у тебя будет новое платье кукла с одним глазом который никогда не закрывается
хочется оторвать ей голову и узнать что внутри ничего нет с той стороны воды
смотрит всегда не мигая молчит взахлеб снежинки тают на ворсе
у тебя будет новая речь лучше прежней прекрасней постней
никто не учит наизусть слова которые могут объяснить всё
прочерки вокзалов серые улицы алебастр задника тень внутри света
проторенные тропинки ямы для подсказок расстояние до пункта В веру что он есть
у тебя будут новые друзья новое платье ровный шов стали бы мы обещать лишнее
рассказывай до и после потом тепло
58
как смирительную рубашку с неразборчивым штампом в области шеи
целуешь ли ты ее глаза откр/выкл ни за что
не знать историю стран занесенных в Красную книгу
вычеркнутых из жизни размолотых словно кофр
целуешь ли ты ее глаза когда память возвращается
по букве по слогу по холоду чужих пепельниц
так ли она их опустошает задумчиво не замечает сколько
еще осталось забыть тебе для ровного счета
говорит я избавлюсь от этой одежды смирения тепла в жаркий день
куда отправлять тебе письма все адреса перечеркнуты реки обозначены жирным
куда отправлять тебе письма которые ты читаешь
говорит любовь сильнее электрического разряда многословного анамнеза
скрежета скрежета чтобы выжить здесь надо жить
соковыжималка работает руки тянутся к тесемкам свободы не существует
59
«Р. Р.»
мы будем жить в Петербурге гулять по Английской набережной вспоминать важные вещи спра-
шивать у экскурсовода где тот подъезд в котором жил Раскольников знаменитый подъезд
но так и не доберемся на самом деле нам неинтересно где он там жил да и был ли мальчик нас
так волнует содержание в крови кофеина и большая нехватка солнечных дней в году а еще этот
невозможный ветер Финского залива и высокая влажность комната мало чем отличается от рас-
кольниковской старая советская кушетка и окно смотри в окно и не думай
если бы Раскольников спал на советской кушетке он бы полюбил эту жизнь во всех ее проявлениях
всех старушек и высшую математику и пространство и вообще никогда ни о чем бы потом не думал
клопы живут в зеркале пьют кровь не отражаются чтобы не сойти с ума от тишины нужно де-
кламировать Бродского там говорят есть ответы на все вопросы даже на те вопросы которые для
нас не существуют но если ты начнешь думать и сам наткнешься на них
если ты начнешь думать ты станешь как Раскольников будешь покупать в лавках какие-то странные
товары с подозрением смотреть на соседей слышать разные голоса почти полюбишь Бродского
потому что человеку нужно куда-то идти так нельзя чтобы некуда было идти бедные люди лишние
люди просто люди
теперь понятно что все люди лишние людей слишком много у кого-то под пальто топор у кого-то
мелочь украденная в супермаркете все люди разные все люди лишние всем некуда идти кроме
этого знаменитого подъезда
где на стенах вопросы «Родя, зачем ты так?», «А сколько старух еще осталось?», «Мы с то-
бой forever», «Родька — чемпион» и что обычно пишут в таких случаях ничего не случается
60
здесь просто так
просто так тебя не простят не расскажут сказку на ночь идет бычок качается вздыхает на ходу
просто так никто никого не убьет никто никого не полюбит всемирная любовь и сталь Путилов-
ского завода
61
от койки в Чердыни стокгольмской любви к тонким иголкам разбитым окнам
и тьма не объяла его под дверью полоска детское время
живи здесь как хочешь нарисуй дерево скажи это дерево это человек
смотрит внутрь воздушного шара за это ведь еще милуют здесь дают фунт гвоздей
из которых люди пекут несколько коробов красная земля полна тобой
на руки не берет чтобы не привыкал плакать не задерживал движение но у нас ведь еще
за это дарят собольим глазом белым свинцом сахарной костью пролетарской кровью
детским лепетом чаем не выпитым на каждой станции за что когда можно молчать
и море не расступится и двери не закроются некогда живьем на этой витрине
били в дешевые барабаны забрали как есть палочки для битья врожденное чувство ритма
но Четвертый Рим ближе окопы акаций заверения в четной дружбе хитин в коробочке
из которой некуда было убежать божья коровка отвлекает внимание
но Четвертый Рим на твоей площадке письма в никуда маркером едва зажившая кожа
улицы по памяти ведь я этого достойна утоли моя печали совсем бубнит закрывая книгу
62
так забудут нашу бедную маленькую жизнь нашу глупую любовь
всё чему не нашли слов и чему нашли слова тоже забудут
ветхий балкон на котором незнакомые люди пьют в память лета
и обмениваются ничего не значащими репликами запомнить
эту гостиницу «Мир» советскую архитектуру семидесятых
эту киностудию имени режиссера который любил яблоки
тайный ход в память винтовые лестницы вечный vanitas смысла
библиотека мертвых маленьких фотографий
вот она смотрит в объектив и жизнь продолжается никогда не запомнить
куда нужно смотреть чтобы свет падал в тебя в теплое темя
и тьма не объяла твой заботливый контур
тьма не объяла и серая ретушь и река
вот они забыли всё словно и не было гостиницы «Мир»
«миру-мир» не писали кровью на стене твоего подъезда
не нажимали второпях какие-то цифры словно ничего не было
черных овец не считали до ста чтобы уснуть
так она пройдет мимо тебя репейником горькой мятой
растением вкусом силуэтом в дверном проеме за них
некому даже записку подать но кто-то умел молиться
и повторять в алфавитном порядке теперь всегда
на память не приходит библиотека фотографий очерк о жизни
гостиница «Мир» первая осень или приходит на память но всё равно
63
пока детство не вернулось мы думали время это стена
в полуразрушенном дворике местный эмбиент теплой тверди
земной красок небес бесприютных пинчеров скука
можно нарисовать всё что угодно свернуть холст ковром
запечатать и выбросить демиурги поступают именно так вопреки возможной невозмутимости
знаєш ми йшли-йшли кудись потім натрапили на стіну по всьому периметру жодної шпарини
що там з того боку насправді мало кому мабуть цікаво
життя бавиться варіантами як захоче мистецтво ангедонія
дорога ведущая в никуда направленная куда-то
раз-два-три разбавить растворителем растения растут
распятия размечают путь вдоль стены вот здесь должен быть лаз
знаєш ми якісь недолугі туристи ніяких фото на пам’ять ніякої пам’яті про фото
роздумів над життям змістовності потойбіччя
зовсім нічого що може тримати тут поки проявлять плівку
рассмотри крупный план внимательно темнота окутывает тело пустопорожье тары
местность не определяет сознание сознание не очерчивает местность
мало тебя здесь держали в пустой воде открытыми глазами вперед наставляли в вере
здесь плавают яркие рыбы жители глубин здесь много мели
знаєш ми прийшли сюди нарешті включили свет сделали уборку обговорили плани на наступний
день
расставили буквы в клетки вимкнули світло решили спать
64
я так давно пишу не о любви или о каких-нибудь важных вещах существования тебе просто холодно
тебе очень холодно несмотря на ожившие батареи
но судя по девичьим пабликам любовь выходит из моды вместе с невкусным дорогим кофе
среднего рода
и даже фотографиями на фоне желтой листвы уже никого не купишь
теперь все должны быть умными желчными скептически разочарованными в чувствах
если я когда-нибудь влюблюсь я обязательно это скрою
как сказал Витгенштейн следует перейти к бессмыслице явной
как сказал Агамбен терминология самый поэтичный момент мысли
куда тебе браться прожить чужую жизнь словно она твоя
теплоизоляция ничего не обещала кроме вечности здесь есть другие мотивы для существования
если ты когда-нибудь влюбишься сделай вид что это на самом деле
настоящая жизнь это когда больно иначе как удостовериться что есть а что кажется или не кажется
я так давно пишу одно и то же стихотворение что даже не скучно
одни и те же слова если верить девичьим пабликам слова убивают но кто же поверит девичьим
пабликам
запискам с намеками стихам на заданную тему грустным историям мир не имеет начала разве что
сам поверишь в то что написал и что теперь
65
зачем тебе помнить Киев восьмидесятых
белые стены церквей стерильно чистые окна
пустота молчание белый цвет бинтов первая свежесть асфальта
горячего асфальта среднепрожаренного битума
зачем тебе помнить где эта газировка без воды пирожные безе чистотела
ты застрянешь здесь навсегда будешь перебирать старые фото вот ты до рождения
пробираешься мимо героев революции теплых столпов самодержавия родимых осин
зачем тебе помнить Киев теперь столько не живут не любят мертвых не рвут тетради
мутную взвесь подольского масла Аннушка разлила
зачем тебе помнить кто жил в этом доме любимого цвета императора Николая
рассказывал сказки дворникам рассказывал сказки друзьям
детства не признавшим через столько лет никто не помнит тебя
здесь проходит демаркационная линия жизнь под местным наркозом
то чему нет названия но зачем тебе помнить Киев восьмидесятых разделять на до и после
часослов герцога Беррийского загибать страницы стачивать корешки
любовь не лжет не милосердствует не заканчивается не начинается только горячий асфальт
дефицит желудей картофельных очистков воды из крана
морской соли для ванн счастливых людей в метро
зачем тебе помнить
66
советские радиолампы дорого материнские платы волосы поредевшие от редких шампуней
иконы медали книги которые некому читать что бы еще