Занятый приготовлениями к старту, Андрей не пускал в голову никаких посторонних мыслей. Его разум работал сейчас как хорошо отлаженная компьютерная система.
Предварительная готовность.
Страховочные ремни притянули его к полого откинутой спинке противоперегрузочного кресла. Аварийный старт из-за блокировки связи с бортовым компьютером «Януса» становился полуавтоматическим, и от точности действий пилота теперь зависело очень многое.
Пальцы Диброва, затянутые в материал герметичных перчаток скафандра, сновали по скошенным клавиатурам, со всех сторон обступавшим пилот-ложемент.
Предварительная продувка реактивных сопел.
Подача смеси.
Люк впереди открылся. Захват-манипулятор отделился от штурвала механического привода и начал втягиваться назад в корпус капсулы.
Облачко безвозвратно утерянной атмосферы из стартовой трубы выметнуло в космос.
За обшивкой капсулы в этот миг включился предупреждающий ревун, и одновременно Дибров заметил, как на панели интеркома замигал индикатор вызова.
Он коснулся сенсора.
— Да? — Его пальцы уже заканчивали разыгрывать сложную партитуру предварительных команд, и большинство сигналов свидетельствовало о полной готовности узлов и механизмов к старту.
— Дибров, это Лори. Ты действительно сошел с ума, сукин сын? Что ты делаешь?
— Не нужно грубить, Джоана, — ответил Андрей. — Ты вроде бы получила то, к чему стремилась, верно? Доведешь «Янус» до Земли, и совет ЕСА будет ставить тебя в пример молодым пилотам. Из обычного навигатора ты превратишься в знаменитого капитана, Лори.
— Ты идиот, Дибров! Немедленно закрой стартовый ствол и закачай в него воздух!
— Не могу. И ты не сможешь ничего поделать — вакуумный замок уже работает. Сколько тонн воздушной смеси давят сейчас изнутри «Януса» на люк? Вот тебе задачка из прикладной физики. — Он говорил это, выигрывая последние секунды для финальных предстартовых процедур.
— Не морочь мне голову, Дибров. Твои действия смахивают на преступление!
— Я знаю.
— Службы безопасности всех Марсианских секторов освоения уже оповещены. Тебя арестуют, как только капсула коснется поверхности.
Все…
Палец Диброва застыл, чуть не доходя до сенсора с поясняющей надписью: «Аварийный старт».
— Мне некогда, Лори. Я отключаюсь.
Он оборвал связь. Вести этот диалог дальше не было смысла.
— Черт! — Джоана Лори раздраженно кинула обруч коммуникатора на панель связи. Тонкая дуга из сталистой проволоки протестующе звякнула. — Валентин, ты можешь контролировать бортовую аппаратуру капсулы?
Суханов отрицательно покачал головой.
— Капитан прекрасно знает, что делает. Он в режиме полной автономии.
— Мы можем ему помешать? — зло и резко спросила Лори.
— Ты хочешь его убить? — вскинув голову, осведомился Валентин. Он пожал плечами и добавил: — Можно, в принципе, перекрыть стартовый ствол и…
— Нет… — уже тише произнесла Джоана. — Что мы можем предпринять, не устраивая аварий на борту?
Суханов опять пожал плечами.
— Это спасательная капсула, — напомнил он. — Лори, пусть капитан стартует. Службы безопасности Марса оповещены, чего ты еще хочешь? Мы не можем рисковать целостностью корабля, охотясь за свихнувшимися членами экипажа. «Янус» не рассчитан на это!
Джоана кивнула, угрюмо глядя в экран.
— Ладно, дьявол с ним. Я не хочу брать грех на душу или рисковать кораблем. Если весь мир спятил — пусть будет так. Свяжись с Землей, Валентин, доложи.
— А ты?
— Я пока еще раз переговорю с Марсом, сообщу, что им на голову уже со всей очевидностью собирается свалиться свихнувшийся придурок…
В этот миг ощутимый толчок возвестил о старте аварийно-спасательной капсулы номер один.
Стартуя, Дибров уже не помышлял о тех, кто остался на борту «Януса». Эта жизнь исчезала в прошлом, но, когда продолговатый обтекаемый спасательный модуль вырвался из стартового ствола базового корабля, Андрей все же не удержался от тоскливого прощального взгляда.
Огромная, семисотметровая конструкция, внешне напоминающая две плотно сомкнутые человеческие ладони, стремительно удалялась.
В этот миг ему подумалось, что во мраке космоса исчезает, истаивает вся его минувшая жизнь. А что ждало Диброва впереди?
Этого он не знал.
Встреча с незнакомой молодой женщиной, которая еще не факт что состоится…
Так, хватит! Он был взведен до предела, а подобные мысли окончательно подтачивали остатки рассудка.
Следовало действовать. Предупреждение Лори несло в себе лишь половинчатую угрозу: Дибров прекрасно знал, что на орбитах Марса не располагалось никаких военных спутниковых систем, но внизу его действительно будут ждать.
Его преимущество заключалось в относительной малонаселенности огромных освоенных площадей Марса и в той автономной маневренности, которую несла в себе конструкция спасательной капсулы. Ему не нужен был космопорт с посадочными площадками. Дибров имел неограниченную свободу выбора места посадки, и этим следовало воспользоваться в полной мере.
Аварийно-спасательная капсула была снабжена всеми средствами — бортовой электроники, положенной нормальному космическому кораблю, и ее бортовой компьютер фактически не уступал своему собрату, оставшемуся на борту «Януса».
Реальный план Диброва был прост.
Позволив автопилоту взять на себя часть рутинных функций управления, он занялся поиском в базах данных.
Справочник номеров мобильной коммуникационной сети Земля — Марс обновлялся, судя по всему, два месяца назад.
Поиск: Мари Лаймер.
Дисплей высветил сотни три номеров.
Взглянув на них, Андрей не стал мудрствовать:
Автоматический перебор вариантов. Абонент в виртуальном пространстве Марса.
Это был железный метод исключения. Даже если на вызов, адресованный в коммуникационную сеть красной планеты, ответят по невероятному стечению обстоятельств две или три Мари Лаймер, сделать правильный выбор будет несложно.
Через минуту с небольшим пришел ответ:
Мари Ф. Лаймер, уроженка Земли, прибыла на Марс 14 июля 2395 года. Осуществить вызов?
Дибров кивнул.
Вызов с пеленгом сигнала — ввел он очередную директиву.
Коммуникатор продолжал звонить тонко, тревожно, но Мари, контуженная близкими разрывами, попросту не слышала его из-за временной глухоты.
Ворота, перекрывавшие автобан, наконец не выдержали давления изнутри и рухнули, издав стонущий скрежет протестующего металла. Часть бетонного ограждения, прилегавшего к ним, также повалилась: несколько секций упало плашмя, раздался приглушенный хлопок, который достиг сознания Мари.
Она инстинктивно присела, прячась за ненадежным прикрытием автомобильного колеса. Отняв ладони от ушей, она с немым ужасом увидела, что они испачканы в крови и дождевые капли стекают меж пальцев розовыми ручейками.
Слух медленно возвращался к ней, а вместе с ним пришли страшные свидетельства разворачивающихся вокруг событий. Она услышала утробный, басовитый вой и обернулась.
Выбитые ворота лежали в лужах воды, по ним барабанил дождь, а с той стороны поваленной преграды медленно разворачивалась огромная тупоносая планетарная машина.
Скошенные скаты ее брони тускло блестели, но не от дождевой влаги — блеск был зеркальным, ртутным, он располагался пятнами, словно на машину кто-то плеснул из ведра серебристой краской.
Мари сидела на корточках, не смея шелохнуться.
В этот момент в поле ее зрения появился лейтенант.
Господи, она уже успела позабыть о нем за те тридцать или сорок секунд, что растянулись в ее сознании в гулкую вечность ватной тишины.
Он присел по другую сторону машины, и Мари услышала его голос:
— Да, сэр… — Лейтенант говорил тяжело, с придыхом. — Это тот же самый «ПКМ», который видели вчера. Нет, исправен. Что? Я не знаю. Да, на том месте осталась отметина. Да я собственными глазами видел, в него попали управляемой ракетой! Он сгорел! Остов стоял в двухстах метрах от нашего поста в глубине зоны. Что? Почему два часа? Все будет кончено? Кто это сказал? Фон Браун? Откуда ему знать? Я не обсуждаю приказы, я хочу знать… — Дальше его захлебывающаяся скороговоркой речь вдруг потонула в гуле взревевшего на высоких оборотах двигателя.
Мари подняла глаза.
Машина, которую лейтенант только что назвал аббревиатурой «ПКМ», неуклюже развернулась и медленно поползла назад, откуда пришла, будто этот механизм обладал своим примитивным сознанием и вел себя, как раздраженный зверь, — повалив преграду, он сделался равнодушным и не собирался буйствовать дальше, его ярость была удовлетворена причиненными разрушениями, и теперь он просто удалялся, следуя ведомому лишь ему одному смыслу.
Мари, которая все еще сидела на корточках, сжавшись в комок подле колеса и вцепившись в холодную мокрую покрышку испачканными в крови пальцами, внезапно очнулась.
Путь вперед на Нью-Даймонд был открыт.
Страшная машина, ломая поросль мокнущих под дождем лесопосадок, удалялась, оставляя за собой широкую, остро пахнущую древесиной просеку.
— Мисс, вы живы? — раздался с другой стороны машины вопрос лейтенанта.
Она выпрямилась, открыла водительскую дверь и села за руль, даже не посмотрев в его сторону. Внутри что-то подсказывало, что ушедшей машины нечего бояться. Мари, которая не хотела прислушиваться к этому прижившемуся в ней с некоторой поры опыту, колотила нервная дрожь, но все же она сумела завести машину с первой попытки.
— Остановитесь! Куда вы?! Туда нельзя! — Запоздалый, полный гневного отчаяния крик лейтенанта потонул в визге пробуксовавших на мокром асфальте покрышек; машина, рванувшая с места, с глухим ударом перескочила через поваленные ворота и, миновав разрушенный блокпост, устремилась в сторону Нью-Даймонда.
Через километр Мари чуть притормозила, желая убедиться, что за ней никто не ринулся вслед, и в этот миг снова зазвонил коммуникатор.