, жили потомки князя Всеволода Александровича князья Холмские[1087]. По-видимому, прозвище потомков было перенесено на их родоначальника. Всеволод тоже стал Холмским, а центром его удела — Холм. Во всяком случае, приходится подозревать в недостоверности эти свидетельства статьи 1346 г. Никоновской летописи. Поэтому основываться на них при определении территории удела князя Всеволода было бы не совсем осторожно[1088].
Тем не менее есть веские основания считать, что Всеволод действительно владел Холмом. В 70-х годах XIV в. его сыновья имели уделы в Тверском княжестве[1089]. Князья, получившие прозвище Холмских, были потомками старшего сына Всеволода Юрия. Как сообщает Тверской сборник, Юрий жил «на прѣдели отца своего»[1090]. Хотя этот князь враждовал с великим князем Тверским Иваном Михайловичем и терял свои владения, но в 1411 г. наступило примирение[1091], и сын Юрия Дмитрий упоминается уже как князь, обладавший самостоятельным уделом в Тверском княжестве, среди «молодшей братии» тверского великого князя Бориса Александровича во втором договоре последнего с великим князем Василием Васильевичем Московским[1092]. Сыновья Дмитрия Даниил и Михаил фигурируют в источниках XV в. уже с прозвищами Холмских[1093]. Судя по этим прозвищам, их отец также был Холмским. А поскольку он имел в Твери удел, и притом, скорее всего, наследственный[1094], можно утверждать, что в числе владений Всеволода Александровича был город Холм.
Холм был локализован В.С. Борзаковским[1095]. Определяющим моментом явилось упоминание в источниках XVI в. Холма вместе с Новым городком, или Новым городищем[1096]. Уже в духовной грамоте Ивана Грозного 1572 г. Новое городище названо Погорелым городищем[1097]. Под последним наименованием это поселение известно и ныне. Местоположение его было указано выше — на правом берегу р. Держи в ее среднем течении. Согласно разысканиям В.С. Борзаковского, Холм — это, скорее всего, современное село Красный Холм, стоящее примерно в 15 км к востоку от Погорелого городища близ верховьев р. Шоши[1098].
Помимо Холма, у Всеволода были и другие волости. Об этом свидетельствует наличие удела у его второго, младшего сына Ивана. В конце жизни дяди, тверского великого князя Михаила Александровича, князь Иван Всеволодович в 1397 г. покинул Тверское княжество и отъехал к московскому великому князю, но после смерти Михаила Тверского вернулся зимой 1399/1400 г. на родину[1099]. Через два года Иван умер, «а отчину свою приказа князю Александру Ивановичю"[1100]. Следовательно, по приезде в Тверь Ивану была возвращена его отчина, но со смертью Ивана его наследственные владения перешли к семье великого князя Ивана Михайловича, именно к сыну последнего Александру. К сожалению, источники не сообщают, какие именно земли завещал Иван Всеволодович своему двоюродному брату. Для установления этого необходимо привлечь некоторые косвенные данные.
Уже А.В. Экземплярский отметил, что как раз после 1402 г., когда Александр Иванович получил отчину Ивана Всеволодовича, этот первенец тверского князя «принимает довольно заметное участие» как в междоусобных столкновениях князей тверского дома (всегда на стороне отца), так и в «политических сношениях с Литвой»[1101]. Очевидно, роль Александра во внутри- и внешнеполитических делах Тверского княжества возросла именно потому, что он стал правителем удела Ивана Всеволодовича[1102]. Известны монеты, которые чеканил Александр Иванович, причем эти монеты относятся к периоду до занятия Александром великокняжеского стола в Твери, поскольку в содержащихся на них надписях Александр титулуется просто князем[1103]. Монеты имеют и другую легенду: «денга городѣск[ая]»[1105], из чего следует, что Александр был князем Городечским, или Городецким. Очевидно, поселение Городеск или со сходным названием, образованным от слова «город», и было центром той самой отчины Ивана Всеволодовича, которая по его смерти отошла к князю Александру.
Где же была расположена эта отчина? Источники XIV–XVI вв. фиксируют на территории, которую занимало Тверское княжество, ряд топонимов с основой «город». С одним из них и следует отождествлять Городеск Александра и Ивана.
Этот Городеск не мог быть известным в XVI в. городом Городнем[1106]. Во-первых, Городень, по данным начала XVI в., относился собственно к Твери, и можно думать, что так было и в первой четверти XV в., т. е. этот город был владением тверского великого князя. Во-вторых, в самом конце XIV в. Городень носил другое название — Вертязин и под ним был известен официальным тверским документам[1107].
Не может быть сближен Городеск и с известным по завещанию тверского великого князя Михаила Александровича Новым городком. В числе других тверских городов Новый городок предназначался завещателем старшему сыну Ивану и детям последнего Александру и Ивану[1108]. Новый городок упоминается в Никоновской летописи под 1412 г. как место предполагавшейся Иваном Тверским ссылки Василия Михайловича Кашинского[1109]. А в 1422 г. тот же Иван Михайлович сослал в Новый городок новоторжского боярина Ивана Кумгана и его сына Фому[1110]. Полное тождество названий, принадлежность указанных под 1412 и 1422 гг. в Никоновском своде Новых городков тверскому великому князю свидетельствуют о том, что речь в летописях идет об одном и том же Новом городке. В свое время В.С. Борзаковский принимал этот Новый городок за город Старицу[1111]. Однако содержание статьи 1412 г. Никоновской летописи указывает на иную географию Нового городка.
Летом того года тверской князь Иван Михайлович велел схватить своего брата Василия Кашинского. Судя по контексту летописи, Василий был арестован в самой Твери. «За сторожи» кашинского князя отправили «на Новой городокъ». «И бывшиимъ имъ на Переволоцѣ, и тамо соидоша съ коней, и князь преже всѣхъ погна на кони въ одномъ терликѣ и безъ киверя, и перебреде рѣку Тмаку и погнаше не дорогами». Сумев скрыться от опешившего конвоя, Василий Михайлович несколько дней хоронился у одного доброхота от разыскивавшей его стражи, а потом ушел в Москву[1112]. Если бы Василия везли из Твери в Старицу, то всему кортежу незачем было бы переправляться через Тьмаку, правый приток Волги. Очевидно, кашинского князя направляли в иное место. Судя по маршруту, это был, скорее всего, тот самый Новый Городок (позднейшее Погорелое городище), который упоминается как административный центр в духовной Ивана III[1113]. Таким образом, ни по названию, ни по своей владельческой принадлежности Городеск князя Александра не может быть отождествлен с Новым городком.
Нельзя видеть в Городеске и Городок на Волге, который «нарядил» в 1366 г. великий князь Михаил Александрович[1114]. Последнее обстоятельство исключает какие-либо отчинные права на этот город князя Ивана Всеволодовича[1115].
Остается еще один известный источникам Городок Тверского княжества. И Городок этот — позднейшая Старица. В летописных сводах XV — начала XVI в. в подавляющем большинстве случаев Старица называется именно Городком, иногда с пояснением: «на Волге», или со вторым определением: «Старица»[1116]. Но Старица называлась также и Городцом[1117]. Вариативность древнего наименования Старицы — Городок, Городец — позволяет сближать (по названию) с этим городом Городеск (Городок, Городец?), в котором чеканились монеты князя Александра Ивановича.
В пользу отождествления этих двух городов могут свидетельствовать и другие факты. Чеканка местной «денги городѣской» имела смысл в центре, где была развита торговля. Уже В.С. Борзаковский обратил внимание на упоминание Городка в литовско-тверских договорах XV в. Городок постоянно фигурирует в той статье литовско-тверских докончаний, в которой определяются места взимания пошлин с литовских торговцев в Тверском княжестве: «пошлины имати… во Тфѣри, в Кашинѣ, в Городку, в Зупцевѣ и по всему моему великому княженью по давному, а нового не примышляти»[1118]. Два из четырех упомянутых здесь тверских города стояли на Волге, а Кашин — в низовьях р. Кашинки, близ Волги. По аналогии нужно думать, что и Городок стоял на Волге или около нее. А полное соответствие его названия древнейшему наименованию Старицы позволяет утверждать вслед за В.С. Борзаковским, что Городок литовско-тверских соглашений и есть Старица. Но благодаря договорам XV в. устанавливается, что Старица — один из давних торговых центров Тверского княжества. И это делает вполне понятной чеканку монеты в названном городе. К тому же большинство монет с надписью «денга городѣск[ая]» найдено именно в Старице