Для меня великой тайной всей этой картины стало наличие деревьев в тундре. Хоть деревяшки и не выглядели строевым лесом, но вокруг простиралось голое поле, разбавляемое болотами. Великую тайну приоткрыл комендант форта, радостно рассказывающий, как они, когда все успокоилось, замирились с аборигенами. Далее, зимой, последовали дальние экспедиции, в которых участвовали целые поселения местных, вместе с их оленями. Сколько за эти услуги отдали товаров — даже спрашивать не стал. Сколько бы ни было, у нас теперь есть место для проживания рудокопов.
Загрузка «Юноны» началась на второй день стоянки. Команды входили в деловое русло, и мысленно готовились к рывку через льды. Торопились. Довел до всех, чем может закончиться каждый день задержки. Транспорт теперь грузился и днем и относительной ночью. С Берингом провели ревизию судов и сутками сидели над картами обратной дороги, обыгрывая различные ситуации.
Канонерка готовилась принять на борт всех остающихся в вице-империи людей. Для этого готовили катерную палубу, оставшуюся без половины катеров. На нее переводили морпехов, а в их кубрики заселяли наш южный, гавайский, фрукт. На канонерке обещало быть очень тесно.
Уговаривал Алексея вернуться с конвоем в Архангельск. Приводил логичные доводы, что наши заказы лучше него никто не пропихнет и не организует обратный конвой. Царевич на это указывал на трюмы ледокола, забитые мехами, которые он собрал на обратном пути, и утверждал, что с таким грузом нашим заказам и кораблям везде будут открыты двери.
Не уговорил. Была даже мысль в последний день Алексея напоить и отправить на ледоколе. Да ведь царевич проспится, и у него хватит дури, развернуть конвой обратно.
Отход, как обычно, наступил незаметно. 17 июля все бегали как угорелые, пытаясь доделать забытые дела или передать приветы и письма. Взгрустнулось.
Два больших корабля, окутавшись прощальными залпами, уходили в море. Провожал их с берегового мыса, на котором стояли почти три сотни человек. За спиной грохнули ответные залпы канонерки, заставив вздрогнуть, и одеть картуз. Удачи вам, ледовые корабли. Главное дойдите. Пусть даже с зимовкой в одном из фортов ледового пути. Теперь будем ждать вас следующей осенью. И следующей, и каждый год потом, пока вы не вернетесь. Главное, команды знают, что их тут будут ждать всегда.
Встряхнулся. Корабли постепенно таяли в дымке, народ начал разбредаться с берега в форт и на канонерку. Отход назначен через два часа. Тяжело вздохнул — вновь пойдем в кругосветку по Тихому. Мне это напоминает миксер — в колбу уложены разные плоды, и вращением лезвий приводим их к новому состоянию. Сколько для этого кругов нужно сделать лезвиям? Сотню? Больше?
Канонерка прощалась с фортом и выходила в море, отворачивая к югу. По кораблю носились деловые звуки, топот, разговоры, хныкал ребенок, громко тараторила кто-то из девушек, вставляя в речь русские слова. Вроде, все как всегда. Но хотелось висеть в гамаке, и просто смотреть в потолок. Объем работ впереди подавлял.
Пять дней до пограничного форта на острове Беринга сидели с Алексеем над картами. В большую склейку свели всю «северную» часть вице-империи от Аляски до Алексии и от Алеутской гряды до Цусимы. Карта пестрела пометками, рядом с фортами вытягивались столбики цифр наличных и потребных людей, помечались основные направления жизнедеятельности поселений. Под эти расчеты перераспределяли людей, буквально по одному человеку отбирая от одних поселений и прибавляя другим. Перераспределяли припасы и оборудование. На втором обороте кругоокеанки будем ставить конкретные задачи и сроки их исполнения. Нет у нас время на раскачку.
Мысленно представлял, что будет, когда начнем освоение южной части вице-империи. Это же какой длины восьмерка по Тихому океану выйдет? Почему восьмерка? Так в океане, много вкусных островов, под шумок их застолбить будет очень неплохо. Вот только кем…
Вечером 22 июля началось торжественное шествие вице-императора по своим землям. Мы останавливались у каждого поселения на островах гряды, иногда делали дневку, и Алексей величественно решал споры, судил и выслушивал пожелания. Теперь его блокнотики начали пухнуть цифирью. Подозреваю, он ее сведет и вывалит на меня, мол, обеспечь… А мне кому это переправлять? Всевышнему? Без чуда, боюсь, дело не обойдется.
19 сентября, когда погода начала уже серьезно портиться, мы отшвартовались у крепости Аляска. Крепость росла и строилось. Толпа встречающих явно превосходила оставленный колониальный наряд. Много виднелось женщин, некоторые с округлившимися пузиками.
Описывать неделю праздника, плавно перетекающего в деловые переговоры и возвращающегося обратно за столы — смысла нет. Порадовало меня несколько вещей.
Для начала, эпидемий медики крепости не зафиксировали. Были вспышки заболеваний, особенно зимой и среди местных. Ударные дозы наших отваров сгладили эту проблему, умерших было всего восемь человек, в том числе двое колонистов. Погибших на промысле и покалечившихся и того меньше, четверо. Зато прибавка от алеутов превосходила состав экспедиции. Батюшка отчитался о крещении семи сотен человек, из которых большая часть расселилась вокруг крепости и участвовала в работах. Полторы сотни из этого числа составили девушки, с которыми позже провели еще одну церемонию.
В этом месте батюшка жаловался, что многие наши «живут во грехе». Даже не представляю, откуда могут быть «многие», коли венчаний едва ли, не столько же, сколько тут мужиков оставлял. Перебарщивает наш пастырь.
Перераспределение колонистов между крепостью и южными землями встретило дополнительный препон. Теперь людей надо было грузить с женами, а порой уже и с детьми. Пришлось вновь перетряхивать наши планы, вылавливая нужных специалистов, наименее отяготившихся семьей. Даже злость взяла — семья и дети, это замечательно, но до чего ж не вовремя!
Алексей поднимал престиж монархии и в этих землях, принимая послов от дальних племен и суля золотые горы. Не мешал ему в столь самодержавном деле. Этот круг вообще решили посветить напоминанию, кто в землях хозяин. Заодно спросить с губернаторов результаты. А так как результаты всегда будут ниже ожидаемых, даже если нас поразят процветанием, то логично следовали порицания и составления новых графиков.
У меня возникла другая проблема — как впихнуть людей и изымаемое в пользу других фортов оборудование в канонерку. Сюда банально столько не влезало. Даже с учетом, что мы оставляли крепости один катер, освобождая место, все одно — не лезло.
Канонерка напоминала индийский автобус моего времени — поверх палуб привязаны тюки, натянуты тенты, свисают сетки со скарбом. Жуткое дело.
Когда под башнями привязали стальные цилиндры камедевых печей, понял, что так дальше нельзя. Первый же шторм лишит нас массы невосполнимых вещей. Плюнули на недостающее и назначили отправление к Хайдагу на следующий день — большую часть «навесного» оборудования разгрузим в форте «Железный».
Идти вдоль побережья и проверять ситкхов уже не стали. Некогда. Срезали изгиб берега условной прямой в 1300 километров генерального курса. Проскочили ее за седмицу, несмотря на все еще благоприятную погоду. Сказывался перегруз канонерки.
2 октября входили в «Железную» бухту, салютуя виднеющемуся на берегу форту. Тут нам предстояло задержаться. Алексей собирался плотно общаться с вождями племен, а у меня стояла задача оценки руды. Без железа все наши дальнейшие движения немыслимы.
Только строить домну нам материалов не хватит. Решил пойти иным путем. Попробуем технологии прямого восстановления оксидов.
Вообще, придуманный комплекс еще ни разу не проверялся в деле. Технологии третьего поколения, считая от моего вмешательства. Во-первых, запускалась линия флотации, чего мы еще ни разу не пробовали. Что это за зверь? Увы, это вынужденная мера. Если руды в пустой породе мало, то переплавлять ее напрямую, смысла нет, будет один шлак. Надо обогатить породу. А как? Самый простой способ, поколоть камни, содержащие руду, на мелкие крупинки, посадить тысячу женщин, и они будут откладывать крупинку с рудой в одну сторону, без руды в другую. Получится обогащенная во много раз порода, которую уже можно плавить.
Понятно, что ручная переборка, это не метод для промышленного производства. И тут на помощь приходят законы воды, точнее, законы смачиваемости и поверхностного натяжения. Все, наверное, видели, как грязь в ванне, после мытья, всплывает на поверхность? А ведь грязь, во многих случаях, тяжелее воды, и должна утонуть.
Все дело в пене, пузырьках и поверхностном натяжении, не отпускающем захваченное. Далее, не вдаваясь в подробности, можно сказать, что помолотый в порошок камень с рудой, будет иметь крупинки с разной «цеплятельной», к пузырькам пены, способностью. За счет разных минералов, их составляющие. Если теперь порошок засыпать в чан с водой и пенообразователем, который нам дают газогенераторы как побочный продукт, а потом продуть бак воздухом, то всплывающие пузырьки будут захватывать крупинки породы с рудой. На поверхности образуется «грязная» пена, смахивая которую в отдельный бак, и просушивая — получаем обогащенное сырье. К сожалению, пузырьки захватывают порой и пустые крупинки, в результате обогатить руду до 100 % желаемого минерала — практически невозможно, всегда будет заметная доля пустой породы.
Полученный «концентрат» уже можно переплавлять обычным способом. Но попробуем и тут новую технологию. Мелкий порошок у нас уже есть, что мешает засыпать его в камедивые печи, греть и продувать через печь газ из газогенератора? Мелкие крупинки, газообразный водород и различные легкие соединения углерода, температура, градусов 900. Железо просто обязано восстановится из оксида!
Сами печи будут вращаться, как обычно. Внутрь еще можно железных шаров-измельчителей засыпать, чтоб порошок не спекался. Потом магнитом просто изъять из порошка железные крупицы и остальное сбросить во вторую восстановительную печь.
После трех этапов останется только пустая порода — ее можно попробовать использовать как камедь.