— А что, если мы не будем стоять на месте и ждать, пока нас порежут на куски? Что, если мы захватим истребители? Уго — тот, кто нас ненавидит. Если бы он был мертв, остальные бы не тратили время на охоту за нами.
Питер Семнадцатый посмотрел на дорогу.
— Мне нужно время, чтобы переварить то, что ты предлагаешь. Не хочу показаться неуважительным, но меня нервирует это обсуждение, даже здесь. — Он выглядел испуганным.
— Хорошо. Поговорим в другой раз.
Посмотрев на небо, Фоллер подумал о мире Орхидей, перевернувшемся вверх ногами. Это он изобрел вещь, которая это сделала, вещь, имеющую силу разорвать весь мир на части. Если он смог сделать это с камнем и небом, он сможет найти способ убить Уго. Как только Уго будет мертв, он снова сможет увидеть Бурю. Они придумают способ помочь людям. Он хотел бы вернуться к Маргаритке и к остальной части своего племени на самолете, где лежала бы еда, лекарства и источники энергии. Какой бы это был замечательный план. Он усмехнулся, представив выражения лиц Маргаритки и Орхидеи, когда он выходит из такого самолета.
Питер Семнадцатый повел его по дороге, вдоль которой тянулись большие приземистые здания с автостоянками. Стоял теплый день, солнце припекало голову. Они шли молча. Питер Семнадцатый, вероятно, обдумывал то, что предложил Фоллер.
Они прошли мимо рекламного щита: гигантское изображение лица Уго со сдержанной, почти кокетливой улыбкой. Питер Семнадцатый провел его через ворота. Охранник, одетый в военную форму, кивнул, когда они проходили мимо.
За воротами находились старые, рушащиеся строения, похожие на заводы, и отреставрированные здания, усовершенствованные новыми материалами и несколькими стеклянными и стальными конструкциями последнего поколения. Питер хотел спросить у Питера Семнадцатого, в каком из них Министерство обороны, но это было бы признаком абсолютного невежества.
Питер Семнадцатый подвел его к самому впечатляющему из отреставрированных зданий. Они прошли через контрольно-пропускной пункт, охраняемый двумя серьезными мужчинами военного вида, двинулись по коридору, спустились по лестнице, и, открыв тяжелую дверь, вошли в большую комнату. Комната была выполнена по последним технологиям, все в ней светилось и функционировало. На дальней стороне отдельно стояла небольшая стальная камера с толстым стеклянным окном.
За станциями сидели десятки людей, в том числе два Питера. У одного из них на рукаве была буква З, у другого — Е. Оба носили очки. Они были сосредоточены на работе, стуча пальцами в перчатках по клавиатуре и размахивая руками в воздухе, как будто там было что-то, что Фоллер не видел.
— Смелее, — сказал Питер З, не поднимая глаз. — Пойди посмотри на это. Ты знаешь, что хочешь это сделать.
Питер Семнадцатый направился к стальной камере и сказал:
— Я знаю, что хочу.
Фоллер, последовавший за ним, заглянул через плечо Питера Семнадцатого и увидел шар с абсолютной чернотой. От этого зрелища у него глаза на лоб полезли. Сфера была чернее, чем сам черный цвет в его представлении. Даже чернее, чем туннели, по которым они с Бурей пробирались в ее мире, убегая от людей с ножами и топорами.
Он сразу понял, что это такое.
Министерство обороны. Оно предназначено для самозащиты, но иногда и для военных действий. Место, где хранится оружие.
Когда они вернулись, Питер З взглянул на номер на рукаве Питера Семнадцатого и сказал:
— Подожди снаружи. — Без единого слова Питер Семнадцатый развернулся на пятках и вышел. Очевидно, буквы имели больший вес в иерархии Питеров.
Питер З посмотрел на Фоллера.
— Поздравляю.
— Спасибо.
— А теперь, раз уж ты новый номер один, послушай.
— Хорошо.
Питер Б бросил на него подозрительный взгляд, словно в его ответе был намек на сарказм.
— Тебе нужно держать своих людей в узде. Мы знаем, что они недовольны всей этой классной работой. Мы слышим жалобы. Держи их мотивированными. Мы восстановили сингулярность, но это не значит, что они могут расслабиться. Нам нужна сила.
— Понятно.
Это имело определенный смысл: если у вас есть точные копии человека, который что-то создал, научите их тому, что он знал, и они тоже смогут это создать.
— Несколько твоих людей перегибают с жалобами, и этот парень, — Питер З указал на дверь, — Семнадцатый, он первый в списке. Если он и другие, подобные ему, не успокоятся, я их уничтожу.
Фоллер кивнул, пытаясь выглядеть обеспокоенным по поводу неподобающего поведения Питера Семнадцатого.
— Я серьезно, — продолжал Питер З. — У нас есть весь вирус затмения в мире, и я не боюсь его использовать.
— Я в вас не сомневаюсь, — серьезно сказал Фоллер. — Я сделаю все возможное, чтобы их успокоить.
Питер З, казалось, был удовлетворен. Он продолжил говорить, инструктируя Фоллера по поводу различных рутинных аспектов его новой должности. Быть королем отбросов, похоже, малопривлекательное занятие.
Внимание Фоллера привлекла бутылка, стоящая в задней части маленького шкафчика в его комнате. Отодвинув коробки и банки в сторону, он вытащил большую квадратную бутылку из коричневого стекла с черной этикеткой и белыми надписями. Очевидно, бутылка с алкоголем. Раньше Фоллер видел только несколько таких, но сейчас вспомнил, как они выглядели.
Он открутил крышку, понюхал, наслаждаясь острым, едким запахом жидкости, и, мысленно поблагодарив настоящего Один-Тридцать-Один за его дальновидность, немного отхлебнул ее. Он смаковал каждый глоток. Жжение в горле вызвало воспоминания о последнем употреблении спиртного. Во время поисков еды он и Рыба нашли полбутылки такой же прозрачной жидкости в квартире на пятидесятом или шестидесятом этаже под кроватью. Та комната, очевидно, была комнатой мальчика-подростка. У Фоллера и Рыбы такая находка вызвала прилив адреналина: они пронеслись последние десять этажей и забрались на крышу. Там они, опустошив бутылку, кричали, завывали и прыгали, как идиоты, пока не уснули.
Фоллер сделал еще один глоток, побольше. В ту ночь с Рыбой выпивка развеяла его сомнения и страхи, как никогда раньше. Фоллер надеялся, что сегодня это повторится.
Но чем больше он пил, тем более печальным и одиноким себя чувствовал. Перед глазами у него все так же стояло лицо Укуса Змеи, его пустые и невидящие глаза, развевающиеся на ветру волосы. Фоллер вытащил из своего тайника в ботинке небольшую рацию и перевернул его. Прямо сейчас, через все эти километры он мог связаться с Бурей, хотя они решили, что делать это, пока он не будет готов улетать, — плохая идея.
Сделав еще глоток, он достал из ботинка фотографию себя и Бури. По его мнению, на ней всегда будет Буря. Он подумал о том, что сказала Мелисса, что ей больно видеть их вместе. Он задумался, полюбил ли бы он Мелиссу, если бы встретил ее первой. Это была очень сложная ситуация. Все, что он мог сделать, — это слушать свое сердце, а оно говорило ему, что он любит Бурю.
Нажав кнопку в центре рации, Фоллер поднес ее к уху.
— Привет, — сказала Мелисса. — Что случилось?
Забавно, что он мог определить, что это была Мелисса, после всего нескольких слов.
— Да ничего. Они учат нас физике, а я теперь лидер Питеров.
— Ты пьян?
Он поднял бутылку и посмотрел на количество оставшейся жидкости.
— Пока не очень, но скоро буду.
— Ты видел Уго?
— Видел. Он льстивый мудила.
Мелисса рассмеялась.
— Могу я поговорить с Бурей?
Тишина на линии.
— Так вот зачем ты позвонил? Ты пьян и страдаешь по своей подружке.
Еще одна пауза.
— Фоллер? — сказала Буря.
Фоллер рассмеялся от восторга. Он просто не смог сдержать смех. Да, он был пьян, и ему это нравилось.
— Я просто должен был позвонить, чтобы сказать, что я люблю тебя.
Он еще раз приложился к бутылке: немного жидкости вытекло из уголка рта, забрызгав коричневое военное одеяло Один-Тридцать-Один.
Он поднял глаза и увидел Питера Второго, стоящего в дверном проеме и держащегося за дверную ручку.
— Ты с ума сошел? — воскликнул он.
— Я должен идти, — Фоллер опустил рацию.
Питер Второй сдернул его с кровати и потащил вниз по коридору в темноту двора.
— Насколько сильной была та травма головы? Настолько, чтобы забыть о камерах?
— Что? — У Фоллера заплетался язык, поэтому говорить ему было сложно.
Питер Второй нахмурился и пристально посмотрел на него.
— Что там с тобой случилось? — Он приложил ладонь к его лбу. — Послушай, если у тебя есть отношения с какой-то женщиной, это твое дело. Но ты только что выставил это напоказ Вулкоффу. Номер Один ты или нет, за это они придут за тобой.
Питер Второй думал, что Фоллер разговаривал с тайной любовью. Но камеры наблюдения? Люди Вулкоффа за ними следят? Фоллер попытался вспомнить, что он говорил Мелиссе и Буре. Было ли что-нибудь такое, что могло его выдать?
Он ничего не мог вспомнить. Он назвал Вулкоффа мудилой, сказал Буре, что любит ее, но не называл Мелиссу по имени…
Его окатило ледяной волной страха.
Фотография. Он вытащил фотографию себя и Мелиссы.
Он покойник. Вероятно, за ним уже идут. Его друзья не смогут добраться до него вовремя.
Питер Второй прищурил глаза.
— Ты сделал это нарочно, не так ли? Ты не можешь так много помнить. Ты сделал это, чтобы заставить нас действовать.
Бешеный пульс Фоллера замедлился. Он как можно спокойнее и увереннее посмотрел на Питера Второго.
— Ты прав.
Питер Второй удивленно покачал головой и прошептал:
— Ты сумасшедший ублюдок.
— Кто-то должен был разбудить нас. Мы не можем провести остаток своей жизни, опустив головы и отсиживаясь в сточной канаве, чтобы дать дорогу другим. Я лучше умру.
Питер Второй разглядывал его с выражением, граничащим с благоговейным.
— Тебе не просто так повезло устранить Сэндовала. Ты лидер. Настоящий лидер, — он кивнул. — Хорошо, Первый, я готов умереть за шанс пожить свободно. Расскажи мне, что ты хочешь делать.