаг-офицера. Другими снарядами убито 16 человек (ранено 55 человек).
Броненосец «Асахи» получил попадание снарядом под ватерлинию около кормы. Осколками снарядов убит старший артиллерийский офицер Види.
«Кассуга» получил попадание тремя снарядами. Раненых 11 человек.
Попавшим снарядом в «Ниссин» были убиты 5 офицеров и 6 матросов (очевидно на мостике).
Броненосец «Чиен-Иен» получил попадание двумя снарядами с русских крейсеров.
Японские миноносцы в ночь после боя неоднократно атаковали русские броненосцы. В итоге безуспешных атак миноносец № 38 потерял управление от попадания в него торпеды; истребитель «Асагири» получил попадания двумя снарядами, потеряв 9 человек убитыми; истребитель «Мурасаме» из-за повреждений вышел из строя; миноносцы «№ 46» и «№ 40» были повреждены — один в результате столкновения, у другого была повреждена рулевая машина и т. д.
Японские суда пострадали гораздо более русских. «Миказа» был избит сильнее «Цесаревича», на нем было 32 убитых (4 офицера) и 94 раненых (10 офицеров). В газете «Матэн» от 16 февраля 1905 г. со слов одного англичанина, бывшего на «Миказа» в бою 10 августа, напечатано сообщение, что в решительный момент сражения Того готовился поднять сигнал о прекращении боя, считая, что прорыву русских не помешать.
Лейтенант Черкасов сообщал, что во время боя на «Миказа» было несколько пожаров. Во время сближения флотов было видно, что обе двенадцатидюймовые башни броненосца не стреляли и не поворачивались, огонь велся только из одной шестидюймовки среднего каземата. Об этом же доносил и капитан 1 ранга Эссен, командир броненосца «Севастополь».
Морской бой 10 августа 1904 г. в Желтом море между порт-артурской эскадрой и флотом японцев имел громадное влияние на весь ход войны; сражение дало возможность японцам окончательно завладеть морем и использовать его для беспрепятственного снабжения своей армии, действовавшей в Манчжурии.
Вернувшись в Порт-Артур, эскадра дала крепости много орудий, 1200 шестидюймовых снарядов, 20 000 бомбочек, организовала перекидную стрельбу и, наконец, самое главное, сухопутный фронт получил таких моряков, которые удивили своей храбростью весь мир.
Адмиралы, вернувшись в Порт-Артур, окончательно расписались в своей беспомощности. На совещании 19 августа они решили разоружить корабли, и только капитан 1 ранга Эссен, ученик Макарова, выступил против этого решения, заявив: «По моему мнению, следовало после исправления снова выйти в бой с неприятелем и нанести ему возможно больший вред, рискуя даже погубить свою эскадру, на которую надо смотреть, как на расходный материал, израсходовать который надо только с наибольшей пользой для себя… Лучше погубить флот в бою в море, нежели бесцельно потопить его в гавани без вреда для неприятеля…» Но Мнение Эссена не было принято во внимание.
Один из участников боя 10 августа спустя год писал, что «победа могла быть нашей. Если бы Витгефт обладал талантом флотоводца — личный состав 1-й эскадры дал бы ему победу».
А. Сорокин. Моряки 2-й Тихоокеанской эскадры
27 мая 1905 года у о. Цусимы была разбита снаряженная кровавым Романовым 2-я Тихоокеанская эскадра. Под Цусимой самодержавие потерпело окончательный разгром.
Но русские моряки на неподготовленной эскадре, ведомые бездарными адмиралами царизма, и в походе и в бою у Цусимы проявили буквально чудеса.
Это им принадлежит героический поход из Балтики через Северное море, Атлантический, Индийский и Тихий океаны. Все невзгоды похода русский моряк вынес на своих плечах. В зной, в холод, жестокие штормы, не имея на пути ни единой базы, при враждебном отношении иностранных государств в местах стоянок флота — шли русские моряки. На своих плечах они перегрузили в открытом море, часто при волне, с транспортов на боевые корабли 12 миллионов пудов угля. Разутые, подчас голодные, временами даже не имея питьевой воды — шли вперед. День и ночь всегда в боевой готовности у заряженных орудий и торпедных аппаратов они 220 дней находились в пути, пройдя более 16 000 миль.