восемь классов. Почти профессор, — криво усмехнулся Лёха и глотнул из протянутой Бритым кружки.
Ёали не бельмеса, что втирал Нартаху странный раб. Но, понял, что они одного поля ягоды, и уважение проявил, как умел.
— Кстати, ботаном не был, но ниже четвёрок не опускался. На полном серьёзе вышку хотел поиметь. Геологом стать. Или в нефтянку податься. Башляют им, слыхал, здорово. Слушай, Стас, а как там, дома? Горбачёв долго на троне просидел? Или тоже скопытился? Он же, как раз перед моим прыжком сюда генсечить уселся.
— Не скопытился, — задумчиво поведал Стас. — Скопытили. В девяносто первом. У нас…, - осёкся он, сглотнул и продолжил: — Дома теперь не генсечат. Там теперь президент. И не совка. Союз, Лёха, развалился. Все республики теперь суверенные во всех местах, куда не сунься. Осталась Россия и всё, что в ней.
— Охренеть, — не слишком удивился тот, да и не слишком заинтересовался. — Президент ЦК КПСС. Дебильно звучит.
— И КПСС скопытился, — хмыкнул Стас. — Там партий теперь, как вшей на собаке. Народ в цирк больше не ходит. Им цирк на дом поставляют, прямо в ящик. Сидишь перед ним в трельниках да любуешься на собачьи бои в госдуме. Дома, Лёха теперь расцветает загнивающий капитализм.
Они ещё чуток потрепались. Повспоминали Москву. И прочие интересности, общих, из которых, у них было хрен да маленько. Стас — продукт интеллигентской прослойки. Лёха рабоче-крестьянский, куда не копни. Стас зависал в музеях, театрах да библиотеках. Лёха во дворе, в спортивной школе да по хатам корешей. И умер-то глупо, траванувшись палёной водярой. А Стаса убили, приватизируя оставленное ему наследство. Услыхав о его пути в этот мир, Лёха не стал материться и плеваться в охреневшую мразоту. Он пристально посмотрел в глаза земляка и промолчал. Собственно, на этом посиделки и завершились. Спать Лёху-Дреба Стас забрал в свою каморку.
Первая радость от встречи с ним уже схлынула. Остался голый факт: от Лёхи в гладиаторе Дребе мало, что осталось. На гниду не похож, но и отморозком даже среди гладиаторов прослыть непросто. И что теперь? Взять его с собой? Что, довериться? Допустить до тела? А ведь кто-то совсем недавно так клялся не допускать никого, что аж вспотел — невесело усмехнулся Стас, обнимая приткнувшуюся под бочок Витку. В результате же у него теперь два приятеля: Ёали и Ук. Он им доверяет — иначе это не назовёшь. Правда, они в иной весовой категории, нежели Лёха. Ука с мелкими он спас и планирует вернуть в семью. Ёали… Вроде бы приставлен к нему по делу, а на деле уж больно душевно исполняет свои обязанности. Чувствуется, что расположен Бритый к Стасу с его компашкой. Вампирёныши в нём души не чают. Ещё бы: первый человек, кто заботиться о них, а не о том, как бы их шлёпнуть. Да и Витка — эта недотрога — Ёали симпатизирует. Жаль будет с ним расставаться…
Так, что делать с Лёхой? Дать денег и благословить? Разумней всего: Дребу Стас не доверяет абсолютно. Каким бы он не был там, дома, здесь из него вырастили приличную сволочь. Как говорится, зарежет и не извинится. А если он не захочет уходить? Нет, Бритый-то поможет задать направление, но подставлять его под удар — последнее дело. Стас ещё не видал, какой он там воин. А вот Дреб — стопроцентный профессионал-убийца. Смерти Ёали Стас себе никогда не простит. Этот камень с души не сбросить, как не корячься. Да и не желает он с ним расставаться! Бритый ему нравится — нужно подумать, как сманить его от Милостивца. Авось, дедок не обидится.
— Это ведь Фартах, — впился Лёха глазами в отходящего от них Аркатана.
Тот мило потрепался со Стасом о следующем переходе через очередное ущелье, и потопал к своему туршу. На новичка в их компании Аркатан даже не взглянул, хотя теперь тот выглядел вполне прилично. Стасово барахло ему не подошло. Ёали с раннего утра обеспечил бойца лучшим, что нашлось в этом караван-сарае. Лучшего, естественно, здесь было навалом. Снарягу эти единомышленники-головорезы подбирали вместе. Долго и со вкусом смаковали выбор оружия. Турша оценивал Бритый — боец Манежа не в зуб ногой относительно качеств скакунов и прочей живности. Ук нового знакомца, естественно, опасался — даже после того, как Лёха вполне дружески посюсюкал с малышнёй. А чего ему? Он рос там, где о вампирах пишут сказки, а не охотятся на них. У него с этим всё в порядке: Ук — простой безобидный хлюпак, а ребёнков солдат не обидит.
Витку новое лицо насторожило. Стас — пока экипировали Лёху — уединился с ней в сторонке. Честно рассказал всё, что смог объяснить, исключая перенос в этот мир. Получилась почти правда: они с Лёхой выросли в одном роду-племени, но родича украли и продали в Луарал много лет назад. Это ей понятно. Не понял Стас, отчего Кнопка приняла родича брата в штыки. С Уком всё ясно: телепат чувствует в бойце зверя, и ему плевать, по какому принципу тот кусает окружающих. А вот сестричка… Для интуиции взрослого опытного человека она ещё не созрела. Но, говорят, в маленьких детях есть своя интуиция зверьков, нюхом чующая плохого дядю.
Ладно, время покажет — вздохнул Стас, подсаживая Витку на турша. В конце концов, пока не выберутся из гор в западную часть Глинала, они обречены на совместное путешествие. А там посмотрим: кому куда.
Глава 7
В кои-то веки у них завелась парочка Нартахов, и тех норовят пристукнуть
Аркатан, конечно, тот ещё говнюк, но его опыт Стасу был нужен. Мужик знал, о чём говорил. За фактами дело не стало. Факты их поджидали в последнем — перед выходом в свет — ущельице. И этот заезжий дом был стандартно выше всех похвал: забетонирован на совесть, укомплектован приличным персоналом, забит качественной публикой. Кому война, а кому повышение спроса — торговцы, возвращавшиеся с запада, выглядели удовлетворёнными во всех направлениях. Доволен был и Стас: на этот раз и ему достались полноценные апартаменты из двух вылизанных каморок с чистыми постелями. Удача, это когда ты точно попадаешь, куда надо, когда надо. Когда два каравана только что выехали в разные стороны, а новые ты опередил на пару часов.
К тому же, господину Фартаху со свитой высвободили первую очередь в банный отсек на три макси-кадушки с мини-бассейном. Витку, Юша и Юшку погрузили в одну бадью. Стас и Ук с удовольствием полоскали в ней свою малышню, пока в двух бадьях поширше отмокали Ёали с Дребом. Малышня визжала и брызгалась, борясь с назойливыми мочалками в неловких мужских руках. В этот момент мелких было почти не отличить. Дети и есть дети — признал Стас, в очередной раз поймав вместо Виткиной чью-то длиннопалую ножку. Поднимается же на них рука у некоторых мразей. Раса им не та — упырям паскудным. Он до сих пор при каждом взгляде на вампирёнышей вспоминал два скукожившихся скелетика, приготовившихся умирать. И каждый раз его мутило от жалости и злобы. Ещё хотя бы одна тварь поднимет руку на Юша с Юшкой, и он сорвётся. Будет потом сожалеть, не будет — похер!
В последнее время он тоже попутал всё на свете: убивает и даже не думает копаться в себе на предмет морали. Также скурвился, но осталось же что-то совершенно неприкосновенное. Вот, дети, скажем. Будь ты трижды злодей — клейма негде ставить — но хоть что-то же от человека должно сохраниться. А иначе, на хрен тебе жить? Совершенно незачем. Ну, и сдохни, пока не навредил тем, кто уж точно не может себя защитить. Даже будучи могущественной волшебницей — взгрустнулось Стасу, когда он намыливал Виткины волосёнки. Пример налицо: может единолично перемочить пару армий, а, по сути, беззащитна, как курёнок. Или вот эти кровопивчики… Кстати! Припомнилась одна промелькнувшая на днях мыслишка о птичках.
— Ук, хотел попросить тебя об одной услуге.
— Если смогу, — чуток растерялся нукк оттого, что и он смог пригодиться, а не просто болтаться в возке балластом.
— Понимаешь, какая штука, — вдруг стушевался Стас, будто не о помощи решил просить, а расплатиться за благодеяния. — Словом… Завтра мы уже будем в первой из западных провинций. А там, ну, ты сам, знаешь, воин на воине.
— Они нас ненавидят, — понимающе вздохнул Ук. — Я понял. И мы можем тебе помочь. Ты об этом хотел просить? Я всё ждал… Мы готовы.
— Прямо, все вы? — чуть не фыркнул в голос Стас.
— Юши-Эс ещё слаба, — задумчиво признал Ук. — То, что ты назвал телепатией, у наших женщин сильней. Но, появляется позже. А вот Ю-Эс уже почти в полной своей силе. Он чуть постарше. И прирождённый охотник.
— Погоди, — удивился Стас. — Так вам это нужно для охоты?
— Конечно, — ответно удивился Ук. — Там, где мы живём, много страшных чудовищ Бездны. Нас не пускают на хорошие земли. А неподалёку от Бездны люди не селятся. Только пытаются добывать драгоценные камни. И золото. Их много там гибнет на Порогах Бездны. Твоего родича Дреба везли туда — на проклятых рудниках нужны сильные люди.
Стас слушал его и охреневал. Бездна, проклятые рудники — маразм какой-то! Он не впервые слышит об этом, хотя не заострял внимания, почитая подобные росказни за страшилки. А ведь одно из мест, которые Ёр-Гах посчитал подходящим для его постоянной прописки, кажется, называлось Порогом. Да, точно: дедок тогда обмолвился, дескать, западный Порог — паршивое место. Но, такой могучий — и так далее — маг, как Нартах, вполне может там выжить. Зато ни одна собака не посмеет там лязгнуть на него челюстями. Наоборот: на руках носить станут, признав в нём классного защитника. Правда, слово «бездна» в этой заманухе не прозвучало…
— Про Бездну и ваше житьё ты расскажешь мне позже, — покосился Стас на разомлевшего в горячей ванне Ёали. — Мне это очень интересно. Я собираюсь туда прогуляться…
— К нам? — Ук довёл диаметры своих блюдец до недосягаемых широт.
— Сначала к вам, — пообещал Стас. — А дальше посмотрим. Но, сейчас у нас с тобой иная проблема. Как ты считаешь: мы можем отдать Юша Бритому?
— Отдать? — захлопал веками простодушный нукк.
— Ну, не подарить же. Соберись и не тупи. Я хочу, чтобы Юш всегда был рядом с Ёали в седле. На загривке или подмышкой, если Бритый идёт пешком. Под одной накидкой или одеялом, когда мы спим. Ты понял?