Я вздохнул. Мне не нравилась фанатеющая от меня девочка, которая живет в Мире После, не взрослея, ночами обращается в гигантскую змею, а в нашем мире давно уже мертва.
– Попрется за нами, вот уверен, – сказал Миша.
Спорить с ним не стали, предлагать что-то – тоже. Никто из нас не был готов убить хрупкую девчонку, пусть даже уже мертвую и со съехавшей крышей.
Во всяком случае, пока она в человеческом облике.
Я принялся жарить последние яйца. Эх, был бы лук и помидоры, я бы такую яичницу соорудил…
– Давайте обсудим ситуацию? – предложила Лена. – Как вам версия с нейросетью?
– Муть какая-то, – поморщился Миша. – Сетки штука хорошая, я с ними уроки с третьего класса делал. И картинки смешные рисуют… – Он вдруг смутился. – Ну ладно, станет сетка разумной. И что?
– Чушь это все, – поддержала его Сашка. Курица размерзлась не до конца, но под ее напором быстро разделялась на составные части. – Дело не в сети.
– И мы так думаем, но надо проверить, – сказала Лена.
– Давайте не ждать следующей ночи, – предложил Миша. – Счет уже на дни идет. И я уверен, по всему миру форсайтники, те, которые на службе, кинутся проверять всякие дата-центры. Да уже кинулись! Сядем на машину, это даст нам фору по времени. Заглянем на пару точек со снаряжением, возьмем, что нужно, и мотнемся к дата-центру. Если что-то опасное будет – отступим. В общем, проведем разведку боем!
Я подумал, что Миша говорит дельно. Какой смысл тянуть еще сутки…
– А я вам больше скажу. – Лена окинула нас взглядом. – Дядюшка не мог нам приказать сразу идти. Он ведь тоже… на службе человек. Он все нам вчера рассказал именно для того, чтобы мы сейчас сами пошли. Уверена.
– Повезло нам, что твой дядька командует, – небрежно заметил Миша. – «Летним» и «осенним», наверное, меньше ништяков достается?
Мы с Леной переглянулись.
Многое ли понял Миша? Особенно после гибели не то двоих, не то троих «осенних»?
– Не без этого, – сказала Лена. – Но вы не думайте. Мне он тоже не все говорит. Я чувствую.
– Взрослые, – вздохнул Миша. – Не обижайтесь, к вам не относится!
Мы позавтракали, честно разделив на четверых десяток яиц – Мише четыре, всем остальным по два. Надо отдать ему должное, он не отнекивался, а лишь смущенно произнес:
– Мне необходимо иметь запас массы. Для регенерации.
Разделанную курицу Саша со вздохом сложила в кастрюлю и оставила на подоконнике. Сказала:
– Вернемся – быстренько сварю. Я хорошо куриный суп варю, лучше мамы.
После того, как мы приняли решение, нами овладела не то суетливость, не то собранность. Мы двинулись к Мишиной «базе». Сидящей у подъезда Нюре я строго велел ждать нас и никуда не уходить. Девочка посмотрела на меня глазами брошенного щенка, но кивнула и осталась.
Красно-черные тучи сегодня, как мне показалось, висели даже выше, чем обычно. Если стражи действительно ими управляют, то это неудивительно…
Мы взяли оружие и патроны. Миша торжественно достал припрятанную за всяким хламом коробку, полную энергетических батончиков, и десяток банок энерготоника. На дорожку мы по очереди сходили в соседний магазинчик, где работал туалет. Я аккуратно перебинтовал голеностоп, с каждым разом это получалось все лучше и лучше. Нога почти не болела, и это добавляло оптимизма.
А потом мы погрузились в машину, которую Михаил после нашего путешествия переставил во дворы. Я за руль, Миша рядом в качестве навигатора и по совместительству пулеметчика. Лену посадили за мной, загрузив ее коляску в багажник.
– Вот бы все получилось, – сказала Сашка.
Я заметил, что она села за Мишей и время от времени касается его плеча. Миша явно никак не реагировал, но едва заметно улыбался.
Блин.
Дети. Влюбленные дети. И одновременно молодая пара в безумном Мире После.
– Надо, чтобы все получилось, – сказал я. – Мы-то ладно, мы хоть как-то, но живы. Но ведь целый мир погиб.
– Не мотивируйте, Никита, – попросила Сашка. – Мы и так мотивированные дальше некуда. Мы эти, как их… последняя надежда человечества!
– Йоу! – бодро воскликнул Миша. – Давайте в путь! Вначале в поликлинику железнодорожников, там должен быть подарок от «летних»!
Я включил зажигание, мотор послушно заурчал.
И мы поехали спасать человечество.
Глава одиннадцатая
Не знаю, по какой логике Григорян выбирал места для «закладок». Почему среди них были поликлиники, маникюрные салоны, обычные квартиры, подвалы… Никакой логики!
И зачем нужны были промежуточные группы «летних» и «осенних» – я тоже понять не мог. Что мешало отправить за информацией всех нас сразу? Или по очереди?
Но в регистратуре железнодорожной поликлиники, как нам и было обещано, за стеллажами со старыми бумажными историями болезней мы действительно обнаружили стальной несгораемый шкаф с кодовым замком. Я ввел 3–1–4–1–5–9, замок щелкнул и открылся.
Первая «посылка» от «летних» дошла до нас в целости и сохранности.
Четыре комплекта военной формы наших размеров. Для Лены – с укороченными штанинами. Для Миши – здоровенный, явно шитый под него.
Патроны для «хвлара» – в двух круглых и двух увеличенных магазинах. Миша заурчал, будто сытый кот, сгребая это богатство. Для Сашки тоже были патроны, для ее снайперской винтовки. Для Лены – картонная пачка с маленькими пластиковыми контейнерами типа тех, в которых продают разовые порции соусов в кафе. Но это оказался не соус, а какой-то концентрированный кофейный сироп, как она объяснила, – вроде нескольких чашек эспрессо в столовой ложке.
Мне достался ноутбук, на тот случай, если удастся скачать какую-то информацию. Вот только батарея у него раздулась и подтекла.
– Обычное дело, – прокомментировала Саша. – Тут часто батареи дохнут.
Были еще продукты – концентраты и консервы. В них мы нужды пока не испытывали, но пища лишней не бывает. Химические трубочки-фонарики. И восемь металлических батарейных фонариков – я с большим сомнением включил один, но тот послушно выдал яркий луч белого света.
А вот два следующих тайника нас разочаровали.
Первый, в магазине «для взрослых», был вскрыт, кто-то нашел его до нас. На полу мы обнаружили только несколько патронов и обертки от концентратов. Вообще магазин производил удручающее впечатление: все розовые и радужные баночки разбиты, с особым упоением кто-то растоптал все игрушки для взрослых и порвал эротические костюмы. Валялись лоскуты «полицейской формы», «костюма старшеклассницы», «одежды медсестры», все розовое-черное-белое, какие-то накладные ушки – и розовые заячьи, и черные кошачьи, кружева и латекс, блескучки и цепочки. Сашка развеселилась, нашла накладные кошачьи ушки, с серьезным видом нацепила на голову и отказалась их снимать.
С этим трофеем мы и покинули никому не нужный приют взрослых развлечений.
А со второй закладкой, спрятанной в жилой квартире, случилось что-то странное. Дверь была мощная, стальная, ее никто не вскрыл. Ключи мы нашли в указанном месте, закопанными в палисаднике справа от подъезда. И квартира выглядела совершенно не разграбленной.
Вот только шкаф, в котором нас должно было ожидать снаряжение, оказался целиком заполнен серой кристаллической массой, похожей на окаменевшую эпоксидную смолу. Где-то внутри этого месива могли находиться патроны, еда, медикаменты… но разбить смолу мы даже не попытались.
– Странно, да и фиг с ним, – выразила общее мнение Лена, когда мы рассказали ей о случившемся. – Все равно закладки должны были дублировать друг друга.
Она ждала нас внизу, в машине, поднимать Лену на одиннадцатый этаж при неработающих лифтах мы сочли неразумным.
Если бы Мир После походил на постапокалипсис из фильмов ужасов! Если бы здесь трещали счетчики Гейгера, бродили по высохшим костям стальные роботы-терминаторы…
Но ничего подобного не было.
– Давайте к дата-центру, – предложил Миша. – Если управимся быстро, то проверим сегодня. Если нет, так завтра.
Никто не спорил, и я поехал по Авиамоторной. Машина, конечно, давала нам мобильность куда большую, чем у других групп. Миша поглядывал на бумажную карту, но заблудиться было бы трудно – через десять минут мы оказались возле отдельно стоящего, окруженного решетчатым забором здания промышленного вида. Шесть этажей, минимум окон, облицовка из сайдинга, на крыше – какие-то трубы и баки. Сайдинг тоже наверняка не напрямую к стене приколочен, под ним вентилируемый фасад. Дата-центр выделяет море тепла и нуждается в постоянном сильном охлаждении.
Разумеется, когда он работает…
Сейчас здание выглядело совершенно обычно для Мира После: окна по большей части заколочены или заменены на пластиковые полупрозрачные листы, сероватый сайдинг потемнел, кое-где отвалился, в заборе – несколько дыр. Обычное здание под черно-красными облаками, куда несколько раз наведались мародеры, после чего потеряли к нему всякий интерес.
– Если во всем виноват искусственный разум, то он придумал себе шикарное самоубийство, – выразил общее мнение Миша.
– Ничего мы тут не найдем, – поддержала его Сашка.
Но мы вылезли из машины, припарковав ее на единственном свободном месте возле автобусной остановки. Я подумал, что загонять машину на парковку очень глупо, но инстинкты никуда не делись. Все-таки москвичей выдрессировали и приучили пользоваться парковками, даже я, бравший раньше машину в прокате только на несколько часов, соблюдал давно забытые всеми правила.
– Может, в машине подождешь? – спросила Сашка, глядя на Лену, устраивающуюся в коляске.
– Нет уж, – твердо ответила она.
И мы, придерживая вихляющую коляску, помогли Лене перебраться через дыру в заборе, а потом двинулись к проходной.
Прошло полчаса, прежде чем Сашка задала самый резонный вопрос:
– Никита, скажите, а что мы вообще ищем?
К тому моменту мы прошли два небольших зала для посетителей (кресла, столики, высохшие кулеры с водой). Ничего интересного, кроме затейливой инсталляции из авторучек, карандашей и блокнотиков, которую кто-то соорудил на одном из столов. Зашли в кафе или столовую для персонала (кто-то аккуратно расколотил всю посуду), пищи не было – или утащили, или сожрали ниблы.