Костёр потрескивал, отбрасывая тени на траву. Элли, которая должна была спать, вдруг появилась рядом, её глаза блестели в свете огня.
– Чего не спишь? – спросила она, садясь напротив.
– Не спится, – соврал Карас, подбрасывая ветку в огонь.
Элли посмотрела на него, её взгляд был настойчивым.
– Расскажи, что ты делал, – сказала она. – Твоё тело ускорялось, мышцы росли, а потом ты вылечил себя. Ты… осознанный, как я но почему тебе можно использовать силу, а мне нет?
Карас вздохнул. Он знал, что Саруно не должен был учить её осознанности, но теперь поздно.
– Да, – сказал он. – мы с тобой осознанные. Но нам нельзя использовать силу. Это привлекает уравнителей.
– Уравнители? – Элли нахмурилась. – Кто они?
– Осознанные, как мы, – ответил Карас. – Но из другого мира. Предводитель их Урин. Они появились здесь раньше и следят, чтобы такие, как мы, не нарушали законы. Использование силы против мнимов и в присутствии мнимов – преступление.
Элли задумалась, её пальцы теребили край плаща.
– Они узнают, что мы сделали? – спросила она тихо.
– Надеюсь, нет, – сказал Карас. – Мы убили их… обычным оружием. Если бы ты, например, остановила их сердца, уравнители бы заметили.
Элли широко раскрыла глаза.
– Я так могу? – воскликнула она.
Карас понял, что сказал лишнее. Он поднял руку, останавливая её.
– Да, но обещай никогда этого не делать, – сказал он серьёзно. – Это изменит тебя. Ты не будешь прежней.
– А ты можешь? – спросила она.
– Нет, – соврал Карас. – Мои силы ограничены. Я управляю только своим телом. Ты… можешь больше. Но не воздействовать на других осознанных.
– Почему? – Элли наклонилась ближе, её голос дрожал от любопытства.
Карас отвёл взгляд. Он не мог рассказать ей, что это невозможно, что Мир грёз, это как коллективный сон и сновидящий не может повлиять на другого сновидящего. Вместо этого он сменил тему.
– При нём, – он кивнул на Саруно, который лежал неподалёку, – старайся меньше говорить. Он… странный.
Элли нахмурилась.
– Почему? – спросила она. – Саруно был со мной с самого начала, с приюта. Он заботился обо мне, учил. Он как второй отец! Хотя… сегодня, когда он убивал тех бандитов, мне было страшно. Его глаза…
Она замолчала, её взгляд стал далёким. Карас заметил, как Саруно, лежавший на боку, чуть шевельнулся. Его глаза были открыты, блестя в темноте. Он слушал. Карас почувствовал, как холод пробегает по спине.
Где-то вдалеке прокричал ворон. Его голос, резкий и протяжный, разрезал тишину. И в этом крике Карасу послышалось слово: Тиииррр.
Часть 12: Флешбэк – Таня в Мире Грёз
2019 год, Мир Грёз. Первые дни Роди.
Татьяна Родина открыла глаза в Мире Грёз, чувствуя, как мягкая трава щекочет её босые ноги. Небо над ней было багровым, с золотыми прожилками, как будто кто-то разлил краску. Она стояла на холме, окружённом лесом, чьи деревья шептались на ветру. Её тело, слабое в реальном мире из-за болезни, здесь было сильным, лёгким. Она могла бежать, прыгать, дышать полной грудью.
Но она была одна.
– Гавр? Лёха? – позвала она, но ответом был только шорох листвы.
Таня знала, что попала сюда через «Разлом». Эксперимент, который должен был стать их триумфом, пошёл не так. Она помнила вспышку, боль, а потом – этот мир. Она ждала, что Гавриил и Алексей придут за ней. Они обещали. Но дни шли, а их всё не было.
Таня не сдавалась. Она всегда была учёным, даже здесь. Она изучала Мир Грёз, записывая свои наблюдения на свитках, которые находила в заброшенных храмах. Она вывела законы этого мира: время течёт иначе, осознанность даёт силу, но привлекает уравнителей, а мнимы – аборигены Мира Грёз.
Она путешествовала по Миру, училась у местных алхимиков, учила алхимиков, помогала деревням, строила школы. Её знания изменили этот мир: она научила мнимов создавать паровые машины, лечить болезни травами, обучила естественным наукам. Она стала легендой – женщиной с зелёными глазами, чья улыбка зажигала сердца.
Но каждый вечер она возвращалась на холм рядом с деревней которую основала, недалеко от места где происходил вход в Мир Грёз, садилась на белый валун и шептала:
– Гавр, Лёша где вы? Я жду…
Годы шли. Таня старела в Мире Грёз, её волосы поседели, но глаза оставались яркими. Она знала, что не дождётся друзей. Время в реальном мире текло слишком медленно. Видимо они не успели собрать ещё нейроконы, думала она. Когда она умерла, её похоронили на том холме где она любила проводить вечера, рядом с камнем, а свитки спрятали в монастыре. Она оставила их для товарищей, веря, что они придут.
Её последняя запись гласила:
«Гавр, Лёша, не вините друг друга в моей смерти, я знаю что умерла в реальности, если вы читаете это, значит, вы вернулись. Найдите портал в Церкви Мнимов, я его связала с нашим миром, теперь там точка выхода можно вернуть таких как я. И простите меня. Я не смогла вас дождаться.»
День четвёртый: Тень мести
Часть 1: Дневник Барго: Клятва в пепле
Я стоял в руинах лаборатории, где Карас предал нас. Пепел «Разлома» оседал на моих руках, как снег, а её имя – Татьяна – горело в груди, как раскалённый клинок. Он думал, что уничтожил всё: сжёг чертежи, разбил нейрококоны, растворил нейролептик в кислоте. Он бежал, бросив её в Мире Грёз, когда её сигнал на ЭЭГ угас, а тело в реальности стало холодным. Карас, слабак, решил, что её не спасти. Но я не он. Я дал ей слово – вытащу, даже если звёзды погаснут, даже если человечество обратится в прах. Герои спасают мир, жертвуя любимыми, их руки чисты, но души гниют. Я не герой. Я тот, кто пожертвует миром ради неё. Пусть реальность рухнет, как хрупкое стекло, пусть миллиарды сгорят в хаосе – я верну её. «Тот, кто сражается с чудовищами, должен остерегаться, чтобы самому не стать чудовищем», – писал Ницше. Но если чудовище – цена за её спасение, я приму эту тьму.
А.А.
Часть 2: Город Валия и замок Урина
Солнце клонилось к закату, заливая небо расплавленным золотом и багрянцем, когда Тир приблизился к Валии – городу, сияющему, словно драгоценный камень на горизонте. Его шпили пронзали облака, медные купола блестели в последних лучах дня. Город раскинулся в долине, окружённый холмами, покрытыми изумрудными виноградниками. Мощёные улочки вились через шумные рынки, где торговцы расхваливали шёлка, пряности и механические безделушки, что жужжали и щёлкали. Из железных труб, змеившихся вдоль городских стен, с шипением вырывался пар, питая фонари, которые загорались с наступлением сумерек.
Валия дышала жизнью: звон молотов из кузниц смешивался с криками уличных музыкантов, игравших на паровых флейтах, а над всем этим витал аромат свежего хлеба и жареного мяса. Дети сновали между прохожими, их глаза блестели от восторга, когда они глазели на паровые повозки, что пыхтели по улицам, оставляя за собой шлейфы белого дыма. Город был чудом технологий и гармонии, но под этой красотой скрывалась тень страха – тень наместника Урина.
Урин, верховный правитель Земли Красных Вод, восседал в Валии, столице этого мира, словно паук в центре паутины. Он был не просто наместником, но и самопровозглашённым посланником бога в Мире Грёз, глава уравнителей чья воля текла через его вены, как расплавленная сталь. Высокий, с лицом, высеченным из мрамора, и глазами, холодными как лёд. Урин внушал трепет одним своим присутствием. Его длинные чёрные волосы, падали на плечи, укрытые мантией из угольного шёлка, расшитой алыми нитями, изображавшими три волка. Но Урин был больше, чем человек. Он был их мечом и короной. Его власть простиралась за пределы Валии, до самых границ Земли Красных Вод, где реки текли багровыми, словно оплакивая тех, кто осмелился противиться.
В центре Валии возвышался его замок, мрачный и величественный, словно высеченный из самой ночи. Его стены из чёрного базальта поднимались к небесам, а зубцы башен напоминали клыки древнего зверя. Узкие бойницы светились зловещим красным светом, будто глаза следили за каждым, кто осмеливался приблизиться. Над главным входом, вырезанным из арфы, висел герб Урина – три волка, окружённые цепями, выгравированные так глубоко, что казалось, они вот-вот оживут. Вокруг замка простирался ров, заполненный не водой, а маслянистой чёрной субстанцией, от которой поднимался едкий дым. Мост, ведущий к воротам, был укреплён стальными пластинами, и его скрип разносился эхом в вечерней тишине.
Тир остановился на холме, глядя на замок. Его сердце пылало жаждой мести. Урин был для него воплощением всего зла, что отравляло его жизнь. Этот человек, наместник Валии, был причиной смерти его семьи и источником всех его страданий. Тир сжал рукояти своих кинжалов, чувствуя, как кровь стучит в висках. Он видел в Урине корень своих бед, и сегодня, в этот день, он поклялся покончить с ним.
Часть 3: Проникновение и битва в казематах
Тир изучил замок, как хищник, выслеживающий добычу. Он нашёл лазейку – заброшенный сток, скрытый за зарослями терновника у подножия стены. Пока стража на башнях отвлеклась, он проскользнул внутрь, в затхлые казематы. Воздух здесь был тяжёлым, пропитанным сыростью и запахом ржавчины. Каменные стены сочились влагой, а факелы, закреплённые на стенах, отбрасывали дрожащие тени. Сердце Тира билось ровно, но каждый шаг отдавался в груди, как удар молота.
Первые три патрульных упали беззвучно. Тир двигался, как тень, его кинжалы мелькали в полумраке, разрезая горла с хирургической точностью. Но на четвёртом он допустил ошибку – нога задела ржавую цепь, тянущуюся вдоль стен. Звук разнёсся по коридору, и стражник обернулся. Его глаза расширились, но прежде чем Тир успел броситься вперёд, тот закричал: «Тревога!»
Из-за поворота выбежала дюжина воинов. Их доспехи, выкованные из тёмной стали, скрипели при каждом движении. На нагрудниках красовался герб Урина. Воины были высокими, широкоплечими, их лица скрывали шлемы с узкими прорезями. В руках они держали тяжёлые мечи и алебарды, а у двоих были арбалеты, уже нацеленные на Тира. Главарь стражников, массивный мужчина с бородой, заплетённой в косы, выступил вперёд. Его голос гремел, как раскат грома: