— Я согласен, — выдохнул Артур. — Где я должен встретиться с ним?
— В Женеве. Вылетайте сегодня. Вам поможет Велимир Обрадович, через которого мы координируем наши планы с Генеральным секретарём Интерпола Джеймсом Гольдманом. Сумеете?
— Постараюсь, — Салмио искренне ответил на крепкое рукопожатие директора ФСБ.
Внезапно дверь кабинета без звонка и стука распахнулась. Вошёл, вернее, влетел, взмыленный офицер и, не обращая внимания на замерших Артура и Велимира, без полагающегося приветствия взволнованно заявил, почти выкрикивая каждую фразу:
— Леонид Максимилианович! Мощнейшая хакерская ДОС-атака со стороны США на сайты Минобороны и Генштаба! Невероятно, но, похоже, что след ведёт в американскую АНБ! Взрыв электромагнитной бомбы на Невском проспекте в Санкт-Петербурге, масса ДТП и возгораний в жилых домах, почти весь город обесточен. Ситуация критическая, Генштаб приказал привести в повышенную боевую готовность подводные ракетоносцы и ядерные средства наземного базирования, а также авиацию и войска ПВО. Президент с минуты на минуту должен созвониться с Вашингтоном.
Он резко замолчал, и несколько секунд висела в кабинете страшная тишина. Было предельно ясно — случилась катастрофа. Её боялись, в неё не верили и так мало сделали для её предотвращения. Начинало осуществляться то, о чём ещё весной предупреждал бывший сотрудник югославской госбезопасности, а ныне агент Интерпола Велимир Обрадович. То, о чём пытался докричаться в России до органов правопорядка и сам Артур Салмио. Борский побледнел. Затем, справившись с собой, глухо обратился к Артуру:
— Вот видите? Промедление смерти подобно. Отправляйтесь в Шереметьево, вы полетите на самолёте МЧС. Скорее!
Жизнь разворачивалась, словно на мистических полотнах Иеронима Босха: растерянные, в ожидании неминуемой катастрофы лица, неизбывный трагизм бытия. Обескураженный Артур, еле держась на ногах, в смятении вышел из кабинета в сопровождении мрачного и как всегда решительного Велимира.
Над Москвой, придавливая к земле и взвинчивая нервы, взревела сирена противовоздушной обороны.
Глава 45
Машина ФСБ вырвалась с Лубянской площади. Кратчайший путь на Шереметьево пролегал по Леншпрадскому шоссе через перекрытую со стороны Охотного Ряда Тверскую улицу. Пожилой шофёр, который привёз их из Домодедова в штаб-квартиру ФСБ, сказал, что вырулит на Тверскую через Большую Никитскую и Тверской бульвар. Через Театральный проезд машина быстро проследовала прямо на Моховую улицу, откуда открывалась широкая панорама Манежа и вырисовывались зубчатые стены Московского Кремля. Стояла ясная погода, едва начинало смеркаться. В окнах московских домов желтоватыми квадратами загорались первые робкие огни. Массы разнокалиберных машин после рабочего дня двигались в сторону спальных районов. И тут случилось невероятное.
Где-то над зданием Арсенала, ближе к Угловой Арсенальной башне, сверкнула режущая глаза голубоватая вспышка. Артур ощутил внезапное головокружение, похожее на то, что он испытал в момент взрыва электромагнитной бомбы в конце августа в Петрозаводске, когда они гуляли с Миланой по городу и проходили мимо петрозаводского железнодорожного вокзала. Мощная взрывная волна подбросила машину, но не опрокинула её. Загрохотало, и Артур, словно в бреду, увидел, как Угловая Арсенальная башня, известная в истории как Собакина, прославленная своей прочностью, зашаталась и опрокинулась, надломившись посередине. Над Арсеналом поднималось, колыхаясь в основании, грибообразное чёрное облако. Велимир, неестественно откинувшись назад, затих. Прикомандированный к ним из ФСБ шофёр потерял сознание и выпустил из заскорузлых пальцев руль. Вновь тряхнуло, и машину занесло, потащив юзом на обочину. Салмио ударился виском о боковое стекло, но призвав на помощь всю силу воли, подавил предательское помутнение в голове. Бросив взгляд на ревущую гудками автомобилей улицу, он понял, что случившееся тогда в Петрозаводске напоминает детский лепет по сравнению с разворачивающейся сейчас вокруг него катастрофой. Огромный город, словно внезапно поражённый страшным недугом организм, агонизируя, замер в чудовищном параличе. Чудом справившись с заевшим дверным замком, Артур вылез на придорожную, пожухлую от дыхания поздней осени траву. Моховая улица и Манеж были запружены лежащими и сидящими в разнообразных позах людьми. Повсюду — на проезжей части, у обочин и на газонах, в ближайшем парке и на Манежной площади в беспорядке трудились автомобили. Некоторые были перевёрнуты, и насыщенный выхлопными газами и пылью воздух резал визг карет скорой помощи. Велимир медленно открыл красные, с прожилками сосудов глаза.
— Ну, вот и дождались, — нервно усмехнувшись, обратился он к Артуру. — Как и следовало ожидать. Прямо на Красной площади!
Велимир громко и витиевато выругался по-сербски. «Не по-русски, а в переводе не нуждается», — саркастически подумал Артур, несмотря на невероятную, не укладывающуюся в сознании ситуацию. Голова раскалывалась. Он извлёк из кармана навеки замолчавший мобильный и со злостью швырнул его в канаву. Как они получат инструкции от Борского? Теперь уже у директора ФСБ не будет никаких сомнений. «Инсайд» проявил себя, показал меру своих возможностей, взорвав электромагнитную бомбу в сердце Москвы. Но что решат Президент и Генштаб? Как поведут себя за океаном?
Салмио заметал быстро приближающегося к ним молодого человека в расстёгнутой, видимо, наспех наброшенной куртке. Он бежал, как притягиваемый магнитом, ловко огибая препятствия. Не добежав и десяти шагов до Артура, он крикнул:
— Господин Салмио, я от Леонида Максимилиановича! Здесь моя машина.
Видимо, сработал некий «вариант В». Салмио с Обрадовичем помогай подняться пожилому водителю и все вместе, втроём направились навстречу незнакомцу. Взглянули в предъявленное молодым человеком удостоверение со штампом Федеральной службы. Убедившись в правдивости его слов, мужчины без промедления уселись в серо-голубой «опель». Артур сел спереди, а старик и Велимир разместились на заднем сиденьи.
— Едем в Шереметьево. Директор распорядился ничего не отменять. Вы в состоянии лететь? — тоном футбольного комментатора, освещающего самый интересный момент игры, спросил парень. Молодой человек подивился его выдержке. Не зря было сказано поэтом: гвозди бы делать из этих людей… Что ж, профессионализм и самообладание — что может быть лучше сейчас?
— В состоянии, если аэропорт Шереметьево по-прежнему на службе у прогрессивного человечества, — усмехнулся Артур, а Велимир вместо ответа поднял вверх правую руку с двумя растопыренными пальцами, символизирующими «викторию».
— Ты, случайно, не знаешь, какой это Матиас Руст[33] двадцать первого века заземлил на Красной площади электронную бомбу? — спросил он молодого сотрудника. Они с Салмио пытались шутить, тем самым преодолевая отчаяние и безнадёжность.
— То есть вы имеете в виду электромагнитный взрывогенератор? — с недоверием переспросил пожилой шофёр, демонстрируя знание научной терминологии. — Мы когда-то проходили в офицерской школе про эти штуки. Не-ет, не может такого быть, — протянул он.
— Я слышал, предполагают, что это ХААРП. Та самая станция на Аляске, созданная янки будто бы для изучения атмосферных процессов. Давно ходят байки о реальной природе ХААРП новом электромагнитном и климатическом американском оружии. ФСБ получило множество сообщений от разных лиц, что это действует ХААРП. Это касается того, что случилось в Петрозаводске и в Питере. Да, теперь вот в Москве на наших глазах. Не так давно разведка взломала сайт каких-то террористов, и там прямо говорится о ХААРПе, — сказал молодой офицер, следя за летящей автострадой.
— Сайт может быть подставой, чтобы свалить всё на американцев, — проговорил Велимир.
— Контора разберётся, — нехотя подвёл итог парень. — Вопрос времени.
«Которого практически не осталось», — подумал Артур. «Опель» наконец-то пробуравил Тверскую-Ямскую, забитую пробками из поломанных и заглохших автомобилей, и вихрем понесся по Ленинградскому шоссе. За всю недолгую дорогу спидометр не показывал меньше 120 км/час.
Вот и Шереметьево. Столичный аэропорт бурлил и сиял огнями. Многие рейсы были отменены, так что расстроенные, а то и разгневанные пассажиры кучковались и галдели у пунктов продажи билетов.
Самолёт МЧС, готовый по заданию российского правительства доставить в пострадавшую от терактов Швейцарию команды сапёров, врачей и спасателей, уже готовился к взлёту. Без суеты и препонов получив свои билеты и попрощавшись с двумя офицерами ФСБ, Салмио и Обрадович поднялись по грану. Прощаясь, старик-водитель долго жал руку Артуру, а молодой эфэсбэшник похлопал его по плечу:
— С тебя швейцарские часы. И кусок сыра не забудь, а то нас здесь только сёмгой и кормят, — по-деловому сострил он напоследок.
Самолёт взял разгон, и земля стала удаляться, всё больше и больше напоминая тщательно прорисованный топографический план. Впереди вновь лежали «полуночные» страны — Западная Европа…
Артур вспомнил, как он летел этим летом в Петрозаводск за Миланой. Тогда стояла ясная лунная ночь, а сейчас осенний ветер нагонял ночные свинцово-чёрные облака. Молодой человек крепко заснул, а когда проснулся, то увидел в окне иллюминатора яркий солнечный свет. «Луч солнца в ноябре» — навернулось на ум название сказки одного популярного и в России финского писателя. До последнего месяца осени оставалось действительно немного — стоял поздний октябрь. Самолёт приземлился в Цюрихе, высадив там команду специалистов российского МЧС. Артур, напоминая лунатика, вышел из самолёта и вместе с Велимиром уселся в автобус Цюрих — Женева, добросовестно проспав всю дорогу. Сказывались нервное напряжение, смена географических параллелей и меридианов, развернувшаяся в недавно минувшие дни под самолётными крыльями.
Очнулся он уже на месте. Женева, умытая дождями, радовалась погожим дням. Здесь, между горными хребтами, совсем недалеко от субтропического европейского Средиземноморья царствовали умеренность и покой, характерные для швейцарской туристической Мекки. Артура с Велимиром никто не встречал, но югослав имел инструкции по взаимодействию со швейцарской полицией, как от Леонида Борского, так и Джеймса Гольдмана. Инструкции несколько разнились по ряду пунктов, но чётко сходились в одном — контакт с Огюстом Венсаном был бы полезен обеим организациям, Интерполу и ФСБ. Он послужил бы для предотвращения ожидаемых в ближайшем будущем преступных махинаций «Инсайда».