Для противников джерримендеринга решение Верховного суда не стало долгожданным счастливым концом, но могло стать счастливым началом, ведь судья Робертс не ошибался, говоря о существовании и других возможных путей реформ. В течение года после решения по делу Ручо в Северной Каролине округа по выборам в конгресс были запрещены коллегией судей штата – как нарушающие конституцию Северной Каролины. Верховный суд Пенсильвании сделал то же самое в 2018 году (именно в этот момент губернатор пригласил Дачина, одного из создателей алгоритма ReCom, помочь составить новые, более честные карты). Палата представителей приняла закон[671], заблокированный сейчас руководством сената, по которому должны создаваться внепартийные комиссии, которые будут формировать округа для выборов в палату (но не округа для выборов в законодательные органы штатов, над которыми конгресс власти не имеет[672])[673].
Да и само рассмотрение столь резонансного дела сделало проблему джерримендеринга гораздо более заметной в глазах общественности. Сатирическое шоу Last Week Tonight на канале HBO включило двадцатиминутный блок, посвященный проблеме разделения на избирательные округа. Старшеклассник из деформированного до уродливости техасского десятого округа по выборам в конгресс придумал настольную игру о джерримендеринге – «Творец карт»; и она разошлась тысячами экземпляров после того, как заклятый враг джерримендеринга Арнольд Шварценеггер поддержал ее в социальных сетях. Сегодня о джерримендеринге знает больше людей, чем когда-либо ранее, а когда люди о нем знают, они его не одобряют; 55 из 72 административных округов Висконсина (как демократические, так и республиканские) приняли резолюции[674], требующие проводить беспартийное разбиение.
Избиратели Мичигана и Юты на общем референдуме одобрили создание новых внепартийных комиссий для формирования избирательных округов. В Вирджинии, где карта состряпана республиканцами, одной двухпартийной группе в законодательном органе удалось провести поправку, передающую контроль над разбиением независимой комиссии. Однако этот штат так быстро сдвинулся влево, что в 2019 году демократы преодолели джерримендеринг и получили большинство в обеих палатах. Многие члены новоиспеченного большинства, оказавшись на руководящей позиции перед очередной переписью, внезапно потеряли энтузиазм к реформе.
В особом мнении судья Каган говорит, что не стоит ждать слишком многого от политического процесса. Политический процесс – это как раз то, что пытается ограничить джерримендеринг. Например, в Мэриленде ситуация с жульнической картой для выборов в конгресс сохраняется даже с губернатором-республиканцем: демократы обладают большинством с правом вето в законодательном органе штата и, похоже, сохранят существующую карту.
Как Висконсину получить более честные карты? В конституции штата так мало говорится о границах избирательных округов (а то, что говорится, уже привычно игнорируется), что трудно представить себе успешное оспаривание действующих карт в суде[675]. Висконсинцы не имеют возможности выдвинуть на общее голосование какую-нибудь избирательную инициативу, так как это должен делать законодательный орган, но законодательный орган устраивает сложившееся положение вещей. Висконсин мог бы избрать нового губернатора, который наложил бы вето на жульническую карту, созданную республиканцами, – по сути, так и было сделано в 2018 году. Однако ходят слухи, что законодательный орган штата планирует потребовать у судов Висконсина объявить, что разбиение на избирательные округа – дело исключительно законодательного органа и не требует подписи губернатора; вполне возможно, это найдет отклик в судебной системе штата. Если такое произойдет, то трудно понять, как жители Висконсина смогут хоть как-то высказываться по этому вопросу.
В Мичигане независимая комиссия по разбиению на округа сталкивается с судебными исками от республиканцев штата с того самого дня, как 61 % жителей штата проголосовали за ее появление. В Арканзасе группа Arkansas Voters First, выступающая за реформу системы деления на округа, собрала более ста тысяч подписей в разгар пандемии, чтобы внести поправку в конституцию на ноябрьском голосовании; однако секретарь штата заявил, что эти петиции недействительны, поскольку фраза в соответствующей форме, удостоверяющая, что платные агитаторы прошли проверку на наличие судимости, неправильно сформулирована[676]. Политика штатов изобилует местами, где можно наложить вето, поэтому политические фракции, стремящиеся охранять свою территорию, располагают массой способов защитить себя от общественности.
И тем не менее я оптимист. Американцы привыкли пожимать плечами при виде избирательных округов совершенно разных размеров, говоря, что именно так и ведется игра; сейчас же большинство людей, с которыми я беседовал, шокированы тем, что такую практику вообще допустили. Мы склонны не любить нечестность, а наши представления о честности неотделимы от математического мышления. Разговоры с людьми о темном искусстве джерримендеринга – это своеобразная форма преподавания математики, а математика имеет свойство подкупать человеческий разум, особенно когда переплетена с другими вещами, которые нас глубоко волнуют: властью, политикой и представительством. Джерримендеринг имел громадный успех, когда осуществлялся за закрытыми дверьми. Я хочу верить, что он не сохранится в открытом и хорошо проветриваемом помещении.
Заключение. Я доказываю теорему, и дом расширяется
Британский архитектор Герберт Бейкер, один из творцов индийской колониальной столицы Нью-Дели, утверждал, что новый город нужно строить по неоклассическому плану. Архитектура с местным колоритом не соответствовала бы целям империи. «Хотя при таком стиле у нас есть средства, чтобы выразить обаяние и очарование Индии, – писал он, – он не обладает конструктивными и геометрическими качествами, необходимыми для воплощения той идеи закона и порядка, которую британская администрация создала из хаоса». Геометрию можно рассматривать как метафору непререкаемого (по определению) авторитета, математический аналог естественного порядка, сосредоточенного на короле, отце или колониальном администраторе. Монархи Франции тратили несметное количество пистолей, разбивая регулярные парки, идеальные линии которых сходились к дворцу, представлявшему тот неизменный порядок, который они считали аксиомой[677].
Возможно, самым чистым примером такой точки зрения можно назвать короткий роман «Флатландия»[678], написанный в 1884 году директором английской школы Эдвином Эбботтом. Повествование ведется от имени квадрата. (Первые издания были опубликованы под псевдонимом Квадрат в качестве автора[679].) Действие книги происходит в двумерном мире, обитатели которого, подобно книжным червям Сильвестра, не способны воспринять направление в третье измерение. Жители плоскости (люди) – это геометрические фигуры, форма которых определяет их положение в обществе. Чем больше у человека сторон, тем выше его статус, а самыми высокопоставленными считаются многоугольники с таким большим количеством сторон, что они почти неотличимы от окружностей. Основную массу населения составляют равнобедренные треугольники, социальное положение которых зависит от угла между равными сторонами. У солдат этот угол очень мал; ниже их только женщины; они вообще представляют собой отрезки и изображены в романе как ужасные, практически безмозглые создания, смертельно опасные в силу своей остроты и практически невидимые, если смотреть не сбоку, а спереди. (А как насчет неравнобедренных треугольников? Их считают дефективными и помещают в лечебные учреждения, изолируя от нормального общества. При отклонении формы фигуры от правильной может милосердно применяться эвтаназия.)
Квадрат во сне оказывается в Лайнландии, и гордый одномерный король этой страны не может постичь объяснения своего гостя, что за пределами его владений есть целая плоская вселенная. После пробуждения Квадрат шарахается от бестелесного голоса, исходящего от крохотной окружности, невесть как проникшей в его дом. Окружность непостижимым образом увеличивается и уменьшается; разумеется, потому, что это не окружность, а сфера, поперечное сечение которой является той плоскостью-вселенной, где обитает рассказчик, и меняется по мере движения сферы вверх и вниз в третьем измерении. Сфера пытается объяснить Квадрату истинное устройство мира, но не преуспевает в этом и поднимает рассказчика над плоскостью, чтобы он мог увидеть свой мир снаружи. Вернувшись на свою плоскость, Квадрат пытается рассказать об увиденном. Но, как и следовало ожидать, его сажают в тюрьму, и роман заканчивается тем, что рассказчик остается в заточении, а его откровения проигнорированы.
Публикацию «Флатландии» встретили недоумением и пренебрежением. New York Times писала: «Это очень загадочная[680] и очень тягостная книга, и во всех Соединенных Штатах и Канаде ею могут насладиться максимум шесть, от силы семь человек». Тем не менее она стала любима школьниками, увлекающимися геометрией, регулярно переиздается и по ней снято несколько фильмов. В детстве я перечитывал ее много раз.
Однако я не понимал тогда, что эта книга – сатира, высмеивающая, а не приветствующая старомодную социальную иерархию Флатландии. Эбботт вовсе не считал женщин пустоголовыми смертельными иглами – он был сторонником равенства в образовании. Он входил в совет