8. Что окончательная задача комиссии – схема конструкции Морского комиссариата»[1020].
Позднее, 19 ноября, на четвертом заседании комиссии М. А. Петрова, происходила правка стенограмм предыдущих заседаний. В частности, были отредактированы пункты 3, 4 и 5 решений, принятых на первом заседании. Пункт третий («Флоту должна быть предоставлена самостоятельность в пределах его создания и обучения») был изменен по предложению Б. И. Доливо-Добровольского и приобрел существующий вид. Ранее в этом пункте, видимо, перечислялись конкретные боевые и трудовые задачи флота. Пункт 4-й было решено вычеркнуть, а 5-й, ставший теперь 4-м, изложить в редакции, предложенной И. Е. Хвойником: «Морской комиссариат должен раздвинуть рамки своей деятельности путем привлечения в экономический оборот страны», причем М. А. Петров предлагал другой вариант: «Необходимо аппарат Морского Комиссариата приспособить к выполнению задач, упомянутых в пункте третьем, то есть не только военных, но и трудовых», но его предложение не прошло[1021].
Самой интересной на данном этапе обсуждения была идея подчинения торгового судоходства Морскому комиссариату. Эта идея была вполне естественна и опиралась на мировой опыт. Так, в Италии торговое судоходство контролировало одно из подразделений Морского министерства, в Германии во время Первой мировой войны была организована ловля рыбы в Северном море силами тральщиков военного флота и т. д. После доклада Д. Н.Уайта о применении «трудового начала» на флоте, было решено создать подкомиссию для разработки этого вопроса под председательством С. О. Барановского[1022].
После доклада начались прения, которые М. А. Петров пытался удержать в рамках повестки дня, включавшей вопрос о милиционной системе вообще и вопрос о принципах комплектования флота[1023]. Участники заседания все время сбивались на обсуждение конкретных условий прохождения службы, из-за чего С. И. Фролов предложил этот вопрос «сталкивать» в специальную подкомиссию, образованную тут же во главе с М. П. Арцыбушевым[1024]. С. И. Фролов несколько дополнил основного докладчика, пояснив, что, по мысли Всевобуча, «в будущем конечная цель – вооруженный народ». Идея сторонников милиционной армии состоит в том, чтобы разделить территориальные округа на призывные округа и тем самым прийти к территориальному комплектованию каждого подразделения. «Эта работа еще не закончена, они еще не знают, по каким признакам делить: по заводским, фабричным, земельным… Тут вместе [с тем] появляется трудармия лиц до сорокадевятилетнего возраста»[1025]. С. И. Фролов отмечал, что идея трудового использования флота может быть реализована в торговом флоте и на технически сложных предприятиях.
В ходе обмена мнениями выяснилось, что у С. И. Фролова более оптимистическая точка зрения относительно добровольцев на флоте, чем у М. П. Арцыбушева. В связи с проблемой поиска кадров для флота, М. А. Петров поставил вопрос о возможности использовать «идею морской записи, которая существует три столетия»[1026]. Речь шла о созданной во Франции в XVII в. системе, при которой население приморских местностей или связанное с морем по своей хозяйственной деятельности, освобождалось от призыва в сухопутную армию, но должно было служить на флоте. В XIX в., когда в сухопутной французской армии срок службы был 5–7 лет, в «морскую запись» стремились попасть многие, так как срок основной службы на флоте был всего 3 года, а на дополнительную 3-х летнюю службу практически не призывали. Такие короткие по меркам XIX в. сроки службы были возможны, ибо предполагалось, что матросы придут на боевые корабли, уже умея обращаться с парусами и веслами. К началу ХХ в. специфика «морской записи» практически исчезла, просто французский флот по традиции продолжал комплектоваться призывниками, жившими у моря[1027].
Возражая М. А. Петрову, Б. И. Доливо-Добровольский предполагал, что флоту, скорее всего, откажут в создании целого приморского округа комплектования с многочисленными заводами, «потому что они сами в основу милиционной системы кладут именно заводы, где они будут приготовлять инструкторов, которые будут идти в губернии земледельческие»[1028]. «Я знаю, что они (руководители сухопутной армии. – К. Н.) хотят все заводы взять себе именно в качестве инструкторов с точки зрения политической»[1029]. С. А. Паскин предложил именовать призываемых на службу «старым словом “ратник”», а добровольцев – «волонтерами». М. А. Петров возразил: «Нет, это веет очень старым режимом, но сейчас мы не настаиваем на терминах. Что же касается волонтера – это флотское название»[1030]. Вопрос об источниках комплектования, судя по всему, повис в воздухе.
В заключение М. А. Петров предложил Оперативному управлению Морского Генерального штаба разработать некоторые вопросы и подготовить их к следующему заседанию.
Второе заседание комиссии М. А. Петрова произошло 27 октября[1031]. М. А. Петров доложил о милиционной системе во флоте. Он указывал на невозможность применения ее в морском ведомстве в полном объеме, в силу того что здесь должны служить специалисты, знакомые со всеми техническими новинками. Подготовка флотских специалистов занимает длительное время, при коротких сроках службы будет невозможно их использовать в практической деятельности. На флоте существуют специальности, «для которых нужны выборные люди, обладающие определенными талантами (наводчик, дальномерец (так! – К. Н.), рулевой)»[1032]. М. А. Петров считал необходимым положить в основу комплектования флота некомсоставом принципы сокращения срока службы и подбора призывников с подходящими гражданскими специальностями. Личный состав должен быть разделен на два «разряда»: кадровый («специалисты-профессионалы, инструкторы-руководители») и переменный. Минимально допустимым сроком действительной службы докладчик считал полутора – двухгодичный, который позволял затратить на обучение до одного года и от полугода до года еще оставалось на «применение знаний на практике». По прошествии полутора – двух лет военмор должен был три – три с половиной года состоять в резерве, проходя ежегодно в течение семи месяцев, с 1 марта по 1 октября, «повторный курс» на том же корабле, на кото ром он служил. Затем военнообязанный на три года переходил в резерв 1 разряда, а на следующие три года – в резерв 2 разряда. Общий срок пребывания на действительной службе составлял бы от 3 1/2 до 4 лет, что было лишь немногим меньше дореволюционного срока службы, срок пребывания в запасе составил бы 6 лет, и общий срок службы равнялся бы 10 годам – ровно столько же, сколько и в дореволюционное время. Разделение действительной службы на два периода (собственно действительная и резерв), такое же, как было принято позднее в милиционных частях РККА, наводит на мысль о том, что М. А. Петров был в курсе разработок своих сухопутных коллег. Отличие состояло лишь в значительно более длинных по сравнению с сухопутной армией сроках как первоначальной службы (периода обучения), так и «повторного курса». Источниками комплектования кадрового состава флота, по мысли М. А. Петрова, должны были служить «добровольцы по всеобщей морской записи», а для переменного состава, во-первых, «точно и поименно названные заводы», во-вторых, морские и рыболовные промыслы, в-третьих, торговые моряки и, в последнюю очередь, определенные территории[1033]. В данном случае налицо попытка совместить зарубежную и русскую дореволюционную практику.
В конце октября – первой половине ноября 1920 г. в морском ведомстве сформировалось представление о дальнейшей тактике поведения для отстаивания своей ведомственной независимости. Появляется идея создания «Всеобщего Адмиралтейства», которое должно включать в себя руководство военным, торговым, рыболовным флотом, пограничной охраной, гидрографической, маячной, лоцмейстерской службами, словом, полностью охватывать все виды деятельности, связанные с морем и мореплаванием. В такой форме надеялись привить флоту «трудовое начало». Идея включения определенных промышленных предприятий в военное ведомство приобрело реальные очертания несколько позднее, летом 1921 г., когда было создано «кустовое комбинированное хозяйство Московской губернии»[1034], однако это мероприятие проводилось исключительно в рамках военно-сухопутного ведомства.
Симптоматично, что третье заседание комиссии М. А. Петрова состоялось 15 ноября 1920 г. в кабинете коморси А. В. Немитца. Логично предположить присутствие командующего на этом совещании, хотя ни одной реплики А. В. Немитца в стенограмме и не зафиксировано. В повестку были вынесены вопросы:
– «О создании всеобщего Адмиралтейства;
– о включении экономической деятельности во флот (морской транспорт, пассажирское сообщение, эксплуатация морских кадр[ов] (недров? – К. Н.), правильное морское рыболовство, птицеводство (так в документе. Возможно имеется в виду птицеловство? – К. Н.), китовый, тюлений и др. промыслы;
– об обширном развитии морского научного естествознания;
– об организации охраны и контроля (таможенно-пограничной службы);
– об организации заводской деятельности, могущей обслужить Адмиралтейство»[1035]