тыл на месте. Четыре, три, два, ноль.
Все. Время остановилось.
Сердце лихорадочно стучало, отсчитывая секунды, но ничего не происходило. На небе по-прежнему светило Солнце, редкие прохожие торопливо семенили по своим делам, и даже оставшиеся пауки никуда не исчезли. Более того, они по-прежнему пытались добраться до Ники и ее куба.
Уперев ногу в стену и ободрав ногти, я тоже выдрал одну из досок и встал рядом со старшим Гавсом.
— Помоги девушке, — крикнул я младшему.
К моему удивлению, он послушался и побежал к Нике.
— Что нужно делать? — услышал я его голос.
Может, никакой атаки не будет? — подумал я.
Но я слишком поторопился, потому что небо косо прочертила яркая вспышка, оставляя за собой длинный белый след. Далеко впереди над горизонтом сильно полыхнуло, да так, что пришлось даже прикрыть рукавом глаза. Вверху раздался сильный хлопок, и автосигнализация во дворах взвыла на разные голоса.
— Ктыри начали обстрел! — крикнула Ника. — Некоторое время форпост направленными снарядами сможет дробить крупные астероиды, но долго сопротивляться они не смогут.
При чем тут астероиды? — удивился я.
— Кинетический гарпун, — подсказал пес. — Разрушитель подтягивает к себе астероиды и весь космический хлам поблизости и с ускорением отправляет все это на Землю. Просто и эффективно. Ни одна планетарная оборона не в состоянии сдержать рой метеоритов, осаждающий планету.
В это время вторая световая вспышка, еще ярче, прочертила небо. Где-то вдалеке вновь сильно громыхнуло.
— Ох, что это? — братья испуганно озирались. — Что это? Солнце упало на Землю?
Младший Гавс, запрокинув голову, загляделся в небо, и его атаковал паук. Парень застыл на месте, словно статуя с острова Пасхи.
— Эт-т-о что такое? Толян, братец, что с тобой? — заголосил старший, причитая возле статуи, которая только что была его братом.
— Скоро придет в себя, — буркнул я. — Не тормози, а то тоже окаменеешь.
— Да я ща тут все разнесу! — заорал Макс, изо всех сил махая доской.
И то ли ему повезло, то ли последний из оставшихся киберов порядком выдохся, но Гаврюшкину удалось сначала приложить паука доской, а затем, когда робот утратил невидимость, вырубить его.
Младший Гавс тотчас рухнул на землю — поддерживающее поле исчезло. Хватаясь за ушибленный копчик, он заковылял к брату, а я бросился к Нике. Но моя помощь не понадобилась.
Ника отошла в сторону и с улыбкой смотрела, как из странной конструкции в небо стремился сверкающий голубой поток.
— Круто! — восхитился старший Гавс, утирая ладонью вспотевший лоб. — Почти как новогодний фейерверк.
— Что это? — удивился я.
— Теперь я могу рассказать, — ответила девушка. — Абсолютный щит над Землей установлен. Теперь вы можете не бояться ктырей.
Ника подошла к Гавсам:
— Спасибо, ребята, вы очень помогли.
Я ожидал чего угодно, но не того, что произошло дальше: оба Гавса покраснели.
— Максим, — представился старший, — а это — брательник мой, Толян. Ты, это, если кто вдруг обижать будет, нам скажи.
И, повернувшись ко мне, добавил:
— За тобой должок был, так это…
— Да знаю, знаю, — перебил я его. — Только давай не прямо сейчас. У нас еще дела.
— Не, — буркнул Гавс, и мне опять показалось, что он чувствует себя как-то неловко. — Типа того, проехали. Ну, бывайте.
Гаврюшкины развернулись и, все еще с сомнением поглядывая в небо, побрели к гаражам. Небось, сейчас примутся хвалиться, как героически победили инопланетян и спасли Землю, подумал я, и горе тем, кто попробует усомниться в их рассказе.
— Я должна вернуться на станцию, — сказала Ника. — А ты можешь оставаться на Земле. Скоро прибудет флот, браслет с тебя снимут и здесь.
— Ну уж нет! Я с тобой. Этот спектакль мне хочется досмотреть до конца.
Нелепая и высокопарная фраза, наверняка в каком-то фильме подслушал, сам бы я до такого не додумался.
— Уверен?
Еще бы! — хотелось крикнуть мне, но я только сдержанно кивнул. Мне очень хотелось увидеть прибытие флота Альянса, хотелось убедиться, что на станции все в порядке и Разрушитель больше никому не угрожает. А еще мне совсем не хотелось расставаться с Никой.
— А не тебя ли это зовут? — вдруг обернувшись назад, заметила Ника.
Я оглянулся. По тропинке к нам торопливо направлялась мама.
— Добрый день, — поздоровалась Ника.
— Здравствуй, Ларочка. Помирились, наконец? Молодцы. Уж как я за Рому переживала…. Видели, что на небе творилось? А, кстати, почему вы не в школе?
Тут мама перевела взгляд на меня.
— И почему в таком виде? — растерялась она. — Почему весь грязный?
Я удивленно опустил глаза на грудь. Елки-иголки! Права была Живоглядова — меня словно прожевали и выплюнули. А потом облили краской. Вся рубашка в черных брызгах и грязи, на рукаве дыры. Все это время перед моими глазами была Ника в идеально чистой блузке — хоть сейчас на показ мод, поэтому я думал, что и сам выгляжу… Ну, пусть не для показа мод, но и не таким замызганным оборванцем. Как только девчонкам удается выглядеть чистюлями?
— М-м… — затянул я, лихорадочно соображая, как бы поубедительнее вывернуться, но лгать мне не понадобилось.
— Сбегай домой, переодень рубашку, — велела мама.
— Будет исполнено, мой женераль, — пошутил я, отдавая ей честь.
— Вообще-то мне с вами по пути, давайте-ка, я вас провожу, — сказала она.
Втроем — хаски не в счет — мы направились к моему дому. Впереди шагала мама с Никой, а сзади плелся я с псом. Хаски, как настоящая собака, трусил рядом, иногда забегая в заросли колючек и что-то вынюхивая по пути. Навстречу нам попалась уже знакомая лайка, и пес вежливо уступил ей дорогу, сделав шутливый реверанс.
Мама, как и обещала, распрощалась с нами у подъезда, по-прежнему называя Нику Ларочкой, и мы поднялись наверх.
— Проходи, чувствуй себя как дома, — скороговоркой отбарабанил я и похолодел: приглашать Нику в мою комнату было никак нельзя.
— Э-э… — замялся я. — Минутку, я сейчас.
Я метнулся к себе. Да уж, этот свинарник никому нельзя показывать, и в первую очередь девушке, которая тебе нравится.
Можно ли убраться в комнате за десять секунд? С учетом того, сколько дней я этого не делал, задача была из разряда «Mission: impossible».
Быстро скатав постель, я сунул ее в диван.
— Присаживайся, пожалуйста.
Тарелку с остатками бутерброда я переставил на подоконник, спрятав за шторой. Подозрительные пятна на столе были замаскированы учебником истории, он по размеру больше остальных. Ворох одежды, живописно раскиданный на кресле, отправился в шкаф, его место заняли валяющиеся на полу книги. В шкаф последовали и валявшиеся на ковре носки. Ух! И Том Круз не справился бы лучше.
Ника с любопытством рассматривала книги из моей невеликой библиотечки, марвеловские постеры на стене, учебники. Я не стал ей мешать. Быстро нашел чистую рубашку и рванул в ванную переодеваться.
— Чистенько, но тесненько, — прозвучало за моей спиной ворчание. — Молодец, справился.
Хаски с любопытством крутил головой, труся следом за мной. Я запустил в него тапок:
— Не наглей! Вот постелю тебе как настоящему псу лежанку в коридоре, узнаешь, что такое на самом деле тесненько.
Пес застыл на месте, его морда посерьезнела.
— Ты думаешь, мне разрешат остаться с тобой, когда все закончится?
Мне показалось, что его голос дрогнул, а потом пришло понимание: я так привык к хаски за эти дни, что даже забыл, что он не настоящий — какая-то там супер-голограмма, данная мне в ощущениях. Он ведь не принадлежит мне! Я даже похолодел от этой мысли. Хотелось отшутиться, но ничего, подобающее случаю, не приходило в голову.
— Ты бы хотел, чтобы я остался? — вдруг спросил пес.
— Еще бы! — мысленно закричал я. — Ты — просто идеальная собака: не ешь, не гадишь, не дерешься с дворовыми псами. И выгуливать тебя по утрам не нужно.
— Я серьезно.
Он действительно был серьезен.
Я подошел к хаски и, усевшись рядом на пол, обнял его за шею и прижал к себе.
— Если серьезно, то сегодня ты учил меня, что не надо ждать конца света, чтобы сказать близкому существу о своих чувствах. Вот и говорю тебе сейчас.
Донельзя сентиментальную сцену прервала Ника.
— Если ты не передумал, то нам пора, — сказала она. — Я беспокоюсь за форпост.
— Минуточку.
Я бросился на кухню. Быстро сделал бутерброд, вынув из холодильника пару котлет, переставил чашку на сушилку.
— Теперь можем идти.
— Зачем? — удивилась Ника. — Может телепортировать прямо отсюда.
Я показал ей бутерброд:
— Надо его унести из дома.
— Я думала, ты голодный.
— Нет, просто нужно создавать видимость, что вечером я был дома. На всякий случай.
Кто знает, где мне придется встретить утро. И вообще, придется ли.
Хаски одобрительно кивнул.
Мы вышли на улицу. Пес ухватил зубами меня за штанину и показал глазами на пробиравшуюся вдоль дома кошку.
Котлеты пристроены, теперь можно и обратно на станцию.
Глава 12Как стать принцессой
Я ожидал чего угодно — дрожащих испуганных подростков, жавшихся в темноте друг к другу, словно бездомные котята, либо, наоборот, храбрецов, яростно грозящих кулаками врагу, но нас встретил пустой зал. Лишь в центре купола по-прежнему перечеркивала Млечный путь черная туша Разрушителя. Рядом с ним, удерживаемые силовым полем, болтались уже ненужные астероиды.
Чего он ждет? — хотелось спросить мне. — Прилета кораблей Альянса? Или задумал иную подлость? Но вряд ли кто мог дать мне ответ.
— Внимание! Важная информация, — раздался голос искусственного интеллекта. — Система работает в обычном режиме, вирус устранен.
— Отлично! — обрадовалась хорошему известию Ника.
— Зараженный ключ идентифицирован и лишен доступа к системе управления.
— Чей он? — жадно подалась вперед Ника.
Но я и без искусственного интеллекта знал, чей. Да-да, именно знал, догадки отошли на второй план.