— Привет! — сказала она.
При виде Кейси Джек почувствовал, что не способен вымолвить ни слова. Приветствие Кейси повисло в воздухе. Впервые она предстала перед ним с распущенными волосами. Заколотые назад с помощью гребешков, они оставляли лицо открытым, свободными прядями спадая на спину и плечи. Такими и хотел их видеть Джек. При виде этого искрящегося золотом водопада волос Джек совершенно утратил способность мыслить, не говоря уже о способности свои мысли высказывать. Кейси надела туфли на высоком каблуке, отчего глаза ее пришлись на этот раз вровень с его губами. Платье темно-розового цвета плотно облегало талию, расходясь к коленям мягкими свободными складками. Тонкие бретельки не скрывали от взора плечи, покрытые золотистым загаром. Когда Кейси чуть подвинулась вправо, давая ему возможность войти, Джек почувствовал непреодолимое желание сбросить с себя груз условностей и отдаться воле чувств. На Джека повеяло ароматом ванили, знакомым еще с первого памятного вечера. Джек не мог определить, что это были за духи, но этот запах шел ей.
Они довольно долго стояли так молча, пока он наконец не протянул Кейси принесенные с собой сумки. Удивительно, но у него даже хватило сил спросить:
— Куда мне это девать?
— Положите на стол, — кивнула Кейси.
На протяжении всего времени, пока он брился, принимал душ и одевался, Джек повторял, что не прикоснется к Кейси. Он знал, что она очень осмотрительна, что боится оказаться связанной какими-либо обязательствами. Независимо от своих собственных желаний Джек должен действовать очень неторопливо и без нажима. Тогда почему его руки, освободившись от ноши, обвились вокруг талии Кейси? Где же вы, торжественные клятвы?
— Привет! — проговорил он наконец, отвечая на ее приветствие.
Джек все же сумел придать началу встречи непринужденный характер, ограничившись невинным поцелуем в щеку. Нет нужды объяснять, что случилось бы, если бы он потерял голову и перешел к настоящим поцелуям в губы.
Кейси освободилась от его объятий.
— У меня не было времени на приготовления. — Она кивнула через плечо: — Все необходимое там.
Джеку потребовалось всего несколько минут, чтобы развести во дворе огонь.
Он вернулся в дом. Кейси поставила в холодильник уже приготовленный салат и взялась за соус.
— Вы любите чеснок? — обратилась она к Джеку. Брошенный в ее сторону взгляд красноречивее всяких слов говорил, что не чеснок волновал сейчас Джека.
— Я его обожаю, — ответил он.
— Прекрасно. Я тоже, — сказала Кейси и недрогнувшей рукой отправила растертый чеснок в соус.
Кейси сунула две картофелины в микроволновую печь, взяла тарелки и стаканы из буфета и вышла накрыть стол на воздухе.
На кухонном столике Джек наткнулся на маленький транзистор Джимми и, включив его не слишком громко, взял с собой.
Джек и Кейси уселись по обе стороны стола и, потягивая напитки, ожидали, когда жар в костре немного спадет. Верная своему слову, Кейси налила себе чая со льдом. Джек пил красное вино.
— Неплохое вино, — заметил он, разглядывая содержимое своего стакана. — Попробуйте.
— В жару я плохо воспринимаю алкоголь, — ответила Кейси, отрицательно покачав головой.
— В детстве я летом занимался тем, что таскал яблоки из сада одной старой леди, — проговорил Джек. При этом воспоминании его лицо озарилось улыбкой.
— И что же вы с ними делали? — спросила Кейси. Неожиданное признание Джека возбудило ее любопытство.
— В основном ели, — ответил он. — Но однажды нам в голову пришла идея создать перегонный аппарат. Кто-то из ребят увидел в книге чертеж. Мы решили, что сумеем в точности воспроизвести его.
— И что вышло?
— Мы чуть не взлетели на воздух. — При воспоминании об этом Джек даже крякнул. — Господи, никогда не забуду, как отец отдубасил меня за эти фокусы!
— Что ж, вы заслужили хорошей порки.
Джек усмехнулся.
— Кожа у меня обуглилась. Разве его это волновало? У меня были опалены ресницы, и прошла не одна неделя, прежде чем они отросли вновь.
— Боже! — прошептала Кейси, представив, какой страх внушал сыну собственный отец.
— У этого человека не было ни капли сострадания ко мне.
— Трудно винить его.
— Что вы хотите этим сказать? Я был прелестным малышом.
Кейси недоверчиво покосилась на Джека.
— Прелестные малыши не занимаются изготовлением перегонных аппаратов, — ответила она.
— Ну, за исключением этого и… — Он запнулся, хотя и понимая, что незаконченная фраза не ускользнет от внимания Кейси.
— И… — Она ждала продолжения.
— И того случая, когда он поймал в гараже нас с Бетти Лу.
Кейси заерзала на стуле.
— По-моему, это мне будет неинтересно.
— Вы хотите сказать, что вам не хочется узнать, чем мы там занимались? — Джек сумел изобразить приличествующую моменту степень удивления.
— Нет, правда, это, кажется, неинтересно.
Джек пожал плечами и как бы между прочим докончил:
— У отца была лестница. С ее помощью мы взобрались на стропила.
— Зачем? — Кейси недоуменно сдвинула брови.
— К шее, лодыжкам и запястьям мы привязали куски простыни. Мы верили, что, если забраться на приличную высоту, с их помощью можно полететь.
Кейси на мгновение закрыла глаза и поклялась про себя, что, если у нее когда-нибудь родится ребенок, это будет, конечно, не мальчик.
— О Боже! — проговорила она.
— Высота была всего лишь десять или двенадцать футов.
— Ну, и что дальше? — осведомилась Кейси, не обратив внимания на последнюю реплику Джека.
— Моя накидка зацепилась за гвоздь, и я повис. До меня доносились вопли Бетти Лу, звавшей на помощь. К тому моменту, когда отец снял меня с гвоздя, вид у меня был довольно бледный.
— По-моему, вы не давали своим родителям скучать, — со вздохом заключила Кейси.
— Не знаю. Мне кажется, что я был обыкновенным ребенком, каких тысячи.
— Ваши родители живы?
— А вы что, думаете, что мои фокусы их совсем доконали? — рассмеялся Джек.
— Это кажется мне вполне вероятным.
— Они в добром здравии. Живут в Коннектикуте. А ваши?
— Во Флориде. У папы больное сердце, и доктора считают, что ему на зиму лучше покидать эти места.
— Ну а почему ваши родители не возвращаются сюда на лето?
— Первое время они так и делали. Но с годами подобный переезд стал для них непосильным.
— Вы видитесь с ними?
— Довольно редко.
Джек взглянул на догорающий огонь.
— Угли вот-вот будут готовы.
— Я схожу за мясом, — ответила Кейси, поднимаясь.
Обед заканчивался уже после захода солнца. Какое-то время сгущающийся сумрак прорезал лишь огонек стоявшей на столе лампы, защищенный от ветра стеклянным абажуром. Но вот наступил назначенный час, и в саду зажглись фонари.
По периметру внутреннего дворика стояли растения в кадках. Пространство за ними прочертили выложенные каменными плитами дорожки в обрамлении пышных цветников. В полной мере ощутить неповторимую красоту сада можно было только ночью, когда в саду зажигались фонари, свет которых пробивался сквозь листву снизу. Джек в очередной раз отметил искусство художника, благодаря которому наблюдатель мог созерцать эту красоту словно изнутри.
Он налил Кейси стакан вида. Она пригубила от него, с улыбкой согласившись, что букет восхитительный. Затем Кейси вернулась к своему чаю со льдом. От вина в голове у нее вряд ли станет яснее. Однако что происходит? Почему ее рука уже лежит в его руке? Почему она не в состоянии убрать ее?
— Я гляжу на ваш сад и не могу поверить, что вся эта красота — дело рук человеческих, — услышала она голос Джека.
Кейси просияла от гордости.
— Вам, правда, нравится? Освещение сделал Майк.
— Мне кажется, что я ему пришелся не по душе, — заметил Джек, с улыбкой вспомнив брата Кейси.
— С чего вы это взяли? — спросила она, откинувшись на спинку кресла и наморщив лоб.
— Вероятно, я не вызвал у него доверия.
— Почему?
— Мужчина нередко способен уловить настроение другого мужчины.
— То есть?
— Я думаю, он чувствует, что я хочу вас.
— А-а… — Это был не ответ, а возглас, словно дыхание, сорвавшийся с губ Кейси. Она вдруг утратила способность говорить и не могла найти нужных слов. В том, что сказал Джек, не было для нее ничего неожиданного. Она знала о его чувствах к себе. Не заметить их было невозможно. Но, облеченные в словесную оболочку, эти чувства вызвали у нее необыкновенное волнение. Кейси лихорадочно искала, чем бы разрядить возникшее напряжение.
— Это вас беспокоит?
— Немного.
Господи, Кейси! Что за пустые слова ты произносишь! «Немного»! Да за всю свою жизнь ты не испытала более сильного чувства, чем это. Прошло слишком мало времени. Ну по крайней мере с этим ты разобралась. А то я уже собиралась махнуть на тебя рукой.
— Замолчи! — пробормотала Кейси вслух.
Джек улыбнулся, поняв по выражению лица Кейси и сорвавшимся с ее губ словам, какую внутреннюю борьбу она переживает. Не выпуская ее руки, он поднялся.
— Давайте потанцуем.
— Как? Здесь?
— Не говорите никому, и тогда, я уверен, поторопившись, мы займем себе на площадке удобное место.
Кейси улыбнулась его шутке и позволила обнять себя за талию.
И это была ошибка с ее стороны.
Напрасно пыталась Кейси вслушаться в приглушенные звуки доносившейся из приемника томной мелодии. Она слышала лишь удары собственного сердца. В надежде, что в голове прояснится, Кейси сделала глубокий вдох. Это было ее очередной ошибкой. Она теснее прижалась к Джеку грудью. Кейси изо всех сил пыталась не поддаться напору нахлынувших на нее чувств. Тщетно.
От Джека исходил пряный запах одеколона и лосьона для бритья. Казалось, что этот запах заглушает даже аромат цветов в саду. Его подбородок почти касался лба Кейси. Она ощущала кожей теплое дыхание. Почему же она дрожит, словно от холода?
Он пытается обольстить ее. Вряд ли у него что-нибудь получится. Она не из таких. Ей следовало бы сказать ему, что он ошибся в выборе объекта своих ухаживаний.