[1930, январь, 17]
Многоуважаемый Эрик Федорович.
Благодарю Вас за внимание постоянное к нам, выразившееся в помещении, между прочим, статьи в «Красной панораме», снабженной портретом Рериха моей работы, а также двумя репродукциями его картин, как раз теми, которые были выбраны для книги Марией Никифоровной. Как приятно, что ваши вкусы совпали.
Нашим издательством еще в декабре были переведены Вам деньги, 27 долларов 50 сен[тов], считая перевод, и о получении Вами этих денег мы еще не имеем от Вас известий. Кроме того, вчера хозяин газеты И. Китин показывал мне чек на Ваше имя от «Русского голоса» в пять долларов за перепечатанный газетой Ваш матерьял о Врубеле.
Китин Вам также, видимо, сообщил о том, что «Русский голос» как заграничное издание располагает вследствие отсутствия конвенции Америки с СССР неограниченно перепечатывать любые матерьялы из советских журналов и книг, что не влечет, само собой разумеется, ни к каким расходам, хлопотам или даже переговорам.
Кроме того, рабочая колония местная, состоящая главным образом из мелких собственников, уроженцев России, бежавших от царских наборов перед Великой войной, мало интересуются вопросами культуры, погрязая неизменно в материалистических гонках за наживой и обогащением. В одном Нью-Йорке около трехсот тысяч таких колонистов, а между тем русские газеты в общей сложности не имеют тиража и до тридцати-сорока тысяч. Десять человек читают, видимо, одну и ту же газету (номер).
Хозяева газеты, поддерживая строго советскую линию издательства, заботятся о сохранении устойчивости матерьяльного базиса существования издательства, что при необычайной местной дорогостоимости каждого предприятия в Америке является не столь легким делом. Доходы и экономия – вот принципы здешних предприятий.
У меня имеется копия Вашей другой статьи, которая будет выслана Вам в скором времени.
Огромное спасибо Вам за присылку книг по искусству. О Ваших стихах я дам отзыв в «Русском голосе». Трогательно, изящно миниатюрное издание, храню книжечку в моей библиотечке, и она вызывает восхищение у моих знакомых. Еще не видал одной дамы, мисс Катерины Драйер, которая, вероятно, воспламенится прекрасной книгой Чернихова. Относительно Головина, то я боюсь, что он в Америке совершенно неизвестен, впрочем, при ближайшем свидании с Николаем Константиновичем Рерихом я посоветуюсь с ним по этому поводу. О результатах сообщу Вам ближайше.
В настоящее время мы закончили составление брошюры об энтелехизме и к февралю, наверное, отправим ее Вам. В феврале месяце будет напечатана другая брошюра к 20-летию футуризма, где будут помещены тридцать репродукций с моих картин. Все это будет направлено Вам. Хотя я Вас никогда не имел удовольствия знать лично, но в Вас мы чувствуем большого эстета, способного ценить бескорыстное служение красоте. Я, по своей природе, признавая творчество свободным, великий свободолюб, сам имею право творить как хочу и у других моих друзей этого права не отымаю. Стараюсь быть терпимым ко вкусам эстетическим, пусть они не схожи с моими. Так было бы скучно, если бы искусство[было] одинаково остриженное под одну скобку.
Большая просьба собрать для нас список картин моих, находящихся в Ленинграде, где и сколько имеется холстов и какие. Нечего и говорить, что желательно иметь каталоги тех музеев или выставок, на коих картины были выставлены или выставлены в настоящее время. Я ничего не знаю об этом, и у меня нет ни одного каталога. Так как моих произведений подобного рода в Ленинграде, видимо, один-два и обчелся, то безмерно желательно иметь с них по три фотографии с каждой, напишите, сколько это будет стоить, и я немедленно вышлю Вам для приведения этого гениального плана необходимые червонцы. Если же при всем этом будет приложена и Ваша заметка «Картины Давида Бурлюка или Бурлюков в Ленинграде», то наше издательство такую брошюру мечтает отпечатать. Как подвигается дело с рукописью о картинах Рериха в музеях СССР?
Примите товарищеский привет из страны доллара. Жму Вашу руку.
Давид Бурлюк.
Привет от Марии Никифоровны Вам и В[ашей] супруге.
1930, февраля, 12
Дорогой Эрик Федорович.
Благодарю Вас за фотографии, мне они доставили большое удовольствие. И письмо, написанное в старинном стиле. А рядом с Вами сидит Ваш сын Ежик, что когда-то «И было исправлено на Е».
Я буду видеть Рериха на следующей неделе и передам ему любезно Вами присланную обложку одной из его книг. Фотографии с своих картин он имеет почти все, хотелось бы иметь снятыми залы, где висят его работы.
Я согласен с проектом Вашей книги о Рерихе. Фотографию с портрета Головина Николай Константинович имеет, и мы поместим ее в Вашу книгу. Я писал с него портрет маслом в сентябре 1929 года, но не знаю, согласен ли он будет на помещение его в книгу о нем. Я не сказал бы, что работа моя, так внимательно написанная (2 недели), заставляла бы думать, как отображение мое, каким я его себе представляю. Но мне не важно помещение этого портрета, с него уже есть клише, и он не воспроизведен в «Энтелехизме» только потому, что типография просила слишком большую прибавку за репродукции (30) с моих картин, и Мария Никифоровна решила печатать новую книгу. «Энтелехизм» вышел без репродукций, он будет готов завтра. В нем туча моих стихов, написанных на пыльных улицах Нью-Йорка. Хотелось, чтобы часть из них нравилась Вам. Ваша статья о портретах Горького, как я писал уже, будет отпечатана в нашей новой книге «Современность». А может, сборник будет носить и другое название, там будут отпечатаны стихи Сельвинского, Саянова, Поступальского и других. Петникова.
Отчет о книге Чернихова я дам в «Русском голосе», но не ранее, как после 20 февраля, с выдержками, и статью пошлю Вам. Об английской рецензии скажу. Английскую статью также достану. Мисс Драйер уехала в это воскресенье в Европу, а она только и могла бы понять ценность этого художественного труда, и, кроме того, она, если бы ей понравилось, могла бы напечатать книгу в переводе. Но говорят (как всякая мильонерша), у нее изменился вкус, и ее увлечение сегодняшним днем музыканты и танцовщицы.
Маруся приготовила для Вас две моих акварели, но велики, надо обрезать паспарту, и тогда можно отправить по почте. Рисунок я сделаю с удовольствием. Что-нибудь японское, живя в стране шума волн и капризного письма стоячего локтя руки с прямой кистью, я увлекался тушью. Сегодня рождение Линкольна и в гай – нет занятий. Мои сыновья Додик и Никиша уехали на (остров) Стэйтен кататься на коньках. Это по-русски на верст 45, не менее.
Нежный привет от меня и Марии Никифоровны.
David Burliuk.
Р. S. Спасибо за Ваши 2 открытки и 2 письма. Рад, что получили доллары. В марте высылаю 22 дол[лара] 50 сент[ов] еще. Спасибо за книги. Это большая радость.
1930, марта, 6
Дорогой Эрик Федорович.
Статья о Врубеле прошла в газете «Русский голос». Давно, когда ее набирали с Вашей рукописи, я в типографии просил сохранить оригинал, и потому Вы получили матерьял обратно. Чек, выписанный на Ваше имя за статью, я видел в руках одного из хозяев газеты, я думаю, что он задержался в дороге. Статья «О Новгороде» набрана и пойдет в одно из ближайших воскресений. Я имею сейчас выставку самостоятельную в галерее магазина (миллионная фирма) Мэси. 21 работа, каталог посылаю Вам. И на «Индепенденс» выставил холст 2 на полторы сажени «День и Ночь». Объяснение этой работы посылаю тоже. «Ночь» была написана два года тому назад, и ее репродукцию Вы найдете в «Русискусстве». Пресса отметила крикливым шумом мою работу.
Я этого и хотел на «независимых» 5000 картин и выделиться среди… Я пошлю Вам каталог этого общества, но в репродукциях «вещи не так плохи, как в оригиналах», говорит Маруся. Джон Слоон – председатель этого общества, и не так давно, в то время (3 года) его коллекция городских работ была приобретена за 52 тысячи долларов. Он хороший жанрист и человек.
Я жду очень Вашей статьи и фото моих (статья о Бурлюке), потому что Мария Никифоровна будет печатать альбом моих последних работ (не менее сорока), и там мы поместим ее как предисловие моего творчества. «Энтелехизм», я думаю, уже получен Вами, напишите, как понравилась эта книга… Она отняла много внимания, и я стихами… доволен.
Скоро увижу Рериха и расскажу ему о ходе книги. Благодарю Вас за фотографирование моих картин, я Вам немедля вышлю Ваши расходы.
Жму руки. Дав. Бур. Получили ли 2 акварели, презент? Скоро напишу. Ваш опять. Д. Д. Б.
Дорогой Эрик Федорович!
Вашу библиографию о Рерихе получили. Четвертого апреля, за два дня до этого, имел свидание с Николаем Константиновичем. Он уехал в Индию, и перед отъездом в музее он инструктировал Зинаиду Григорьевну Лихтман, своего личного секретаря, здесь по получении от Вас книги немедленно приступить к печатанию ее. Николай Константинович просил передать Вам его лучшие пожелания и благодарность за Вашу работу о нем. Деньги, 22 доллара 50 сентов, числятся за Вами на нашем текущем счету и в мае месяце будут нами переведены в ваш адрес. Управившись немного с текущими делами, я вышлю Вам также экслибрис. Мне будет приятно, что среди богатейшей коллекции Вашей будет у Вас и мой первый опыт на этом поприще. Я очень доволен, что акварели Вам пришлись по вкусу. Напишите, что из моих вещей Вы хотели бы иметь: картину в трех измерениях, долбленое дерево, абстрактные вещи или образец импрессионистической живописи маслом. Интересуют ли Вас карандашные рисунки, этюды, эскизы.
Не могу даже и ремингтоном изобразить, описать радость при Вашем сообщении, что Вы пишете обо мне статью. Я всегда мечтал об этом, и суждено сбыться моим «дримам», английское слово «дрим» – сновидение по-русски живет под паспортом сонливости, дремы, дремучего леса.
Ваши расходы по фотографированию вещей, что для нас очень важно, будут Вам возмещены. Здесь теперь мы подготовляем, сделано пятьдесят клише с картин моих, как исполненных здесь, так и в музеях Советского Союза находящихся, оттуда мы уже получили первую партию фотографических снимков. Было приятно видеть работы, написанные пятнадцать лет тому назад. Рерих в Америку вернется через год. Я из Америки посылал две своих картины в Токио, и они были выставлены на «Никакай», одна картина воспроизведена в прекрасном ихнем каталоге «Никва». На всякий случай посылае