[43], и „Стандард ойл“ просто свяжут тебя по рукам и ногам предписаниями, судебными исками, обвинениями в нарушении авторских прав и я не знаю чем еще. Но ты сам говорил мне, что ты можешь отдать эту штуку лучшей исследовательской группе, какую только может собрать „Дженерал атомикс“, и все равно они ни черта в ней не поймут: в лучшем случае она у них расплавится, а в худшем – разорвет их на куски. Ты сам так говорил. Это правда?
– Конечно! Ведь они же не знают, как я вставил туда…
– Тсс! Я не хочу этого знать. У стен есть уши. Мы не станем никому ничего объявлять или заявлять – мы просто начнем производство. Где сейчас самая дешевая энергия?»
Автор «Скандалов» очень откровенно напирал на «жестокую, бессердечную монополию», установленную комплексом «Шипстоун» и ударившую по нуждам «всех простых людей». Честно говоря, я лично с этим не согласна. То, что было дорогостоящим и лимитированным, Дэниел Шипстоун и его компании умудрились сделать дешевым и абсолютно доступным в любом количестве. По-вашему, это «жестоко»? «Бессердечно»?
У компаний комплекса «Шипстоун» нет никакой монополии на энергию. Им не принадлежат ни уголь, ни нефть, ни урановые разработки, ни водные ресурсы. Они арендуют большие пространства пустынных земель, но… Гораздо больше пустынных земель остаются неиспользованными, чем те, что находятся в распоряжении «Шипстоуна». Что касается космического пространства, то там вообще невозможно перехватить хотя бы один процент солнечной энергии от той, что неизбежно теряется внутри орбиты Луны, невозможно даже одну миллионную процента – проверьте арифметику сами, иначе вы никогда не поверите в результат.
Так в чем же их преступление?
У обвинения два пункта:
1. Компании «Шипстоун» виновны в том, что они предоставляют энергию всему человечеству по ценам более низким, чем у их конкурентов.
2. Они подло и недемократично отказываются делиться своим промышленным секретом последней стадии сборки «шипстоунов».
Это последнее, с точки зрения многих людей, является преступлением, караемым смертной казнью. Мой терминал откопал множество материалов с первых полос под заголовками типа: «Право людей знать…», «Наглость гигантских монополий…» – и тому подобных проявлений Праведного Гнева. Комплекс «Шипстоун», конечно, громаден, тут возразить нечего – ведь он снабжает миллиарды людей дешевой энергией, в которой эти миллиарды с каждым годом нуждаются все больше и больше. Но это никакая не монополия, поскольку им фактически не принадлежит ни один из видов энергии, они просто упаковывают энергию и доставляют ее туда, где в ней нуждаются. Миллиарды их покупателей могут обанкротить весь комплекс «Шипстоун» буквально за одну ночь, возвратясь к прежним дням, то есть начав сжигать уголь, леса, нефть, «сжигать» уран, распределяя энергию по континентам с помощью алюминиевых или медных проводов, а также длиннющими составами вагонов с углем и караванами танкеров с нефтью. Но никто, судя по информации на моем терминале, не желает возвращаться в старые недобрые времена, когда весь пейзаж на планете был разными способами изуродован, воздух был наполнен вонью, канцерогенами и сажей, невежественные толпы боялись ядерной энергии, как чумы, а любая энергия была дорогой и дефицитной. Нет, никто не хочет возвращаться к древним технологиям, даже самые яростные противники «Шипстоуна» нуждаются в дешевой и доступной энергии, но… Они просто хотят, чтобы все компании «Шипстоун» при этом как-нибудь незаметно исчезли.
«Люди имеют право знать» – право людей знать что? Дэниел Шипстоун, вооружившись глубокими знаниями высшей математики и физики, закрылся у себя в подвале на семь голодных, тяжких лет и своим умом дошел до такого аспекта одного из законов природы, который позволил ему создать «шипстоун». Любой из людей, «имеющих право знать», волен поступить точно так же – ведь Дэниел даже не запатентовал свой агрегат. Законы природы доступны всем, включая искусанных блохами, скорчившихся от холода неандертальцев. Таким образом, в данном случае беда тех, кто «имеет право знать», схожа с проблемой того, кто имеет «право» стать пианистом и давать сольные концерты, но при этом никак не желает учиться играть на фортепьяно. Впрочем, возможно, я сужу обо всем этом предвзято, поскольку никогда не была человеком и не имела никаких прав.
Независимо от того, предпочитаете ли вы слащавенькую версию компании или «Скандалы», основные факты о Дэниеле Шипстоуне и всем комплексе «Шипстоун» хорошо известны и совершенно бесспорны. Меня удивило (шокировало, если быть точной) то, что я выяснила, когда начала копаться в вопросах собственности, управления и руководства.
Первый шок я испытала, взглянув на распечатку основного списка компаний, входящих в комплекс «Шипстоун», но не имевших слова «Шипстоун» в своих названиях. Что я увидела? Если вы хотите выпить стаканчик кока-колы, вам приходится иметь дело… Правильно – с «Шипстоуном»!
Жан когда-то сказал мне, что за уничтожением Акапулько стояли «Межпланетные». Это что же, значит, часть комплекса, основанного Дэниелем Шипстоуном, то есть его доверенные лица – велели уничтожить четверть миллиона ни в чем не повинных людей? И это те самые люди, которые управляют лучшей в мире больницей и школой для детей-инвалидов? А «Сирз-Монтгомери»? Черт, да у меня самой есть акции «Сирз-Монтгомери» – значит, и на мне лежит доля вины за уничтожение Акапулько?
Я запрограммировала машину показать совмещения должностей в советах директоров внутри комплекса «Шипстоун», а затем – в каких внешних компаниях занимают директорские посты руководители компаний «Шипстоун». Результаты были настолько потрясающими, что я запросила у компьютера список владельцев голосующих акций всех компаний «Шипстоун» с пакетами от одного процента акций и выше. Три дня я изучала, сортировала и перестраивала всеми способами огромный массив данных, полученных в ответ на мои запросы. Затем я записала сделанные мною выводы:
1. Комплекс «Шипстоун» является одной компанией и лишь выглядит как двадцать восемь отдельных организаций.
2. В собственности директоров и держателей акций комплекса «Шипстоун» находится (или держится ими под контролем) практически все, что представляет какое-то значение во всех главных территориальных государствах Солнечной системы.
3. «Шипстоун», вероятно, является всепланетным, а может, и всесистемным правительством или правителем. Я не могу утверждать, действует ли «Шипстоун» в качестве такового, поскольку контроль за подобными действиями «Шипстоуну» пришлось бы (или приходится) осуществлять через корпорации, официально не входящие в империю «Шипстоун».
Это все меня здорово напугало.
Заметив кое-что, связанное с одной из компаний «Шипстоун» («Морган Ассошиэйтс»), я принялась копаться в кредитных компаниях и банках. Я ничуть не удивилась, а лишь еще больше расстроилась, когда выяснила, что компания, предоставившая мне кредит «Мастеркард» Калифорнии, была на самом деле одновременно и той, которая обеспечивала этот кредит «Церера и Южная Африка аксептанс», то же самое относилось к «Мэйпл лиф», «Виза», «Квебекский кредит» и всех прочих. Это не новость, финансовые теоретики рассуждали об этом с тех пор, как я себя помню, но меня поразило, когда я увидела все это, подробно расписанное в виде совмещения должностей в советах директоров и совместного владения собственностью.
Неожиданно для себя самой, по какому-то безотчетному импульсу, я вдруг задала вопрос компьютеру: «Кто твой владелец?»
В ответ загорелась надпись: «Нулевая программа».
Я перефразировала вопрос, подогнав его под язык компьютера, – дело в том, что компьютер, стоящий за моим терминалом, был очень умен и как правило «прощал» многие чисто человеческие обращения и формулировки. Обычно он вообще не обращал внимания на неформальные запросы и быстро «переваривал» их, но… Есть пределы в языке, за которые машина зайти не может, и подобный вопрос неизбежно потребовал семантического уточнения.
Вновь тот же ответ: «Нулевая программа».
Я решила действовать не так прямолинейно и сформулировала вопрос в самом строгом соответствии с компьютерным языком, компьютерной грамматикой и компьютерным протоколом: «Кто является собственником сети обработки информации, которая имеет терминалы по всей Британской Канаде?»
Высветился ответ, несколько раз поморгал и исчез… Причем исчез он без моей команды. Ответ был прост: «Требуемая информация в блоках моей памяти отсутствует».
Это меня напугало. Я все бросила, пошла купаться и выбрала себе партнера на предстоящую ночь, не дожидаясь, пока кто-нибудь сам не предложит разделить с ним койку. Я не была сексуально суперозабочена, скорее суперодинока – мне жутко захотелось ощутить рядом с собой теплое, живое человеческое тело, которое «защитило» бы меня от вооруженной интеллектом машины, отказывающейся сказать, кто (или что) за ней стоит.
На следующий день за завтраком мне передали приказ Босса – явиться к нему в десять ноль-ноль. Я удивилась, потому что, на мой взгляд, прошло явно недостаточно времени для выполнения последних заданий: комплекс «Шипстоун» и признаки болезни цивилизации. Однако, когда я вошла к Боссу, он сразу вручил мне письмо в старомодном конверте с выведенным на нем адресом. Я узнала его моментально, поскольку сама посылала – Жанет и Жану. Удивило меня то, что письмо оказалось у Босса, ведь обратный адрес на нем был фальшивым. Я всмотрелась в конверт и увидела, что письмо было переадресовано адвокатской конторе в Сан-Хосе, той самой, через которую я в экстренных случаях могла связаться с Боссом.
– Чудеса какие.
– Ты можешь вернуть его мне, – сказал Босс, – и я перешлю его капитану Тормею, когда выясню, где он находится.
– Когда вы выясните, где находятся Тормеи, я напишу совсем другое письмо. Это было написано для отвода глаз.
– Это заметно.
– Вы что, прочли его? – (Это хамство, Босс!)
– Я читаю все, что адресовано капитану Тормею и его жене… И доктору Перро. По их собственной просьбе.