Ко мне на четвереньках подползла Нюра. Я опасливо посмотрел на нее, но нет – она не пыталась превратиться в змею, из рваного красного платья торчали тощие девчоночьи ноги, одна туфля слетела, носок сполз. Нюра цепко обхватила меня за колени и замерла.
– Отойди от него, – с явной угрозой произнесла Лена. – Быстро отойди, девочка!
Нюра молча отпустила меня и все так же, на четвереньках, очень ловко пятясь, отползла на метр. Замерла, упорно глядя на меня и игнорируя остальных.
– Очень хочется проснуться, – сказала Лена. – Но давайте вначале передохнем и осмотрим хоть одну из этих тварей.
– А то ниблы сожрут всех, – согласилась Сашка.
Я посмотрел на нее и подумал, что же у них за приключения случались в Мире После, если они так спокойно реагируют на произошедшее. Сказал:
– Да… верно. Лена, чай вскипятишь?
– Пусть Миша на плитке греет, – ответила Лена. – У меня час с лишним перезарядка способности.
Я поднял взгляд к небу. Увидел мелькнувшую в облаках тень. Километр, не меньше.
Прошептал:
– Умри!
Тень замерла.
И закувыркалась вниз.
Миша нервно рассмеялся и повторил:
– Имба!
…С большей частью собравшихся я не то что не общался раньше, но даже никогда не видел их. Скорее всего, приехали в Центр специально пообщаться с нами.
Я уже дважды с часовым интервалом («посиди, вспомни детали») написал-наговорил отчеты об этом форсайте. Потом мне принесли обед, в столовую не отпустили. Спросили даже, не хочу ли выпить бокал вина или рюмку коньяка.
Я отказался.
Теперь я сидел в кабинете Григоряна, а за столом, помимо самого Артура Давидовича, расположилось еще десять человек. Трое в военной форме, еще трое в штатском, но «с выправкой». Остальные, включая двух женщин, непонятно откуда. Все от тридцати и старше возрастом, имен никто не называл.
– Попрошу долго Никиту не мучить, – сказал Григорян очень веско, без улыбки. – По одному вопросу, коллеги! У «зимних» был тяжелейший форсайт, информации много, но она уже подробно изложена. Вечером попросим сделать расширенный отчет.
– Мы недолго, – сказал мужчина в генеральской форме. Он был лысый, кряжистый, очень суровый. – Один вопрос, Никита. Как бы вы оценили шансы победить стражей с одним лишь огнестрельным оружием?
– У нас шансов не было, – признался я. – Если бы человек шесть-семь. И пару таких пулеметов, как у Миши. И позицию повыгоднее. Иначе смяли бы.
Генерал кивнул. Глянул на соседа, будто передавая слово. Тот был в чине подполковника.
– Стражи понимали, что вы вооружены? Боялись оружия?
– Понимали. Опасались.
Третий военный, майор.
– Никита, сколько попаданий убивало стражей?
– От одного до пяти. Смотря куда попали.
К моему удивлению, военные больше ничего не спрашивали, словно заранее договорились интересоваться лишь нашим оружием.
– Вы догадывались, какова ваша особая способность? – Это первый из штатских.
– Нет. – Я подумал и добавил: – Но я удивлялся тому, что хожу без оружия.
– Пробовали здесь повторить? – спросил второй штатский, очень чисто выбритый, худощавый. Как мне показалось, с искренним любопытством.
– Нет! – Я вздрогнул.
– А могли бы? На животном, к примеру. Кошка, со… – он запнулся. – Привезем барашка. Не получится – повар вам шашлык сделает.
Подумав секунду, я сказал:
– Привозите. Барана не жалко. Только я бы есть не рискнул. Вдруг они умирают от какого-то яда, который в них образуется?
Штатский хмыкнул и кивнул. Кажется, с одобрением.
Третий штатский был совсем молодым, но почему-то все настороженно ждали его вопрос, с которым он не торопился.
– Никита… – он пожевал губами. – Вас шокировал тот факт, что вы убили сотню разумных человекообразных существ?
– Нет, – ответил я. Все молчали, и я понял, что придется дать еще какие-то объяснения. – Понимаете, это форсайт. Там цена жизни невысока.
Он кивнул. Но я еще не закончил.
– К тому же они напали на нас первыми. И стали убивать ни в чем не повинных людей, чтобы заставить выйти. Мне кажется, тех, кто убивает невиновных, жалеть не стоит.
Штатский кивнул.
Теперь заговорила пожилая женщина. Волосы у нее были без седины, и выглядела она подтянуто, но морщины выдавали возраст.
– Секцию проводил Михаил, ассистировали вы. Это был ваш выбор?
Я не сразу понял, что она имеет в виду. Потом до меня дошло.
– Вы врач, да?
– Патологоанатом, – она кивнула.
– Да, мой. Перекладывать на девчонок… ну… неправильно.
Она чуть заметно улыбнулась.
– Справились?
– Это форсайт. – Кажется, я ответил чуть резко. – Да, справился.
– Еще раз перечислите основные отличия от людей.
– Дарья Михайловна… – нахмурился Григорян. – Один вопрос!
– Ничего, – сказал я. – Крылья. Дурацкие крылья, если честно. Кожаные, с перепонками вроде хрящей, к лопаткам крепились. Тонкие. Я понимаю, как они раскрывались и хлопали. А вот как на них можно летать – не пойму. Всё остальное вроде как человеческое.
– Всё? – с напором спросила женщина.
– У вас есть какие-то данные, да? – понял я. – Ну так скажите, что интересует!
Она покачала головой.
– Сердце, легкие, – сказал я. – Желудок, кишки всякие… Извините, я там отошел на минутку. Но Миша сказал, что желудок и кишечник пустые… в общем, будто они ничего не ели. Вообще… Еще волос на теле не было. Ни на лице, ни на… в общем, нигде кроме головы. На вид все молодые, ну, может, потому что без усов, бород, морщин… лет двадцать пять, допустим.
– Еще какие-то отличия?
– Ну… – я вздохнул. Все-таки вспоминать было противно. – Один, когда упал, то разбил череп о камень. Мы посмотрели немного. Вроде мозги обычные. Под кожей мышцы. Обычные люди, только с крыльями и ничего не жравшие. Извините.
– Не буду вас больше терзать, – пообещала женщина. – Жаль, что у вас не было нормального врача.
– Дарья Михайловна, вы поговорите лучше с Мишей, – предложил Григорян. – Знаете, он весьма говорливый юноша.
– Стражи не пытались с вами общаться? – с жадным любопытством спросила вторая женщина, тоже в годах. – Какие-то слова, хотя бы отдельные? Повторяющиеся звуки, вокализации?
– Звуки были, – мрачно сказал я. – Хохот. «Кха-ха-ха…» И в дверь стучали, вот и вся коммуникация. Визжали еще, вопили нечленораздельно, когда мы стрелять начали.
Женщина покивала.
Осталось двое незнакомцев. Один немолодой, бородатый, чуть неряшливый, явно неудобно себя чувствующий в деловом костюме, другой помоложе, в очках, холеный.
– Скажите, пожалуйста, Никита, – мягко спросил бородатый. – Было ли у вас ощущение, что стражи совершали свои действия не из злости, а из непонимания разницы между добром и злом?
Я покачал головой.
– Как по мне, так они радовались, когда решили, что мы в их власти.
– Они истинно различались по полу, среди них были мужчины и женщины?
Я вздохнул.
– Вы священник?
Он промолчал, только улыбнулся.
– Там были мужики, с членом и яйцами. И женщины с сиськами. Если вы хотите спросить, походили стражи на ангелов или нет, то нет. Никак не походили. Но и на чертей – тоже. Просто люди с крыльями.
Врач улыбнулась, генерал фыркнул, сдерживая смех.
– Ну и слава Богу, – сказал священник серьезно. – Успокою наших теоретиков.
Я глянул на последнего мужчину. Трое военных, трое из спецслужб, причем один, похоже, психолог, врач-патологоанатом… еще, допустим, – лингвист… священник. Кто последний?
Чиновник, депутат? В общем, кто-то из власти?
– Как на ваш взгляд, Никита, стражи кого-то из вас боялись? – спросил очкастый. – Если да, то кого в большей мере?
– Мишу, понятно, побаивались, – сказал я. – Он здоровый и с пулеметом. Сашку меньше, хотя она такая… опасная. Лена их пугала. Хоть и на коляске.
Я помолчал, вспоминая. И неожиданно для себя сказал:
– Меня они очень боялись, и не зря. Даже подойти так и не рискнули.
– Спасибо, я так и предполагал, – кивнул мужчина. – Вы очень четко все рассказали, спасибо.
Григорян встал, бросил:
– Я провожу Никиту и вернусь.
Мы вышли, оставив всю комиссию (а как ее иначе назвать) сидеть за столом. В коридоре Григорян достал платок, вытер лоб. Потом извлек пачку сигарет и закурил, пока мы еще шли.
– Все нормально? – спросил я.
– Вы молодцы, – сказал он. – Все хорошо. У вас все хорошо.
– Что случилось?
Он вздохнул, глянул на меня. Мы остановились.
– «Осенним» не повезло.
Я ждал.
– Они тоже встретились, – сказал Григорян. – Мальчишки… ну, Виктор, Роман, Евгений… они братья, они вместе были с самого начала. Мы планировали их встречу с Алевтиной на следующий форсайт, они сошлись раньше.
– И? – тихо спросил я.
– Алевтина, возможно, жива, – осторожно произнес Григорян. – Романа точно убили. Виктора и Евгения – очень вероятно.
– А… тут? – растерялся я.
– Тут живы. – Григорян пожал плечами. – Тут-то чего им помирать… С ними работают психологи. Завтра к утру узнаем, что с ними случилось в форсайте. Хорошо, что вы отбились. Хорошо, что ты оказался такой способный.
– А вы знали, что Ленка в Мире После – без ног? – спросил я.
Григорян молча похлопал меня по плечу, повернулся и пошел назад.
– Еще говорили, что заботитесь о ней! – выкрикнул я вслед.
Григорян остановился, хотел что-то сказать, но потом махнул рукой и двинулся назад в кабинет.
Я постоял.
Никаких указаний мне не дали. Так что я просто побрел в свой коттедж.
Глава десятая
Есть мне не хотелось, но на обед я пошел. Лена уже была там, Сашка и Миша сидели за соседним столом и как ни в чем не бывало о чем-то болтали.
Я взял тарелку фасолевого супа и подсел к Лене. Она ковыряла вилкой пюре, среди которого лежали кусочки брокколи. Кажется, сегодня решила заняться вегетарианством?
Неудивительно.
– Нормально? – спросил я.
– Так-сяк… – Лена пожала плечами. – Про «осенних» знаешь?