Убедившись, что все в силе, что ни у кого из немногочисленных лиц планы не изменились, никто не струсил, Максим с Валерией предложили всем собраться после школы в пиццерии. Там одноклассники и расселись за одним столом.
Валерия по цепочке обвела всех многозначительным взглядом, словно бы закрепляя временный, во всем мире нужный и понятный только этой микрогруппе союз. За исключением ее и бойфренда, за столом находились: Марина, та самая подруга Валерии; Антон, высокий субтильный юноша, почитающий рок– и метал-музыку в самых разнообразных ее субжанрах и, как он сам выразился, обожающий «все это мрачное дьявольское дерьмо», поэтому согласился на вечеринку без колебаний; Наташа, среднего роста худенькая бунтарка с пирсингом-симметрией на нижней губе, покрашенными в бездонный черный цвет волосами и выделенной цветом вишни челкой – идеально, как подметила затейщица, вписалась бы в хэллоуинскую обстановку; Игнатий – простой, но очень общительный, дружелюбный и в целом довольно позитивный белокурый паренек, который принял предложение просто потому, что «такого рода тусовки, да еще за чужой счет, – это всегда здорово!»; Арсений – немногим ниже Антона пухляк, года два как уже гордо величающий себя панком, не смог отказаться от возможности развлечься и похулиганить на Хэллоуин в компании давно знакомых ребят, потому как «давно, черт возьми, мечтал о таком»; и, наконец, Лиза, та самая Лиза, с которой Максим практически перестал общаться, но именно он рассказал ей о возможности присоединиться к ним вечером предстоящего понедельника, на что она не посмела ответить «нет».
На самом деле, изначально почти двадцати пяти ребятам выпала честь получить приглашение от двух самых богатых подростков если не во всем городе и области, то как минимум в школе. Около половины отказались сразу же, часть из оставшихся – отсеялись под разными предлогами. И в конечном итоге собралось всего менее десятка ребят, включая и самих зачинщиков.
– Итак, нас всего восемь, – начала Валерия, держа руки со сцепленными замком пальцами на столе, когда все удобно расположились на стульях и, вдоволь накривлявшись друг перед другом, теперь смотрели прямо на нее. – Если вдруг кто-то из вас до сих пор не уверен на сто процентов в том, что придет – точно придет – на вечеринку, лучше скажите об этом прямо сейчас. – Она выдержала небольшую паузу. – Мы с Максимом завтра с утра будем затариваться, помимо всего прочего, вкусностями. В том числе алкоголем. – Улыбнулась. Встретив одобрительные улыбки и смешки, продолжила. – Раз уж нас соберется восьмеро, то на восьмерых мы и будем рассчитывать. И если вдруг кто-то из вас послезавтра не придет, не предупредив – ну, там, у кого-то вдруг температура поднялась, легкое отказало, четвероюродная прабабушка из Таиланда скончалась, – пеняйте на себя. Этому кому-то придется из собственного кармана возвращать все затраченные на него деньги. Потому что, при всех наших с Максимом финансовых возможностях, мы не можем себе позволить просто взять и выбросить на ветер даже маленькую сумму, а съедать и выпивать лишнее – если выпивка в таких случаях вообще может быть лишней, – так в нас, кто там будет, все может не влезть. И вообще подводить друг друга как-то нехорошо. – Пауза. – Ну, так что?
Деловито улыбаясь, она ждала, кто же первым намочит штанишки и, притупившись в пол, покинет пиццерию, но все молчали. А потом Арсений произнес:
– Не знаю, кому как, но лично мне не хочется подставлять своих родаков, чтобы они заложили свою квартиру для того, чтобы расплатиться за хавчик, который еще и не достанется мне самому.
Все засмеялись. И все приглашенные были солидарны с ним.
– Желаете сделать заказ? – любезно поинтересовался тот же сотрудник забегаловки, который обслуживал Максима и Валерию в начале сентября, – они узнали его по скошенному подбородку и приметному длинному и глубокому шраму, диагональю пересекающему переносицу.
– Восемь порций фруктового мороженого – по два стограммовых шарика на каждую – и столько же чашек горячего шоколада, – наобум сделал заказ Максим.
– Угу, – кивнул официант (он же и бармен, и уборщик, и наверняка грузчик – как и принято в такого рода малых заведениях небольших населенных пунктов), записывая продиктованный заказ в блокнот, определенно довольный его столь невеликим разнообразием. – Скоро будет готово. – И спешно удалился.
– Не беспокойтесь, это за мой счет, – поспешил успокоить всех Максим.
– Разве ты не боишься, что из-за мороженого я могу заболеть? – поддразнила его Валерия.
– Не успеешь. Согреешься горячим шоколадом, – не растерялся он.
Наташа вынула из кармана повешенной на спинку стула куртки тканевый носовой платок, повернулась к ребятам спиной и по-тихому высморкалась, стараясь не привлекать к себе внимания.
– Я ненадолго, – промямлил Антон, поднимаясь из-за стола.
– Кажется, у кого-то дамбу прорывает? – не удержался от дружеского подкола Арсений.
– Спасибо, что озвучил это, – ответил, по-глупому улыбаясь, Антон сквозь стиснутые зубы.
– Обращайся.
– Кстати! – Игнатий повернулся к Валерии и Максиму и, пока говорил, переводил взгляд то на нее, то на него. – Я позавчера съездил к дому, где мы тусоваться будем. Домяра – круть! Отличное место для веселья в такой праздник. Очень подходящее. Серьезно. – Он поднял кверху большой палец. – Но я почему-то не знал о нем. Как вы его нашли?
– А ты не пробовал гулять за пределами своего двора? – шутливым тоном спросила Марина.
– Точно! – шлепнул он себя ладонью по лбу, поддерживая шутку. Хотя не понял, в действительности она по-приятельски пошутила или же на свой манер посмеялась над ним? Однако на всякий случай, чтобы не спровоцировать на пустом месте конфликт и не выставить себя легкоранимым сопляком, из которого остальные впоследствии сделают грушу для битья, продолжил держаться на плаву. – Так вот почему я могу так легко заблудиться, даже если меня отправляют в продуктовый магазин через дорогу!
Немного обождав, когда смеющиеся утихнут, Валерия дала ответ на вопрос Игнатия:
– Мы с Максимом часто прогуливаемся часами напролет по городу и уже давненько заприметили тот дом. Когда разведки ради впервые в него зашли, нам обоим стало немного не по себе. Там в прихожей на стене висела картина с какой-то женщиной. Причем сама картина покосилась – наверное, рама соскользнула с одного гвоздя или сам гвоздь упал. В полутьме это выглядело жутко. И у женщины на картине, этой… как ее? – обратилась она за помощью к бойфренду.
– Кажется, это была Мона Лиза, – ответил Максим, отчетливо видя в памяти эту покрытую слоем пыли репродукцию, которая в просачивающихся сквозь щели между криво приколоченных поверх оконной рамы досок лучах заходящего солнца смотрелась и завораживающе, и зловеще. Будто бы нарисованная женщина, даже оставшись без глаз, наблюдала за каждым их движением, давая понять, что дом под ее бдительной защитой и в любой момент она готова наслать крупные неприятности на любого, кто позволит хоть сколько-нибудь навредить ему.
– Да, кажется, именно она была на картине. И у нее, этой Моны Лизы, не было глаз. То есть кто-то проделал дыры в тех местах, где у нее должны быть зрачки, только сначала маркером или чем-то другим исполосовал глаза. Это правда выглядело жутко. А еще в том доме очень большой зал. – Она размашисто развела руки в стороны. – И темный.
– Очень темный, – подтвердил Максим.
– Окна в зале, в отличие от прихожей, там заколочены плотно. Так что, чтобы хоть что-то разглядеть, нам пришлось включить фонарики на телефонах.
– А еще из зала две двери ведут в другие комнаты. Вернее, одна из них ведет в другую комнату, а что за второй – кто ее знает, лично нам посмотреть не удалось, потому что дверь была заколоченной. Возможно, за ней – груда хлама и мусора. Или проломленный пол.
Чем больше они делились впечатлениями о внутренностях заброшенного дома, тем более завороженно ребята их слушали. Отличный прием, чтобы подогреть их интерес и не растерять в пути – на случай, если кого-то уже начинают одолевать сомнения в том, что пара подготовилась как следует. И можно было не бояться, что кто-то испугается и сбежит – остались те, кто именно этого всего и ждет.
Валерия переняла эстафету рассказчика:
– Еще там есть лестница, ведущая наверх. Широкая, деревянная, с мощными перилами. Кажется, одна ступенька на ней отсутствовала, но в целом выглядела она довольно прочной. Выглядела. А какая она на деле – не знаем, мы не поднимались наверх. Хотим уже вместе со всеми вами обследовать верхний этаж, пусть его содержимое станет и для нас сюрпризом.
– Во-во. Да и мало ли что – большой группой всяко безопаснее, чем вдвоем. А вообще, нам сразу пришло в голову, что этот домина мог бы стать отличной декорацией для фильмов ужасов.
За стол вернулся Антон и молча присоединился к слушателям, стараясь вникнуть в суть разговора.
– В общем, вы сразу поняли, что именно там можно оторваться на Хэллоуин? – спросила Лиза.
– Нет, не сразу, – призналась Валерия. – В эту двухэтажную громадину мы проникли еще несколько месяцев назад. А идея повеселиться в нем посетила меня с полмесяца назад. Мне захотелось чего-то необычного – необычного по крайней мере для нашего городка. И я подумала, что, наверное, было бы неплохо немного подурачиться в канун Дня всех святых с теми, с кем мы навсегда разойдемся уже менее чем через год. Максим поддержал мою затею. Так ведь?
– А то!
Они возбужденно переглянулись, словно запланировали преступление века и заранее были уверены в том, что непременно сорвут большой куш.
К ним вернулся официант и, освобождая удерживаемый одной рукой поднос, перед каждым из сидящих за столом поставил по невысокому фужеру с мороженым.
– Бр-р-р! – передернуло Марину, когда перед ней возникла порция из двух съедобных, нежно-розового и желтого, снежков. – Мороженое под рассказ о стремном заброшенном доме, где нам предстоит побывать в хэллоуинскую ночь…