Чернов навел по телефону необходимые справки. Кривошеин действительно снимал помещение по указанному Сеней адресу, но в один прекрасный момент испарился, пропал, оставив своих подручных в большом недоумении.
– Поезжай-ка ты, Игорь, в этот самый «Гермес», – сказал мне Виктор, – а я попробую выяснить, куда пропал Кривошеин.
При первом же взгляде на суетящихся сотрудников фирмы, я без труда определил, что оказался на борту тонущего корабля. В ответ на мои вопросы все сотрудники, как один, делали большие глаза, разводили руками, демонстрируя и мимикой и жестами степень своей непричастности к разразившейся катастрофе. Под большим секретом, чуть ли не на ухо, мне сообщили, что Кривошеин взял где-то крупный кредит, но вроде бы не сумел вовремя расплатиться, что повлекло за собой крах неплохо развивающегося дела. А в общем-то, все эти секретари и референты, мелкая сошка гибнущей фирмы, ничего не знали.
– А мясо у нас действительно протухло, – подтвердил нервный молодой человек, принадлежащий к руководящему звену фирмы, на которого я наконец вышел после долгих блужданий по кабинетам.
Василий Цаплин, так звали нервного молодого человека, владел большим объемом информации, чем его растерявшиеся подчиненные. Быть может поэтому, встретил он меня настороженно.
– Мясо было из Саудовской Аравии?
– При чем тут Аравия? – удивился Цаплин. – Мясо было из Германии. Я сам ездил заключать договор. Очень выгодный был контракт. К сожалению у нас случились неприятности с холодильными установками. Пропало три тонны свинины.
– Неприятности с холодильными установками случились после исчезновения Кривошеина?
– Кажется, да, – поморщился от непростого вопроса Цаплин– А что?
– Ничего. Насколько я понимаю, у вас протухла не только свинина?
– И говядина тоже, – с готовностью начал перечислять Цаплин. – И птица. И колбасы попортились. Рыба. Много других продуктов.
– А чай и сахар подмокли, – дополнил я.
– Ну почему же, – смутился Цаплин. – С чаем пока все в порядке.
– А утилизацию свинины вы, случайно, не Сидорову поручили?
– По-моему, да. Вы знаете, тут у нас такое началось после исчезновения Кривошеина, что у меня голова кругом идет. Вы знаете сколько у нас претензий? Это какой-то кошмар.
Господину Цаплину я сочувствовал. Человек, судя по всему, был не только молодой, но и интеллигентный, рожденный летать в высях легального бизнеса, а не ползать ужом по нашей грешной земле, хорошо приспособленной только для крупных и мелких аферистов.
По словам менеджера-интеллектуала, финансовые претензии к компании во много раз превышали ее активы. Классическое банкротство, грубо говоря. И наш с Черновым финансовый иск к компании «Гермес» за поставленную кафе «Синяя птица» тухлую свинину если и будет когда-то удовлетворен, то разве что процентов на пять от запрашиваемой суммы. Если честно, то меня такая перспектива устроить не могла. Господин Цаплин готов был войти в мое положение, но, увы, не обладал средствами, дабы удовлетворить мои претензии.
Минут пять мы с господином Цаплиным молчали, сочувственно глядя друг на друга. У менеджера на лбу выступили крупные капли пота. Похоже, он осознавал степень риска. В конце концов, обиженные «Гермесом» люди могут, наплевав на судебную волокиту, взять за жабры расторопных менеджеров компании, у которых рыльце явно было в пуху.
– Хотите выгодную сделку, – предложил я. – Мы снимаем свои претензии к вашей компании, а вы взамен даете мне адрес экспедитора Сидорова.
– Вообще-то я не имею права разглашать конфиденциальную информацию, – задумчиво проговорил Цаплин. Хотя, с другой стороны, адрес сотрудника не является коммерческой тайной.
– Это уж как пить дать, – охотно подтвердил я.
– Конечно, если бы вы были представителем правоохранительных органов, то вопрос бы решился сразу. К сожалению, вы лицо частное. Во всяком случае принадлежите к незарегистрированной структуре.
Намек со стороны Цаплина был более чем прозрачный. Грубо говоря, меня заподозрили в принадлежности к бандгруппе, нанятой для взыскания долгов с хитроумного продавца. В этой связи менеджера мучила совесть. Чего доброго, я мог изуродовать Сидорова или того хуже – пришить, а господина Цаплина замучили бы потом правоохранительные органы, обвиняя в соучастии. Но и отказать представителю незарегистрированной структуры тоже было нельзя, ибо в этом случае гнев обманутых шустрым Сидоровым людей мог обрушиться на самого Цаплина.
– Вы, как я понимаю, в доле, – доверительно наклонился я к застенчивому менеджеру.
Господин Цаплин вздрогнул и порозовел. Было бы странно, если бы его обнесли на этом празднике жизни. В конце концов, бланки были у него, печати тоже у него. Так же как и ключи от складов.
– Вы ведь специально вырубили холодильные установки, – сказал я. – Дабы получить легальную возможность для списания большой партии товара. Акт порчи вы уже составили, с привлечением чиновников из зарегистрированных структур, я ведь прав, господин менеджер? А чего стесняться-то. Кривошеин сбежал, и товар теперь как бы ничейный.
– Хорошо, я дам вам адрес Сидорова, – сказал Цаплин, аккуратно смахивая платочком пот со лба.
Судя по всему, подобного рода авантюры были для него еще в новинку. И согласился он участвовать в афере не иначе как под давлением обстоятельств и по наущению охочих до чужого добра коллег. Но, как говорится, лиха беда начало.
– Мы не собирались реализовывать тухлую свинину, уверяю вас. Речь шла о качественном мясе, которое только по документам числилось как протухшее. Это Сидоров что-то напутал.
– Ну так с Сидорова и будет спрос, – обрадовал я менеджера. – Давайте адрес.
Копаться в подпольных махинациях сотрудников фирмы «Гермес» я не собирался. В конце концов, для этого у нас имеются правоохранительные органы. Меня интересовали лишь деньги, уплаченные Сеней Шергуновым за тухлую свинину.
На всякий случай я связался с Черновым и выяснил, что мои предположения относительно исчезнувшего бизнесмена оказались правильными. К господину Кривошееву у правоохранительных органов накопились большие претензии, и он счел за благо не дразнить гусей и тихо ретироваться за границу. Пересидеть на Канарских островах поднявшуюся вокруг его славных дел бучу.
– С Кривошеиным все ясно, – заключил Чернов. – Ты мне Сидорова подавай.
Господин Сидоров внешне вполне соответствовал своей громкой фамилии, в том смысле, что вполне мог быть и Ивановым, и Петровым. Это был среднестатистической внешности гражданин, абсолютно ничем не примечательный, ну разве что большими ушами, локаторами торчавшими из-под засаленных волос. Точно таким мне Шергунов его и описал: то бишь, среднего роста, среднего телосложения и среднего ума. Идеальный набор качеств для мелкого мошенника, главное достоинство которого безликость.
– Вы Сидоров? – грозно надвинулся я на открывшего мне дверь квартиры человека.
– Э… – начал было экспедитор.
– ФСБ, – грозно оборвал я его. – Капитан Веселов. Пройдемте, гражданин.
Сидоров, видимо, собирался куда-то идти, во всяком случае, был уже в куртке, а вязаную шапочку держал в руках. Натянуть ее на голову он так и не осмелился. Закрыл дверь родной квартиры и покорно пошел рядом. Как показывает мой немалый опыт, в общении с мошенниками нужно брать верный тон. Им следует сразу показать, что козырный туз в вашем рукаве. В противном случае вы запутаетесь в их вранье и потеряете не только время, но и душевное равновесие.
– Я все-таки не понимаю, – робко начал Сидоров, садясь ко мне в машину, – при чем здесь ФСБ? Я же ничего такого не совершал.
– Вам объяснят, – холодно бросил я.
Разумеется, Сидоров очень хорошо понимал, что не свят. И будя я представителем милиции или прокуратуры, он знал бы как себя со мной вести. Но то, что свинским вопросом заинтересуется ФСБ, ему и в голову не приходило. Неожиданный оборот событий выбил Сидорова, человека неглупого и уж наверняка хитроватого, из колеи настолько, что он даже не рискнул потребовать у меня документы. Впрочем, я бы ему эти документы не показал: во-первых, их у меня нет, а во-вторых, что это за офицер ФСБ, который станет трясти корочками перед каким-то Сидоровым.
– А куда вы меня привезли? – забеспокоился экспедитор, ожидавший, видимо, увидеть солидную вывеску на не менее солидном здании и не обнаруживший ни того, ни другого.
– Конспиративная квартира, – бросил я ему небрежно. – Идите, гражданин.
Может быть, в какой-нибудь другой стране слово «гражданин» и имеет высокий смысл, но у нас подобное обращение наделенного властью лица обещает как минимум большие неприятности, а как максимум небо в крупную клетку. Были у нас и более скорбные для «граждан» времена, но о них мы пока вспоминать не будем. Грозное обращение-предупреждение возымело на Сидорова свое обычное действие, экспедитор обмяк душой и в Черновский офис входил уже на полусогнутых.
– Товарищ полковник, – рявкнул я с порога. – Террорист задержан и доставлен.
Сеня Шергунов, сидевший на моем любимом стуле у окна, растерянно охнул, зато произведенный мною в полковники Чернов даже глазом не моргнул, сходу включаясь в игру. Что значит боец невидимого фронта с большим стажем полуподпольной работы.
– Садитесь, подследственный, – небрежно бросил он через губу и брезгливо глянул на Сидорова.
Потерявший сомнительный статус «гражданина» и переведенный неведомым полковником в совершенно бесперспективный ранг «подследственного», жуликоватый экспедитор рухнул на подставленный мною стул
– Родиной торгуешь, паразит?! – зыркнул на «подследственного» страшным темным глазом «полковник» Чернов.
– Никак нет, – отозвался деревянным голосом враз побелевший Сидоров. – Тока мясом. Вот и товарищ подтвердит.
– С товарищем разберемся, – произнес Чернов таким голосом, что плохо стало не только экспедитору-прохвосту, но и ни в чем не повинному Сене Шергунову. – Имя резидента? Ты на кого работаешь, гад?
Сидоров в беспамятстве надел было на голову вязанную шапочку, но тут же быстро ее снял. Судя по всему, у него разбегались мысли, и все попытки их удержать, выглядели жалко и неубедительно.